Личность должна быть подобна чистому, прозрачному кристаллу, который все отражает, но сам никогда не меняется. Когда это достигнуто – все достигнуто: тело становится лишь механизмом и остается здоровым и чистым без какого-либо ухода за ним; ничто не в силах загрязнить или осквернить его.
Знайте, что вы олицетворение Бесконечного, и всякий страх исчезнет.
Надлежит всегда повторять себе: "Я и Отец мой – одно".
В будущем людей, подобных Христу, будет столько же, сколько виноградных лоз: тогда с игрою будет покончено. Это подобно тому, как на начинающей кипеть воде вскакивает сперва один пузырь, затем множество и, наконец, все больше и больше, пока вся вода не начинает кипеть, превращаясь в пар. Будда и Христос – наибольшие пузыри из всех, доныне явленных миру. Моисей был лишь сравнительно небольшим пузырем, а затем появились все более крупные. Со временем все станут пузырями и улетучатся; однако, вечно юное творение накачает свежую воду, и весь процесс кипения, с начала до конца, повторится еще раз.
Свами Вивекананда
Вдохновенные беседы
По мере того как Рамакришна приближался к концу, он отдалялся от всего. Он простирал над печалями учеников свое ясное небо. Евангелие, написанное почти у изголовья умирающего, отмечает гармонический шепот души, как ручейка вечером, при молчании подавленных учеников, в то время как в саду тихо шелестят при лунном свете ветви деревьев, которые шевелит горячий южный ветер. Друзьям, любимым, которые не могут покориться необходимости потерять его, он рассказывает вполголоса:
— Радха говорила Кришне: «О возлюбленный, живи в моем сердце и не являйся больше в человеческом образе». Но вскоре она начала страдать, не видя своего возлюбленного в образе человеческом. Но воля Божья должна быть исполнена. И долго Кришна не являлся в образе человеческом… Господь пришел и воплотился в человечестве. Затем он вернулся с учениками к Божественной Матери.
Рожденный в ортодоксальной браминской семье, Шри Рамакришна знал формальности богослужения, его обряды и ритуалы. Бесчисленные боги и богини индусской религии являются человеческими аспектами неописуемого и непостижимого Духа, как он представляется ограниченному человеческому уму. Они понимают и ценят человеческую любовь и душевное волнение, помогают людям реализовать их мирские и духовные идеалы, и в конечном счете дают возможность людям достигнуть освобождения от страданий земной жизни. Источником света, интеллекта, мудрости и силы является Тот Один, от которого приходит исполнение желания. Все же, до тех пор, пока человек опутан своими человеческими ограничениями, он может поклоняться Богу только через человеческие формы. Он вынужден пользоваться человеческими символами. Поэтому индуизм просит поклоняющихся смотреть на Бога как на идеального отца, идеальную мать, идеального мужа, идеального сына или идеального друга. Но имя в конце концов приводит к Безымянному, форма - к Бесформенному, слово - к Безмолвию, чувство - к ясному постижению Безмятежности в Абсолютном Существовании-Знании-Блаженстве. Боги постепенно сливаются в единого Бога.
Но пока это осознание не достигнуто, поклоняющийся не в состоянии отделить человеческие факторы от своего поклонения. Поэтому Божество купают и одевают и украшают. Его кормят и укладывают спать. Его пытаются умилостивить гимнами, песнями и молитвами. И существуют соответствующие обряды, связанные со всеми этими действиями. Например, для сохранения своей внешней чистоты жрец омывает себя в святой воде и надевает священное одеяние. Он очищает ум и органы чувств соответствующими медитациями. Он защищает место поклонения от злых сил, вычерчивая вокруг себя круги огня и воды. Он активизирует различные духовные центры в теле и пробуждает Высочайший Дух в своем сердце. Затем он переносит этот Высочайший Дух в изваяние перед собой и преклоняется перед этим изваянием, считая
Жил один бедный человек, нуждавшийся в деньгах. Он как-то слышал, что если бы он мог вызвать духа, он мог бы приказать ему принести и деньги, и все, что угодно. Поэтому ему очень хотелось иметь в своей власти духа. Он все искал человека, который мог бы дать ему в подчинение духа; наконец он нашел мудреца, обладавшего большими силами, и попросил его помочь ему в этом. Мудрец спросил его, зачем ему нужен дух. "Я хочу, чтобы дух работал на меня; научи меня, как мне вызвать его, - мне очень хочется иметь в своей власти духа", - ответил тот. Мудрец сказал: "Не беспокойся, иди домой". На следующей день тот человек опять пошел к мудрецу и стал плакать и просить: "Вызови мне духа! Я должен иметь в подчинении духа, чтобы он мне помогал". Наконец мудрецу это надоело и он сказал: "Возьми этот талисман, повторяй волшебное слово, и дух придет, и что ты ни прикажешь ему, он все исполнит. Но берегись: он страшное создание и должен быть всегда занят. Если ты когда-нибудь не дашь ему работы, он лишит тебя жизни". Человек ответил; "Это очень легко; я могу дать ему работы на всю жизнь". Затем он пошел в лес и долго повторял волшебное слово; наконец перед ним предстал дух. "Я дух, - сказал он, - я побежден твоим волшебством, но ты должен постоянно давать мне занятие; в ту минуту, как ты мне не дашь, я убью тебя". Человек сказал: "Выстрой мне дворец", и дух ответил: "Готово, я выстроил тебе дворец". "Дай мне денег", - сказал человек. "Вот тебе деньги", - ответил дух. "Сруби этот лес и сделай вместо него огород". - "Сделано, - сказал дух, - что еще?" Человек испугался и подумал, что ему дела у него больше нет, так как дух все исполнил в один миг. Дух сказал: "Дай мне какое-нибудь дело, или я съем тебя". Бедняк не мог больше придумать никакого занятия, испугался и бросился бежать, пока не добежал до мудреца и сказал ему: "О мудрец, защити меня!" Мудрец спросил его, в чем дело, и человек ответил: "У меня нет больше работы для духа. Все, что я ему приказываю сделать, он исполняет в один миг и грозит меня съесть, если я не дам ему работы". В эту минуту появился дух и, сказав: "Я съем тебя", приготовился проглотить человека. Тот стал дрожать от страха и умолять мудреца спасти его. Мудрец сказал: "Я найду выход. Посмотри на эту собаку с загнутым хвостом. Выхвати скорей твой меч, отсеки ей хвост и дай его выпрямить духу". Человек отрубил хвост собаке и дал его духу, сказав: "Выпрями его". Дух взял хвост и стал медленно и старательно его выпрямлять, но как только он отпустил хвост, тот снова свился. Дух снова бережно выпрямил его, но как только он его отпустил, хвост снова загнулся. Опять терпеливо дух выпрямил его, но хвост все свивался, как только он его отпускал. Так дух работал много-много дней, пока совсем не утомился. "Никогда в жизни я не был в таком затруднении. Я старый, опытный дух, но никогда я не находился в таком трудном положении. Я пойду с тобой на соглашение, - сказал он человеку. - Ты меня отпусти, а я оставлю тебе все, что я тебе дал, и обещаю больше не вредить тебе". Человек очень обрадовался и с готовностью принял это предложение.
Наш мир подобен загнутому собачьему хвосту: люди в течение сотен и сотен лет старались выпрямить его, но он снова свивался, как только они его отпускали. Иначе и не могло быть. Надо сперва научиться работать бесстрастно, чтобы избавиться от фанатизма. Если бы в мире не было фанатизма, он шел бы вперед гораздо быстрее, чем теперь.
Свами Вивекананда
Карма-йога
Учитель (Пранкришне): "Моя Божественная Мать не только бесформенна, - Она также имеет формы. Каждый может увидеть Ее формы. Каждый может узреть Ее несравненную красоту благодаря симпатии и любви. Мать появляется перед Своими поклонниками в различных формах.
Я видел Ее вчера. Она была облачена в одеяние цвета охры из цельного куска материи, и Она говорила со мной.
В старой Индии все было регламентировано, так что каждый мужчина и каждая женщина до конца жизни должны были отвергнуть социальную жизнь и не думать ни о чем, кроме Бога и собственного спасения. Это было как бы подготовкой к великому событию — смерти. Так в древности готовились к тому, чтобы стать санньяси, с ранних лет. Позже молодые люди стали отрекаться от мира. И молодые люди были деятельны. Они не могли сидеть под деревом и думать все время о собственной смерти; они шли проповедовать и утверждали секты. Так, Будда, будучи молодым, произвел великий переворот. Был бы он стариком, он бы смотрел на кончик своего носа и спокойно умер.
Орден не есть церковь, и люди, вступившие в Орден, — не священники. Существует огромная разница между священниками и санньяси в Индии. Священство в Индии, подобно другим занятиям в социальной жизни, является наследственной профессией. Сын священника будет священником, так же как сын плотника будет плотником, а кузнеца — кузнецом.
Соприкосновение с членами Брахмо усилило желание Шри Рамакришны встретить искателей, которые были бы способны следовать его наставлениям во всей их полноте. "Не было границ, - признался он однажды, - тому сильному стремлению, которое я чувствовал в то время. В дневное время мне как-то удавалось сдерживать его. Светская болтовня обывателей раздражали меня, и я тоскующе ждал дня, когда придут истинно мои любимые товарищи. Я надеялся найти утешение в беседах с ними, рассказывая им мои внутренние осознания. Всякая мелкая случайность напоминала мне о них, и мысли о них целиком завладевали мною. Я уже раскладывал по полочкам в уме - что я должен буду сказать одному и дать другому, и так далее. Но когда день подходил к концу, я уже не мог сдерживать свои чувства. Мысль о том, что еще один день прошел, а они не пришли, удручала меня. Когда во время вечерней службы храмы оглашались звуками колоколов и раковин, я забирался на крышу кутхи в саду и, корчась от сердечной тоски, кричал что было сил: "Придите, мои дети! О, где же вы? Я не могу жить без вас". Никогда ни мать не тосковала так по своему ребенку, ни друг по своим товарищам, ни любовник по своей возлюбленной - как я тосковал по ним. О, это было неописуемо! Вскоре после этого периода острой тоски поклонники начали приходить".
Примерно в 1879 году заметки о Шри Рамакришне, которые время от времени появлялись в периодических изданиях Брахмо, начали привлекать к нему будущих учеников из образованных слоев бенгальской буржуазии, и они продолжали приходить вплоть до 1884 года. Но и другие, тоже, приходили, чувствуя неуловимую силу его притяжения. Это была постоянно сменяющаяся толпа людей всех каст и всех убеждений: индусы и брахмосы, вайшнавы и шакты, образованные с университетскими степенями и неграмотные, старые и молодые, махараджи и нищие, журналисты и актеры, пандиты и поклонники, философы и стремящиеся к материальным благам, гйани и йоги, люди действия
Необходимо постоянно повторять имя Бога. Имя Бога очень эффективно в Кали-югу. Практика йоги невозможна в эту эпоху, поскольку жизнь человека зависит от пищи. Хлопайте в ладоши, повторяя имя Бога - и птицы вашего греха улетят.
Ищите общения со святыми людьми. Чем больше вы приближаетесь к Ганге, тем прохладнее ощущается ветер. С другой стороны, чем ближе вы подходите к костру, тем горячее будет ощущаться воздух.
Невозможно ничего достигнуть через леность и откладывание со дня на день. Люди, которые желают мирского наслаждения, говорят о духовном развитии: "Ну, это все произойдет в свое время. Рано или поздно мы постигнем Бога".
Я сказал Кешаб Сену: "Когда отец видит, что его сын начинает беспокоиться о своем наследстве, он отдает ему его долю имущества даже за три года до положенного срока. Мать продолжает стряпать, пока ребенок в кроватке сосет свою игрушку. Но когда он бросает игрушку в сторону и кричит, призывая ее, она снимает горшок с рисом и берет малыша на руки и кормит его". Я сказал все это Кешабу.
Говорится, что в Кали-югу, если человек сможет проплакать по Богу один день и одну ночь, он увидит Его. Чувствуйте себя обиженным на Бога и говорите Ему: "Ты сотворил меня. Теперь Ты должен раскрыться мне". Живете ли вы в миру или еще где-нибудь - всегда удерживайте свой ум на Боге. Ум, пропитанный стремлением к земному, можно
Непревзойденной среди поклонниц Учителя по силе преданности и богатству духовных переживаний была Агхоримани Дэви, ортодоксальная браминка. Овдовев в раннем возрасте, она посвятила себя полностью духовным поискам. Гопала, Младенец Кришна, был ее Идеальным Божеством, которому она поклонялась, следуя отношению ватсалья религии вайшнавов, относясь к нему как к своему собственному ребенку. Через Него она успокаивала свою неутоленную материнскую любовь, готовя для Него пищу, кормя Его, купая Его и укладывая Его в постель. Эта милая близость с Гопалой стала причиной ее прозвища - Гопал Ма, или Мать Гопалы.
В течение сорока лет она прожила на берегу Ганга в маленькой пустой комнатке и ее единственными спутниками были потрепанный томик Рамаяны и мешочек с четками. В возрасте шестидесяти лет, в 1884 году, она посетила Шри Рамакришну в Дакшинешваре. Во второй визит, как только Учитель увидел ее, он произнес: "О, вы пришли! Дайте мне что-нибудь поесть". С великой нерешительностью она дала ему несколько обычных сладостей, которые она купила для него по дороге. Учитель съел их с удовольствием и попросил ее принести ему простых карри и сладостей, приготовленных ее собственными руками. Гопал Ма посчитала его сомнительным монахом, ибо, вместо того, чтобы говорить о Боге, он постоянно просил еду. Она не хотела больше навещать его, но некое непреодолимое притяжение привело ее снова в храмовый сад. Она принесла с собой несколько простых карри, которые она приготовила своими руками.
Разве Кали, моя Божественная Мать, черная? Она кажется черной, потому что на Нее смотрят издали; но вблизи Она не такая. Небо кажется голубым издали; но взгляните на него вплотную, и вы обнаружите, что оно не имеет цвета. Вода океана выглядит синей на расстоянии, но когда вы подходите ближе и берете ее в руку, вы обнаруживаете, что она бесцветна".
Один брахмачари из ашрама в Тривандруме спросил Свами Нирмалананду:
"Мы выполняем тут работы, связанные с ашрамом, и желаем, чтобы эта работа дала плоды. Нишкама-карма это отречение от цели работы. Не является ли наша работа в ашраме сакама-кармой, порождающей рабство?
Шаши Бхушан Чакраварти (Рамакришнананда) после кремации тела Рамакришны собрал пепел и останки и воздвиг для них святилище. Это святилище он никогда не оставлял без присмотра, даже отказался от паломничеств к святым местам, полагая, что нет ничего святее этого. На первых порах существования Ордена он по-матерински опекал братьев монахов, вплоть до того, что ходил собирать милостыню, чтобы поддержать их. Когда Нарен выбирал для братьев монашеские имена, он сначала собирался взять себе имя Рамакришны, ибо оно было всего желанней для него, но затем решил, что преданность Шаши дает ему больше прав на имя Учителя.
В 1897 году Рамакришнананда стал основателем монастыря Миссии Рамакришны в Мадрасе (Ченнае) и руководил ею до самой смерти в 1911 году. Шаши с детства поражал окружающих блестящим интеллектом; хотя он с радостью променял образование на служение Учителю, любовь к астрономии и математике он сохранил до конца своих дней и часто занимался решением математических задач просто из любви к искусству. Мадрасских последователей Рамакришны он изумлял своей работоспособностью, когда же его спрашивали, как он умудряется столько сделать, Шаши обыкновенно отвечал, что на самом деле человеческое тело есть пассивный инструмент — наподобие ручки с пером. Жалуется ли когда-нибудь ручка, что ей пришлось написать слишком много писем? Если мы в состоянии осознать, что наше тело есть инструмент Высшей Силы, и полностью отдаться этой Силе, то мы никогда не будем знать усталости, утверждал Рамакришнананда. Сам он постоянно жил в этом ощущении. Он вел занятия, он читал лекции, но при этом не рассматривал себя как преподавателя. Он постоянно молился Учителю о том, чтобы работа не внушила ему чувство собственной значимости. На занятиях он не старался привлечь внимание студентов внешней занимательностью изложения, а когда однажды ни один не явился в аудиторию, Рамакришнананда занятие все равно провел, прочтя лекцию в пустом помещении.
— Я здесь не для того, чтобы учить других, — часто говорил он, — для меня работа есть богопочитание. Я обязан выполнять этот долг независимо от того, приходят меня слушать или нет.
Послушников в мадрасский монастырь он отбирал с большим тщанием, бывал чрезвычайно строг и с ними, и с последователями из мирян. Если в монастырь приходили с газетами, он сурово заявлял:
— Уберите газеты. Читать можно где угодно. А когда вы приходите сюда, все ваши мысли должны быть отданы Богу.
Как-то раз последователь из придворных местного махараджи стал рассказывать дворцовые сплетни, Свами заерзал в своем кресле, а когда его спросили, хорошо ли он себя чувствует, без обиняков ответил:
— Хорошо. Мне просто не нравится ваша болтовня.
В другой раз в монастырь явился ученый пандит, который долго расписывал свои деяния на общее благо и планы социальных реформ. Рамакришнананда слушал его в молчании, а потом спокойно заметил:
— Я вот думаю: что же делал Бог до вашего рождения?
Кристофер Ишервуд
Рамакришна и его ученики
Здравый ум Вивекананды питает ко всему, что маскируется, что неискренно в поисках духа, такое же отвращение, как и наиболее честные ученые Запада:
«В том, чему я учу; нет никакой тайны… Все, что в системе йоги скрыто и таинственно, должно быть отброшено. Вы должны безжалостно отбросить все, что вас ослабляет. А как раз эти таинственные истории ослабляют человеческий мозг. Они в конце концов почти уничтожили йогу, которая была величайшей из наук… Экспериментируйте сами на себе. Здесь нет ни тайны ни опасности… Нехорошо верить слепо…»
Никто не осуждает более решительно всякую передачу власти над собой, хотя бы частичную, хотя бы мимолетную, в чужие руки. Этим объясняется резкое отрицание Вивеканандой каких бы то ни было форм внушения, хотя бы вполне добросовестного и с благими намерениями:
«Гипнотическое внушение может действовать лишь на слабый дух и приводит его в болезненное состояние… Нужно не ошеломлять ум пациента ударами извне, а учить дух владеть собою, не заставляя его терять ни одной из своих способностей… Всякое стремление к контролю, если он не допускается добровольно, оказывается губительным. Оно создает лишнее звено в цепи
М. (смиренно): "Да, господин. Как, господин, можем мы удерживать наши умы на Боге?"
Учитель: "Повторяй имя Бога и воспевай Ему славу, и держись компании праведников; и время от времени навещай поклонников Бога и святых людей. Ум не может пребывать в Боге, если он день и ночь погружен в мирское, в мирские обязанности и заботы; совершенно необходимо время от времени удаляться в уединение и думать о Боге. Удерживать ум на Боге очень трудно вначале, если человек не практикует медитацию в одиночестве. Когда деревце молодое, его необходимо окружать изгородью - иначе оно может быть повреждено скотом.
«…Машина мира — страшный механизм; стоит нам всунуть в нее руку, нас сейчас же втягивает, мы погибаем. Нас всех увлекает эта всемогущая и сложная Машина вселенной».
Как же и где найти путь к Свободе?
Все великие духовные наставники, известные всему миру, заявляли: "Я вижу и я знаю". Иисус, Павел, Петр, - все настаивали на действительном понимании тех духовных истин, которые они проповедовали.
Этого познавания можно достичь при помощи йоги.
М: "Господин, предположим, что человек верит в Бога с формой. Но очевидно, что Он не является глиняным изваянием!"
Учитель (прерывая): "Но почему глиняным? Это изображение Духа".
Приехал Адхар Сен с несколькими своими друзьями. Он был помощником судьи, в возрасте около тридцати. Это был его второй визит к Учителю. С ним был его друг Сарадачаран, который пребывал в исключительно несчастливом состоянии из-за смерти своего старшего сына. Вышедший на пенсию помощник школьного инспектора, Сарадачаран посвятил себя медитации и молитве. Адхар привел своего друга к Учителю для утешения его сокрушенного ума.
Спустившись из самадхи, Учитель увидел глаза поклонников, устремленных на него. Он невнятно говорил сам с собой, все еще в отвлеченном состоянии.
«Приспело время родиться тому, кто объединит в одном теле блистательный ум Шанкары и безграничное сердце Чайтаньи, — тот, кто увидит во всякой религии один Действующий дух и во всяком существе одного Бога; тот, чье сердце могло бы обнять всех бедных, слабых и париев, всех притесненных в Индии и вне Индии; тот, чей мощный разум сочетает все соперничающие мысли в Индии и вне Индии и породит всеобщую гармонию… Приспело время. Этот человек родился, и я имел счастье сидеть у его ног… Он пришел, живой дух Упанишад, завершение индийских мудрецов, мудрец, которого ждет наше время… Гармония...»
Эту Гармонию, которая расцвела в одном избранном существе и которой наслаждались немногие, Вивекананда захотел распространить на всю Индию, на весь мир. В этом и состояло его смелое новшество… Он не дал, может быть, ни одной новой идеи: есть ли хоть одна идея, которой не родила бы Индия, которой не снесла бы за долгий ряд веков неутомимая муравьиная царица!.. Но эти муравьи не строили муравейника. Все эти разрозненные мысли казались несовместимыми. В Рамакришне они образовали симфонию. И тайна их божественного порядка открылась Вивекананде.
Материал, из которого возникли идеи Вивекананды, отнюдь не был, как и у Рамакришны, его личным завоеванием. Он составляет часть общей сокровищницы индуизма. Простой и скромный Рамакришна никогда не приписывал себе чести основания метафизической школы. А Вивекананда, гораздо более рассудочный и сознававший значение своего учения, знал и говорил, что оно неново. Он скорее претендовал на высокую духовную генеалогию:
— Я — Шанкара, — говорил он.