Мне просто кажется, порой,
Что все, что видится - то бред,
Что настоящего с прошедшим,
Не будет, не было и нет.
Что дальше, только темнота,
Тогда на ум приходишь ты,
Все вдруг, как днем, опять тогда,
Но не хочу здесь о любви.
Я не хочу сейчас писать,
О чем не знаю ничего,
Я не писал бы здесь вообще,
Но нужно снять тупую боль,
Собрав остаток сил в кулак,
Сказать, и душу отпустить,
Тогда, быть сможет я смогу,
Смогу набраться сил и жить,
Рецепт же этого добра,
До безобразия простой,
Добрее надо быть всем нам,
Светлее - сердцем  и душой.
И как знакомо все звучит,
И слышено уже раз сто,
Но эффективней ничего,
Не изобрел еще никто.
А дальше, все, удар и точка,
И если кто-то не поймал,
Догонит позже, так бывает,
Всего лишь - мимо пробежал.

P.S. Наконец-то этим грешным делом зараз и расписал свою перьевую ручку, ухх, мечта идиота сбылась.

Мне нравятся рыжие..

..Девушки, наклейки, футболки, рыжие волосы, особенно опять-таки на девушках, а еще рыжее небо и бантики. Тоже рыжие... Часто - это очень красиво, часто просто необычно, но это все все-равно не причина моей страти к этому. Просто нравится и все, хоть все остальное выноси, а рыжее - оставь, положь на место, не трогай и не выноси никогда и никуда. Слишком хорошо помню - какой дикий восторг вызвал у меня момент, когда после долгого и искреннего общения, я обнаружил, что девушка с которой я и общался,  которая мне очень-очень нравилась, была - рыженькой. Общались мы тогда в линейке - мморпг такая корейская, а еще письмами и аськой, словом, чем располагали, словом, тем друг друга и не приминули бы достать. И хоть, будучи уже позже в Москве, я ее так и не увидел ни разу живой и что бы не на картинке, да и, уверен, перекрасилась она с тех пор тоже несчетное кол-во раз, впрочем и это тоже неважно. Просто вот такой вот, настоящий, детский восторг. Пусть эта была переписка, не самое рассерьезное занятие в мире, но я очень хотел видеть ее именно рыжей и я увидел, что так оно и есть на самом деле. А если ребенок очень хочет...Чудно было. Дети. :) А рыжие обои, плинтуса, светильники и прочие предметы расставленные и прикрученные то так то сяк в самых разных комнатах самых разных людей, по-прежнему вызывают умиление и душевный рассвет. Ну люблю я цвет этот, рыжий. И заставляет он меня улыбаться очень по-детски и очень искренне, наверное - чисто детская черта, в этом умении, пожалуй, рыжее превосходит лишь моя любимая девушка, но ангелы они - вне конкуренции. И они - дети, вы знаете? Самые настоящие, с большими глазами, полными любви ко всему, что эти глаза могут обхватить. Но это уже - отдельная история.


Однажды я увидел большую птицу..

..Это было давно, однажды в том-самом детстве, которое я запомнил, наверное благодаря только этой птице. Я тогда был совсем маленьким, но уже достаточно взрослым и сообразительным карапузом, что бы осознавать находящееся передо мной. Да и карапузом даже не был, был молодым и сознательным юношей лет 9-10. И была тогда у нас, у нашей семьи, небольшая традиция, какая есть, наверное, почти у всех - ездить за город, на дачу, да точнее - дача громко сказано! Хутор, старенький, такой старый - ровесник бабушки с дедушкой, своим огородиком, в котором дедушка с бабушкой конечно же возились, своим сараем и сеновалом наверху: все как положено уважающему себя хутору. А на сеновале, помимо сена, мышей в нем и разной мошкары, было окно, в самом конце, чтобы добраться до него нужно было пробраться через сплошные горы сена, помню тогда я лихо рыл в них траншеи, которые потом не менее лихо обрушивались на меня тогда, когда самая уязвимая точка была к этому совсем не готова. Пробравшись через все это - можно было попасть к окну, которое всегда пропускала тонкие лучи света, нарушая ими полный мрак второго этажа, окно казалось волшебным - отвори его и Нарния со всем своим бюджетом у твоих ног за компанию с говорящим львом, обалденными горами и эльфами. Когда я рывком открывал скрипучие ставни - открывался чарующий вид на поле, поле, поле... и лес. Помню, как маленький, забравшись туда проводил там уйму времени, что не сосчитать, тратя все его лишь на то, чтобы глазеть на открывавшийся за окном вид тихой природы. Кр-расиво. Хутор был в 60км от города, поэтому было действительно очень тихо. И в один день у погреба, а погребом служило такое, врытое до крыши в землю, здание, вроде землянки, в котором хранилось то, что должно было храниться чуть дольше, чем мы успевали бы это уничтожить, лежи оно где подоступнее и при всем при этом приобретать от этого какие-то новые непостижимые вкусовые свойства. Ну и соленья там разные были, конечно: огурчики, грибочки, помидоры, варенье, конечно же, змеи и вино. Змей мы не ели, но зато те с были не дураки закусить водящимися там мышами. Но тех хвостатых было не так уж и много, потому что змеи обычно имели довольно не слабый аппетит и дружно убирали их за одну сиесту, за это я этих шипящих червей любил еще больше. Особенно ужей с их желтыми пятнышками по бокам головы. И, чем больше был уж, тем больше он был вонюч и это было круто. По-настоящему. :) А однажды около погреба я увидел на заборе, как раз около того места, где мы обычно копали червей для рыбалки, а еще чаще просто выкидывали всякий растительный мусор, огромную птицу. Здоровенный такой Птиц Рух сидел и смотрел на меня глазами академика Королева, очень умными и все-на-свете-понимающими. Конечно это было странно для птицы, но и птица была довольно странная...поэтому эти глаза ей очень даже шли. Мы смотрели так друг на друга с минуту. А может больше, ведь в такие моменты ведь время течет мимо и контролировать свой хронометр выходит как нельзя наихреновейшим

Читать далее...

Поступки, мысли, взгляды, фразы,
Все - просто так и как-нибудь,
Откуда столько недосказанного,
Откуда столько тайн берут?
Нелепым словом объясняя,
В неведении затаясь,
Чего и сами-то не знают
И знать особо не хотят.
Обычно - так верстают правила,
И исполняют - точно так.
Неверно слово понимая,
Не зная, что в итоге ждать.
Записаны людей творения,
Что многотомников полки,
Томятся между узких полок,
Для сбора пыли, денег, тли,
Для тараканов с экибаной,
И укрывания долгов
Но перечисленного - мало,
Есть применения еще!
Но лень вести им всем учет,
Ведь истину не изменить,
Есть много книгам применений,
Читать же их, людей не прет.

И так во всем, и так - всегда,
Все неизменно с постоянством,
Людей* никто и никогда,
Не сделает чем-то прекрасным...

---

*Люди, увы все больше бывают лишь человечками, существами, которые никак не могут носить имя Человека. О таких вот и речь.

Cа-абж. =]

Тихо, в комнате, наедине с собой,

[362x362]

Что-то надо написать сегодня. Сегодня, вот прямо сейчас. Эту, именно, минуту, не дыша больше ни слова. Ну а что? Не дышать ведь в моем возрасте привычка достаточно вредная... А о чем говорить, когда говорить совсем не хочется, дышать вот - хочется, а говорить - нет. А еще хочется подумать...да, иногда думать - хочется, иногда - надо, а иногда вроде бы не надо и уж точно не хочется, но все-равно как-то не получается не думать. Никак ну не выходит. Думается по привычке.
А мне сейчас хочется. И спасибо за это новому лучику света в моей жизни.
Вот почему не хочется говорить, хочется  дышать. Глубже, потому что дышится легко, думать, потому что думается о хорошем. И так вот легко, одним своим существованием мне обеспечили и укрепили 2 главных опорных пункта моей жизни...мой мир и я в нем.
Кто бы ни придумал эту систему...это гениально. Мои апплодисменты, а кто скажет, что это лишь инстинкт самохранения со всеми вытекающими, попрошу к нему же и прислушаться, что бы в следующий раз не стать жертвоей нелепой случайности.
Ох...ерунда какая-то, а не текст, никак не юбилейного содержания, которым должен был пестрить этот, заверщающий сотенный цикл, пост.

А, ну и фиг с ним. :)

- Можно мне...слово?
- Не много ли...слово!
- Словом не скажешь всего,
- Ты попробуй.
 - Словом расскажешь ли,
Я не знаю...
 - Можно, но хватит ли сил,
Сам-то знаешь?
 - Нет, я не знаю...А,
Если не хватит? Если обижу?
 - Я не прощаю...Но,
Бог, - он прощает.
 - Он добрый?
 - Не знаю. Он разный, местами.
 - А что говорят?
 - Словами-то? Разное. Напрасно им верить.
 - Все лживо, словами?
 - А как же, словами ведь...
 - А чем еще, знаешь?
 - Пока не придумал и, врядли узнаю.
 - А думал ли?
 - Думал.
 - И так уж не знаешь?
 - Все лживо...
 - Словами!
 - А то ты не знаешь!
 - Я знаю уже, многое знаю...
 - Не так уж и много, раз утверждаешь.
 - То мысли, словами. Не обижаю же...
 - Не обижаешь, скучая, ты сам отвечаешь себе на вопрос.
 - Едва ли...Нет, знаю!
 - Он знает... "едва ли...едва ли" не ты говорил?
 - Да, знаю!
 - И знай себе, это полезно бывает.
 - Опять издеваешься!
 - Нет, утверждаю.
 - Спасибо...за знания.
 - Пользуйся, мне одному они ни к чему.
Они в голове где-то крепко засажены,
И ждут там пока прорастут...



Занавес, актеры, облегченно матюгнувшись, завершают на этой усталой ноте 99 пост и идут спать.
И имеют на это полное и  неопровержимое во веки веков, право...А кто возразит?

Давно хотел, слышал, но не видел. Посмотрел наконец, впечатления - вауваувау, ваувау, Вау..
Спасибо людям, умеющие делать зрелищные и позитивные фильмы.  :)

Чуть замедленно, словно до конца не проснувшись, на самое дно черепной коробки медленно оседают обоюдо-острые осколки мыслей, неудачно упавшие, режут сознание и через эти случайные порезы, просачиваются какие-то до боли темные мыли, медленно и неотвратимо они стремятся заполнить всю пустоту, в которую сейчас вдруг превратилась обреченная голова.
Взгляды, раскиданные за окна, на улицу, по стенам и мониторам, циферблатам часов и случайным встречным - не спасают и не цепляются, скоскальзывают и падают, неспособные вытянуть из вязкой и не очень-то, собственно, приятной темноты, в которую медленно вползает все вокруг.
Тогда я делаю один телефонный звонок и пытаюсь спастись там, в своем временном убежище - на том конце телефонного провода, там-то я и живу, нет, существую некоторое время и потом, снова оказываюсь выбошенным на произвол собственного я, какого-то чрезмерно жесткого и неотвратимого сегодня.
Я стараюсь не смотреть в зеркала, там нет моего отражения, а то что есть - не я, далеко не я, попытка улыбнуться тоже не приносит результатов, лучше не улыбаться когда не хочется, за любую ложь надо в итоге расплачиватсья, даже за такую мимолетную, наивную ложь.
И не закрыть глаза, потому что вмиг я возвращаюсь запертым в темном кинозале. Один, наедене со своими бессвязными фильмами, наспех смонтированными в обезумвшей кузнице самознания.
Тогда остается лечь на диван, хотя мысли и не принесут никакого облегчения да и не назвать это легкие колыхания в голове - полноценными мыслями, никак уже не назвать. Остается лечь и ждать пока эта волна проникнувшего сознания отпутстит, откатиться назад, оставив после себя, подобно приливу, крупицы сюрпризов, которые долго потом еще находить и непонимать в самых разных местах...

- Я, наверное пойду, мне не стоило этого видеть, - раздалось вдруг.
- Да нет, чего же, постой и посмотри. - безапилляционно заключил второой голос.
Резко поправляя часы, человек отвернулся и направился в конец корридора, - Я все-таки пойду.
- Как хочешь, хоть тебе и некуда толком идти.
- Это пока. Завтра, возможно, все изменится, - опять, непонятно зачем перекручивая браслет часов, возразил человек.
Второй человек медленно подошел к скрытой в царящих здесь сумерках стене и привычнм движением щелкнул выключатель, лампочки в корридоре стали медленно, дрожа, тухнуть, одна за одной, погружая корридор в непроглядный мрак. На все про все требовалось немного времени, но неотвратимость этого напоминала стилизованный конец света, растянутый на чрезмерно долгое время.
- На это невозможно смотреть.
- Мы видим это каждый день, - кажется собеседник допустил тень улыбки на свое лицо, - Я думал ты уже привык, серьезно.
- Я никогда не привыкну к этому, - второму явно было не до смеха.
- Это не важно, привыкнешь ты или нет, - вполне серьезно прокомментировал собеседник.
- Именно поэтому, я пойду, - странная решимость не покидала человека, за столь короткое время умудрившегося завязать свои часы чуть ли не узлом вокруг своего несчастного запястья.
- А что ты станешь делать? - вдруг спросил второй человек, присев на краешек темно-красного стола.
- Я не знаю, но я обязательно придумаю.
- Ну, это твой выбор, в конце концов, здесь не заперто и ты можешь вернуться, когда тебе надоест, - уже отвернувшись к большому витражому окну, промолвил собеседник, видневшийся из темноты лишь таким же темным силуэтом, разве что более густым, нежели пространство вокруг.
Они оба знали, что это ложь.
- Возвратиться?
- Да, - смотрящий в окно человек, кажется снова улыбнулся.
- Да...конечно, - входя в лифт, донесся ответ, стремительно улетавший вниз.
Читать далее...

Может не стоит? Мы же забыли,
Как нас учили добрыми быть,
Мы же не помним, что говорили,
Что надо сказать, если не за чем жить.
Мы же проходим украдкою мимо,
Если случается где-то беда,
"Нас не касается", - как это видно,
В легкой улыбке и лживых глазах.
Нам безразличны чужие невзгоды,
Не интересны дела не свои,
Теперь, бессердечность
Назвав осторожностью,
Мы искупаем огрехи свои,
Жалостью ложной, по горлышко полные,
Гордости нашей мы видим плоды.
"И нам это нравится!" - криками радости,
Слепой серенадой взорвуться хоры,
Все, изменяясь, движется к хаосу,
Мы это тоже не знаем, увы.
Много не видно, за пеленой радости,
Но не раскрыть нам ее до поры...

Разбирая себя по полочкам, каждую душевную состовляющую в поисках очередных ответов на извечные вопросы к самому себе, стоит оглядеться вокруг, потому что всегда можно найти ответы на самые каверзные вопросы внутреннего мира во внешнем, т.к. это в конечном счете жутко взаимосвязанные вещи, как тень от падающего листа, которая сливается с ним, как только последний завершает свое обреченное паломничество с небес на землю, являясь все же неотъемлимой его частью всегда.

Вот у меня стоит ужаснейшая из дилемм. Вроде тупняковый период притормозил в своем развитии, но ведь же, как только объявишь об этом по-громче, вернется, зараза, обязательно вернется, уж я его хорошо знаю.
Хотя, порой, меня навещает чувство, что оно на самом деле меня никогда не покидает и оно, это чувство, не из тех приятных,  что тщетно пытаешься растянуть посильнее, должен вам поведать. :) Тоесть ради разнообразия его поощущать конечно можно, но настоятельно я бы его не советовал никому, лучше избегать такого.

Тупниковый период
/On

Мое отношение к вам?
Вышито меж частых строк,
Буквами, тихим шепотом, в стихах сказано,
Что-то - по правде,
Что-то - меняется,
Где недосказано - завтра расскажется,
В чем ошибался - в том я исправлюсь,
Там, где таится острая истина,
Где босиком ходить часто бессмысленно,
Там, раскрываясь от нетерпения,
Ждут-недождутся цветы озарения,
Пламенем полны и очарования,
Ждут, кому хватит силы и знания,
Переменить положение дел,
Спутав всю сущую нить вещей,
Вновь приближаться к разгадке
Темных граней души своей.

Отмечены улыбками на полотне души моей
Воспоминанья – зыбкими и легкими моментами,
Воспоминанья  странные и выстрочены нитками,
Воспоминанья – крошками, навылет через сито снов,
Застряв на самом дне меня, надежнее любых оков,
Надёжнее пугающей окраски бесноватых птиц,
Надёжнее, чем талисман  с колодцами пустых глазниц,
Надёжнее того Ничто, о чем не возразить,
Что это, мол, все бред  и Ничего в помине нет,
Бред  - что не раз меня спасал от цепких злых когтей,
Бред  который тоже часть меня, того, что скрыт от всех,
Бред, как это ваше ничего и пусто все о нем,
Вы, увидав лишь тень его, уверены всегда в одном,
Одно у каждого свое, по своему видится оно,
Одно – оно не эталон, оно лишь легкий огонек,
Одно – ведет и стана в стан давно, потерянных среди веков.
И лишь нетленным суждено проникнуться во вкус его.

Вечер, встречи очарованье,
Слезы, капнувшие на прощанье,
Скатерть в красных разводах вин,
Полнолунье и шелест крыл...

Свет луны средь ночных глазниц,
Волшебство мимолетных птиц,
Шепот ветра и шелест снов,
Гулким эхом возносит зов...

Плеск воды, близкий звук шагов,
Поступь тихая, чуть бегом,
Легкой тенью вперед лежит,
Зазмеившись, вдаль убежит...

Нет темней темноты вокруг,
Свет не нужен, он лишний тут,
Шаг за шагам, как в танцах па,
Вдруг исчезну и снова здесь я...

Вдруг исчезну и появлюсь,
Упаду, снова поднимусь,
Улыбнусь, обнажив резцы,
Ночь чудесна в образах своих.

Подошел черед завершится и Devil May Cry.
И вроде бы нет таких слов, которые стоило бы здесь изливать по этому поводу, роняя скупо, как слезы, если бы не одно но. Это но маловажно для тех, кто делает выбор смотреть или нет, но скрашивает пустоту основного просмотра для тех, кто на это все-таки решился.
Советовать не стану.
Разве что последнюю серию.)