...Ночь - время, когда возвращаются старые кошмары. Время одиночества и холодного ветра. Время, когда никуда не деться от самого себя. Ты остаешься один на один с собой, со своей совестью, со своей памятью, со своей болью. И даже если закричишь, звук пропадет, словно упав в темноту. Ты один.
"Вы когда-нибудь танцевали с дьяволом при свете бледной луны?.." Ночь - это именно такой танец на грани смерти. Никогда не знаешь, увидишь ли всходящее над горизонтом солнце.
Ночь разлилась над миром, высветила звездами небо. Хогварц возвышался в ночи темной громадой, сгусток темноты темнее ночи. Только в одном окне чуть теплился свет свечи. Кому-то не спалось.
Никто и никогда не видел его таким. Он сидел на подоконнике, прислонившись лбом к холодному стеклу. По щеке сползала одинокая слеза. Одна-единственная. Но в ней была вся горечь мира. Взгляд в никуда, не видящий стен комнаты, смотрящий во что-то, доступное только ему. Что творилось в его душе? Куда он смотрел? О чем плакал без слез? Разве расскажешь миру о боли, сжигающей душу до тла? Разве расскажешь о растоптанной мечте, до которой никому нет дела? Разве расскажешь о любви, захлебнувшейся в крови?
Слеза катилась по щеке, оставляя мокрую дорожку. Единственное, что он мог себе позволить. Днем, когда вокруг столько народа, удавалось держаться. Но приходит ночь и нет спасенья от воспоминаний. Даже работа не дает забыться. В темноте ночи возвращаются призраки прошлого. И хочешь отмахнуться от них, забыть, и не хочешь, чтобы они уходили, оставляя тебя в одиночестве.
Красивая женщина идет по пляжу, холодные морские волны тихо шуршат по песку. "Мама, мама! Смотри, что я умею!" Счастливая улыбка на лице женщины, такой теплый родной запах ее волос... Мама... Господи, как давно это было... Но почему до сих пор так больно?..
Он встал и прошелся по комнате, смущенно стер со щеки слезу. Словно кто-то мог увидеть его сейчас. Нет, никому нет до него дела. Он уже давно никому не нужен, кроме собственных воспоминаний. Но ведь было же когда-то иначе... Сейчас его боятся, его уважают, но ни у кого нет и капли светлого чувства к нему. Только разве что у Дамблдора, но тот всегда такой...
Он смотрел в ночь. Мимо окна пронеслась неслышная тень. Сова, кто же еще. Она может летать, она знает радость полета. Говорят, певчая птица не поет в клетке... А что станет с вольной птицей, если ей подрезать крылья, лишить неба навсегда?.. Люди только гадают по этому поводу. Но никто как он не знает, что станет с такой птицей. Никому не дано понять, что чувствует птица в клетке. Но он знает... господи, за что эта боль... Ветер в лицо, пьянящая радость полета... кажется, еще минуту назад ты умел летать, и вот уже навсегда прикован к земле, и когда-то белоснежные крылься стали чернее ночи, а душа, подарившая полет, разорвана в клочья.
"Мама! Мамочка!! Не надо!" Детский голос срывается в крик. Яркая вспышка охватывает голову женщины, рот открывается в беззвуном крике... Потом темнота и жуткая тишина. Знаешь, что мир вокруг полон звуков, но в твой маленький мир не прорывается даже шорох.
У детей не бывает таких глаз. Глаз, в которых застыли века. Взгляд устремлен в темноту, словно она его враг. Рука неуверено двигается, пытаясь точно воспроизвести когда-то увиденное движение. Детские губы с ненавистью бросают в ночь:
- Авада Кедавра!
Ненависть. Сколько лет он копил ее в себе. Сколько раз он просыпался по ночам от собственного крика и ненавидел человека, подарившего ему эту боль. Сколько лет он выстраивал бастион вокруг своего сердца, чтобы никто больше не смог к нему прикоснуться. Чтобы никто больше не смог причинить ему боли. Его ненависть была глухой, затаившейся словно зверь. Он выжидал. Он копил силы, знания, опыт. Он готовил ему смертельную ловушку. Но все оказалось напрасно. Тот ушел сам. Не совсем сам, но без его помощи.
Его мир был построен на ненависти. И вдруг оказалось, что ненавидеть некого. И он ослабил бдительность, позволил обветшать и пасть стенам бастиона.
Странное, непривычное ощущение от взгляда этих глаз, так похожих на его собственные. Вот только этих лучистых глазенок не коснулась ночь своим губительным крылом. В этих глазах восхищение и любовь. Никто и никогда не смотрел на него так. Разве что мама. Но это другое. Это маленькое существо просто любит его. Не того малыша, что бежал когда-то по пляжу. А его нынешнего, уже изломанного жизнью, отучившегося доверять людям травленного зверя. Как можно устоять перед этим. Бросаешься в омут этих глаз с головой. Не хочешь даже слышать о том, что это не продлиться вечно. Этого просто не может быть. Эти глаза всегда будут излучать свет. Они всегда будут смотреть с любовью. Всегда. Потому что ты не позволишь тьме даже приблизиться. Лучше самому умереть.
- Сэми... - даже не шопот, беззвучное движение губ. Но некому ответить. Уже давно некому отозваться на призыв.
Так тяжело и одновременно легко его плечам. Он не верит себе, но это свершилось. Он даже не знал, что такое возможно. Но за спиной развернулись широкие белоснежные
Читать далее...