Вера ударила мужа кочергой по яйцам и удивленно спросила:

- Малыш, я делаю тебе больно?
Муж скривил и без того обезображенное гримасой боли лицо и нехотя помотал головой. Нельзя волновать любимую женщину. Ведь все болезни, сука, от нервов. Яйца болтаются только между ног, а Верины нервные окончания – по всему телу расположены. Благодаря им Вера умеет кончать от поцелуев. Нужно их беречь.

Тут в сени зашёл сосед:
- Здрасссьте…
– Я сейчас, милый… - проворковала Вера и взяв соседа за руку, уединилась с ним в дальней комнате.
Выйдя из через полчаса и приняв душ, Вера посмотрела на мужа. Муж сидел на лавочке и точил карандаш. За полчаса карандаш превратился из нового, длинного в карандаша-малыша. Бывают, что люди стонут, кричат и орут «Да, детка!», разыгрывая чёрными защиту Нимцовича? Вполне себе даже.. Почему бы и нет?

– Ты чем-то недоволен, котёнок? – поинтересовалась Вера.
Нет-нет, всё заебись, подумал муж. Проблема восприятия. Тут нож соскользнул с карандаша и как бритва, начисто срезал мужскую правую руку.
Знаете, бывает такое, когда вот нет у человека ноги… Инвалид он. А то место, где она раньше была - чешется, ноет и болит. Под несуществующей коленкой, на несуществующей икре или несуществующей голени. Забавно это. Вроде бы и ноги нет, а восприятие есть.
Мозгов нет, а восприятие есть. Души нет, а восприятия – навалом. Совести уже нет, а восприятия – огого!
Отличное всё-таки существо – человек. Никогда не пропадёт.

Муж проснулся рано утром и увидел на зеркале надпись помадой: «Доброе утро, кусок коровьего дерьма, яишница в холодильнике. Я люблю тебя!». Вечером Вера пришла домой, увидела не тронутую холодную яишницу и спросила:

- Солнышко, почему ты не съел яишницу? Ты на меня обиделся?
Нет конечно. Разве можно обижаться на Веру? Просто мужчины не любят холодных яишниц.