26.12.2024 – Джанма титхи Свами Шивананды – Таракнатха Гхошала.
Таракнатх Гхошал чувствовал с детских лет благородное желание осознать Бога. Кешаб и Брахмо Самадж привлекли его, но оказались не отвечающими его требованиям. В 1882 году он впервые встретил Учителя в доме Рамчандры и был изумлен услышав, как он говорит о самадхи - теме, которая всегда пленяла его ум. И в этот вечер он воочию увидел проявление этого сверхсознательного состояния в Учителе. Тарак стал частым гостем в Дакшинешваре и в избытке получал благоволение Учителя. Юноша часто ощущал экстатический жар в медитации. Он также сильно плакал, когда медитировал на Боге. Шри Рамакришна говорил ему: "Бог благосклонен к тем, кто может плакать о Нем. Слезы, пролитые о Боге, смывают грехи прежних рождений".
Биография Шри Рамакришны Парамахамсы
Свами Никхилананда
Однажды ко мне пришел христианин и сказал: «Ты — ужасный грешник». Я ответил: «Да, я грешник. Иди с Богом!» Он был христианским миссионером. Этот человек не давал мне никакого отдыха. Когда я видел его, я убегал, но однажды он поймал меня. Он сказал: «Я имею кое-что для тебя. Слушай, ты, грешник, ты пойдешь в ад и к чертям». И я ответил: «Очень хорошо, что еще?» Я спросил его: «Куда пойдешь ты?» — «Я пойду в рай», — ответил он. Я сказал: «Ну, я пошел к чертям!» С этого дня он оставил мое воспитание. Сюда пришел христианин и сказал: «Ты весь в обольщении, но если ты поверишь в нашу доктрину, Христос поможет тебе и спасет тебя». Если бы это было правдой, тогда почему так много слабых людей в христианских странах? Давайте поверим в это — ведь вера ничего не стоит — но почему нет при этом никакого результата? Если я спрошу: «Почему это так, почему так много слабых людей?», они скажут: «Мы должны больше работать». Полагайся на Бога, но держи свою руку на плуге. Молись Богу, и пусть Бог придет и поможет тебе! Но знай, что это — я, который борется, молится и поклоняется, это — я, который трудится над решением моих проблем! Или я сделаю Бога кредитором? Это нехорошо. Я никогда не делал этого!
Однажды я был приглашен к обеду. Хозяйка попросила меня прочитать благодарственную молитву. Я сказал: «Я скажу молитву благодарности Вам, сударыня. Моя молитва и признательность Вам. Когда я работаю, я обращаюсь с молитвой к себе. Награда во мне, если я хорошо работаю, и наказание во мне, если я ленюсь. Все время, пока вы работаете и надеетесь на кого-то постороннего, вы полны предрассудков, вами движет страх. Тысячи этих предрассудков тянутся через тысячи лет! В то время, как достаточно немного серьезной работы, чтобы начать становиться духовными. Предрассудки все материалистичны, потому они все базируются на телесном сознании. Тело, тело и тело… Полное отсутствие духовности. Духовность не имеет предрассудков — она уже не зависит от тела. Но здесь и там эти тщеславные желания ищут лазейку даже в духовном деле.
Я присутствовал на некоторых спиритуалистических сеансах. На одном лидером была женщина. Она сказала мне: «Ваша мать и бабушка пришли ко мне». Она сказала, что они говорили с ней. Но моя мать до сих пор жива! Люди любят думать, что даже после смерти их отношения продолжают существовать в тех же телах, и спиритуалисты играют с этими предрассудками. Я был бы сильно опечален, если бы узнал, что мой умерший отец до сих пор облачен в это презренное тело. Люди находят утешение в том, что их предки все еще закованы в материю. Они указывают мне на Иисуса Христа. Я говорю: «Господь мой, как Ты?» Это не оставляет мне почти никакой надежды. Если этот великий Святой до сих пор носит тело, что же будет с нами, бедными созданиями?
Каков же Бог Веданты? Это — принцип, не персональность. Вы и я — мы все персональные Боги. Абсолютный Бог Вселенной, Творец, Защитник, Разрушитель — неперсональный принцип, вы и я, кошка, крыса, дьявол, привидение — все это его персональность. Вы хотите поклоняться персональному Богу — это значит поклониться вашей собственной душе. Если вы примете мой совет, вы никогда не войдете в церковь. Проходите и уходите дальше, подплывайте к другому берегу. Смывайте с себя снова и снова все предрассудки, которые налипли на вас за многие годы.
Свами Вивекананда
Веданта как религия будущего?
Никакого постоянного источника дохода у молодых монахов не было, так что по временам они просто голодали. Часто их единственной пищей бывал рис, сваренный в соленой воде и приправленный горькими травами. У них было одно приличное одеяние на всех — в него облачался тот, кому предстояло выйти на люди. Монахи называли себя дана — призраки, сопровождающие Шиву, — в знак безразличия к мирским узам и радостям.
По вечерам они собирались на крыше, где целыми часами пылко спорили о Рамакришне, Шанкаре, Иисусе из Назарета, об индусской и европейской философии. Нарен учил монахов петь и играть на музыкальных инструментах, музыка звучала до поздней ночи, вызывая тщетные жалобы соседей.
В декабре мать Бабурама попросила сына приехать ненадолго домой, в деревню Антпур, и привезти Нарена тоже. Однако скоро компания разрослась и в деревню собрались также Сарат, Шаши, Тарак, Кали, Ниранджан, Гангадхар и Сарада Прасанна. В Антпур поехали поездом и всю дорогу распевали религиозные песни. Надо помнить, что мать Бабурама и сама была преданнейшей последовательницей Рамакришны, она была счастлива, что сын приехал с монашеской братией, а дом ее превратился в обитель, где по многу часов молились и медитировали.
Однажды вечером во двор перед домом принесли поленья и разложили костер. Ученики долго медитировали, сидя вокруг огня. Потом Нарен стал рассказывать историю Иисуса, особо подчеркивая его великое самоотречение. Он процитировал из Евангелия от Матфея: «Лисицы имеют норы, и птицы небесные — гнезда: а Сын Человеческий не имеет, где преклонить голову». Нарен рассказал о странствиях Христовых апостолов и призвал братьев стать такими же апостолами, дать обет отречения от мирских благ. И это они сделали, все, как один, поднявшись на ноги, и в свидетели призвали огонь и звезды. Уже потом они узнали, что тот вечер был кануном христианского Рождества и подумали, что нарочно не могли бы избрать более благоприятного часа для своего обета.
По возвращении в Баранагор они взяли себе монашеские имена, совершив соответствующий обряд у огня. После этого они уже постоянно носили одеяния огненного цвета.
Впервые М. появился в монастыре 21 февраля 1887 года. Завидев его, Тарак и Ракхал сразу запели гимн Шиве, который только перед этим сложил Нарен:
Видишь, где танцует Шива, в обе щеки ударяя: ба-ба-бом!
Дими-дими-дими — барабан гремит, ожерелье из черепов тоже стучит!
Его кудри — струи Ганги, искры сыплются с трезубца,
Видишь, змеем он обвязан, а во лбу луна горит!
Кристофер Ишервуд
Рамакришна и его ученики
Свами Нирмалананда - Туласи Чаран Датта ученик Рамакришны, принявший санньясу (монашеские обеты) от Вивекананды вместе с Брахманандой и другими. Он был инициирован Шри Рамакришной. Нирмалананда сыграл ключевую роль в создании Рамакришна Матха и Миссии, в основном в Южной Индии, в Керале, Бангалоре и Тамилнаде, а также в США (в Бруклине), Бирме и Бангладеш.
Туласи Чаран Датта родился 23 декабря 1863 года в переулке Босепара в районе Багбазар в Калькутте у Дебнатха Датты и Такамани Деви. Он был самым младшим среди своих братьев. В очень раннем возрасте он отличался слабым здоровьем, и поэтому был отправлен в школу в относительно позднем возрасте. Туласи потерял мать в возрасте 10 лет. Впоследствии он поступил в среднюю школу Бенгали Толла в Бенарасе и стал одноклассником Харипрасанны Чаттопадхьяя, известного как Вигйанананда, монаха Миссии Рамакришны и прямого ученика Рамакришны.
Дома он выучил санскрит. А позже он преподавал Упанишады, Брахмасутры и Гиту брахмачари в Белуре, и он также мог свободно общаться на санскрите с учеными, которые посещали Южную Индию.
https://en.wikipedia.org/wiki/Nirmalananda
27 января 1868 года Матхур Бабу в сопровождении примерно ста двадцати пяти человек отправился в паломничество по священным местам северной Индии. Недалеко от Войдьянатха в Бихаре, когда Учитель увидел жителей одной деревни, доведенных нуждой и голодом почти до состояния скелетов, он обратился с просьбой к своему богатому патрону накормить этих людей и дать каждому по куску материи. Матхур возразил против этого дополнительного расхода. Учитель объявил горько, что он не пойдет в Бенарес, а будет жить с этими бедняками и разделит с ними их беды. Он в самом деле оставил Матхура и сел рядом с жителями деревни. Тогда Матхур вынужден был уступить. В другом случае, который произошел двумя годами позже, Шри Рамакришна проявил подобное участие к бедным и нуждающимся. Он сопровождал Матхура в посещении одного из его поместий во время сбора земельной ренты. В поместье уже два года был неурожай, и крестьяне-арендаторы находились в величайшей нужде. Учитель попросил Матхура не взимать с них ренту, оказать им помощь и вдобавок устроить голодным людям обильное угощение. Когда Матхур заворчал, Учитель сказал: "Ты всего лишь управляющий у Божественной Матери. Они арендаторы у Матери. Ты должен потратить деньги Матери. Когда они страдают, как можешь ты отказывать им в помощи? Ты должен помочь им". Снова Матхур вынужден был сдаться. Симпатия Шри Рамакришны к бедным происходила из его восприятия Бога во всех живых существах. Его участие не было участием гуманиста или филантропа. Для него служение человеку было тем же самым, что и поклонение Богу.
Священного Бенареса группа паломников достигла на лодке по Ганге. Когда взгляд Шри Рамакришны упал на этот город Шивы, где веками накапливались преданность и благочестие бесчисленных верующих, он увидел его сделанным из золота, как заявляли писания. Он был явно растроган. Во время своего пребывания в городе он выказывал величайшее уважение каждой пяди его земли. На Маникарника Гхате, знаменитой кремационной площадке города, он воочию увидел Шиву, с телом покрытым пеплом и рыжевато-коричневыми спутанными волосами, тихо приближающегося к каждому погребальному костру и шепчущего на ухо трупам мантру освобождения, - и тогда Божественная Мать снимала с умерших их оковы. Так он постиг смысл утверждения писаний, что всякий умерший в Бенаресе получает освобождение по милости Шивы. Он нанес визит Трайлинга Свами, знаменитому монаху, которого он потом объявил истинным Парамахамсой, подлинным олицетворением Шивы.
Шри Рамакришна побывал в Аллахабаде, при слиянии Ганги и Ямуны, и затем проследовал во Вриндаван и Матхуру, освященные легендами, песнями и драматическими представлениями о Кришне и гопи. Здесь он имел многочисленные видения и его сердце переполнилось божественными эмоциями. Он плакал и твердил: "О Кришна! Все здесь такое же, как в прежние времена. Только Тебя здесь нет". Он виделся с великой святой, Гангамайи, которую поклонники-вайшнавы считали перевоплощением одной из ближайших подруг Радхи. Ей было шестьдесят лет и она часто впадала в транс. Она говорила о Шри Рамакришне как о воплощении Радхи. С великим трудом его уговорили оставить ее.
На обратном пути Матхур хотел побывать в Гайя, но Шри Рамакришна отказался. Он вспомнил видение своего отца в Гайя перед его собственным рождением и почувствовал, что в храме Вишну он навсегда растворится в Боге. Матхур, выполняя желание Учителя, вернулся со своей свитой в Калькутту.
Из Вриндавана Учитель принес горсть земли. Часть он разбросал в Панчавати, а остальное закопал в маленькой хижине, где он практиковал медитацию. "Теперь это место, - говорил он, - такое же святое, как и Вриндаван".
В 1870 году Учитель отправился в паломничество в Надию, на родину Шри Чайтаньи. Как только лодка, на которой он путешествовал, уткнулась в песчаный берег неподалеку от Надии, Шри Рамакришна пережил видение "двух
- Посмотрите, какое простое сердце у этих неграмотных бедняков. Сумели бы вы помочь им в их нищете? А если нет, для чего носите вы гарруа (платье цвета охры саньяси)?.. Иногда я говорю себе: для чего строить монастыри? Почему бы не продать их и не раздать деньги бедным, нуждающимся Нарайянам? Какой нам нужен очаг, нам, кому должна служить приютом древесная сень? Увы! Как у нас может хватать духу подносить кусок ко рту, когда у наших соотечественников не хватает на пищу и одежду? Неужели никогда для них не будет воздаяния?..
Вы знаете, что одной из моих целей, когда я отправился проповедовать на Запад, было - прийти на помощь несчастным нашей страны. Когда я вижу их нужду, я думаю: бросим все эти сказки религии, раковины, в которые трубят, колокола, в которые звонят, факелы, которыми размахивают перед изображением божества. Бросим всю ученую гордость Шастры, и все эти садханы, чтобы достигнуть самого мукти! Будем ходить из деревни в деревню и посвятим нашу жизнь служению бедным! Силою нашего характера, нашего разума и нашей суровой жизни убедим богатых в их обязанностях по отношению к массам!.. Увы, никто в нашей стране не думает о смиренных, о бедных, о несчастных! Те, кто являются хребтом нации, те, чей труд дает пищу всем, те, кому достаточно было бы перестать работать на один только день, чтобы в городе поднялся вопль отчаяния, - где человек, в котором они вызывали бы сочувствие, который разделял бы их радости и их страдания?.. Посмотрите, как из-за отсутствия сочувствия со стороны индусов тысячи париев принимают христианство в президентстве Мадрас! Их толкает не одно только мучение голода, но и отсутствие внимания с вашей стороны. Вы только и твердите им все время: "Не трогайте меня!.. Не трогайте того, другого!" Разве в этой стране не сохранилось ни унции братского чувства, дхарма? Осталась только одна
Чему учил Рамакришна? Вивекананда хорошо отметил оригинальность его метода, в особенности для того времени и для Индии (впоследствии некоторые из его приемов, продиктованные инстинктом, были переняты и рационализированы «новыми школами» в Европе). Слово учителя до сих пор в Индии было законом. Гуру пользовался у чела (ученика) большим почтением, чем даже родители. Рамакришна ничего этого не хочет. Он ставит себя на равную ногу со своими молодыми учениками. Он их товарищ, их брат; они беседуют запросто. Нет никакого превосходства! Советы, которые он им дает, не идут от него. Мать говорит его устами… «При чем же я тут?..» Итак, не является ли слово просто придатком? Оно — не поучение. Настоящее поучение не в том, чтобы внедрить, а только «передать»… Что? Свое существо? Даже не то (или гораздо больше!)… Существо… Скажем: это состояние внутреннего изобилия, очищенного богатства жизненной силы, называемого духовностью. И ее передают, «как дарят цветок». Так хороший садовник одаривает нерасцветшие бутоны, вверенные его попечению, только солнцем и, питательной тенью, чтобы они расцвели и распространили свой духовный аромат. Ничего иного. Остальное придет само собой. «Когда лотос распускается, пчелы прилетают, чтобы брать из него мед. Пусть же лотос души расцветает так же естественно!»
Исходя из этого, учитель должен остерегаться помешать этому развитию, ставя себя между солнцем и человеческими ростками. Уважение, любовь к личности другого, страх поработить ее идут у Рамакришны так далеко, что он словно боится быть слишком любимым. Он не хочет, чтобы чувство его учеников к нему сковывало их…
— Пусть пчелы расхищают твое сердце, но берегись сделать хоть одну пленницей красоты твоей души!
Тем более нет вопроса о том, чтобы внушить им свои мысли. Нет установленного credo! Я уже цитировал слова: «Мать! Не излагай моими устами новых вероучений!»
А тем более ритуалов!
«Бога можно постигнуть не сетью обрядов», а лишь вашей любовью и искренностью.
Не надо праздных дискуссий о метафизике и теологии!
— Я не люблю дискуссий. Бог вне рассуждений. Я вижу, что все существующее есть Бог. Тогда зачем рассуждать? Войдите в сад, отведайте священных плодов мангового дерева и уходите! Вы вошли не для того, чтобы сосчитать листья на манговом дереве. Зачем же растрачивать свое время на споры о перевоплощении или изображении Бога? Мне совсем не важно, верен ли счет или нет!..
Что же действительно важно? Испытание самого себя. Прежде испытать себя, а потом уже верить в Бога. Вера не должна предшествовать, а должна следовать за религиозным испытанием. Если она приходит раньше, она лишена постоянства.
Все же Рамакришна своей верой предрешает, что Бог — во всем, Что он — все, и, следовательно, тот, кто открывает глаза и смотрит вокруг себя, должен неизбежно встретить его. Это является у него столь глубоким и постоянным ощущением, что он не испытывает никакой потребности его доказывать. Он не думает навязывать его. Он слишком уверен, что каждое здоровое, искреннее существо само дойдет до этого, и только само. Итак, у него нет другой заботы, как сделать своих
В общении с моим Учителем я понял, что человек может достигнуть совершенства даже в этой жизни. Его уста никогда никого не проклинали, даже никогда не порицали, его глаза потеряли возможность видеть в мире зло, его ум - мыслить зло. Он видел только добро. Эта безграничная чистота, это бесконечное самоотречение, единственный путь к благу духовному. "Не через богатства, не через потомство, но только через самоотречение можно достигнуть бессмертия" - говорят Веды. "Продай все, что имеешь, раздай деньги нищим и следуй за Мной" - говорит Христос.
Так говорили все великие пророки и святые, так все они жили. Как можно войти в мир духовный без такого самоотречения? Отречение - это основа всякой религиозной мысли и вы всегда можете видеть, что, по мере того, как ослабевает эта идея отречения, так область религии захватывается земными чувствами и желаниями и духовность в такой же степени слабеет. Мой Учитель был само воплощение отречения. У нас считается необходимым чтобы всякий, становясь санньясином, отрекался от всякого богатства, от своего прежнего положения, и он выполнил это буквально. Было много людей, которые сочли бы за великое благословение, если бы он принял от них хоть какой-нибудь дар, которые озолотили бы его, если бы он захотел, но он сторонился этих людей. Такое отречение необходимо в наши дни, когда люди уверены, что все они и месяца не проживут без того, что они называют "самое необходимое", причем "необходимости" эти у них растут в геометрической прогрессии. Необходимо, чтобы в такое время явился Человек, чтобы напомнить миру, что нужно жить и дышать, не заботясь ни на йоту ни о золоте, ни о славе мирской. И такие люди есть...
Поклонник: "Господин, почему Бог поместил нас в мир?"
Учитель: "Мир - это поле деятельности. Через деятельность каждый приобретает знание. Гуру наставляет ученика выполнять определенные работы и воздерживаться от других. Кроме того, он советует ученику выполнять деятельность без желания результата. Загрязненность ума уничтожается через выполнение долга. Это как избавление от болезни посредством лекарства, по указанию опытного врача.
Для того, чтобы достигнуть свободы посредством труда, необходимо отдаться труду, не имея при этом желаний и не ожидая результатов. Подобный труд ведет к знанию, которое, в свою очередь, впечет за собою освобождение. Наоборот, всякое отступление от труда еще перед тем, как достигнуто знание, ведет к несчастью. Труд ради себя только кует оковы. Никогда не ожидайте от труда удовольствия и не бойтесь, что труд причинит вам страдание. Трудятся наша мысль и наше тело, а отнюдь не мы сами.
Непрестанно повторяйте это, стремясь в это вникнуть. Пытайтесь не давать себе отчета в том, что это вы работаете.
Шри Рамакришна прибыл в дом Сурендры. Там собралось множество поклонников, включая старшего брата Сурендры, который был судьей.
Учитель (брату Сурендры): "Ты судья. Это очень хорошо. Но помни, все происходит через могущество Бога. Это Он дал тебе твое высокое положение - вот как ты стал судьей. Люди думают, что это они великие. Вода с крыши сливается через водосток, который имеет форму львиной головы. Это выглядит как будто этот лев отводит воду через свою пасть. Но взгляните на источник воды! В небе собираются тучи и дождь падает на крышу - тогда вода течет по трубе и, наконец, выходит через водосток".
Бабурам Гхош - Премананда, родился в 1861 году в деревне Антпур, в бенгальском дистрикте Хугли. Родители его были людьми весьма набожными, и сын их с детства выказывал сильное тяготение к религии. Я уже писал о стечении совершенно поразительных обстоятельств, благодаря которым приходили к Рамакришне многие его ученики. Сестра Бабурама была замужем за Баларамом Босом, богатым человеком, который в последнее десятилетие жизни Рамакришны стал одним из его вернейших последователей. Когда же Бабурама отправили доучиваться в калькуттскую школу, то ее директором оказался Махендра Натх Гупта, а одним из одноклассников – Ракхал. Ракхал и привез Бабурама в Дакшинешвар осенью 1882 года.
В первый приезд Рамакришна подверг Бабурама чему-то вроде физического осмотра. Рамакришна часто делал это, он утверждал, что изучение физических черт человека раскрывает его духовный характер – во всяком случае, прозрению посвященного. Например, Рамакришна считал, что глаза в форме лотосового лепестка говорят о добрых мыслях, а человек, что называется «волоокий», подчинен порывам похоти, в то время как у йогина глаза чуть красноваты, с приподнятыми уголками. Бывают люди, которые во время разговора имеют привычку поглядывать искоса – они, как правило, обладают интеллектом выше среднего. Тело человека религиозного по натуре обычно бывает мягким, с подвижными суставами, даже при худощавости такой человек не угловат – в результате большой подвижности суставов. Рамакришна иногда просил собеседника расслабить руку и пробовал ее на вес, если она оказывалась легче обычного, то это, по его словам, доказывало «доброжелательный интеллект». Он проверил на вес и руку Бабурама, внимательно рассмотрел его лицо, ощупал конечности. Он явно вынес заключение в пользу Бабурама, потому что пригласил его бывать в Дакшинешваре. Рамакришна особенно хвалил чистоту юноши и говорил, что тот – один из очень немногих, чье прикосновение он способен перенести, когда пребывает в высоком духовном состоянии. Через два года Рамакришна просил
Каждый должен занять твердую позицию: "Что? Я воспеваю имя Матери. Как теперь я могу быть грешником? Я Ее ребенок, наследник Ее сил и великолепия".
Если вы сможете взволновать свой тамас духовным, вы сможете постичь Бога с его помощью. Навязывайте свои требования Богу. Он никоим образом не чужой вам. Он на самом деле вам самый родной.
В то время, когда священники процветали, в Индии существовали поэты-проповедники, называемые санньясинами. Все индусы, независимо от принадлежности к той или иной касте, для того, чтобы достичь духовности, оставляли свою работу и готовились к смерти. Ничто в мире не интересовало их. Они должны были уйти и стать санньясинами. Санньясину казались смешными тысячи обрядов, которые предписывали священники. Произнести определенные слова - десять слов, двадцать слов и так далее - все это становилось совершенно ненужным.
Поэты-проповедники древней Индии отвергли пути священства и провозгласили чистую истину. Они старались опрокинуть власть священников, но немного преуспели в этом. За два поколения их ученики снова вернулись к предрассудкам на пути священства и превратились сами в священников: "Вы можете постичь истину только через нас". Истина окаменевала снова, и снова приходили пророки, чтобы разбить скорлупу и освободить истину. И так было всегда. Всегда должен являться Пророк, иначе человечество погибнет.
Тотапури отличался крепким сложением и почти не знал, что такое нездоровье, боли и недуги, не позволяющие сосредоточиться уму. Но сейчас воздух и вода Бенгалии плохо действовали на него, он страдал кровавой дизентерией. Когда болезнь впервые дала о себе знать, Тота собрался было уехать, но почувствовал, что ему трудно будет расстаться с Рамакришной, к которому он успел сильно привязаться. Он несколько раз намеревался подойти к Рамакришне и проститься с ним, но стоило им оказаться вместе, как они сразу же углублялись в дискуссии на духовные темы и Тота просто забывал о первоначальной цели своего прихода. Но теперь Тотапури быстро слабел и лекарства, добытые Рамакришной через Матхура, явно не помогали.
Тотапури всегда относился с пренебрежением к телу и полагал, что если плоть вторгается в осознание Брахмана, то она должна быть отринута. Однажды ночью, оставшись в полном одиночестве в Панчавати, Тота почувствовал, что не в состоянии сосредоточиться из-за боли. Отвращение к телесной слабости переполнило его, и он себе сказал: «Надо отделаться от этой помехи, чего ради я остаюсь в этом теле и мучаюсь? Я предам мое тело Ганге».
Рамакришна был одержим страстным желанием узреть Кали, Божественную Мать – познать Реальность в образе, которому он каждый день совершает поклонение в храме. Одержимый любовью к Кали и желанием увидеть ее, Рамакришна почти все время стал проводить в храме. Когда же, согласно обычаю, в полдень и на ночь двери святилища закрывались, он избегал общения, уходил один в дикие джунгли, которыми зарос весь северный край Дакшинешвара.
Хридай встревожился, он видел, что Рамакришна почти не спит и очень мало ест. И он знал, что дядя целыми ночами бродит в джунглях, чего не решается делать никто в Дакшинешваре, особенно по ночам. Там ведь когда-то было кладбище, значит, вполне могут встретиться призраки.
Как-то ночью верный племянник, преодолев страхи, тихонько последовал за Рамакришной. Хридай хотел напугать Рамакришну и заставить его вернуться, он бросал ему вслед камешки и гальку, но Рамакришна, будто не замечая, как они падают возле него, углубился в чащу. Наутро Хридай прямо спросил его, что он делал в столь зловещем месте среди ночи. Рамакришна объяснил, что там растет дерево амалаки – его терпкие плоды напоминают по виду сливы, – а в священных книгах сказано, что медитирующему под амалаки дается исполнение самого заветного желания. Рамакришна медитировал под этим деревом в надежде, что ему будет дано увидеть Кали.
Это еще сильней встревожило Хридая. По складу характера он был не в состоянии понять религиозную одержимость такого рода. Ему казалось, что Рамакришна выходит за пределы приличий, возможно, даже за пределы разума. В известной степени его опасения разделяли почти все в Дакшинешваре. Главный священнослужитель относился к религии серьезней, чем им казалось допустимым.
В другой раз Хридай пошел в джунгли, зная, что Рамакришна уже там. Он обнаружил, что дядя сидит в медитации под деревом амалаки. Рамакришна снял с себя не только дхоти, но и священный шнур брамина, он сидел в чем мать родила. Хридая это шокировало до такой степени, что он вывел Рамакришну из глубокой медитации и возмущенно спросил, не сошел ли тот с ума? Что он делает?
Рамакришна спокойно ответил, что это и есть правильный способ медитации. От рождения человека давят восемь форм порабощенности, пояснил он Хридаю, – это ненависть, стыд, страх, сомнение, отвращение, ханжество, гордость своим происхождением, гордость своей кастой. И все эти формы рабства сковывают ум человека. Мирские помыслы и желания мешают ему воспарить к духовному. Священный шнур все время напоминает человеку, что он принадлежит к высшей касте, что он брамин, и заставляет его гордиться этим. Значит, священный шнур должен быть отброшен, вместе со всеми прочими претензиями, правами владения, желаниями и отвращением, прежде чем можно будет через медитацию приблизиться к Матери.
По мере того как месяц за месяцем шел 1856 год, духовные усилия Рамакришны приобретали все большую интенсивность. Обращаясь к статуе Кали в храме, он жалобно вопрошал:
– Мать, в прошлом ты дозволяла Рампрасаду и другим увидеть себя. Почему же ты не хочешь показаться мне? Почему ты не отвечаешь на мои молитвы? Я так долго молю тебя о милости!
И Рамакришна заливался горькими слезами.
«Как же я тогда мучился, – вспоминал Рамакришна через много лет об этом времени. – Невозможно представить себе эту муку отлученности от Матери! Но все это было естественно –
Обычный человек не может обойтись без образа личного Бога для поклонения Ему.
«Можно говорить о безличной сущности и подобном, мы - обыкновенные смертные и только в человеке можем увидеть Бога. Поэтому наше понятие о Боге и наше почитание Его, разумеется, носит чисто человеческий характер».
В комнату вошли санньясины, принадлежащие к секте Нанака, и приветствовали Учителя, произнеся: "НАМО НАРАЯНАЯ". Шри Рамакришна пригласил их сесть.
Учитель: "Нет ничего невозможного для Бога. Никто не может описать в словах Его природу. Для Него все возможно. В одном месте жили два йогина, которые практиковали духовную дисциплину. Однажды мимо проходил мудрец Нарада. Поняв, кто перед ним, один из йогинов сказал: "Ты только что пришел от Самого Бога. Чем Он сейчас занимается?" Нарада ответил: "Как вам сказать? Я видел, как Он заставляет верблюдов и слонов пролезать туда и обратно через игольное ушко". На это йогин сказал: "Чему здесь удивляться? Для Бога все возможно". Но другой йогин сказал: "Что? Заставлять слонов пролезать через игольное ушко - разве это возможно? Ты никогда не был у Бога".