Я подошла к дому брата. Даже здесь чувствовалось влияние военных действий. Ставни на окнах хоть и не заколочены, как у соседей, но все же плотно закрыты. Из сада исчезла вся мебель. Очевидно, ее перетащили в дом, чтобы не украли. Убрали все: стол, стулья, плетеное кресло с веранды. Даже гамак сняли. Из-за этого сад казался опустевшим.
Надеюсь, Ташиц и Алься не уехали из Сказова. А то у меня даже ключа от дома нет – придется на улице жить.
Постучала в дверь. Первое время изнутри не доносилось ни звука. А затем послышался громкий топот, дверь резко распахнулась и на пороге возникла Алься. Лицо перекошено в устрашающей гримасе, глаза выпучены, в руках лопата. Кого она ожидала увидеть, денов что ли? Тогда едва ли лопата спасла бы ее. Если уж денам захотелось бы вторгнуться в чужой дом – даже отряд полицейский не смог бы им помешать.

Увидев, что на крыльце всего лишь я, Алься изменилась в лице.
- Это ж где тебя столько дней носило, а? – вместо приветствия начала она, - Ты у какого Рамона шлялась? Да ты хоть знаешь, как твой брат переживал? Мы из-за тебя всю полицию на уши подняли! Те по всему городу тебя искали. А она! Нет, вы только поглядите на нее! Явилась! Чумазая, вся в земле перепачкана. И что это на тебе надето? Чего ты молчишь? А ну, живо в дом!
Алься отложила лопату и с силой втащила меня внутрь, продолжая осыпать ругательствами.
- Стой тут! – приказала она, - Я только вчера полы помыла. Сейчас усвинячишь мне весь дом. Нет, ну в кого человек родился? – Алься отправилась на кухню, не переставая меня чехвостить, - Мать вроде порядочная женщина. Отец – учителем работает. Про Ташица я вообще молчу. Но эта же! Везде грязь найдет. Свалили на мою голову, а мне следи за ней. Нет, ты мне объяснишь, где тебя носило?
Алься вернулась с мешком для мусора и тапочками.
- На вот. Тут переоденешься. И не вздумай свои лохмотья по дому разбрасывать - в мешок сложишь и постираешь. И сама помойся, а то смотреть противно. Воду греться поставь. Да смотри – много не лей. Вода дорогая. А то знаю я тебя – ванну наберет и сидит, бултыхается. А нам потом плати за это. Так где ты шорохалась столько времени? Мы тут с Ташицом чуть с ума не сошли.

Мегера наконец выговорилась и теперь сверлила меня взглядом, ожидая ответа.
- На работе за товаром послали в деревню, - сочиняла на ходу, - А я заблудилась. Пока к людям вышла, пока телегу нашла. Вот только сегодня в Сказов вернулась.
- Ну так правильно: ума нет – вот и результат, – Алься стояла над душой, наблюдая, как я переодеваюсь, - Мы тут избегались все, ищем ее, а она по деревням разъезжает. Ну, вернется Ташиц – он тебе задаст!
- А где он? – я пыталась стянуть узкие брюки, которые никак не хотели расставаться со мной.
- Где, где – на работе! Чего глупости спрашиваешь? Его с утра подняли и отправили к речпорту. А! Ты ж, наверное, не знаешь! Отродья эти Рамоновы – дены, они ж с острова своего сбежали. Порты с вокзалами позахватывали и сидят теперь. Так всех врачей собрали и выслали туда. Не приведи Далар с Ташицом чего случится. Да что Ташиц. Я сама из дома лишний раз выйти боюсь. Каждого стука пугаюсь. На соседней улице уже троих ограбили. А соседку нашу Даллу Тиссу чуть не убили. К ней вот так же в дом постучали, а та с дуру не спросила: кто там? Дверь открыла, а на пороге ден с палкой стоит. Хорошо хоть муж у нее дома был. Скрутил этого подлеца, и в полицию отвел.

Да уж, грабители не упустят такого шанса. Человека от дена трудно отличить, вот мародеры этим и пользуются, вламываясь в чужие дома.
- Мойся иди, и смотри – воду лей экономно! И мойся аккуратно. А то вечно после тебя лужи на полу.
Как же я «соскучилась» по нравоучениям.

Расправившись с грязной одеждой и выбросив ее в мусорное ведро (едва ли мне еще когда-нибудь пригодится мужской костюм), я поставила две огромные кастрюли с водой на огонь и уселась на стул ждать, когда они нагреются.
Кухня выглядела как продуктовый склад. Непохоже, чтобы Алься так уж боялась покидать дом. Наверняка все утро провела в лавках. Весь пол был заставлен корзинами с мясом, зеленью, овощами, крупами.
Родственница бодро распихивала съестные припасы в буфет и шкафчики. Хотела и меня подключить к работе, но оглядела мои грязные руки и решила дождаться, когда я отмоюсь. «Не хватало, чтобы ты мне всю мебель залапала», - огрызнулась она, волоча по полу здоровый мешок с мукой. От мешка остался белый след.
Значит, я могу ей весь дом испачкать, а то, что после корзин куча мусора останется – так это ерунда. Поразительная логика у этой женщины.

До чего ж холодно сидеть в одной сорочке. Еще вчера была теплая летняя погода, а сегодня словно осень наступила. Даже в доме чувствуется сырая влажность.
Кое как дождалась, когда вода согреется. После чего отнесла кастрюли в умывальную и наполнила ванну. Алься может сколько угодно кричать об экономии, но я хочу не просто ополоснуться, а полежать в горячей воде. И я это заслужила.

Какое же это было наслаждение! Все три дня я мечтала о том, чтобы отмыть грязь и понежиться в ванной. Лицо мое разрумянилось от пара, тело расслабилось. Я положила голову на стенку ванной и закрыла глаза, убаюканная сладостной негой. Блаженство!

Сейчас, здесь, в доме Ташица, все проблемы казались далекими. Война, Шермр, дены – это словно из книжки. Слишком нереально. Привычная обстановка стирала четкие образы моих приключений.
Проблемы казались пустяшными. То, что я с Якуном рассталась – так оно и к лучшему. Не подходим мы друг другу. У него на уме только деньги. Какая ему любовь и забота о жене? А о Шермере и говорить нечего. Он прав – мы с ним действительно не можем быть вместе. Да и зачем он мне сдался? Уедет свою Иривию захватывать, а я тут сиди, жди его, гадай – живой он вернется или нет? И чего я ночью в любви ему признаваться надумала? Помутнение рассудка – не иначе. Еще и денов хотела разыскать. Хорошо хоть в театре никого не осталось, а то чего доброго увязалась бы за ними. А оно мне надо? Это ладно они бунтую, и требуют свободы. А мне-то чего бунтовать? У меня и так все хорошо.

В глубине души что-то кольнуло. Вспомнилось, как сама себе говорила, что мне нравится такой сумасшедший ритм жизни, нравятся приключения.
Нет уж. Погуляла и хватит. Вспомни, как от страха тряслась, когда дикую собаку в лесу встретила. И как вчера на вокзале чуть палаткой не убило. Если бы эта железка пролетела чуть правее, то все – лежала бы мертвая. Или того хуже – осталась бы калекой на всю жизнь. Зачем тебе все это? Дома хорошо, спокойно. Есть уверенность в завтрашнем дне.

Нет! Кого я обманываю? Моя жизнь только начала обретать смысл. А что теперь? Опять однообразные будни, где один день похож на другой? И все меня бросили, никому я не нужна. Ни Якуну, ни Шермру.

Так, Веся! А ну-ка живо прекрати нюни распускать! Ты всегда отличалась неунывающим характером. А последнее время только и ноешь и ноешь. Все! Надо брать ситуацию в свои руки и самой исправлять ее.
Хочешь приключений? Найдем! Обязательно что-нибудь придумаем. Чтобы весело, с огоньком.
Парня хорошего? Тоже не проблема.
Только не кисни. Жалостью делу не поможешь. От нытья еще ни у кого жизнь не улучшалась. Вспомни сыщика Шпока. Вот он хоть раз канючил: «Ах, я не могу найти преступников, ах, я неудачник»? Ничего подобного!
Если у Шпока что-то не получалось, то он продолжал работать. И даже если все ему говорили, что ничего не получится – шел к цели. Он действовал и в итоге добивался своего.
Вот и ты действуй. «Сначала надо поставить перед собой задачу, а затем идти к ней», - повторял Шпок. Надо так же поступить. Для начала поставить задачу - придумать, какой бы я хотела видеть свою жизнь.

Внутренний диалог с самой собой помог, и еще как! Я была полна решимости действовать. А главное: только сейчас поняла, почему мне встретился Шермр. Благодаря нему осознала, чего в моей жизни не хватало. И теперь моя задача – исправить это.

Радостно потерла руки и стала представлять свою идеальную жизнь. Во-первых, это приключения. Хочу интересную работу, новые знакомства, новые места. И еще хочу начать изучать магию. Дом хочу свой. Не большой, но уютный. Чтобы в него было приятно возвращаться после очередной поездки. Ну и мужа. Доброго, любящего и верного. Такого, чтобы понимал и разделял мои интересы. Был мне другом и защитником. И чтобы нам вместе было хорошо.

Я буквально видела эту картину. Наш домик. Возвращаюсь из очередной поездки. Подхожу к дому. Светлому, двухэтажному. У дверей меня встречает муж. Обнимает, целует и говорит, что ужасно соскучился. А затем мы садимся с ним у камина, и я с жаром рассказываю о том, что видела, с кем общалась. А он все время держит меня за руки, смотрит в глаза и улыбается.
Да! Вот именно так я хочу!

Поразительно – стоило разрешить себе хотя бы помечтать о том, чего действительно хочу, как с души точно камень упал. Внутри меня появилась такая приятная легкость. Почувствовала себя воздушным шаром, который наполняется воздухом, готовый вот-вот сорваться в небо.
Не знаю, как осуществлю эту мечту, но верю, что так все и будет.

- Веся! Ты там уснула что ли? Хватит плюхаться – вылезай, давай. Ты мне на кухне нужна.
Противная Алься прервала все мои мечтания. Пришлось нехотя покинуть ванну, переодеваться в бледно-лиловое платье и спуститься на кухню.

- Сколько тебя можно ждать? Я уже половину корзин в погреб перетаскала. Рук не чувствую. Помогай, давай. А то, как есть – так все хотят, а как продукты таскать, так я одна должна.
Что-то не заметно, чтобы Алься сильно перетрудилась. С того момента, как я ушла мыться, кухня осталась без изменений. Но вступать в спор, значит собственными руками обрекать себя на многочасовую тираду на тему: «Неблагодарность и лень Веселины». Пришлось поднять увесистую корзину до верху набитую птичьими тушами и отправиться с ней в погреб.
Спуск в подвал был не из легких. Чтобы попасть туда следовало вначале протиснуться в небольшую каморку, примыкающую к кухне. Открыть в полу люк – увесистую деревянную дверь - спустить по неудобной лестнице и, спотыкаясь в потемках, найти свободное место для корзины.
Вы бы знали, как я ненавижу этот погреб. За его лестницу, с которой можно запросто упасть и переломать все кости. За пыль, с которой с каждым годом становилось все больше и больше. За холод, который ледяными веревками опутывал ноги. И за насекомых, которыми кишел подвал.
Тем не менее, покорно несла поклажу. Из-за корзины не видела ступенек, и спускаться приходилось практически на ощупь. Следом за мной по лестнице шла Алься. Себе она выбрала пару маленьких пакетов с сахаром. Но кряхтела так, словно несла как минимум повозку. Ее тяжелое дыхание с хрипяще-свистящими звуками действовало раздражающе.
- Так как же это ты умудрилась в деревне заблудиться?
Из Альси вышел бы первоклассной следователь – она обожала вести допросы. Причем умудрялась задавать вопросы так, что ты начинал чувствовать себя полнейшим ничтожеством.
- Вот так вот получилось. Свернула не туда, а когда сообразила, что иду не в том направлении, была уже далеко от Сказова. Еще и на улице стемнело. Возвращаться назад времени не было. Так и шла дальше в надежде найти деревню.
Корзина начала медленно выскальзывать из моих рук, готовая в любой момент рухнуть на пол.
- А грязная ты была, потому что деревню так и не нашла, и решила заночевать на земле?
- Да!
В последнюю секунду я успела покрепче обхватить ношу и при этом чудом не упасть.
Еще одна ступенька.
Все. Я на твердой поверхности.
- Подальше ставь, а то сейчас весь проход загородишь, куда остальные корзины девать будем?
Ну что за человек? Жить не может без приказов и оскорблений. И как ее только Ташиц терпит? Альсе повезло, что у брата железные нервы и море терпения. Другой давно бы ее выгнал из дома.
- Мне вот одно интересно – это где же ты ходила, что весь день шла по дороге и не одну деревню не нашла?
Алься поставила на пол мешки с мукой и вытерла со лба невидимый пот.
- Не знаю, я вообще в этой местности не ориентируюсь.
- А чего тут ориентироваться? Куда не пойди – везде деревни стоят.
- Значит, я их не заметила! – мне едва удавалось сдерживать себя. Руки чесались, чтобы огреть противную бабу корзиной.

Поднялись наверх за очередной ношей. Мне, разумеется, досталась самая тяжелая, тогда как Алься вновь выбрала маленький мешочек.
- А чего ж тебя хозяин твой в деревню отправил, если даже местности не знаешь? Да еще и пешком. Мог бы хоть повозку нанять.
- Откуда я знаю?
По-моему, Алься сознательно пытается разозлить меня. И у нее это получается. Если она сейчас же не отстанет – я за себя не отвечаю.
- Так спросила бы, язык у тебя на что? Небось, отправил тебя, а ты даже слова не сказала!

Молчи, Веся, молчи – пусть лучше считает тебя мямлей, чем узнает, что было с тобой на самом деле. Стоит только проговориться о денах, как Алься своими руками притащит меня в полицейский участок и объявит их соучастницей.

- Вся в мамашу! Та тоже никогда постоять за себя не может! Ее сестрица все наследство себе захапала. Нет бы вмешаться. Так нет же. Сидела, молчала в тряпочку, смотрела, как родная сестра все имущество родительское забирает. А могла бы тоже подсуетиться. Мы бы сейчас с Ташицом в нормальном доме жили. А то ютимся тут, как нищие.

Это был предел. Оскорблять мою маму я никому не позволю! Да эта Алься понятия не имеет, почему моя мама так поступила. И какое вообще она имеет право осуждать ее?
- Знаешь что, - начала я, готовая высказать все, что у меня накопилась.
И пусть потом делает что хочет: орет, выгоняет из дома. Плевать. Но этого я ей не спущу. Никому не позволю оскорблять моих родителей.
- Ты…
- Тихо!
- … жалкая…
- Да тихо ты! Стучат! – она даже слушать меня не стала. Поднялась наверх, схватила лопату и побежала к входной двери.
Надеюсь, это Ташиц вернулся. Сейчас я ему все расскажу. И что она про нашу маму говорила. И как его самого за глаза называет. Я долго молчала, но больше не стану покрывать эту меркантильную злую бабу. Сейчас Ташиц обо всем узнает.

- Кто там?
Услышав ответ, Алься отставила лопату и заговорила совсем другим тоном - заискивающим, испуганным:
- Здравствуйте. Конечно, конечно, проходите. Она здесь. Веся, к тебе пришли! Сейчас я ее позову. Вы пока располагайтесь. Может быть, выпьете чаю?
- Нет спасибо.
Я смогла разобрать слова визитера. Судя по голосу – молодой мужчина.
Интересно кому я могла понадобиться?

На кухню ворвалась Алься. И выражение ее лица не предвещало ничего хорошего.
- Лучше сразу признавайся, чего ты натворила? – зашипела она, - Почему к нам в дом явилась полиция и спрашивает тебя?
Внутри все похолодело. Перед глазами встало газетное объявление: «Всем, кто располагает сведениями о денах — просьба обратиться в полицию. За предоставление указанной информации будет выплачено денежное вознаграждение в размере тысячи алынов».
Якун решил отомстить мне и все рассказал. Ну конечно – больше некому. Он один знал, что я прикрываю денов. И знал, что из театра вернусь домой. Небось, увидел объявление, и решил со мной расквитаться. А заодно подзаработать деньжат. Какая же ты сволочь Якун!

Как поступить? Уговорить Альсю, чтобы она не выдавала меня? Бесполезно. Сбежать тоже не получится. Выход один – побеседовать с полицейским и доказать, что я ничего не знаю о денах. Буду стоять на том, что Якун все придумал из мести. Скажу, что бросила жениха – вот он теперь наговаривает на меня.

- Понятия не имею, почему полиция интересуется мной, – постаралась сказать это как можно спокойнее, - Думаю, сейчас окажется что это какая-то ошибка.
- Уж я на это надеюсь. Не хватало, чтобы я укрывала в своем доме преступницу. Иди, давай, не заставляй человека ждать.

Что бы ни говорил полицейский, я должна придерживаться плана: денов не видела, последние два дня плутала по деревням, а все что наговорил Якун – вранье.

Когда вошла в гостиную, следователь стоял у почетной стены* и рассматривал семейный портрет Ташица и Альси, сделанный после обряда соединения. На картине молодожены сидели в нашем саду на скамейке, в окружении цветов. На заднем плане из-за растительности проглядывал кусочек нашего дома и пристроенная к нему летняя веранда.
В ту пору брат с женой жили у нас, в Соле. Алься тогда была тихой, спокойной. Как мышка по дому ходила. А сейчас почувствовала себя хозяйкой.

– Здравствуйте… - я сделала паузу, ожидая когда следователь повернется ко мне лицом и представится.
Полицейский обернулся, и всякая нужда в представлении отпала.
- … матиль Лига, - завершила я фразу.
- Добрый день, матиль Веселина, Рад, что Вы узнали меня.
У меня аж от сердца отлегло. Шермр рассказывал, что сержант Лига свой. Не то ден, не то просто помогает им. Значит, опасность мне не угрожает.
- Вам угрожает опасность, - тихо проговорил он, поглядывая в сторону кухни. Очевидно, родственница подслушивала наш разговор, - Немедленно берите все самое необходимо: деньги, документы, и уходим. У вас не более пяти минут.
- А Алься?
- Ей я сам все объясню. Пулей собираться. Времени нет.
Сержант произнес это настолько угрожающе, что у меня не возникло даже мысли спорить с ним. Рванула наверх в комнату за вещами.
Похоже Якун пришел к Лиге и сдал меня. А Лига поспешил скорее ко мне. Но зачем тогда все эти сборы? Разве что другие полицейские услышали о денах, и сейчас прибегут меня арестовывать. Тогда дела и впрямь плохи.

Распахнула дверь комнаты и вытащила из-под кровати чемодан. Как ненормальная принялась вытряхивать из шкафа одежду и запихивать ее. Потом спохватилась, что если придется убегать, то чемодан будет только мешать. Да и Лига велел брать самое необходимое.
В итоге взяла небольшую сумку, покидала в нее документы, кошелек, украшения (если что - можно будет продать их), платье и пару комплектов нательного белья. Больше в сумку ничего не помещалось – она и без того раздулась до формы шара. В комнате еще оставалась моя одежда, косметика, книги и сувениры, которые я приобрела в Сказове. Но без них я смогу прожить. Кажется все.
Вот тебе и приключения, по которым ты начала скучать. А хорошо-то как! Никакого страха, что меня могут поймать полицейские. Вместо этого предвкушение чего-то нового, увлекательного. Похоже, это действительно мое. Я не создана для спокойной жизни.

На лестнице столкнулась с Альсей.
- Вот держи. Здесь пол сотни алынов, - родственница запихнула деньги мне в руки, - Надо было сразу признаться, что ты помогаешь полиции. Что ж я, не человек что ли? Помогла бы уж. А то начала плести про какие-то деревни. А я ведь сразу поняла, что вранье это все. Ну да беги скорее. И береги себя.

Это Алься или ее успели подменить, пока я собирала сумку? Что такого наговорил ей Лига? Еще никогда не видела от родственницы подобной щедрости. Ну и дела.

- Быстрее, быстрее, - торопил сержант, - уходим через заднюю дверь.
Мы со всех ног помчались к выходу в сад. Оттуда, перепрыгивая через грядки и цветочные клумбы, к воротам. Вышли к узкому переулку и со всех ног побежали по нему. Ветки кустарников, растущих по обеим сторонам дорожки, преграждали путь. А заросшая сорняками тропа цеплялась за длинный подол платья. Переулок не был предназначен для забегов. Им пользовались, когда хотели зайти к кому-то из соседей, не выходя при этом на улицу.
Добежав до перекрестка, свернули направо. Озираясь, пересекли Зеленую улицу и вновь прошмыгнули в переулок. После чего Лига остановился у деревянного одноэтажного дома. Кажется, он пустовал. По крайней мере, я еще ни разу не видела его жильцов.
Сержант открыл дверь ключом и провел меня внутрь дома. Пустующее сооружение погружено в полумрак. Изнутри хибара (назвать ее иначе у меня язык не поворачивался) казалась еще непригляднее, чем снаружи. Грязный прогнивший пол, немытые окна, закоптившиеся стены. Даже лавка Шермра, поразившая меня своей запущенностью, выглядела куда чище и опрятнее этого домика.
- Мы куда? – впервые за всю пробежку я осмелилась подать голос.
- В убежище.
- Что вообще происходит? От кого мы бежим?
- Потом, потом, всем потом.
Лига вел меня вперед, к грязной кухне. Каждый угол здесь был спрятан под толстым слоем паутины. Я и представить себе не могла, что в Сказове существуют такие здания. Лачуга скорее вписалась бы в окрестности нищей деревушки, чем здешнего великолепия.

Лига открыл крышку в полу, ведущем в подпол.
Меня хотят спрятать в подвале? Этого еще не хватало!
- Я туда не полезу! И вообще – пока Вы не объясните, что происходит – с места не сдвинусь!
Лига развернулся.
- Рот закрой и иди! Из-за тебя и так захват города оказался под угрозой срыва. Будь моя воля – я бы палец о палец не ударил, чтобы помочь тебе. Интриганка! И Шермр тоже хорош. Пошел с тобой на вокзал. Чем он только думал? Но его хотя бы можно понять! А вот ты! Воспользовалась его чувствами, чтобы заманить в ловушку и сдать полиции.
- Да я не собиралась…
Лига не дал мне договорить. Он ударил с размаху по лицу, так что в ушах зазвенело. А затем втолкнул в подвал. После чего спустился следом и закрыл люк, так что я не могла разглядеть даже собственных рук. Только слышала, как полицейский шарит по полу.
Неужели он хочет оставить меня здесь?

Неожиданно темноту отогнал слабый свет масляной лампы. Оказалось, что в подвале имеется еще один люк. Мы спустились в самый низ, и мне удалось разглядеть подземный ход, ведущий далеко вперед.
Все как в тот день, когда я оказалась в заложницах. Темный туннель, мы убегаем, тот же страх перед неизвестностью. Но с той разницей, что теперь рядом не благородный Шермр а озлобленный Лига, считающий меня предательницей.
Окончательно перестала понимать, куда мы идем, и что меня ждет.

- Я не собиралась выдавать Шермра.
- Конечно, – сержант презрительно хмыкнул и с силой дернул меня вперед.
- Честно! Я всего лишь хотела уехать домой в Соле. Зачем бы мне звать полицию?
- Ты думаешь, я поверю в твои сказки? Лучше молчи. А то могу и не сдержаться.
- Хотя бы объясни, куда мы идем, и что происходит. Пожалуйста.
Почувствовала, как на секунду все тело Лиги напряглось. Его ладонь с силой сдавила мне руку, но хватка тут же ослабла.
- Мы с Берсом были вчера на вокзале, опрашивали служащих. Не видел ли кто-нибудь пару, похожую на вас с Шермром. Если не в курсе – то ты до сих пор числишься в заложницах, и Берс искал тебя. А тут как раз песчаник сработал. Мы поспешили в зал ожидания. Берс когда все это увидел – у него сразу в голове мозаика сложилась. Вспомнил, как вы крали документы, используя песчаник в лавке. А потом еще и услышал, как ты Шермра зовешь. Вот и решил, что ты сообщница дена. Теперь хочет через тебя добраться до Шермра. Довольна?
В голосе Лиги столько ярости. Он действительно считает, что я воспользовалась симпатией Шермра, чтобы засадить его за решетку.
- Чем? Ты действительно думаешь, что я собиралась сдать Шермра полиции? Тем более, зная, как он ко мне относится?
- Я не думаю, я вижу.
- Оно и заметно.
Лига сжал мне руку, в ответ на шпильку в его адрес.
- У тебя есть другое объяснение тому, что случилось на вокзале?
- Есть! И если бы кто-то дал мне рассказать, как все было на самом деле, то понял бы, что я говорю правду! Признаю - уговорила Шермра поехать на вокзал. Но лишь затем, чтобы вернуться в Соле. И не более того. Это все Якун – мой бывший жених. По глупости взяла его с собой. А он начал звать полицию.
- Ну конечно. А Шермр такой дурак, что решил еще и жениху твоему помочь.
- Можешь спросить у него самого. Он расскажет тебе тоже самое. И раз уж вы видели, как я звала Шермра, то сам посуди: зачем я стала бы дожидаться возвращения дена, если несколько минут до того выдала его полиции?
Похоже, последняя фраза заставила Лигу засомневаться.
- Ну, вообще-то по показаниям свидетелей полицию и впрямь звал какой-то парень. Но узнать, кто он такой - не удалось. Что этот Якун делал на вокзале?
- Говорю же: хотела взять его с собой в Соле. Мы оба родом оттуда. К тому же, я считала его близким человеком, собиралась пройти с ним обряд соединения. Как я могла уехать, а его оставить в Сказове одного? Кто ж знал, что он так поступит? Когда я рассказывала Якуну про денов – он и вида не подавал, что собирается выкинуть нечто подобное.
- Где сейчас Якун?
Если Лига решит всерьез добиться признания – подозреваемому придется не сладко. Мне и то стало не по себе от его вопросов.
- Домой, наверное, вернулся. Мы после вокзала в театр вернулись. Там всю ночь и пробыли. А утром Якун разорвал со мной отношения и ушел.
- Его адрес, - потребовал сержант.
- Трамвайная, дом 12. Что вы с ним сделаете?
- Ничего. Проследим, чтобы больно языком не чесал про денов.
- Не убивайте его. Он вчера по глупости все это сделал. Думал, что Шермр меня запугал. Хотел спасти.
- Ты за кого нас принимаешь? Просто проведем разъяснительную беседу.
Мне стало жаль Якуна. Красочно представила, какими именно методами ему будут объяснять, как надо вести себя и что можно говорить, а что - нет. Надеюсь, ему не сильно достанется.
- Ты говорил, что мы в убежище идем?
- Говорил. А что, ты против? Или, может, соскучилась по Берсу, хотела повидать его?
- Еще как соскучилась, - буркнула я, - Знал, что Шермр – ден, и все равно отправил меня в лавку шпионить.
- Знал?
Сержант остановился, и я по инерции налетела на него.
- Что значит знал? Откуда?
Похоже, Лига не такой уж и осведомленный, как он сам привык думать.
- Он мне талик дал. Еще в первый день. Велел никому камень не показывать, и использовать в самом крайнем случае. А я, дура, сразу не сообразила что камень от денов. Уже потом догадалась, когда оказалась с Шермром за городом.
- Теперь все ясно.
Что именно было ясно Лиге, я так и не узнала. Он рассказывать не стал, а выспрашивать самой не было никакого желания.

Остаток пути мы провели молча. Постепенно глаза привыкли к темноте, и я почувствовала себя увереннее. Все гадала, в какое именно убежище мы идем, и будут ли там Маркиша и ребята?

Выход из подземного прохода был в виде стены. Такой же, как в чулане Шермра. С той лишь разницей, что эта стена вела не в крошечную кладовую, а выходила в библиотеку. Со стороны комнаты потайная дверь была замаскирована под книжный шкаф, который тут же встал на место, стоило нам выйти.
Я стояла, боясь пошевелиться. Еще никогда мне не доводилось видеть столь необычной обстановки. Резное кресло, обитое дорогой тканью, делило библиотеку на две части. По правую сторону от дивана высокая статуя из белого камня – стройная дева держащая в руках свиток и перо. По левую – старинный стол из темного дерева. Его поверхность совершенно пуста: ни бумаг, ни даже пишущих принадлежностей. Вероятно, столом никогда не пользовались.
Но что поражало больше всего – обилие книжных шкафов. Они как молчаливые стражи окружали библиотеку по всему периметру. Каждый был забит книгами от пола до потолка. Среди романов и рукописей стояли бюсты писателей и фигурки животных, коробочки из-под сладостей и пустые бокалы.

- Мы у кого? – шепотом спросила я, растерявшись от окружавшей меня помпезности.
В этот момент дверь открылась, и передо мной появился хозяин всего этого богатства.
- Добрый день, - произнес Иль Валорен и улыбнулся, - Добро пожаловать.





Сноска:
почетная стена – стена в гостиной, на которой вешают портреты, грамоты, кубки и другие призы.