Вчера вечером решила перед сном почитать книжку. Так как «Имортиста» я уже дочитала, то взяла с полки сборник Куприна. Итак, «Гранатовый браслет».
Не помню книги, которая вызывала бы во мне такие эмоции, чувства, наводила бы на размышления. Не помню произведения, в котором была бы показана ТАКАЯ любовь. У Куприна много рассказов и повестей о любви, высокой и светлой. Не знаю почему, но мне надолго запомнится именно этот рассказ. Ни один из героев рассказа не испытывал того светлого чувства, которое смог испытать бедный чиновник, оно было им недоступно, даже «завоевателю женских сердец» генералу Аносову, хотя именно он был выбран автором для разговора с Верой:
«…А где же любовь-то? Любовь бескорыстная, самоотверженная, не ждущая награды? Та, про которую сказано – «сильна, как смерть»? Понимаешь, такая любовь, для которой совершить любой подвиг, отдать жизнь, пойти на мучение – вовсе не труд, а одна радость…………..Любовь должна быть трагедией. Величайшей тайной в мире! Никакие жизненные неудобства, расчеты и компромиссы не должны ее касаться.»
Именно генерал Аносов сделал предположение, что может быть жизнь Веры «пересекла именно такая любовь, о которой грезят женщины и на которую больше не способны мужчины»
А неужели и правда неспособны? Такой любовью наверняка до сих пор грезят женщины……а мужчины?
В рассказе упоминается только фамилия бедного чиновника, ни имени, ни отчества. Может быть автор хотел сказать этим, что это не конкретный человек, а некое абстрактное понятие «любовь», вообще любовь, а не данный случай.
Пожалуй больше не надо моих слов……..я не скажу…….вернее не напишу лучше Куприна, а анализ его произведения оставлю литераторам.
«Я не виноват, Вера Николаевна, что Богу было угодно послать мне, как громадное счастье, любовь к Вам. Случилось так, что меня не интересует в жизни ничто: ни политика, ни наука, ни философия, ни забота о будущем счастье людей – для меня вся жизнь заключается только в Вас. Я теперь чувствую, что каким-то неудобным клином врезался в Вашу жизнь. Если сможете, простите меня за это. Сегодня я уезжаю и никогда не вернусь, и ничто Вам обо мне не напомнит.
Я бесконечно благодарен Вам только за то, что Вы существуете. Я проверял себя – это не болезнь, не маниакальная идея – это любовь, которую Богу было угодно за что-то меня наградить. Пусть я был смешон в Ваших глазах и в глазах Вашего брата, Николая Николаевича. Уходя, я в восторге говорю: «Да святится имя Твое»
Восемь лет назад я увидел Вас в цирке в ложе, и тогда же в первую секунду я сказал себе: я ее люблю потому, что на свете нет ничего похожего на нее, нет ничего лучше, нет ни зверя, ни растения, ни звезды, ни человека прекраснее и нежнее Вас. В Вас как будто бы воплотилась вся красота земли…
Подумайте, что мне нужно было сделать? Убежать в другой город? Все равно сердце было всегда около Вас, у Ваших ног, каждое мгновение дня заполнено Вами, мыслью о Вас, мечтами о Вас…..сладким бредом……….
…….Я не знаю, как мне кончить это письмо. От глубины души благодарю Вас за то, что Вы были моей единственной радостью в жизни, единственным утешением, единой мыслью. Дай Бог Вам счастья, и пусть ничто временной и житейское не тревожит Вашу прекрасную душу. Целую Ваши руки.»
«Она почти ни секунды не сомневалась в том, что Жени сыграет то самое место и второй сонаты, о котором просил этот мертвец со смешной фамилией Желтков.
Так оно и было. Она узнала с первых же аккордов это исключительное, единственное по глубине произведение. И душа ее как будто раздвоилась. Она единовременно думала о том, что мимо нее прошла большая любовь, которая повторяется только один раз в тысячу лет. Вспомнила слова генерала Аносова и спросила себя, почему этот человек заставил ее слушать именно это Бетховенское произведение и еще против ее желания? И в уме ее слагались слова. Они так совпадали в ее мысли с музыкой, что это было как будто куплеты, которые кончались словами: «Да святится имя Твое».
«Вот сейчас я вам покажу в нежных звуках жизнь, которая покорно и радостно обрекла себя на мучения, страдания и смерть. Ни жалобы, ни упрека, ни боли самолюбия я не знал. Я перед тобою – одна молитва: «Да святится имя Твое».
Да, я предвижу страдание, кровь и смерть. И думаю, что трудно расстаться телу с душой, но, Прекрасная, хвала тебе, страстная хвала и тихая любовь. «Да святится имя Твое2.
Вспоминаю каждый твой шаг, улыбку, взгляд, звук твоей походки. Сладкой грустью, тихой, прекрасной грустью обвеяны мои последние воспоминания. О я не причиню тебе горя. Я ухожу один, молча, так угодно было Богу и судьбе. «Да святится имя Твое».
В предсмертный час я молюсь только тебе. Жизнь могла бы быть прекрасной и для меня. Не ропщи, бедное сердце, не ропщи. В душе я призываю смерть, но в сердце полон хвалы тебе: «Да святится имя Твое».
Ты, ты и люди, которые окружали тебя, все вы не знаете, как ты была прекрасна. Бьют часы. Время. И, умирая, я в скорбный час расставания с жизнью все-таки пою – слава тебе……»
Княгиня Вера обняла ствол акации, прижалась к нему и
Читать далее...