Такая приторная муть сидела в его голове, будто мама, которой уже давно не было рядом, гладила его затылок, взъерошивая и так непослушные волосы.Он часто прибывал в таком состоянии в первые дни обманчивой весны. Его тело становилось по-особенно чувствительным. Ступни ощущали теплоту земли даже сквозь черные начищенные ботинки. Стук подошв об асфальт казался более мягким, спокойным. Молчун, застенчивый и симпатичный- таким он был всегда. Но дело совсем не в этом.
В этот день его пальцы сжимали бумажную желтую салфетку, а сам он до одури был пьян от солнца, от запаха, от голоса этой большеротой девчушки с порванными гландами. Эта яркая, маленького роста брюнетка остановила его взгляд на себе, когда он однажды прогуливался по людному проспекту в темно-синем пальто. Все так быстро куда-то бежали,шли,будто облили головы бредовых жителей города горячим чаем после утреннего завтрака. На ее шее висело распятие. Это показалось ему банальным до смеха. Она стояла рядом с мужчиной, который был старше на груду лет. Одетая в красное платье и с зелеными серьгами в ушах. Ее губы что-то говорили в этот тяжелый воздух, сбивая все с толку. Взрослый мужчина сказал ей что-то и хрипловатый громкий смех посыпался из ее горла. Вдруг она села на землю, закуривая сигарету спичками. Ее жесты, манеры были столь по-детски небрежные и пошлые. Возможно, потому что она и была еще ребенком. Он наблюдал за ней без стыда и со странным восторгом внутри, разжигающим в нем еще больший интерес. Она заметила его и подошла:
- Привет, тебе нравится мое платье?- спросила, мило улыбаясь.
-Да,- сказал спокойно он.
- Это отлично. Я,кстати, Анна. Сама себе заводилка. А тебя как зовут?
-А я рыба.
-Тогда я одноглазая орлица.
- Хорошо. И о чем ты думаешь, Птица?
-Вчера я любила себя всю ночь до потери дыхания . А моя мама нашла мою мокрую, пропитанную блаженством, майку под диваном.
Они оба засмеялись. Она позволяла себе говорить такие мерзкие откровения, которые ставили многих в тупик. Анна написала его телефон на запястье и ушла, напевая что-то напевая напрочь прокуренным голосом и иногда оборачиваясь, чтобы увидеть его исчезающую в толпе спину.
Небрежная, по-смешному взрослая, эпатажная- вся она засела у него в голове и стучала кулачками по вискам. Мятая желтая салфетка так и лежала на столе. Он ждал тогда появления ее голоса в этих тонких,запутанных проводах. Красный телефон с круглым циферблатом зазвонил задористее, чем обычно. Он поднял трубку и глухо произнес свое мужское "ало".
опрокинуть стакан