Ей так хотелось сверкать гранями в его глазах, переливаясь нежностью по его телу, вбежать, влететь, прыгнуть вверх, навстречу луне, разбиться звёздами о грозовые тучи, устремить взгляды, руки, волны свежести... вперёд, только вперёд, внутрь круга, туда, где рождаются иллюзии всечеловеческого счастья.
- Пиздец. Пиздееееец!!! - подумала Влюбленная.
Фрагментами, страшными калейдоскопами, оборванными проводами и без того испорченных телефонов друзей в аське, она инсталлировала в свою жизнь сумасшествие по крупицам. Безумие выбивало чечётку в её голове. Она не боялась темноты. Ей было дискомфортно от того, что темнота боится её, боится держать её в себе, такую непоседливую, неловкую, ломающую ногти об маникюрные ножницы...
Её способность равнодушно относится к страху показаться неловкой, вызывала панический страх у неловкости.
- Похуй... похуй.. Лююююблююю!!! Поооохууууй!!!! – скрежетали слова пенопластом по стеклянному мозгу стереотипной неловкости.
Смерть с затупившейся от крови косой, которой разве что коноплю косить в лунную ночь. Госпожа, вам нужно в салон красоты. Макияжик, красочку, загарчик. Негоже смерти быть такой бледной. От страха ведь и умереть второй раз можно. Нет. Не боюююсь. Уходиии. И она покорно уходила, гулко шкрябая черенком списанных в тираж грабель по каменному полу бесконечных замков-сновидений, в которых был он, своим правым серым глазом бассейном посреди раскошных залов с пуфиками на кроватях.
- Поеебаааать!!! – доносила Тётя Эхо в каждый паутинный уголок зычный высокий голос Влюбленной.
Она проснулась и улыбнулась, не успев открыть глаза от запаха Его ресниц. Поцелуями в глаза разбудила, и содрогнулась всем телом от вселенского Страха. Страха потерять Его глаза, потерять возможность смотреть в них и тонуть в них.
- Скажи, ты чего-нибудь боишься? – спросила Влюбленная, придя в себя.
- Ну не знаю... – пожал плечами он. – Темноты боюсь с детства. Боюсь показаться неловким. Боюсь смерти в конце концов...