Столько удочек закинуто. Я не терял времени впустую, но иногда надо просто ждать. Мой паровоз несется, но если там впереди не переведут стрелки, о которых я попросил, мне хана. Эх, хорошо бы перечитал этот пост через три месяца, когда уже всё решится.

У нас в Дрездене настолько "отменили" русскую культуру, что поставили "Пиковую даму"! "Постойте, постойте" - уже слышу я возмущенные голоса, "а как же война? Пока там гибнут люди, вы тут открываете настежь ворота для "русского мира" во всей его красе!" Уверен, что выбор театра у многих вызвал как минимум недоумение. Может даже кто-то помянул недобрым словом Вагнера, которого запрещено играть в Израиле. Ведь он, а не Пушкин написал статью "О еврействе в музыке". За Пушкиным с Чайковским хоть антисемитизма не водилось, но верноподданными они бесспорно были и по тем временам писали вполне себе имперско-охранительные произведения. За что их, как бы сейчас и следовало бы "отменить" - тем более сам Путин уже говорит об этой "отмене" как о факте. Так что, чего уж тут стесняться?

Впрочем, тут от критиков ускользает одна важная деталь - способность обратить грозное имперское оружие против даже не его создателей - слишком широки их замыслы - а против тех, кто сегодня, вопреки принципу историзма пытается впихнуть всё, что ни попадя в прокрустово ложе Z-идеологии. В итоге так и вышло - постановщики во главе с режиссером Андреасом Дресеном ни от чего не стали убегать и сказали всё, что можно было сказать, оставив за зрителем право, задумавшись над увиденным, сделать выводы.

Вообще, "Пиковая" - очередная постановка в целом ряде последних премьер Земпероперы, которые в сценическом решении отличаются максимальной лаконичностью, работой с крупными пространствами, использованием геометрии сцены, с минимальным количеством декораций, предметов на сцене, из-за чего оперы приобретают характер полуконцертных исполнений. Лично я очень доволен таким решением, потому что сценическое действие от того только выигрывает в увесистости. Если не можешь ставить как Дзеффирелли, с кучей прибамбасов и прибамбасюлек, то не надо пыжиться.

Многое говорят костюмы. Например, в "Пиковой" все ходят в униформе - будь то военной разных времен, или медицинской. Сразу становится понятно, что речь идет об очень милитаризованном обществе, где каждый привязан к определенной функции. Таков и хор маленьких солдат детей, который Чайковских позаимствовал у Бизе. Честно говоря, я аж вжался в кресло, когда они начали петь, что готовы умереть за родину, размахивая винтовками. Такое в тютельку попадание в нерв эпохи.
И в этом море разливанном голубых мунидиров, каких-то чекистов в кожанках начинаешь понимать, что для Германа выигрыш в карты не просто самоцель, а возможность вырваться на орбиту независимой жизни. Казино - это его маленькая личная революция. Не случайно судьба дает ему в соперники Елецкого - правильного человека системы, её выгодоприобретателя. Лиза, конечно, чувствует не в нем, а в Германе тяжелую энергию разрушения. Это неправда, что ей там что-то на набережной ночью открылось. С самого начала, с первой сцены её влекло к Герману именно как к способному выйти на неравный бой и погибнуть. В конце, когда она говорит , что Герман погиб, и она погибает вместе с ним это констатация того, что инстинктивно было ясно ей и раньше.
Я долго не мог понять почему графиню вырядили в стиле жен новых русских в 90-е. Какая-то ядовито-розовая шуба, халатик "вырви глаз". А потом меня осенило. Ну конечно! Графиня - московская Венера - это и есть воплощение старой, вестернизированной по самое не балуйся России. Большей Европы, чем сама Европа. Это Россия Петра. Россия Ельцина. Короткие периоды, когда быть русским было круто. Именно её соблазнить приходит третий, пылко и страстно любя, а когда его уговоры перестают работать просто наставляет на неё пушку. Графиня в кресле это такой Ельцин, слушающий советский гимн, в насупленном молчании. Или чеховские интеллигенты на холодно-голодных кухнях Петрограда в 1918 году. Их время прошло. Россия-Лиза - её будущее поверила другим
Лиза же, её наследница в опере это русский народ, доверчивый и впечатлительный, Как за нею бабушка не присматривает, наведываясь ночами в комнату, а все равно к ней проникают всякие чуждые личности с революционными прокламациями из европейский бунтарских голов (Герман немец, как и - формально - уроженец Триера Маркс). Они обещают ей любовь, всячески дуют ей в уши какая она прекрасная, богиня, ангел и труженик, или как Путин сейчас, какой он богоносец и вообще самый святой на земле. Лиза-народ, конечно, верит во все это, но Герману-соблазнителю, этим Лениным-Путиным, нужно лишь обогащение и желательно обогащение чудесное. Пиф-паф и в дамки. Догоним Португалию, Америку по производству мяса, масла и молока. И вроде всё идет как по тому самому маслу, первые две карты, которые соблазнитель узнает у духа прошлого приносят выигрыш. Но третья карта - карта чрезмерного фанфаронства, невозможности остановиться, довольствоваться на достигнутом, карта туза, безграничной власти, реализации всех мечт о коммунизме, евразийстве не приходит. Путин же тоже полез в казино и решил щелкнуть по носу весь мир, достигнув независимости. И закончит, безусловно, как его земляк Герман, с простреленным Читать далее...

Wachstumsschmerzen

Ринго сегодня стукнуло 83! Не верится! Когда я начинал по серьезному слушать битлов, в 1999 году, я купил на ВДНХ рождественский альбом I wanna be Santa Claus и до сих пор его слушаю на Рождество. Тогда это было так странно - купить новый альбом одного из битлов. Для меня они тогда еще были персонажами книги Хантера Дэвиса, какой-то историей из далеких-далеких времен. И их музыка, которая постепенно просачивалась ко мне через кассеты, сборники лучших песен на CD, какие-то обрывки увиденные мельком на ТВ, кавера на старых советских пластинках, тоже казалась чем-то давно завершенным, законченным. А тут вдруг что-то новое...
Я был безумно счастлив побывать на концерте Ринго в Цвиккау в 2018 году. Чистое волшебство! Петь хором с настоящим битлом.
А еще я помню передачу на "Эхо Москвы" - "Битловский час", посвященную 60-летию Ринго - тогда её вел давно уже покойный Георгий (Гоша) Мосишвили. Тогда я услышал впервые довольно свежую тогда песню La-dee-da и влюбился в неё сразу. Даже сейчас спустя столько лет эта магия жива!

Happy birthday, Ringo! Keep on rocking!

Elend, Elend, bodenlos und beständig. Nichts als Elend. Keine Rettung in Sicht. Мерцает огонек сознания, мерцает и мечется, как свеча на сквозняке. Порой не видать и пламени, а оно горит, вздыбившись снова. И тьмы не меньше, и ветру всё равно. Но что я без этого огонька? Сгоревший фитиль свечи.

Страх - это безумие. Форма безумия, доступная всем. Когда ты в его власти, это как голоса демонов в голове, которые тебя оглушают. Ты всё видишь искаженным. Это сильные чары. Почти всегда этот страх лишен оснований - говорить перед публикой, летать на самолетах, заговорить с незнакомцем... Страх отравляет жизнь и с ним надо вести постоянную борьбу, чтобы видеть ясно и не страдать безумием.

Когда летом 1914 над Европой стали сгущаться тучи, друзья убедили немецкого художника Коэна-Портхайма, живущего и работающего в Париже среди космополитичной богемы, что опасаться нечего. Как всегда будет много шуму, нот протеста, но не менять же из-за всей этой газетной шелухи своих планов на каникулы? Поэтому даже после сараевских выстрелов, Портхайм отправился в многонедельный отпуск, взяв с собой только плавки, чтобы купаться в Ла-Манше и краски, чтобы этот самый Ла-Манш рисовать. Работник филиала немецкого банка убедил его, что начавшаяся к тому времени война между Сербией и Австрией не повод снимать со счета все деньги, и тот, послушав, отправился в пригород Лондона отдыхать. Когда же через пару недель он вновь нагрянул в банк, то узнал, что все переводы заблокированы и его сбережения больше недоступны. Так начались злоключения, которые Коэн-Портхайм описывает в книге "Время стояло неподвижно" или "Время остановилось" (Time stood still).
Эта книга настолько попадает в нерв времени, что даже удивительно, что её ни разу не переиздавали, а единственный экземпляр, которой мне вообще удалось найти на всю Германию, хранится в Баварской национальной библиотеке и его нужно заказывать. Но оно того стоило.

О чем эта книга? В двух словах не скажешь. О четырех годах в лагере для интернированных гражданских в Англии. О бессмысленности войны. О бесчувственности человечества. О связи духовного и физического начал в человеке.
Мне чрезвычайно нравится его мысль об отсутствии воображения как главной причины войны. Война настолько превосходит человеческое воображение, что её невозможно постигнуть. Погибшим в аварии мы сопереживаем. Уничтоженных из пулеметов воспринимаем как ботов в компьютерной игре. Всё самое омерзительное поднимается в людях, еще вчера не имеющих против тебя ничего, а сегодня уже проклинающих тебя лишь за то, что ты обладатель паспорта одной определенной страны - так описывает Портхайм путь интернированных в порт по улочкам одного английского городка, когда в толпе старуха кричала, шамкая беззубым ртом - "Гунны! Гунны!". Долго живя в Париже среди художников, деятелей театра - он сам создавал декорации для оперных постановок - писателей он и забыл какой стране принадлежал и паспортом практически не пользовался.

К тому времени паспорт казался мне излишним и скорее бестолковым документом. Я оформил себе его в Италии, когда мне вдруг отказались без него выдавать какую-то справку. Но паспорта были чем-то, что требовалость для путешествий только русским, поскольку ни покидать, ни въезжать в их страну без них им было запрещено, из-за чего европейцы часто над ними подтрунивали. А тут вдруг оказалось, что единой Европы нет, а паспорта важнее, чем люди, которым они принадлежат. Мне рассказывали про одну пожилую даму, которая явилась в русское консульство и запросила новый паспорт, но когда дипломаты взглянули на тот, с которым она пришла, они обнаружили, что это германский паспорт. "Конечно, это германский паспорт - воскликнула она, когда ей указали на оплошность. - Именно поэтому я хотела бы его заменить. Людей мой паспорт раздражает!" Её возмущению не было предела, когда ей в ее просьбе отказали.

Красноречив и один из эпизодов самых первых дней войны:

На второй день войны я прочитал в газетах о самоубийстве одного старого официанта и хотя на фоне грандиозности Первой мировой это событие было малозначительным, я никогда не мог его забыть. Он с незапамятных времен работал в "Кафе Рояль", но в начале войны к его немалому удивлению открылось, что по рождению он - германский подданный. Его уволили, и он включил на полную газ, оставив несколько заметок в своем дневнике. Вот последние из них: "Пожалуйста, больше не надо никаких Наполеонов!", наверное кто-то сравнил действия Германии с тем, что делал Наполеон

Поначалу казалось, что война не затянется надолго. Портхайм так описывает тогдашние настроения:

Все покупали, покупали, покупали газеты, в надежде прочитать в них, что всё это - недоразумение. Пессимисты считали, что война может затянуться даже до Рождества, но это казалось такой чепухой.

Однако, война шла с нарастающей интенсивностью и во всех воюющих странах начали принимать меры против "вражеских иностранцев." С каждым новым налетом цеппелинов на Англию, призывы прижать к ногтю зловредных гуннов становились всё громче. Портхайму на время удалось уйти с головой в работу - сценическую подготовку нескольких оперных премьер, но очень скоро реальность постучалась к нему в дверь. И мир изменился навсегда...

Два лагеря для интернированных - Нокалое - стихийный и спонтанный и более строгий и организованный Уэйкфилд. Портхайм описывает не только лагерный быт, но и многочисленные повстречавшиеся ему там типажи. Его рассказ особенно интересен в описании изменений происходящих в личности под воздействием колючей проволоки - в итоге через четыре года на свободу вышел другой человек - не художник, а писатель, открывший для себя в лагере мир "таинственно-волшебных Читать далее...

Написал на курсах испанского мотивационное письмо, будто хочу поехать в Аргентину учиться по обмену. Удивлен, что в нем было так мало ошибок.
[700x308]

К сожалению, замечаю какая путаница царит в типологии лагерей на примере реакции на слова президента Чехии о слежке за россиянами за границей. Петр Павел призвал посадить русских в концлагерь! - такие заголовки приходится встречать. Перед глазами сразу встают сцены изможденных узников Берген-Бельзена с хроники англичан весны 45, а кого-то возможно и знаменитые ворота Освенцима, который был и концентрационным лагерем и лагерем смерти, где людей сразу убивали.
Необходимо внести разъяснения (благо по долгу диссертации как раз занимаюсь лагерной типологией.)
Устоявшаяся типология разделяет лагеря интернирования (простая изоляция), концентрационные лагеря (принудительный труд, перевоспитание, возможное уничтожение голодом и трудом) и центры уничтожения (Треблинка, Собибор и прочие , все на территории оккупированной Польши). Проблему типологизации усложняет тот факт, что лагеря интернирования вплоть до Второй мировой называли концентрационными лагерями, как например, самые первые концентрационные лагеря на Кубе, в Южной Африке и Филиппинах, а также лагеря для военнопленных во время Первой мировой.
Лагеря для японцев и граждан США японского происхождения были лагерями интернирования. Это не делает их чем-то хорошим. Люди были лишены свободы, не совершив никакого преступления, просто на волне паники и ксенофобии, охватившей тогда США. Но это не были концлагеря.
Чешским президент довольно неуклюже выразил следующую идею. Россия утверждает, что воюет с нами, но мы никак не контролируем россиян живущих на Западе, то есть делаем вид, что они с нами не воюют. Тем временем, раньше поступали вот так - кстати он мог бы привести пример не Японии, а Первой мировой, когда во всех воюющих странах были интернированы иностранцы и появилось даже понятие "вражеский чужак". По сути, он всего-то указал систему координат - как может быть, но сделал это по генеральски неулюже и вышло, что он предлогает уже сейчас интернировать русских в лагерях, для чего отсутствуют все правовые основания - для начала и война официально не объявлена. В Германии уже взяли под контроль поддерживающих войну. Чтобы контроль охватил всех, потребуется а) официальное объявление войны и б) аналогичные меры со стороны России. В Подмосковье уже начато строительство деревни для "иностранцев из недружественных стран".

Жан Корделье, роман "Вышло в копеечку"
(Разговор немки-продавщицы и врача-француза в Лейпциге в 1943 году)
- Кажется один ваш сын сейчас во Франции?
- Да, в Париже, но переживаю я не меньше, чем если бы он был на фронте.
- Отчего же? Должно быть, воевать в Париже не так уж неприятно.
Не стоило говорить ей этого, ну да ладно! Они в Париже, а я-то здесь. Продавщица смотрит на него мигом, как бы растерянно, а затем будто приняв решение:
- А как же все эти теракты? - говорит она глухим голосом - Вы убиваете наших солдат прямо в центре Парижа, по ночам на пустынных улицах, пока они ничего не подозревают.
Ах так! Она затевает ссору? Будет ей ссора! Мне эти теракты всегда казались бестолковыми.
- А вы-то что, не расстреливаете французов в Париже? Вы не депортируете гражданских?
Морель разгневан. Весь разговор чудной какой-то; Вы, вы... Это не мы, а война!
- Это всё война, говорит женщина. Мы вынуждены защищаться; весь мир ополчился против нас.
- И почему же весь мир ополчился против вас? Кто хотел войны? Кто ведёт её таким варварским способом?
Вдова аж подпрыгнула.
- Мы не варвары! Мы сражаемся за жизнь! Вы хотели всех нас уничтожить!
Конечно, эта продавщица из Лейпцига не была варваром. Наверное даже полевые цветочки целовала иногда. Возможно она даже не одобряла расстрелы и депортации, как он был против терактов. Мы оба произносим дежурные слова. Но меняется ли что-то от уверенности, что Германия ведет себя по-варварски?
- Вы прекрасно знаете, что никто не хотел вас уничтожить, вновь заговорил он вкрадчиво, вас бы оставили в покое, если бы вы не начали всё хапать: Австрию, Чехословакию, Польшу. А Францию напоследок. Одной Германии вам видимо не хватало.
- Вы думаете, мне нравится война? (Женщина говорит еще тише, чем он.) Вы думаете я была в восторге, когда она началась? Я ничего не хапала - это вы на нас напали.
Самое чудовищное, что она говорит искренне. Она полагает войну необходимой. Она считает войну справедливой, потому что о н а ничего не хотела хапнуть. Сколько таких немцев, как она? Сколько не хотело войны? Но может она сейчас сама скажет...
- Я убежден, что война не доставляет вам никакого удовольствие, но может быть это оттого, что вы её проигрываете?
В конце концов он это произнес. Впрочем, чего теперь уже колебаться. Вдова гордо вскидывает голову.
- Мы её еще не проиграли. Мы будем до последнего сражаться с русскими и евреями, которые хотят нас уничтожить.
Я - ни русский, ни еврей, говорит Морель. Однако от всего сердца желаю Германии поражения. И оно, как вы прекрасно понимаете неминуемо.
Как им договориться, если ему, как сейчас приходится расстраивать её и сердить?
- Нам с вами не договориться. - говорит женщина - Вы хотите, чтобы я была несчастной!
Она не выглядит сердитой. Скорее обескураженной.
Я не хочу, чтобы вы были несчастны - протестует он - Я хочу, чтобы Германия проиграла войну.
Как растолковать ей, что он её не ненавидит. Не желает ей никакого зла, напротив, желал бы её утешить? Германия побеждена, она - счастлива, счастлива благодаря ему: возможно ли это?
- Это одно и то же, шепчет она печально - потому что я - немка.
Ничего не поделаешь, пропаганда всех их погубила. Они убеждены, что воюют, чтобы защититься. Морель махнул рукой.
- Вы просто не хотите понять! Воюющая Германия - это не вы. Это режим, который вам пришлось принять (говорить ей, что они его выбрали не надо) и который вы теперь терпите. Мы как раз и боремся с этим режимом.
- А на войне мои сыновья, произносит она твердо. Они рискуют жизнью, тратят свою юность. Именно их вы хотите убить. И вы хотите, чтобы их мать на это согласилась? Германия это не Геббельс. Это мои сыновья, это я сама. Зачем вы сказали, что я красивая, тогда как на самом деле вы меня ненавидите. Н а с ненавидите.
- Я вас не ненавижу - говорит он, делая шаг навстречу, - я...
Резкий звук звонка прервал его шаг. Он обернулся: вошли две женщины.
- Сколько вам салата? - спрашивает торговка.
- Два.
Как быстро она овладела собой! Наверное и не взволновал её весь этот разговор. Она меня разыграла. Француз берет салат, протягивает деньги, получает сдачу.
- Auf Wiedersehen! - Морель уходит не дождавшись ответа.
1953

Вчера дневнику стукнуло 18. Что ж, он теперь совершеннолетний и может броситься во все тяжкие.
Получается в моей жизни сейчас две половины - с дневником и без, так как я его завел в 18. (Первый, литтлредрустер, даже формально до 18-летия, но он все-таки не совсем считается. Пробный шар.)
И да, до сих пор волшебство от того, что можно что-то написать, и люди за тысячи и тысячи километров, незнакомые люди, прочитают, прокомментируют.
Еще через 18 мне будет 54. По нынешним временам не возраст. Вон дяде Саше под 60 уже, а он в Египет гоняет, дайвингом занимается. Здоровый, подтянутый. Правда это будет возраст, когда мама умерла, но тут уж как карта ляжет. В любом случае еще 18 лет это целая жизнь. У меня вообще нет такого впечатления, что я вчера будто дневник заводил. Нет, напротив, будто это был другой человек. Столько всего в эти 18 лет уместилось. Уму непостижимо!

В мае лазание по отвесным скалам без страховки продолжилось и обрело довольно отвязные черты. Тарзанщина, но такая будто еще в запасе пара сердечек и континиум. Наверное подсознательно я хочу разбиться, чтобы был легитимный повод выйти из игры. Я помню такое чувство в детстве, когда играл в денди или сегу и проходил очень далеко, до уровня, куда доселе не удавалось добраться. И на нем игралось очень спокойно, без нервяка, потому что уже дойти до него было большим достижением. Поэтому выскочки, пробившиеся в финал иногда играют лучше маститых чемпионов.
Уходя из дома в полном порядке, можно вечером не вернуться домой. Потерять всё. Игра может не задаться. Такое обычно бывает только в ранней юности. Пошел вечером с одногруппниками бухнуть, нажрался, ушел на дискач, там поссорился с рваньем и получил ножом в бок. В моем возрасте обычно ведут размеренную жизнь, опутанную страховочными ремнями и карабинами. А с меня последние ремни срезала. Видимо учит ползать по скалам. Эволюционировать в высшее существо. Принцип эволюции - сдохни или улучшайся.

Нейрончики бегут по накатанным дорожкам, кривым дорожкам. Их выпрямлять это та еще работенка. Представьте себе робота, который пытается сам себя перепрошить. Я с этим сейчас столкнулся. Я копнул глубоко и понял как много пошло не так в моем детстве. Что я в детстве выживал, а не закладывал потенциал под будущее. И дорожек накатало неправильных так много, что хоть в набат бей. Предстоит такая работа - точнее она уже идет, но это авгиевы конюшни. Приходится действовать наперекор собственным страхам. Идти в самое болезненное детское ощущение покинутости. Всё внутри рычит и говорит - забей, спрячься где-нибудь под одеялом, включи любимую музыку, пусть тебе снова станет хорошо! Но нет! Я пускаю нейроны по непаханому, они нехотя, со скипом прокладывают едва заметные тропинки новых синапсов. Но это как вырывать гвоздодером старые ржавые въевшиеся в мясо души гвозди.

Меняются актеры на сцене. Остается зола воспоминаний. Я был рядом. Мог спросить. Мог сказать. Не сказал. Не спросил, а что сказал и спросил, так лучше бы молчал. А это генеральная репетиция? Нет. Это мировая премьера. Здрастьте-приехали! Но суфлер запил, режиссер похоже наркоман с отвратительным вкусом и только художник, художник замечательный. А кто написал пьесу? Сколько уже было кульминаций! Это классическая пятиактовая трагедия? Нет. Это какое-то барокко. Или романтическая драма. Как у Гюго. Смешное и грустное вперемешку. Если бы мне сказали, если бы объяснили правила в самом начале! А учили какой-то фигне типа не ковыряться в носу!

Настроение сейчас - Если у вас есть настроение, значит что-то с вами не в порядке.

С тех пор, как я стал осознанно стремиться спать 8 часов, мне стало сниться много снов. Сны как бы стали второй жизнью, но мне никогда не снятся кошмары. Скорее наоборот. Бывают сны смелые, но пугающие? Нет. Первые минуты после пробуждения если поспал восемь-девять часов великолепны. Я еще не помню всех дел, всех проблем, всех несчастий. Я - просто я. Таким, каким бы хотел бы однажды стать. Просветление, если хотите использовать это затертое словечко.

Одна из любимейших песен Битлз как раз об этом чувстве между сном и бодрствованием:

When I wake up early in the morning
Lift my head, I'm still yawning
When I'm in the middle of a dream
Stay in bed, float up stream (float up stream)
Please, don't wake me
No, don't shake me
Leave me where I am
I'm only sleeping

Каждый вечер я благодарен судьбе за еще один день без страха, без трепета и чрезвычайного положения. За то, что скорость сползания в пустоту не увеличилась. А утром будет новый день с новыми-старыми волнениями, ветер сорвет и унесет прочь чешуйки старого меня, а на их месте отрастет свежий панцирь. Это постоянно меняющаяся жидкость в сосуде-душе, которую мы почему-то называем своим я. Стадион тот же, но зрители меняются. И я уже не тот я, который в апрельские дни 2005 года писал в дневнике о Стейнбеке и Кортасаре. Я использую его тело, а тот я обсыпался чешуйками где-то между Москвой, Дрезденом, Безансоном и Атлантой.

Чем больше я живу, тем больше убеждаюсь, что жизнь устроена по принципу из рассказа "Пропавшее письмо" Э. А. По. Там, как вы помните, письмо всё время висело на самом заметном месте. Так вот все мудрости давно известны и увековечены в романах, стихах, песнях, надписях на магнитах на холодильник, футболках, подушках, кружках, в ежедневниках, отрывных календарях. Мы читаем их, но даром бы, если бы не понимали! Нет, мы понимаем их дословный смысл. Иногда даже наша мысль способна увязать с этим смыслом некий опыт из собственной жизни или из виденного фильма. Но подлинное понимание приходит только тогда, когда ты сам доходишь до прописных истин. В этом подвох, потому что их нельзя привить. Им нельзя научить. Нельзя с их помощью натаскать на жизнь. А что можно? Да ничего. Можно только стимулировать в ребенке любопытство к жизни и надеяться, что он не свернет себе шею, набивая шишки в поисках формулы велосипеда.
Мы получаем в пользование Феррари, взгромоздившись на конечный продукт. Но проходить весь путь прогресса от палки копалки до Феррари времени жизни не хватит. Да и свернешь возможно где-то не туда, огрубеешь от неудач. Это неразрешимая проблема образования. Но образование может подстегнуть любопытство. В том, в ком оно немного гнездится изначально. Образование не только в школьном, но и в жизненном смысле.

Это цитата сообщения murashov_m Оригинальное сообщение

Всё очень очень плохо... 24.III. 2007

Иногда кажется, что солнце уже никогда не принесёт радость. Почему в сердце всегда остаётся пустота? Почему человек всегда оставляет после себя такую пустоту? Мне страшно об том думать. Страшно, потому что пустота эта ничем не восполняется. Ни другими людьми, ни новыми впечатлениями - только долгая череда ночей и дней, час за часом помогают свыкнутся, принять. Как тяжело это принять. Что мы лишь гости в этом мире. Что ничего нам не принадлежит, кроме души. А некоторые и в душу не верят. Значит вообще ничего. Просто был и всё. Строчка в статистике. И приходится принимать жизнь такой, какая она есть. И не радоваться ей просто невозможно. Вот эти строчки звучат у меня сегодня весь день в голове...
"О, как удел твой жалок, человек!
Одним законом сотворен, в другой – закован:
Зачат в грехе – но презираешь грех,
Рожден больным – но тщишься быть здоровым!"

Рождён больным, но тщишься быть здоровым... Потрясающе... Я буду здесь пока. Буду в этом мире. Пока так надо. И буду беречь свою душу. И души всех вас, по мере сил. Хотя бы тем, чем могу - словом, прекрасной музыкой...


Sanctus, sanctus, sanctus Dominus Deus Sabaoth! pleni sunt coeli et terra gloria tua.
Osanna in excelsis.

Очередная жемчужина, затерявшаяся на пыльных страницах справочников и сборников. Пересматривая сейчас лучшие фильмы 70-х из одного такого, я дошел до фильма режиссера Nicolas Roeg. Я воспринял его как один из самых эмоциональных и чувственных - наряду с Корридой любви, Кармен Легендой о Пауле и Пауле. Всё фильмы, которые будоражат, тревожат. После которых несколько дней ходишь как пьяный. При всём культурном пессимизме, он оставил по себе чувство легкости. Как после радостной, но неудачно завершившейся, скомканной встречи, после которой прокручиваешь всё в голове, злишься на себе, а все-таки благодаришь судьбу, что она была.

Это фильм о встрече двух судеб - молодой белой австралийки, (Дженни Эгаттер) и аборигена (Дэвид Галпилил), оказавшихся в пустыне по разным обстоятельствам - она, потому что её отец сошел с ума (жизнь, настоящая, дикая, страшная и взыскательная ворвалась в её окутанное радио, техникой и бетонными стенами существование), а он - потому что в архаичном мире такие столкновения с жизнью ритуализированны, для них не нужно сходить с ума - скорее наоборот; в этом глубокая мудрость цикличного мышления архаичного человека. Что-то вроде fly or die. Ну укусит тебя при инициации змея. Или сдохнешь от обезвоживания под палящим солнцем. Не велика потеря. Зато если вернешься из пустыни живым, то вернешься настоящим мужиком. Честно говоря, я не большой любитель философии не служил, не мужик. Не думаю, что такие катастрофы действительно стоит планировать заранее. Пусть жизнь накажет! Пусть жизнь научит! - это скорее мой опыт и мой принцип. Но надо признать, что создателям фильма удалось столкнуть лоб в лоб две эти идеологии и вышиблись такие искры, что мама не горюй.

Эгаттер настолько молода, настолько божественно прекрасна в этом фильме, что все порно-сайты мира не аккумулируют и десятой доли её привлекательности, её чувственности, её эротизма. Её великолепие то ли лазутчик в девственной, величавой (Кант сказал бы erhaben) красоте австралийской природы, в которой хозяйничает молодой абориген Дэвид, то ли органическое дополнение к ней. Финальная сцена купания оставляет надежду на второе, но общая трагическая концовка и особенно сцена на кухне с муженьком скорее указывают на первое. А счастье было так возможно... Так близко...

Я бы рекомендовал смотреть этот фильм в один вечер с "Диким ребенком" Трюффо - благо оба не очень длинные. Они хорошо дополняют друг друга. Подводят к интересным размышлениям. Может все-таки Руссо был прав и золотой век давно позади? Был ли Дэвид тем самым bon sauvage, благородным дикарем или же это просто добрая сказка. А настоящий Дэвид размозжил бы девушке голову булыжником и надругался? Может и правильно, что мы понастроили себе каменных джунглей, заперли аборигенов по резервациям или неблагополучным гетто и, слушая радио, режем мясо удобным ножом для чистых и скучных мужей?

Когда футболист заканчивает карьеру, он зачастую становится (играющим) тренером. Вот и звездный тенор Роландо Вийазон заделался нынче режиссером и ставит в наших саксонских краях один спектакль за другим на оперных сценах Дрездена и Лейпцига.
Мне его вчерашняя (премьера) "Сомнамбула" понравилась. Я не большой любитель режоперы, но и понимаю, что дзеффиреллиевская суперреалистическая детализация не всегда возможна, да и нужна. Поэтому важен принцип, лучше меньше, да лучше. Накрайняк тогда уж в концертном исполнении, чем когда все бегают голышом или на байках ни к селу, ни к городу.
Вийазон сделал очень умную постановку, показав уровень снов, призраков, мечтаний, любви и счастье поверху, а всё приземленное, человеческое, рациональное внизу, но соединив их зубчатым разломом вдоль всей комнаты. Логично вроде было показать столкновение просвещения в лице графа и темных предрассудков, но это было бы слишком предсказуемым ходом.

Интересно и цветовое решение - хор по традиции кальвинизма весь одет в черное, будто предвещает беллиниевских "Пуритан", но свадьба, сон, любовь показаны белым цветом платьев. Фактически все на сцене белое или черное. В конце трагического первого действия на кристально белой двери Амины, лунатичной несчастной невесты, рисуют черный крест. Эту тему можно было бы и продолжить, только не думаю, что это будет интересно не видевшим вчерашний спектакль.

В музыкальном плане "Сомнабула", которую я даже по записям не особо знал, оказалась типичной оперой бельканто - надо поймать волну, найти вайб и тогда кайфа с неё можно словить не меньше, чем с каких-нибудь "Паяцев" или "Тоски". И, конечно, длинные, длинные мелодии, про которые еще Верди философствовал. Красивые мелодии на предсказуемые гармонии, но за красотой мелодий забываешь, что гармонии все как один тоника-доминанта, иногда с таким божественно красивым уходом в минор. Да еще под флейты...

Пели вчера, кстати, так хорошо, как давно я не слышал в наших Палестинах. Emily Pogorelc - такую ми выдала, что мне аж страшно за неё стало. Спето было всё уверенно и прекрасно, в замечательном стиле, полном нюансировки и эмоций.
Эльвино - Максим Миронов поначалу испугал каким-то козлиным вибрато, весьма неприятным, но оно, вибрато, вскорости исчезло, и он запел весьма достойным, хоть и не очень большим россиниевским тенором с верхушечками и грацией, всё как полагается.
Георг Цеппенфельд - наш местный бас - отметился отменной дикцией, безукоризненной интонацией и актерским мастерством - совершенно по графски ухаживал за хозяюшкой. Кстати, мне кажется, что не только потому что "Сомнамбула" хэппиэндом кончается она считается semiseria - есть в образе графа нотки буффы, что-то от "Дон Паскуале" или "Эликсира любви". Может влюбленный "старик" всегда смешон, даже когда его чувства искренни? Кроме того в самой музыке столько радостной веселости, особенно в первом акте. Когда же Амину заносит в ночи перед свадьбой в комнату "к чужому мужику", всё действие берет трагический оборот. Драматически самая сильная сцена, когда Эльвино упрекает недавнюю невесту в неверности, однако по его тону мы слышим, что не хочет верить, не может верить в её предательство и буквально как тонущий за соломинку хватается за предположение мудрого графа о естественном объяснении невинных блужданий Амины по ночам. Таким образом любовь, ослепившая и бросившая его только что в колодец собственной ревности, помогла ему же освободиться. Все видят, как лунатка-Амина бредит во сне своей сорвавшейся свадьбой и женихом, и окончательно убеждаются в её невиновности. Вот такие они, суровые, кальвинисткие гельветы бог знает какого века. А могли бы бритвой по глазам, как говорится... Вот и сказке конец и Беллини, конечно, молодец.

А вообще удивительно как всё действие ложится на русскую присказку про "приехавшего и рассудившего всех барина". Действительно, в такие сказки хочется верить. А не в барина, приехавшего и перепортившего в баньке всех девок.

Вийазон, кстати, в апреле будет петь у нас - внезапно - Орфея в опере Монтеверди. Впрочем, многие тенора считают своим долгом по приколу попеть баритоновые партии. Обычно на старости лет. Но обычно это всякие ларго аль фактотум или "Пролог", а тут целый Орфей. Послушаем.
Fotos