Мой личный календарь 80-х
Декабрь
26 декабря 1988 года вышел в свет первый номер "СДВИГ-афиши" газеты Московской рок-лаборатории. Это была первая в стране рок-газета, изданная типографским способом тиражом в 10 тысяч экземпляров.
[320x232]
[320x232] Эта история началась осенью 1986 года. Где-то я прослышал, что рок-лаборатория никак не может наладить выпуск своего журнала. Сначала надеялись на Артема Троицкого, но тот полностью погрузился в свою книгу "Back in The USSR" и не хотел отвлекаться на "мелочи". Тогда худсовет поручил редактирование журнала Васе Шумову. Но тот, хотя и считался исполнительным человеком, был в этом деле непрофессионалом, вот я и решился прийти в лабораторию и предложить свою помощь. Имея за плечами не только факультет журналистики МГУ, но и опыт газетной работы, в своих возможностях я не сомневался. Тем более, я был лично и довольно давно знаком с Ольгой Опрятной, сменившей тогда на нелегком посту первого директора рок-лаборатории Булата Мусурманкулова. В начале декабря меня представили худсовету, и так как многих я хорошо знал лично, да и меня почти все знали, то все тут же и решилось. Так я стал главным редактором журнала Московской рок-лаборатории и Вася Шумов торжественно передал мне пухлую папку с материалами.
Заветная папочка наполнилась новыми текстами довольно быстро. И все было готово, но не хватало одной малости: не было названия журнала! Да, это самое трудное: придумать имя новому изданию! Дважды по этому поводу собирался худсовет рок-лаборатории, но никто ничего придумать не смог. У меня сохранился список, содержащий около полусотни названий, но все они либо банальны, либо неоправданно экстравагантны, и только правды жизни в них не просматривалось. Но одним весенним утром Ольга Опрятная пришла на работу и с порога заявила: "Я знаю, как будет называться журнал - СДВИГ: Свидетельство Длительной Выдержки И Героизма".
Рок-лаборатория не могла и не хотела выпускать журнал андеграундного типа, и поэтому его отдали читать в Московский горком комсомола. Больше месяца он гулял по чьим-то кабинетам, и каждый день в лабораторию звонили десятки людей и спрашивали: ну как там журнал? что слышно? "Пока все тихо", - отвечала Опрятная, но в конце концов ей это надоело и она возложила обязанности такого ответа на меня. "Пока тихо", - отвечал я.
В марте 1987 года нас наконец пригласили к секретарю по идеологии МГК ВЛКСМ Виктору Васильевичу Баженову. Он объявил, что горком согласен поддержать выпуск нового журнала, но с одним условием: статью Липницкого надо снять. Мы были готовы к чему-нибудь подобному и решили биться за эту статью, ведь "Простые вещи", по нашему мнению, являлись главным идеологическим центром первого "СДВИГа".
"Но ведь в вашем журнале много хороших статей, только уберите оттуда Липницкого - и можете печатать", - продолжал уговаривать редколлегию Баженов. "Объясните, что вас не устраивает?" - уперлись мы. К всеобщему удивлению, первый пласт вопросов удалось снять достаточно легко: комсомольцев раздражали слэнг и то, что Ленинград в статье именовался "Питером". Правомерность использования некоторых идиоматических выражений удалось им объяснить, а кое-что автор согласился исправить. Но... комсомольцы разрешения так и не дали.
Наступил июнь, а вместе с ним - время итоговых концертов рок-лаборатории: пора было отчитаться за все хорошее. Липницкий требовал, чтобы журнал появился на этих концертах в виде рукописи, он звонил каждый день, но я твердо сказал: журнал выйдет в том виде, как журналу положено - с типографским набором, фотографиями и современным дизайном. Как это ни странно, Опрятная поддержала меня. Но на самом деле ни я, ни она просто не знали, что делать.
В конце лета неожиданно пришла в голову идея попробовать распечатать журнал на ксероксе тиражом хотя бы в сто экземпляров. В ЕНМЦ, где располагалась рок-лаборатория, стоял ксерокс японской фирмы "Ricoh", но копии, которые он делал, были серыми и полосатыми. Директор центра пообещали, что ежели мы сумеем его исправить, то он позволит нам втихаря сделать тираж. К сожалению, наши героические усилия к починке этого древнего агрегата не привели, поскольку, как это часто бывало в "совке", за границей для Министерства культуры была закуплена большая партия ксероксных аппаратов, но при этом никто не подумал о том, что они иногда ломаются и нуждаются в ремонте. Коротко говоря, в Москве просто не было комплектующих к этой марке ксерокса, не существовало и представительства этой фирмы.
Но однажды поздней осенью, когда вокруг бушевали переходящие в метель дожди, Опрятная зазвала меня в
Читать далее...