Эрих Мария Ремарк "Приют грёз"
- Мы слишком любим самих себя. Эгоизм считается
плохим качеством. Никто не хочет прослыть эгоистом, но
каждый - законченный эгоист. Мы очень дорожим своим
«я»! Каждый стремится найти свою мелодию, свой тон, свое
звучание. Все идут разными путями, а нужно пройти через
многих людей, прежде чем найдешь путь к самому себе, и
нет пути труднее этого. Ведь надо сбросить с себя груз тще-
славия, завышенной самооценки и самомнения, а это про-
цесс болезненный. От Я к Ты - великий путь человечества.
Может, мы никогда и не сумеем свершить этот путь, а все
же - и тем не менее! - стремимся. От Я к Ты, к великому
Ты! И потом уже - от Ты к Все! Путь обращения в чув-
ство - к великому Оно! Человечество! Что значат названия?
Звук пустой! Чувство - это все! Чувство без слов и образов…
Глубокий покой…
В последние месяцы Элизабет сильно переменилась. Ее
наивная ребячливость превратилась в мягкую женствен-
ность. Фриц как-то сказал о ней: "Она идет своей дорогой
так уверенно, будто могла бы пройти по ней и с закрытыми
глазами".
Недостаточно просто любить своих
детей, нужно еще и проявлять свою любовь к ним. Дети -
это нежные цветы, им нужен свет, и если они его не получа-
ют, их головки быстро вянут и клонятся к земле.
- Он вернется к тебе. Любовь - это жертвенность. Час-
то и эгоизм называют любовью. Только тот, кто по доброй
воле может отказаться от любимого ради его счастья, дей-
ствительно любит всей душой.
- Этого я не могу. Тогда мне пришлось бы отказаться от
симой себя.
- А если он из-за этого будет несчастлив?
- Не... счаст... лив... - голос ее дрожал. - Нет, этого я
не хочу... Тогда уж лучше откажусь... - Она уткнулась лицом
в подлокотник кресла. - Но это так тяжело... так тяжело...
- А тебе и не надо этого делать, - тихо сказал Фриц. -
Он - твой, и ты - его. Я это знаю. И ты знаешь, что при-
надлежишь ему. А он, пожалуй, еще не знает, что принадле-
жит тебе. Но поверь: это так. В глубине души он твой.
У Эрнста, насмешливого и
неистового человека с бойцовскими качествами, оно было
возможно только в этой наиболее заманчивой форме, заме-
шанной на тщеславии. Он еще пробудится от этих чар и зад-
ним числом не сможет себя понять. Но пробудиться он дол-
жен сам. Иначе останется незаживающая рана. Не следует
пороть горячку. Умеешь ли ты ждать, Элизабет?
- Умею.
- Смотри - если бы ты сейчас сочла себя оскорбленной
и решила от него отвернуться, в этом сыграли бы свою роль
и предрассудки, и задетое самолюбие, и общепринятые
обычаи. Давай предоставим этот вид любви тем людям, ко-
торые и в любви превыше всего ценят красивую позу. Нет,
сейчас ты ему нужнее, чем когда-либо. Ты покинешь его? л
- Нет, дядя Фриц.
- Вот теперь ты знаешь все. Тебе очень больно?
- Не могу понять.
- А чувствуешь тем не менее, что все осталось по-пре-
жнему? Ты знаешь фаустовский характер Эрнста - его
борьбу с самим собой. Это его заблуждение - лишь поиск
забвения, лишь выражение этой его борьбы. А вернее - это
вовсеи не заблуждение, а нормальный для него способ за-
быться. Как бы выход наружу его внутренней борьбы. Он не
успокоится, пока вновь не найдет своего пути. Пути - к
тебе. Ты веришь в это?
- Теперь снова верю. Да и раньше знала. Но я была так
подавлена. А теперь опять все в порядке.
- Но любой мир ничего не стоит, если нет мира в сердце.
- Это верно, Фрид. Но он достигается только через мир
с самим собой. А путь к нему - поиск своего места в жизни.
Одним он дается легче, другим труднее. Из нас труднее всех
Эрнсту. Но он искренен перед самим собой и, значит, стоит
на верном пути.
- Это так трудно, дядя Фриц. Я всегда считала, что пе-
ред собой еще куда ни шло - можно быть искренней, а вот
перед другими - никогда. И теперь поняла, что перед собой
еще труднее, - прощебетала Паульхен.
Ты должна научиться этому- дарить любовь... В любви
заключается загадка женщины и ее разгадка... Ее первоос-
нова и ее родина.
Тишина - покров желанный -
Нежной лаской душу греет.
Не боюсь земных страданий!
Ведь с небес покоем веет.
В тишине излился свет,
Лунный свет на наши очи.
И усталая душа
Пить блаженной влаги просит.
Слабый отсвет фонарей
Тихо гладит руки наши
И с вечернею зарей
Жар полдневный прочь уносит.
Благость сладостных минут
Осеняет нас крылами,
И земных грехов приют
В грезах сладких исчезает.
- Черная птица... Что надо этой птице?.. Она все летает
и летает... Как горит у меня голова... Лу... Все такое золотое
кругом... Но эта птица... Эта черная птица... Эрнст... Где...
Где... Ты должна это сделать, Элизабет. Он тебе все равно
верен... Прости его, Элизабет... Способность прощать -
только это и есть в человеке от Бога... Он поступает так не по
легкомыслию... И он еще борется... Помоги ему, когда он тебя позовет,
Элизабет... Обещай мне...
Эрнст устало улыбнулся. Значит, и этот этап его жизни
миновал. Он только подивился тому, как быстро в жизни
может миновать нечто, в чем еще
Читать далее...