«Когда тебе тепло, ты мало задумываешься о причинах. Тебе тепло, и тебе совсем не важно, что ты зимой лежишь на крыше крематория и смотришь, как снежинки падают на твоё разгоряченное тело. Ты осторожно подкидываешь в печку несколько свежих трупов и нежишься в кровати, тяжело дыша, вытягивая губы и дуя на свой лоб. Закрыть глаза и почувствовать агонию и страдание тех, кого ты втоптала в грязь, переработанные в экстаз и оргазм.
Лесные пожары гонят стада мимо звериных троп, а ты и не знаешь. Ты любуешься на грациозный бег дикой лошади и понятия не имеешь, что такая прыть продиктована безумством. Ты чиркаешь спичкой и, улыбаясь, поджигаешь два гектара соснового леса на восточном побережье. Чтобы вновь насладится видом бегущего мимо тебя страха. Вновь и вновь, испытывая эстетическое наслаждение.
Когда ты купаешься в лучах славы, тебе не важно, что это за лучи. Радиация, бэтта-лучи,Э лучи Гундельса, усиливающие процессы окисления белка. Ты в них, король дерьма и славы. Импрессионисты вымерли, вымерли динозавры с красивыми хохолками на головах, рыцари с пламенным сердцем. Вымерли. Дерьмо было всегда, и будет всегда. Слава? Более чем. Лёгкий путь. Лёгкая слава. Лёгкая вонь.
Когда ты чувствуешь горячий член у себя между ног, тебе вообщем-то похуй, читал ли этот член «Жажду Жизни» Ирвинга Стоуна. Ты просто помогаешь ему руками. Для себя, для него, для средства и конечной цели. Заповеди, вытесанные на скрижалях, сброшенные с небес не то Исааку Ньютону, не то Моисею, имеют одну только единственную цель – ограничить средства для достижения целей. Не убий, несмотря на страстное желание избавиться от врага. Не воруй, несмотря на страсть к наживе. Не прелюбы сотвори, несмотря на страсть к ней. А тут вон оно как. Просто захотелось.
Буквы не знают прописных истин, которые ими написаны. Буквы не лишены смысла, и не лишены безумия. Буквы могут убивать, но их не стоит опасаться. Буквы не доведут до добра, потому что никуда не ведут. Пока их не возьмёшь за руку. Не стоит ли вместо поисков в буквах поискать в другом месте? Где-то чуть ниже левой груди. Полного третьего размера.
Где бы найти такие очки, чтобы разглядеть чувства в деталях? Даже глядя туда, где их нет. Или есть, но тебе не хочется их видеть. Хотя тебе, наверное, это нахуй не нужно...» – сказал Петя Маше, кончив ей в рот. Конец креатива.