Когда я смотрю военные фильмы и примеряю на себя все эти испытания, самым страшным мне кажется не обстрел и не атака, хотя от одного этого можно спятить раз и навсегда, и не партизанская жизнь по пояс в болоте, хотя это тоже апокалипсис, и даже не очередь в освенцимскую печь, хотя, казалось бы, страшнее этого ничего быть не может. Есть кое-что пострашнее и атаки, и болота, и газовой камеры, и это - люди, с которыми ты вынужден делить этот путь. Во-первых, их всегда неимоверно много, а во-вторых - все они твои враги. Общая судьба здесь ничего не значит, прежде чем вы все умрете, они сто раз тебя подставят, они донесут на тебя комиссару, они украдут твою пайку, и ты всегда должен быть начеку, потому что все это люди другой породы, и ты для них не свой. В нормальной жизни ты бы даже не узнал, что эти люди вообще существуют, но смерть смела вас в один совок, и вам некуда деться друг от друга, и пока вас всех не настигла гибель, они еще успеют тебя сожрать. Кто-то из них окажется в итоге героем, скорее всего, это будет самый звероподобный из них, таковы законы жанра. Простые души первыми готовы к очищению. Но перед этим он выльет твой суп тебе на голову, потому что простые души не придают значения таким пустякам, и именно поэтому от них нужно держаться подальше. А кто-то другой, кому бы ты не то что руки не подал, а лично поставил бы к стенке, - протянет тебе своего ребенка, который ни в чем не виноват, и да, ты этого ребенка спрячешь и спасешь. В нормальной жизни ты, конечно, в безопасности. Ты знаком только с теми, кто тебе нравится, ты выбираешь своих тщательно и придирчиво, об этих, чужих, ты ничего не желаешь знать. Никаких простых душ, ты через десять фильтров процеживаешь тех, кого готов подпустить к себе бескорыстно и добровольно. Но ты рано радуешься, потому что есть ведь еще семья. Муж или там жена - это проблема решаемая. Если они из чужих, ну, так получилось, бывает, - их либо бросают, либо просто не обращают на них внимания. Это товарищ по окопу, с которым не повезло. Он может сморкаться в портянку или раздавать прокламации - это неприятно и бесит, но это не имеет к тебе никакого отношения, если, конечно, у вас не одна винтовка на двоих. Хуже с родителями, их не отменишь раз навсегда. Если мамаша у тебя чистый чернозем и топит котят как дышит, или папаша, к примеру, милицейский начальник и любит порассуждать о судьбах Отечества - ну поздравляй их на праздники, подари им скороварку и страховку, сиделку и памятник. Родители - это не те люди, с которыми у тебя общая судьба, здесь психологи погорячились. Их нет в твоем окопе, они тебе привиделись, иди стреляй спокойно. А вот дети - это да, проблема. Попробуй постреляй с ребенком на руках. Почему-то при слове "ребенок" все представляют себе младенца в одеяльце или трехлетнюю крошку в чулочках и сандаликах. С ребенком на руках - это значит, здоровый лось у тебя в окопе начинает кидать зиги, начитавшись листовок. Или он начинает, наоборот, ложиться костьми за родину и всякого там сталина, начитавшись других листовок. И тебе теперь предстоит не только выжить самому, но и спасти этого малолетнего идиота, который мешает тебе стрелять, подводит тебя под трибунал каждую секунду, между делом жрет твою пайку и хамит надзирателям, за которого ты готов валяться в карцере, и откупаться всем что украл, и сидеть по горло в ледяном болоте, потому что с ним у тебя действительно общая судьба. У тебя общая судьба с этим человеком, который тебе такой же враг, как все остальные, но от него тебе не спастись. Он будет и дальше тебя подставлять, и если ты выживешь - ты уже ни на что не будешь годен. Ты сам себя обрек на это, когда взял этого младенца в одеяльце. Ты просто не знал, что война будет такой долгой.

Есть множество способов сделать путешествие незабываемым. Можно забыть дома паспорт или кредитку. Можно, едва выпав из самолета, нажраться в киоске несвежей рыбы. Еще можно поехать в новых сапогах, не взяв с собой никакой другой обуви. Это исключительно вопрос креативности. Даже если вы путешествуете на автобусе с группой, всегда в ваших силах от этого автобуса отстать, причем желательно делать это в Греции, а еще лучше - в Венгрии, где невозможно расшифровать даже слово "такси".

Но самый экономичный способ - это правильно выбрать попутчика. Тогда вам не придется даже терять кошелек, вам и так будет весело.

Правильный попутчик усаживается вам на шею с первой минуты и в дальнейшем уже не меняет позы. Он позволяет вам все организовывать, учитывать и предусматривать, не делая никаких поползновений даже присмотреть за чемоданом. Когда вы мечетесь по вокзалу, пытаясь осмыслить смену расписания, он путается у вас в ногах и вы об него спотыкаетесь. Или он норовит задумчиво прогуляться вон к тому киоску, а вы должны разыскать его в толпе и за шкирку вернуть на место, не переставая при этом менять билет и таскать чемодан. Реплик в этом спектакле у правильного попутчика две: "Ну когда мы уже поедем?" и "Что ты так нервничаешь?".

Иностранных языков правильный попутчик не знает ни одного. Это значит, что вы должны сопровождать его при покупке носков и при получении у портье пароля от вайфая. Запомнить дорогу до отеля он тоже не дает себе труда даже с десятого раза, поэтому вам придется его доставить в номер, а через час забрать обратно. В противном случае он будет таскаться за вами и ныть, что он устал.

Устает правильный попутчик непосредственно после завтрака и не выходит из этой кондиции до конца дня. Если он все же потащится за вами по маршруту - он будет трагически сопеть и огрызаться. Если он предпочтет остаться в номере - вам придется прискакать среди дня и сводить его пообедать, иначе он не найдет дороги и пришлет вам смс с текстом "Где я?"

Если правильный попутчик не устал, то это означает, что он заболел. Подразумевается, что вам не захочется возиться с доставкой тела на родину, а значит, вы немедленно озаботитесь пробежкой в аптеку и какими-нибудь компрессами. Настоящий правильный попутчик заболевает еще в самолете, через пару дней осторожно выходит на воздух, и через час оказывается, что он натер ногу и у него запор.

К культуре правильный попутчик не проявляет никакого интереса, музеи ненавидит, путеводитель не читал. Гуляя по улицам, он оживляется только при виде знакомых брендов и в эти моменты вносит свой вклад в коммуникацию. О, Старбакс! - восклицает он, проходя мимо Старбакса. Когда дело доходит до шопинга, правильный попутчик устремляется в те магазины, в которые ходит дома (в какую-нибудь Зару, чтобы не сказать хуже) и в которые вы не зашли бы по доброй воле, даже если бы вам приплатили. То же касается выбора блюд в меню - правильный попутчик ест только то, что он уже ел, в идеале - макароны, это самое надежное.

В качестве компании правильный попутчик - это настоящий клад. Он ни на минуту не выпускает из рук айфона и, даже стоя перед Сикстинской Мадонной, так сосредоточенно с кем-то коммуницирует, словно вот-вот получит предложение руки и сердца и надо не дать клиенту соскочить. На любое обращение он отзывается с четвертого раза и страшно недоволен, что его беспокоят по пустякам.

Впрочем, правильный попутчик недоволен всегда, это его главная, несущая опция. Всюду ему кажется как-то скучновато, грязновато, безбожно дорого и вообще он ожидал большего, в том числе и от вас.

Хорошо, если этот попутчик - ваше родное дитя среднего школьного возраста. Как бы он над вами ни измывался, все равно он ваш зайчик. Это все-таки не очень правильный попутчик. Т.е. он правильный, но с оговорками.

Совсем другое дело, когда это мужчина. Если вам повезло взять с собой мужчину, который ведет себя, как двенадцатилетняя девочка - вот тогда путешествие удалось.

Года три назад у меня учились вместе две девчонки. Более разных персонажей надо было поискать. Одна жесткая мать-одиночка, сильная и резкая, математик и программист, держала дома питона и кормила его мышами. Другая - балованная жена на джипе, вся в ребенке и с дипломом педагогического института. У них только одно было общим - обе были умные.

Я не верила, что они поладят. Я не верила, что эта группа проживет месяц. Группа прожила полтора года, каждое занятие было праздником, веселым клубом, на этих уроках все отдыхали и учились играючи, и они до сих пор друг на друга не нарадуются и ездят вместе отдыхать.

Сейчас у меня тоже учатся вместе две девчонки. Формально - примерно одно и то же. Обе хорошо зарабатывают головой, обе замужем, обе умные. Они просто обязаны были поладить.

Они настолько разные, что еле терпят друг друга с первого занятия. В воздухе висит раздражение такой плотности, что его можно нарезать ломтями. Но все при этом не просто вежливы - любезны, все улыбаются и шутят, именно шутят, а не подкалывают, и во всем друг другу уступают. Эта группа не должна была прожить недели. Она прожила полтора года.

Приличные люди отличаются от неприличных выдержкой и хорошими манерами. А если они при этом еще и умные, то это и есть комфортная среда. И бонусом к ней иногда выдают любовь. Ну, или дружбу, какая разница.

Чтобы я к вам относилась по-человечески, не обязательно меня любить. Надо просто прилично себя вести.

Продолжаю разгребать рабочий архив и нашла вообще золотые россыпи.

Второй год обучения, тема "Сослагательное наклонение". Тема сочинения - "Переспали бы вы с незнакомцем за 1млн долларов?"
Листочки пожелтевшие, это еще до всяких интернетов, ЖЖ еще не существует, а тех_номад (или кто там у нас любит такие дешевые опросы, не вспомню) еще вообще, я думаю, не родился. Напоминаю, сочинения на немецком, цитаты даны в дословном переводе.

"Да, я переспала бы за эти деньги с кем угодно. Мне нужна квартира, а с моих заработков ее не купить. Если бы я стала откладывать каждый месяц ползарплаты, я накопила бы на квартиру через 15 лет. Я бы предпочла тяжело поработать одну ночь, чем 15 лет."

"Да, я бы это сделала. Я уверена, что этот незнакомец мне бы понравился. Тогда бы я наутро торжественно отказалась от денег, а он бы в меня сразу за это влюбился, и мы жили бы долго и счастливо."

"Об этом не могло бы быть и речи. Я точно знаю, что этот тип мне бы наутро не заплатил, и всю оставшуюся жизнь я бы чувствовала себя обманутой идиоткой."

"О, охотно. Все мои мужчины были такие придурки, что с каждым я думала - если бы я взяла с него за этот секс хоть сто рублей, тогда этот секс имел бы хоть какой-то смысл."

"Было бы гораздо лучше переспать хоть с последней свиньей один раз и за деньги, чем пять лет спать с моим мужем задаром."

"Это совершенно исключено. Меня бы сразу нашли бандиты и отобрали бы все деньги."

А вот наброс еще жырнее. Не помню, был ли такой в ЖЖ, но если был, то это уже уровень не техномадов, а как минимум ляли_брынзы. Все то же сослагательное наклонение, тема сочинения "Отказались бы вы навсегда от секса за 1 млн долларов?"

"Разумеется, отказалась бы. У меня и так нет никакого секса и, похоже, не будет, и все это совершенно бесплатно."

"Да, отказалась бы. От такого секса, какой я имею с моим мужем, я бы отказалась навсегда и за меньшую сумму."

"С удовольствием. Тогда бы я не зависела от моего бойфренда и бросила бы его в ту же минуту!"

"Ни в коем случае. Эти деньги сразу же отобрал бы мой бойфренд, и что бы мне в итоге осталось?"

"Ни за что. Если бы потом случился кризис, революция или война, эти деньги ничего бы не стали стоить, а с помощью секса я бы выжила в любых обстоятельствах."

Я посмотрела по датам, это был 1995 год. Все эти девчонки давно в Германии.

В лингводидактике есть такой прием, как концентрическое построение курса. Это когда одна и та же тема проходится несколько раз с каким-то интервалом, каждый раз на новом уровне по мере накопления возможностей.

Иногда я сохраняю домашние работы учеников (вернее, учениц, группы в основном девчачьи). Сегодня, разбирая бумажки, нашла такую папку одной из групп позапрошлого года. Группа начинала с нуля.

Третий месяц обучения, тема "Условные придаточные", тема сочинения "Что меня бесит в партнере". Цитаты в дословном переводе.

"Мне не нравится, когда меня не слушают. Я говорю раз, говорю два раза, а потом я ничего уже больше не говорю."
"Меня бесит, когда он портит вещи. Я боюсь, что он и меня так же погубит."
"Я не выношу, когда человек все забывает. С этим человеком я не чувствую себя в безопасности."
"Я ненавижу, когда он говорит о моих недостатках. Почему я должна это слушать?"
"Меня раздражает, когда всегда одно и то же. Это ужасно скучно, это сводит меня с ума."

Та же группа, второй год обучения. Тема "Свойства характера и отношения", тема сочинения "Что для меня неприемлемо в отношениях". Цитаты в дословном опять-таки переводе:

"Для меня абсолютно неприемлемо, когда человек не умеет извиняться. Для каждого своего просчета он находит объяснение и даже если его поймали с поличным, виноват всегда кто-нибудь другой. Такое поведение кажется мне каким-то не мужским."
"Для меня отношения безнадежны, если мужчина ожидает, что я организую его жизнь. Меня не устраивает эта роль, я слишком много всего в своей жизни организовывала и я от этого просто устала."
"Я не выдержала бы и месяца с человеком, который неправильно ставит ударения."
"Это, может быть, звучит необычно, но я не считаю, что должна каждый раз ложиться с ним в постель, когда ему этого захочется, только потому, что однажды мы переспали. Мне этой причины как-то недостаточно, знаете ли."
"Если меня бесит в нем даже его манера держать ложку - я бы подумала, что тут что-то не так."

Это писали на немецком девчонки, год назад увидевшие немецкий алфавит. Если человеку интересна тема - ему все равно, на каком языке ее обсуждать. Он на любом языке найдет способ донести свою мысль.

А вы могли бы на родном языке так же четко сформулировать, чего бы вы не потерпели?

Огромное спасибо за открытки и поздравления!

В детстве меня многое не устраивало в моих родителях, как и каждого человека на Земле. Это были по большей части обычные детские траблы (туда не пустили, это не купили, пятое-десятое не разрешили, а шестое заставили), вполне познаваемые с практической точки зрения даже в дошкольном возрасте.

Но была одна вещь, которая буквально вгоняла меня в ступор. Это когда от меня требовали каких-то чувств. Я была послушным и смышленым ребеночком и более-менее представляла, что следует говорить, чтобы мама осталась довольна. Правила я соблюдала исправно и всей душой верила, что этого достаточно. Мама, однако, имела более высокие притязания, и самой популярной моей провинностью было сказать, да, правильные слова, но не тем тоном и не с той рожей.

Мне это казалось даже не то чтобы несправедливым - необъяснимым. Я реально не могла взять в толк, чего от меня хотят. Регламент я соблюдала, а эмоции в моей голове с семьей как-то не монтировались. И когда от меня требовали любви, я чувствовала какую-то подставу. Подмену формата. Как будто я плавлю сталь и даю два плана, а от меня ждут, чтобы я при этом пела хором.

Когда я выросла, проблема никуда не делась. Я очень старалась делать для родителей что-то хорошее и полезное, а от меня по-прежнему требовали какой-то нежности. У меня реально лопалась голова от такой эклектики. Я твердо знала, что семья - это купить, починить, вскопать и устроить. А нежность - она совсем в другом месте и совсем с другими людьми. Это вообще разные миры, и они нигде не пересекаются. Нежности вправе требовать любовник. Когда мама ведет себя, как любовник - это неправильно, мама это мама.

В замужестве была та же фигня. Если муж вредничал от обиды или от всяких прочих чувств, я страшно злилась, потому что мне опять мешали делать дело и отвлекали на ерунду. Что ты мне тут лезешь с отношениями, шипела я, у нас проблема и ее надо решать. А не лезть с отношениями и не тормозить все дело. Какие у меня с тобой могут быть отношения? Ты мне что, любовник?

Отношения, и нежность, и эмпатия, и бережность друг к другу, и внимание к мелочам, и всякие сложные смыслы были в том параллельном мире, где не было ни семьи, ни решения вопросов, ни прочего унылого долга, а был один лишь свет и радость, и даже слезы в этом мире были от печали, а не от злости.

И однажды один мужчина стал мне что-то выговаривать насчет того, что я не так к нему отношусь и не так себя веду, и я привычно возмутилась - что он себе вообще позволяет, что еще за сцены и что за нелепые метания, по какому праву он ведет себя так, словно он мой любовник???

И тут я вспомнила, что вообще-то он мой любовник.

По моим наблюдениям, отношения функционируют, т.е. люди любят друг друга, если:

1. я не боюсь с этим человеком ехать в машине. Сама я никогда не боюсь, хоть как водитель я полное чмо, а вот когда за рулем другой - боюсь всегда. Кроме тех случаев, когда человек за рулем меня любит. Если мне страшно - этот человек меня не любит, даже если он ас и чемпион - это ничего не меняет.

2. человек меня слышит. Т.е. он отвечает на то, что я сказала, а не на то, что у него там у самого варится в голове. Большинство людей всегда говорят аккуратно не то, что надо, т.е. самое нелепое и неуместное, что можно сказать - вот именно это они и говорят. Они не то чтобы тупые, они просто разговаривают не со мной.

3. я слышу человека. Если он говорит вполголоса, а я слышу каждое слово, словно у меня в ухе микрофон. Если у него каша во рту и я постоянно переспрашиваю - этот человек меня не любит. Дело не в том, что он не дает себе труда говорить внятно. Мы просто на разных частотах.

4. оба помнят одно и то же. Если человек помнит то, чего я даже не заметила - значит, он все это время был занят только собой и разбирался со своими тараканами. Если человек не помнит того, что помню я - см. выше.

У меня вот такой набор примет. А как вы определяете, это оно или это не оно или оно уже закончилось?

Ребеночек мой вроде бы (тьфу-тьфу) на пути к исправлению выздоровлению. Вес набирает, мордой порозовел и про жирные бока этот Бухенвальд тоже рассуждать перестал, слава богу.

Как меня задолбали эти разговоры про бока и ляжки и какое счастье, что они закончились. Я всю жизнь с такой неистовой силой презирала все мясное и телесное, как мне было дико непрерывно обсуждать эту ерунду. К своему телу я отношусь как крестьянин к скотине - работает и ладно, не работает - быстро починили и пусть работает дальше. Тело нужно для пожрать, для потрахаться и чтоб было на что повесить бусики. Лучше бы, конечно, его вообще не было, а был бы чистый дух, но на дух бусики не повесишь, пришлось смириться.

У ребеночка на радостях новые идеи. Теперь она хочет проколоть язык (пупок уже проколот, там торчит изумруд).

Подруга Ира из соседнего подъезда проколола себе язык в подъезде буквально ржавой вилкой, когда ее родители собрались разводиться. Странные дети, думаю я про себя. Я в их возрасте только о том и мечтала, чтобы родители развелись. Чтоб занялись хоть чем-то своим и отвлеклись хоть немного от воспитания меня. Я их любила обоих, но в доме их было как-то многовато, я не успевала отбиваться. А вот поодиночке было бы самое то, поодиночке я бы с ними справилась.

Э-э, говорю я ребеночку. Ты тоже, что ли, туда же? Так это лишнее, шантаж и так удался, никто никуда не идет, ша. Сидела я с твоим папашей и еще посижу, куда я денусь. Раз тебе это так важно.

Самая большая жертва, которую мать может принести ради ребенка - это жить с ребенкиным отцом. Отдать жизнь и всю кровь - это тьфу по сравнению с этим подвигом. Как бы мы с ней зажили вдвоем, эх. Чистота, красота, тишина и простор. Ну ладно, что об этом говорить.

Нет, говорит она, не поэтому. У Иры родители дерутся мебелью, а вы обо мне заботитесь. Просто хочется пирсинг. В язык, да.

Почему, озвереваю я, почему все проблемы нужно решать через тело? Почему вообще телу столько внимания, оно совершенно того не стоит! Я бы еще поняла, кабы ты была кривобокая. Но дал бог прекрасное тело, чего о нем думать-то, зачем думать о том, что и так в порядке???

Тело тут ни при чем, говорит мне эта красивая девочка, лебединая шейка и ноги от ушей. Вот ты, к примеру, покупаешь себе белье за восемь тысяч. Его же никто не видит, но ты знаешь, что оно на тебе. Ты знаешь, что ты красивая и крутая, и это твой секрет.

Или эти духи твои. Я-то знаю, сколько они стоят, ты мне говорила. Но в магазине, где ты покупаешь огурцы, этого никто не знает, люди не в теме. Но ты же зачем-то ими душишься.

Твой учебник, говорит она. Ну сколько людей знают о нем? Но ты-то знаешь, что ты это сделала, а значит, ты не такая, как все.

Когда ты мне позволила проколоть пупок, говорит она, я поняла, как это круто. У тебя есть что-то, что-то, что тебе кажется прекрасным, и об этом никто не знает, но ты-то знаешь, что ты круче их всех, что у тебя есть что-то, что согревает, и приподнимает, и дает силы жить среди всего этого.

Детка, говорю я автоматически, детка, вообще-то для этого существует религия.

А сама чувствую, как лицо у меня молодеет на глазах, как на нем появляется то выражение, которое я себе годы назад навсегда запретила, идиотское выражение счастья. Глупее лица нельзя себе представить, думаю я, и да, я знаю, о чем она толкует, никто не знает этого лучше, чем я, и я говорю ей - да, ты права.

А себе я говорю то, что всегда говорю себе в такие моменты, когда лицо разглаживается и улыбка становится детской, и взгляд устремляется неведомо куда.

В такие моменты я говорю себе: "Скарлетт О'Хара, вы просто дура".

Когда-то очень давно, когда я едва закончила первый институт, у меня случился роман с мальчиком.

Он и правда был моложе, мне было года 24, ему 19, я себя ощущала ужасной роковой хищницей. Он был красивый, как бледные мальчики в фильмах про вампиров, и такой же никчемный. Но невозможно красивый и нежный, как ландыш. Год, что ли, он жил в моем доме. Я тогда вообще не заморачивалась вопросами, кто за что платит, хотя времена были суровые. Передо мной лежала вся жизнь, не считать же было копейки, когда такое бледное лицо и такие брови.

Бледные брови, однако, жили какую-то свою жизнь, имели компанию (я туда не лезла, боже упаси, зачем мне были эти студенты). Компания была буйная и бестолковая, взялась торговать цветами (тогда все начали чем-то торговать, кто не был парализован), и бледные брови простодушно рассказывали, как протекает их торговая жизнь, и что есть какая-то Джульетта, которая очень мила и крута. Джульетта - потому что она была маленькая, стриженая и очаровательная, как Мазина. Я-то была, как Софи Лорен - брюнетка с формами и вечно с каким-нибудь мудаком.

Я все строила всякие планы на жизнь, и настал день, когда бледного красавца пришлось прогнать. Он страшно переживал (здесь кормили, а теперь чо делать?) и возвращался снова и снова. Иногда даже успешно - в планах на жизнь случались паузы.

В одну из таких пауз он снова стал рассказывать про Джульетту. Я оцепенела. Я представить не могла, что кроме меня, в мире существуют другие женщины. Этот сморчок бледный цветок не терял времени даром, они уже жили вместе. Мой мир рухнул. Кроме меня, в мире таки были другие женщины, и это было совершенно необъяснимо.

В это время Джульетта сидела у него дома - отличница и медалистка, поступившая в самый престижный питерский вуз без протекции и без взятки, торговавшая розами на Сенной, чтобы этот институт закончить, покупавшая еду ему, его маме и его собаке, - и терзалась, вернется ли ее бледный ангел от этой стервы (от меня) и как теперь быть.

Мы делили этого юного вампира, будучи обе в начале пути. Ей пришлось труднее, но и мне пришлось нелегко. Теперь я живу в своей квартире в Питере, езжу на хорошей машине, имею дочь и как ни крути, я эту жизнь победила. Она тоже победила эту жизнь, она, такая маленькая, обошла меня по всем пунктам. Она живет в Праге, купила квартиру, имеет сына. И тоже все сама.

Мы познакомились в Праге четыре недели назад.

Сперва мы договаривались вместе пообедать. Потом мы вместе поужинали. Потом нас выгнали, потому что ресторан закрывался на ночь. Потом я проводила ее до метро. Потом она меня до отеля. Потом я ее опять до метро. И так, пока метро не закрылось.

Теперь мы будем вместе встречать Рождество в Мюнхене и Новый Год в Праге.

Мою новую подругу зовут tri_oktavy и пусть только кто-нибудь попробует ее обидеть.

Когда у нормальной женщины завязывается роман, ее обуревают чувства хоть и сильные, но однозначные. Каждое из них представляет собой простое нераспространенное предложение, украшенное разве что междометиями, и то из чисто орнаментальных соображений. Вся любовь укладывается в один абзац: "Ах, это прекрасно! Ой нет, показалось."

Когда роман заводила Сонечка, к ней впору было приставить Экермана с блокнотом, и Экерману было бы буквально некогда поссать, столько всего творилось в сонечкиной душе.

Если Сонечке вдруг кто-то нравился, она первым делом начинала размышлять, не заслан ли он врагами. Врагов у Сонечки было великое множество, начиная от вездесущих бывших знакомых и заканчивая политически озабоченными читателями топа ЖЖ. Кроме того, все враги были знакомы между собой, и в этих суровых условиях главная сонечкина задача была - ничем не выдать своей симпатии и не дать врагу в руки такого ничем не заслуженного оружия.

Параллельно Сонечка переживала, что у нее буквально перед носом болтается еда, а она ее не ест. Если человек ей нравится, думала она, значит - в нем содержится что-то для нее полезное, какой-то важный витамин, а она тут занимается ерундой на голодный желудок. Срочно, немедленно осчастливить мерзавца, думала Сонечка, вся в мечтах об искомом витамине. Вопрос о том, желает ли мерзавец быть осчастливленным, вообще не приходил Сонечке в голову, кто их спрашивает-то.

Сонечка вся сосредотачивалась и принималась посылать призывные мессиджи тире сигналы. Это было очень непросто, потому что у Сонечки было свое представление о кодировках. Она, к примеру, считала, что если она сказала человеку "Добрый день" - она считай что сняла трусы, куда уж яснее. То, что нормальные люди говорят друг другу "Добрый день" ежеминутно и это ничего не значит, от Сонечки как-то ускользнуло. Ее обычным приветствием было "Пошел в пень, идиот". "Добрый день" в исполнении Сонечки - это было любовное признание.

Если неокрепшая душа каким-то чудом пропускала этот сигнал и ввязывалась таки в это безобразие, покоя Сонечке не было все равно.

Сперва ее начинало терзать чувство вины. Я преступница, изнывала она, мне нет прощения. Живой человек простирал ко мне руки в мольбе, а я ничего, ничего не дала ему. То, что человек не простирал руки ни в какой мольбе, а просто делал зарядку - это находилось за пределами Сонечкиного зрения.

Одновременно Сонечка вспоминала о врагах и беспокоилась, не слишком ли она была мила. И ей всегда казалось, что второй "Добрый день" был явно лишним, что надо же в конце концов и гордость иметь.

Эти сложные чувства могли уложиться в сутки, а могли растянуться на несколько лет, и Сонечке всегда было о чем подумать, а ее внутренний Экерман не знал ни минуты отдыха и отчаялся уже добежать до сортира.

По поводу предыдущего поста у меня случился богословский диспут с одним приятелем.

Пост был про то, как невыносимо печально нежному существу, т.е. мне, жить в этом равнодушном мире.

Приятель мой, по образованию строитель и вообще чувак без затей, отнесся без понимания.

Что ты из себя сироту строишь, сказал он. Да на тебя только взглянуть, как ты в машине сидишь - ты же не шелохнешься, пока тебе дверь не откроют. А как ты руку подаешь, когда знакомишься, никогда не обращала внимания? Ты же ее для поцелуя подаешь, да еще не глядя. Ты, милая моя, сказал он, избалована вниманием так, что уже берегов не видишь. Люди вон одному слову рады, а ты морду воротишь - не то, видишь, слово, ты другое хотела. Совесть надо иметь, матушка.

Хм, подумала я. Внимание - термин неоднозначный.

Если вы возьмете в каждую руку по айфону, а в каждый карман воткнете по бумажнику, и в таком виде отправитесь гулять ночью по Колпино, вас тоже избалуют вниманием, возможно, даже до смерти.

Достать даму из машины - это не внимание, а вежливость.
Внимание - это найти ей парковочное место и стеречь его, пока она не подъедет.

Поцеловать руку - не внимание. Это просто хорошие манеры.
Внимание - это заметить, когда ей горько или страшно, бросить все дела и взять за руку.

Секс - это не внимание. Внимание - это обнять после и укрыть одеялом.

И даже восхищаться и сходить с ума - это тоже не оно. Это то, что чувствуют колпинские гопники при виде одинокого путника с айфоном. Сделать так, чтоб улыбнулась - это оно, да.

Я вижу вокруг себя очень много желания обладать, сколько-то вежливости и немножко хороших манер.
Внимания я почти совсем не вижу.

Я не просто не избалована. Я умираю от голода.

Сонечка очень любила мужиков и всегда была с ними чрезвычайно мила. Это выражалось в том, что она с ними шутила и смеялась, а также не била их по голове табуреткой, последнее совершенно напрасно, но таково уж было сонечкино нежное сердце.

Мужиков вокруг Сонечки одномоментно бывало всегда не меньше четырех, по одному на каждое необходимое амплуа: Новая Надежда, на которую Сонечка возлагала, Старая Надежда, успевшая пару раз не оправдаться, но еще годная, Суперстарая Надежда, которая осточертела до визга, но которую держат за старые заслуги, и Надежда Всей Жизни, потому что должно же быть в жизни что-то возвышенное.

Отношения со всеми Надеждами Сонечка поддерживала самые дистантные, справедливо полагая, что этот кордебалет лучше смотрится на расстоянии. Поначалу ей рисовалось что-то вроде акробатической пирамиды, где Еще Годная Надежда и Надежда Заслуженная держат на весу Новую Надежду, как бы неся ее миру, а Надежда Всей Жизни стоит у Новой на животе, символически воспаряя надо всем этим безобразием и воздевая к небесам ну, скажем, факел. Сонечка вообще любила аллегории.

На практике идея пирамиды как-то не прижилась. Сонечкины мужики чурались командного духа, а норовили все больше самовыражаться соло. В итоге все это выглядело скорее как лезгинка: мужики стояли, образуя круг, и били в ладоши. На этом этапе Сонечку все устраивало. Она вплывала в этот круг, помавая руками, совершала пару лебединых пробежек по периметру и становилась в сторонке, аплодируя следующему солисту и всем своим видом настраивая его на подвиг.

Заслуженная Надежда выходил на середину, глядел орлом, подрагивал плечами и, сосредоточившись как следует, исполнял какой-нибудь немыслимый по тупости косяк. Круг рукоплескал все энергичнее, на середину выходил следующий участник и, впавши в экстаз, выдавал косяк совсем уже феерический. Темп убыстрялся, воздух накалялся, газыри сверкали и было ясно, что теперь очередь мастера. На середину вылетала Надежда Всей Жизни и совершала такую зловредную глупость, что по кругу проносился вздох. Каждый понимал - это превзойти нельзя, такая удаль только от бога.

И вот тогда, когда состязание, казалось, закончилось, когда даже барабаны начинали бить медленнее, в круг не спеша выходила Новая Надежда и делала вдруг такую неописуемую хуйню, что смолкала музыка, и весь круг опускал глаза, и Сонечка в наступившей тишине долго и шумно сморкалась в платок, предназначенный для победителя.

В отличие от простых, незамутненных граждан Сонечка жила с постоянной оглядкой на Высшие Силы. С Высшими Силами она находилась в непрерывном диалоге.

Когда у простой женщины бился стакан, она восклицала:"Ахти мне, убыток-то какой!"

Сонечка была не такова. Если у нее бился стакан, она сразу смекала, что это происки Мироздания и немедленно упирала руки в боки. "Это ты мне что ж, падла, хочешь етим сказать?"- заводила она базарным голосом. "Это ты мне хочешь етим сказать, что мне уж и выпить нельзя??? Я на твои, что ли, пью???" - выводила она визгливо, зная, что Высшие Силы, подобно мышам, визга не выносят. Повизжав сколько надо, Сонечка спокойно покупала новый набор стаканов, откупоривала шампанское и совершала полным стаканом приветственное движение в направлении дивана. Она была убеждена, что Мироздание обитает именно там, куда не достать пылесосом.

Когда у простой женщины случался, скажем, понос, она лепетала:"Бог милости послал" и кралась в сортир.

Сонечка, привыкшая жить в кольце врагов, видела эту интригу насквозь. "Это ты что ж, падла, удумало?"- цедила она сквозь зубы. "Это ты, падла, удумало, чтоб мне сегодня на свидание не ходить?? Может, мне вообще теперь на свидания не ходить???" - тыкала она в сердцах под диван шваброй. После чего глотала горсть таблеток и выпархивала из дому, показав дивану язык, а иногда и не язык.

Именно поэтому Сонечка никогда не садилась на диван, ни дома, ни в гостях. Она боялась нечаянно придушить Мироздание. С ним она уже как-то приноровилась, а что поселится под диваном после - поди знай.

Стоило Сонечке собраться в отпуск, ее непременно увозили по Скорой в больницу. Сонечка воспринимала это уже как добрую традицию. Собравши халатик, зубную щетку и туалетную бумагу в пакет, она подходила к дивану, нагибалась и громко шипела:"Хрен тебе." А вернувшись через три дня и суматошно пакуя чемодан, косилась под диван и ворчала:"Выкуси, сучий потрох."

Если Сонечке кто-то нравился, то первым делом у него угоняли машину, потом падал валютный курс, а в качестве контрольного в голову он получал налоговую проверку. "Не судьба, значит", - думала в такой ситуации простая гражданка, давясь слезами в платочек. Сонечка входила со шваброй и было ясно, что разговор предстоит серьезный.

Мироздание под диваном понимало, что оборзело, некоторое время огрызалось для порядка, а потом втягивало голову в плечи. Они с Сонечкой прекрасно ладили, бранились - только тешились, и все у них было хорошо.

Десять лет назад, когда ребенку было два года и прогестерон, соответственно, в организме иссяк, я решила, что пора синтезировать его лабораторным путем и о себе вспомнить. Тогда я познакомилась с Колей.

Коля был рослый синеглазый брюнет, говорил на трех языках и ездил на Вольво. Бизнес у него был наукоемкий, голос - тихий, а сам он был такой слегка нервный и минорный, не какой-нибудь жизнерадостный кретин. Коля был мечта интеллигентной девушки. Я была девушка неинтеллигентная и классифицировала его просто как годного чувака.

Поладили мы сразу и надолго. Несколько месяцев мы встречались в каких-то тихих кабачках и сладко сплетничали, и ржали, и рассказывали друг другу истории из жизни, и перебрасывались цитатами. Со стороны мы могли сойти за пару с большим стажем - оба красивые, непростые и очень дружные.

Парой мы, однако, не были. И это было странно и удивительно, и оба мы чувствовали, что здесь что-то не так.

Первым об этом заговорил Коля. Не странно ли тебе, дорогая, сказал он, что в наших отношениях отсутствует эротическая составляющая?

Безусловно, сказала я, этот феномен еще ждет своего исследователя.

На самом деле исследовать там было нечего. Избалованный Коля желал чесать свое эго об чужую преданность, а неизбалованная я хотела, чтобы занимались мной, а не своим эгом. Наше бессознательное мгновенно сделало скан объекта и пометило его штампом "несъедобно".

Это потому что рациональное начало принуждает нас игнорировать телесные импульсы, сказал образованный Коля. Необходимо создать ситуацию, когда телесные импульсы не подавляются рефлексией и могут свободно проявиться.

Я подумала, что вообще-то вся наша жизнь - такая ситуация и стоит ли огород городить. Но я была чуткая и понимала, что Коля, может, и хотел бы меня в подруги, но страшно боится результата, каким бы он ни был. А еще я знала, что так действительно бывает - сперва постель, и только потом любовь.

Коля снял на полдня какой-то апартмент, там были колонны якобы коринфского ордера и большая кровать с полированной спинкой. Мы разделись до трусов и выпили бутылку Бейлиса, сидя в кровати. Мы трепались и ржали, как всегда, немного натужно, да, но мы были стойкие ребята и не подавали виду.

Ни кровать, ни алкоголь не помогли. Мы разглядывали друг друга холодно и цепко, как враги. Нам не хотелось друг к другу прикасаться. Мне дико было прикасаться к мужчине, которого не трясет от страсти, а ему неприятна была женщина, которой безразлично его присутствие. То, что я вообще согласилась на этот эксперимент, в зачет почему-то не шло.

Тогда умный Коля сказал - давай поспим. Он, видимо, еще надеялся на телесные импульсы.

Мы устроились рядом под одеялом, Коля закрыл глаза. Было очень жарко и неудобно. Коля повернулся, якобы не просыпаясь, и стал тыкать мне в бок своей эрекцией.

Только тогда я поняла, что означала эта песня про телесное и про отключить голову. Она означала, что все будет, но как бы без него. Как бы во сне, когда он не ведает, что творит. Чтобы он тут был ни при чем и чтобы из этого ничего не следовало. Это не я, это мой член. А меня вообще дома не было.

Мужчина может из трусости отречься от бога, от родины и от матери. От женщины - вообще хоть каждый день. Но чтобы мужчина отрекся от своего члена - это какая-то особая, легендарная трусость.

Я ржать не стала, нет. Я вежливая, и я к нему действительно очень хорошо относилась.

И расстались мы совсем не из-за этого, нет.


 

Лучше всего, конечно, когда двое знакомятся на конференции - он профессор и она профессор. Или на каких-нибудь, прости господи, переговорах - он директор и она директор, совет да любовь. Или там, не знаю, на стройке - он крановщик, она маляр, тоже вполне себе пара. Объединят они свои ресурсы или оставят как есть - это их дело, главное то, что они могут предаваться любви и помышлять исключительно о высоком, не отвлекаясь на социальное неравенство.

Но поскольку ветру и орлу закон не писан, а про сердце девы и говорить нечего, то пары складываются самым произвольным образом, и волшебная сказка их любви обременяется разными этическими нюансами.

Допустим, мужчина более успешен, т.е. грубо говоря, зарабатывает здорово больше ее. На порядок. Должен ли он пристроить свою подругу на хорошую зарплату? Ну, э-э.. Не то чтобы должен, но это было бы мило с его стороны. Кодекс мужественности все-таки предписывает оберегать свою самку от тягот и лишений. Должен ли он и дальше продвигать ее карьеру, если это в его силах? Опять-таки не должен, но если проявит такую заботу - будет молодец и ровный пацан.

Может ли подруга потребовать от него трудоустройства на том основании, что они пара? Только если она совсем бедствует. Да и то неловко. А будучи им трудоустроенной, требовать от него какого-то карьерного развития? Нет, может, конечно. И шубку может требовать, и сумочку. Во многих парах практикуется такой стиль общения. Но вообще выглядит не очень. Можно принимать от мужчины помощь и ценить ее, но нельзя ее домогаться, даже если в целом вроде бы имеешь на это право.

Порядочная женщина, если она глупа, будет лепетать "Мне от него ничего не надо, кроме него самого!". Порядочная женщина поумнее скажет - сам сообразит, не слепой, чай.

Возьмем обратную ситуацию. Успешная женщина связалась с голодранцем, сердцу не прикажешь. Должна ли она помочь неудалому бойфренду с работой? Не должна, но поможет непременно, женское сердце - оно такое. Должна ли она устраивать его карьеру и дотягивать его доход до своего и выше? Не думаю. Она дала ему в руки удочку, а дальше пусть сам.

А ее мужчина считает, что должна, и у него есть аргументы.

Если он совсем скорбен разумом, он скажет: "Но ведь ты же хочешь мной гордиться?!"
Если он романтический пошляк, он скажет:"Малыш, но ведь это же для нас двоих!"
Если он соображает чуть получше, он скажет: "Тогда я смог бы подарить тебе шубку, я ведь так хочу подарить тебе шубку!"

Смысл такой: пусть она устроит так, чтобы у него были деньги, и тогда он сложит их к ее ногам.

Она ведь хочет, чтобы он сделал ее счастливой? Вот пусть и постарается.

Не, брать надо девственницу, однозначно. Во первых, это красиво мама зауважает. Скажет - вот ведь, урод уродом, а все как у людей, надо же. Во-вторых, секс. Чего скажешь, то и сделает, сама-то вообще без понятия. Ну поплачет, так это вода. Им положено. Зато потом и командовать не надо, сама все знает.

Ага, а потом она очухается и давай магазины открывать. Или диссертации писать, на какую нарвешься. Для нее ведь главное что - отмучилась, все, пора и делом заняться. А ты потом подай-принеси до конца жизни.

Не, брать надо такую, чтоб настрадалась. Чтоб ты надежда и опора. Мама будет не в восторге, конечно, но поймет. Ведь это ж какая преданность. Какие котлетки! И секс опять же. Все знает, все умеет, научили, сволочи. А что плачет, так это вода, им положено. Зато женился - и все, она тебе уже по гроб жизни должна.

Ага, а потом она станет пироги печь и обои клеить, куда бы деться от этих пирогов. Она себе устраивает жизнь, а ты заткнись и вынеси ведро. Тоже не всем нравится. Секс, кстати, тоже скоро кончится, кто устраивает жизнь - тому не до секса.

Не, брать надо замужнюю. Мама будет возражать, конечно. Но тут, во-первых, ты орел - пришел и отбил. Уже лестно. А во-вторых, из двух мужчин ты выходишь лучше. Где муж не замечал - ты похвалишь. Где муж поле не пахал - там ты хозяин, и все всходы твои. Опять же секс - она в лепешку расшибется, ты ж избавитель.

Ага, расшибется. А потом всю жизнь быть избавителем. Буквально не присесть. А если присядешь, так она плачет. Плачет ладно, это вода, а ну как нового избавителя найдет? Дорожка-то проторена.

Не, брать надо давно замужнюю. Чтоб уже как мертвая была. Тут тебе и котлетки, само собой. И каждому слову радуется, отвыкла. Мама, конечно, была бы недовольна. Зато сколько удовольствия. Второе рождение, считай. У человека. Все таки любовь вместо смерти.

Ага. Она тебе даст второе рождение. Она все это проходила уже вдоль и поперек, про любовь и смерть она знает все, она тебе даст такое второе рождение, что ты о первом пожалеешь.

Не, брать надо девственницу.

Одна моя знакомая вышла замуж год назад. Ну как вышла - сжалилась. Этот уж очень хотел на ней жениться. Умру, говорил.
Он с ней не спит. Вообще. Она замучила вопросами всех подруг и принялась уже за друзей, она хочет понять, что это означает.
Каждый вечер он ложится с ней в постель, сопит, ворочается и засыпает.
Каждый вечер она плачет. Не оттого, что ей не хватает секса, нет. Она плачет оттого, что не в силах понять, что делает в ее постели и в ее жизни этот человек. А человек знает, что он никому здесь не нужен, и не может так. Не хочет каждый день доказывать свое право здесь быть.
Подруги отводят глаза, видимо, что-то знают такое, совсем печальное.
Друзья говорят - а сама? А соблазнить, а прижаться, а взять за хобот? А стриптизик?
Вы обалдели, что ли, плачет бедняжка. Я любимых-то не соблазняла, зачем. А этого вообще много чести.
Вечером плачет и утром плачет, пока этот не проснулся.

А другая моя знакомая живет с мужем хорошо и хочет ребенка, оба хотят. С сексом и так была тоска, а теперь, когда сверхзадача, вообще застрелиться.
У нее что-то с гормонами, не вызревает фолликул, гормоны надо колоть.
Т.е. надо колоть одни гормоны, мерять ректальную температуру каждый день, а как температура покажет овуляцию - сразу колоть другой гормон и, это, того. Действовать. Сразу. В тот же день.
Муж золото. Сам все колет, сам все меряет. Заботливый такой.
Термометр покажет овуляцию - он вколет все, что надо, и спать. Спинку еще почешет, умница. И так каждый месяц.
А она, офигевшая уже от этих гормонов, лежит рыдает.
Спрашивала врача - что делать? Врач вообще не понял. Ну не с первого раза, сказал, но обязательно получится.
Она дальше спрашивать не стала. Так и рыдает каждый месяц после укола, а этот спит.

А еще одна моя знакомая завела любовника. Мужик золотой вообще. Влюблен был - аж трясся. Ну она и решила - плевать на все. Такая страсть, еще бы.
С мужем там примерно как выше описано. А тут мужик весь сам не свой, прямо моргать нормально не может.
Сперва она дала понять, что не против. Мужик ни с места. Ходит и моргает. Ну мало ли, боится. Противно, конечно, но бывает.
Поплакала. Взяла за хобот. Исполнил все, что полагается и бросился дальше любить. Помогать, делать все, что попросят. Я же говорю - золото мужик.
Она-то думала - испепелит. Под каждым кустом ждала испепеления. Не тут-то было. Испепелял только в постели, и то не всегда.
Т.е. к примеру, муж уехал на неделю, так этот за неделю всего один раз и испепелит. А остальные разы просто ночует.
Ляжет, повозится, простынь собьет и уснет. Она переживает, что им отпущено семь ночей, что так долго ждали. А этот лежит храпит.
Она плачет, ясное дело. Вечером плачет и утром плачет. Потому что утром тоже ничего не бывает, он встает и кофе варит ей, умница такая.
А бывает, что она изловчится встретиться на одну ночь, так и тут ничего, поужинали и он уже храпит.

И вот так каждая из них лежит ночью и давится слезами, потому что что здесь делает этот человек и что это вообще.

А четвертая моя знакомая любит. Т.е. она встречается с мужчиной, без которого не может жить. Про это я вообще рассказывать не могу, потому что это все то же самое, только еще намного хуже.
 

В Сонечкиной жизни сильно недоставало приключений.

Т.е. с ней то и дело что-то приключалось - то ключи потеряются, то у ребенка запор, то кроты газон перекопали, но Сонечка знала, что приключениями называется совсем не это.

Будучи девушкой образованной, Сонечка знала, что это слово имеет два значения. Первое значение соотносилось с романами, где герой вечно куда-то карабкался, вечно его кто-то настигал, а он уворачивался, то он норовил на ровном месте потерять все, то вдруг на него сыпались какие-то блондинки и благородные отцы. Таких приключений Сонечке было не надо. Она уже как-то раз приехала в аэропорт впритык к рейсу не на свой терминал, и ей не понравилось.

Второе значение было из французской жизни. Это когда маркиза предается внезапной страсти за портьерой с австрийским посланником, переодетым в дровосека по случаю маскарада. Такое приключение уже на что-то годилось - тут не нужно было, высунув язык, в страшном стрессе скакать по утесам, а можно было напудриться и кушать вкусное, а потом слушать приятное, придерживая портьеру ногой.

Сонечка была реалисткой и понимала, что приключения сами на дом не явятся, их надобно искать. Для этого надо много бывать на людях и завязывать новые контакты, буквально не жалея сил. А не тупить в ЖЖ и не валяться на даче хоть и топлесс, но за забором.

Сонечка решила взять себя в руки и много бывать на людях прямо сегодня.

Она побрила ноги, дважды порезавшись с непривычки, и надела новые трусы, очень удачно купленные при предыдущей попытке много бывать на людях. Она где-то читала, что новые трусы как-то способствуют приключениям, только она забыла, как именно. И вся в новых трусах Сонечка вышла на поиски приключений.

Севши в машину, она задраила все окна и поехала навстречу своей судьбе. Парочка приключений случилась уже по дороге, в качестве прелюдии. Сперва ее подрезала пацанская девятка, а потом какой-то безумец в параллельном ряду долго и разнообразно разевал рот и стучал себя по лбу указательным пальцем. Было совершенно ясно, что, выйди она из машины со своими побритыми ногами, будет не то что приключение - судьбе поворот.

Проблема была в другом. Сонечка совершенно не представляла, где именно полагается искать приключений, т.е., проще говоря, она понятия не имела, куда ехать. Ехать, понятное дело, надо было в центр, где нарядные граждане много бывают на людях и контактируют как помешанные. Но никаких дел у Сонечки в центре не было, и придумать их ей тоже не удалось.

Но не поворачивать же было обратно, ведь решение принято и жребий брошен, трусы опять же. И Сонечка почесала привычным маршрутом к любимому магазинчику на Садовой, запарковалась прямо у дверей и нырнула внутрь. В магазинчике было людно: три продавщицы, знакомые до воя, точили лясы у вешалок, а по залу металась старуха в жемчугах, примеряя какие-то кофточки. Сонечка почувствовала, что приключение близко - она соблюла все условия.

Так и оказалось. Сонечка купила себе пальто.

Когда я писала диплом, я раз в неделю посещала своего руководителя в евойном НИИ. Руководитель был не мальчик и с первого взгляда смекнул, что говорить со мной об экономике предприятия бессмысленно. Он набрасывал мне в темпе план очередной главы и переходил к разговорам за жизнь.

В этих разговорах непропорционально большое место занимала тема женщин. Это слово он произносил всегда как бы с большой буквы, при этом понижая голос и подкатывая глаза. Теперь я догадываюсь, что это он ко мне клинья бил, так, чисто автоматически, типа вдруг обломится, а тогда я по молодости думала, что он просто унылый дурак.

Женщина, подвывал он, она же должна быть Женщина! Юбочка там, чулочки, все дела. Чтоб всякий видел, что она Женщина! Я сидела напротив в джинсах и в рыжих альпийских ботинках почти до колена, юная, кудрявая и точеная, и чем больше этот старый мудак мне вкручивал про чулочки, тем больше на мне с каждым разом становилось джинсы и кожи, и собираясь к нему, я напяливала чуть ли не бейсболку.

А дома у меня в это время сидел так называемый бойфренд, фарцовщик по роду занятий и со своими собственными идеями насчет стиля и имиджа.

Фарца одевалась так, чтобы легко смешаться с группой каптуристов, не выделяясь среди них визуально. Этого требовала профессия и правила безопасности. Туристы одеваются по-туристически - чтоб удобно и не жалко, и вся фарца ходила в джинсах Ливайс 501, в белом Рибоке или в мокасинах с лапшой, плюс ветровка Коламбия или джинсовая куртка по спортивно-казуальной моде тех лет.

Для девушки мажора тоже существовала своя униформа. Она должна была выглядеть как американская школьница - тот же Ливайс, тот же Рибок плюс загорелые ножки и модная стрижка. Платья были запрещены, платья и каблуки носили путаны, это был совершенно другой профсоюз и очень важным считалось ни в чем на них не походить.

Мой бойфренд очень одобрял меня в бейсболке. Именно поэтому я купила старушачьего ситчику в мелкий цветочек, сама нарисовала выкройку и сшила на ручной машинке платьице с тесным корсажем и присборенной юбкой ниже колена.

Если бы это платье увидел мой дипломный руководитель, у него случилась бы преждевременная эякуляция. Бойфренд, однако, негодовал по поводу такого отстоя и стеснялся со мной ходить по улице. А я нарочно ходила только в нем.

Так я и не поносила в юные годы то, что мне хотелось. Не потому, что при большевиках чего-то было не достать, а потому, что была озабочена только тем, как бы ненароком кому-нибудь не угодить.