Новый двухтомный роман Виктора Пелевина «Смотритель» поступит в продажу в сентябре 2015 года. Об этом «Ленте.ру» сообщили в издательстве «Эксмо». Сейчас готовится обложка книги.
Жанр «Смотрителя» определили как «кувырок мышления» — такое словосочетание используется в романе американского писателя Карлоса Кастанеды «Сила безмолвия».
«"Смотритель" о том, что... впрочем, о чем этот роман на самом деле, будет зависеть от читателя и его выбора», — следует из аннотации к книге.
Последний роман Пелевина «Любовь к трем цукербринам» вышел в 2014 году. Произведение вошло в шорт-лист литературной премии «Большая книга».
Виктор Пелевин получил известность во второй половине 1990-х годов благодаря романам «Омон Ра», «Жизнь насекомых», «Чапаев и Пустота», «Generation ’П’», а также большому числу повестей и рассказов, таких как «Затворник и Шестипалый», «Желтая стрела», «Принц Госплана» и других. «Смотритель» станет 13-м по счету романом автора.
В начале осени, 9 сентября, выйдет новая книга Виктора Пелевина «Любовь к трём цукербринам». Об этом The Village рассказали в пресс-службе издательства «Эксмо».
Тираж произведения составит 70 тысяч экземпляров. «По договорённости с автором мы не даём никаких комментариев», — заявил редактор Пелевина Юлия Качалкина.
Также осенью, 22 сентября, выйдет первый том собрания сочинений автора под названием «Синий фонарь».
http://www.the-village.ru/village/city/city/161509-book
Писатель и политик Эдуард Лимонов — о том, прав ли автор «Бэтман Аполло»
У меня есть ясное и трезвое впечатление, что писатель Виктор Пелевин намеренно воткнул в свой текст моё громкое имя, чтобы сделать пиар своему роману. Я понимаю, надо. Люди охотно читают об известных им современниках.
Но вот контекст, в который Пелевин вбросил моё имя, сам по себе удручающе банален, и его никак не спасает цитирование позеленелого от веков Григория Нисского о том, что человек есть «скоропреходящее зловоние».
Оказалось, что вовсе не скоропроходящее, вот уж нет. За века, прошедшие по планете после Григория Нисского, человек могуче увеличился. Он поработил планету. Изуродовал её в угоду своему виду.
Человек научился врачеванию и живёт долго и держится крепко.Человечество размножилось до 7 млрд особей. У нас по-прежнему нет индивидуального бессмертия, но фактически бессмертен вид человеческий.
Вид человеческий полностью колонизировал планету и измышляет свои проекты проникновения на другие планеты.
Это скорее Господь-Создатель съежился и вообще незаметен на планете.
Бог не изобрёл даже мобильного телефона.
Человек изобрёл летательные аппараты, ядерную энергию, электричество и противозачаточные таблетки, а ещё виагру.
Пелевин стал в устарелую позу человекоуничижения, абсолютно устарелую в современные нам времена Апофеоза Человечества. Вид человеческий лихорадочно ищет своего Создателя и, я уверен, найдёт его.
В моей книге Illuminationes я писал, что цель человечества — найти Создателя, победить его, выпытать у него страшную тайну тайн нашего предназначения и затем, может быть, убить его. Чтобы самим стать Создателями. Я высказал твёрдую уверенность в том, что человек был создан Создателем, дабы употреблять в пищу души человеческие. Что души, о спасении которых так пекутся мировые религии, на самом деле — энергетическая пища сверхсуществ.
А вот писатель Пелевин, оказывается, стал в старую добрую позу покашливающего старичка первых веков христианства и напоминает нам о нашей ничтожности. О бренности, суетности, о бессмысленности всякой активности.
Этим же занимаются уже тысячелетиями все мировые религии и нерелигия буддизм, проповедующая самостирание в Нирване. Тысячелетиями они уничтожают человека.
Вопреки им мы становимся всё могучее и значительнее.
Мы вовсе не ничтожны. Мы сильные и опасные существа, сумевшие придумать язык, и письменность, и интернет, научившиеся передавать накопленные знания последующим поколениям. Мы построили всё же нашу Вавилонскую башню знания и тянемся к Богам с недобрыми намерениями.
Мы велики, коллега Пелевин, хватит игнорировать этот очевидный факт!
Бог значительно уступает нынче человеку в силе и могуществе.
Я видел Пелевина один раз, поскольку он бережёт себя от человеческих коллективов. (Ему не позавидуешь, как же без этих зловонных и скоропреходящих, особенно без девок-то худо?!) Я видел его, стоящего в темных очках ближе к выходу. Это был какой-то ранний юбилей журнала «Медведь», кажется, в 1998 году. Один из
Пелевину - Пятьдесят. «Жизнь - это узкая полоска между огнём страдания и призраком кайфа, где бежит, завывая от ужаса, так называемый свободный человек. И весь этот коридор - только у него в голове.» Виктор, дорогой ты наш человек! Пусть этот коридор будет как можно длинее в твоей жизни/голове. C днем рождения тебя!
И чего все затихли?
Нового романа кто-нибудь ждет?
Про "SNUFF"
Пелевин написал блестящую книгу. На мой взгляд, лучшую свою книгу на сегодняшний день. Меня всегда поражало, как наши критики во все времена, ругая его или хваля (вчера хвалили, сегодня ругают) дружно не видели в его работах главного. Я, например, не припомню чтобы кто-нибудь из них обратил внимание на язык. А литература, между прочим — музыка слов. И язык у него безупречен — и при полном отсутствии манерности и нарочитости, без которой не могут наши постмодернисты — узнаваем. Никто не заметил?
Книжки и правда были не все ровные. Одинаково хорошие книжки пишут только посредственности. И вот читаю как дружно долбают «SNUFF» и поражаюсь — никто за деревьями леса не видит! Никто не заметил, что книжка — про любовь. (У Пелевина вообще про это не часто.) Про то что она, как и Всевышний, иррациональна, непредсказуема и необъяснима. А как всегда точная и часто черная карикатура на мир, в котором мы живем - любимая игра мастера, орнамент, покрывающий занавес, за которым скрыто главное. И вот все обсуждают орнамент — за занавес не заглядывают.
Цитаты и аудиокниги Пелевина в паблике «ВКонтакте» (если там кто-нибудь есть):
http://vkontakte.ru/pelevin34
Подписывайтесь.
РИА Новости публикует отрывок из нового романа Виктора Пелевина S.N.U.F.F., который появится в магазинах в начале декабря. Название романа - аббревиатура, смысл которой раскроется, когда читатель прочтет книгу до конца. Как говорится в аннотации Пелевина, "это роман о глубочайших тайнах женского сердца и высших секретах летного мастерства".
Есть тут еще кто живой?
Это цитата сообщения Сим Оригинальное сообщение
Этот роман ускользал от меня очень долго и буквально мистически… он был в магазине, но не было денег, были деньги – не было романа. Однажды я уже понес книгу на кассу… и обнаружил, что наличность куда-то пропала. А потом нашлась, в кармане, который я никогда не использовал. Но было уже поздно. Я уже писал о своем отношении к книгам, так что относился к этому философски – раз книга не идет в руки – значит еще не настало ее время. А давеча, видимо, это время и настало – «Шлем ужаса» как-то сам нашелся, сам прочитался (уже после последних "креатиффов" автора Ананасной воды и Т)… и чертовски мне понравился.
«Шлем ужаса», наверное, самый неоднозначный и самый оригинальный из роман Виктора Олеговича. Его форма – лента необычного интернет-чата, в котором встретились восемь персонажей (поэтому «Шлем ужаса» скорее пьеса, но раз называют романом, то пускай будет роман). Каждый из них находится в замкнутом пространстве, каждый не понимает, как там оказался, но вместе они постепенно постигают, что стали героями виртуально-мистической реинкарнации мифа о Минотавре. Остается ждать спасителя Тесея и познавать реальность, в которой довелось существовать.
Роман о лабиринте и построен по образу лабиринта. Лабиринта, блуждать в котором приходится уже не персонажам, а читателю. Блуждать, натыкаясь на оставленные автором подсказки, намеки и шутки (фирменный юмор «на месте»). Пелевин всегда был горазд на ссылки и аллюзии (таки постмодернизм), но в «Шлеме ужаса» их просто через край. Через строчку хочется воскликнуть – «а я это где-то видел (слышал, читал, чувствовал)» и тихонечко зааплодировать автору. К тому же Пелевин сам выстроил целую систему ребусов (хотя бы имена персонажей), которые можно смакуя распутывать.
Что же это за лабиринт – модель человеческого мозга, аллюзия на «саму жизнь», плод воспаленной фантазии автора или все это вместе взятое – решать читателю. В отличии от персонажей романа уж он-то обладает свободой выбора. Или думает, что обладает?
Читался роман легко, «реакций» в лабиринте моего мозга разбудил не мало и лишь только смазанный и типично «пелевинский» финал немного подмочил впечатление… Лучше бы все закончилось за несколько страниц до этого, когда ужасный Астерикс наконец объявился. Но буду верить, что предложенный Пелевиным выход из лабиринта – ложный и, пожалуй, буду искать свой…
О других романах Виктора Пелевина
