Особенно всякую дрянь с "добрыми Волдемортами" и прочим бредом...

http://www.diary.ru/~Corona-del-Norte/?comments&postid=33584095

- мнение Гатти об этом

Очередное донесение догорало ярким пламенем в камине. Фабиус скрестил руки на груди, глубоко задумавшись. Все оказалось сложнее, чем он предполагал. Похоже в Рунне гораздо больше агентов Черного герцога, больше, чем сообщали отчеты Лазариуса… Но этого следовало ожидать. Старый паук очень долго плел свою паутину…
В любом случае, сейчас Фабиусу нечего противопоставить всей этой армии осведомителей, убийц, сыскарей и подкупленных изменников. Этьен приготовился к долгой войне, которую он наверняка бы выиграл, но и тут было свое но… Вся эта сложная система держалась на одном человеке.
И чтобы там Черный герцог не воображал себе, он, как и все люди, смертен. Приятную мысль прервал стук в дверь. Фабиус недовольно обернулся – на пороге стоял архиепископ.
- Входите, Лазариус… - сантэт пододвинул стул. – Садитесь.
- У меня отличные новости, Ваше Высокопреосвященство, – сообщил Лазариус. – Я составил список подходящих нам людей. Если Вы разрешите, я поясню.
- Я разрешаю, – кивнул глава ордена Игнитиссов.
- Как известно в Рунне и окрестностях проживает почти три миллиона человек…
- Невероятная цифра, – заметил Фабиус.
- Результаты последней переписи ее подтвердили. – Лазариус пожал плечами. – Город и вправду огромен. Ничего удивительного, что в нем свыше пятидесяти мужских монастырей, принадлежащих разным орденам и более двухсот церквей и приходов. Мое внимание привлекли лишь семь их них, входящие в число самых крупных…
- Что же в них такого примечательного?
- Все настоятели – мои близкие знакомые, – пояснил Лазариус. – Я очень хорошо знаю этих людей, Ваша Светлость. Им можно доверять.
- Доверять нельзя никому, – отрезал Фабиус. – Даже самому себе. А мне – можно.
Архиепископ промолчал.
- Ну что Вы замолчали? – спросил глава ордена Игнитиссов спустя минуту. – Мне интересно. У меня даже появились кое-какие мысли по поводу того, как можно было бы использовать Ваших друзей, мой дорогой друг.
- Собственно, сообщить мне больше нечего, – вздохнул Лазариус. – Вы можете сами с ними поговорить и узнать все, что нужно. Я же со своей стороны обещаю, что они будут Вам лояльны.
Фабиус кивнул.
- Что ж, надо навестить Ваших друзей. Может быть даже прямо сейчас, как Вы на это смотрите?
- Не предупредив их? – воскликнул Лазариус.
- Самый лучший визит – внезапный, – пояснил сантэт. – А сейчас самое время для позднего завтрака.
- Поедем, – согласился архиепископ, понявший, что Фабиус все равно настоит на своем.
Глава Ордена Игнитиссов медлить не стал – через пять минут они уже выходили из дверей представительства Ордена в Рунне. Почти сразу подкатила закрытая карета, и Фабиус сделав какой-то сложный знак пальцами, приказал Лазариусу залезать внутрь.
- Сделаем несколько кругов, чтобы посмотреть, не будет ли кто за нами следить… - пояснил сантэт, когда карета уже тронулась. – Если будут спрашивать, то говорите, что мы отправились помолиться и совершить пожертвование накануне Ресурректы.
- Разумеется, Ваша Светлость… - карета сделала очередной круг, чуть покачнувшись на повороте, Фабиус задернул шторку и задумался.
Колеса тихо скрипели, на лицо сантэта падала тень, придавая его чертам зловещий вид. Сидящий напротив священник поежился – ведь такой убьет, и ничего не почувствует – словно муху раздавил. Черный герцог нагонял ужас на своих врагов, а Фабиус был страшен и для своих друзей.
- К кому поедем первыми, друг мой? – глава Ордена прервал его мрачные размышления.
Архиепископ Лазариус вынул из кармана список, и принялся его разглядывать.
- Ммм… - промычал он. – Похоже, ближайший к нам из монастырей это аббатство святого Андре, настоятель – отец Авидус …
- Скажите кучеру, чтобы ехал прямо туда, – приказал Фабиус. – Мне не терпится увидеть этого отца Авидуса.
Монастырь святого Андре не потрясал своей монументальностью, в отличие от многих других зданий в Рунне. Не очень высокое здание из красного кирпича и с круглым куполом из жести, стоявшее чуть в стороне от дороги. Прошедший дождь превратил обочины дороги в глубокие лужи полные липкой грязи.
Фабиус, провалившийся почти по колено, гневно взглянул на архиепископа, но тот лишь пожал плечами – ведь погода от его воли не зависела. Вместе они проследовали к резной деревянной двери, которая была гостеприимно распахнута. За дверью сразу обнаруживался резкий контраст по сравнению с тем, что было снаружи – здесь было тепло, горело множество свечей, приятно пахло благовониями.
- Нам сюда… - Лазариус указал на небольшую лестницу, ведущую в подвал. Крутые ступеньки уводили во мрак, архиепископ пошел вперед, сантэт ступал следом. Наконец, дорога подошла к концу – очередная дверца стала перед ними недвижимой преградой. Лазариус осторожно постучал.
- Кто там? – раздался недовольный голос.
- Откройте отец Авидус! – прокричал архиепископ. – Это я, ваш друг.
- Лазариус? – недоверчиво спросил голос. – Что Вам тут понадобилось?
- Отоприте, и я расскажу.
- Хорошо… - раздался звон ключей и грохот отпираемых засовов. Дверь со скрипом Читать далее...

[324x514]

Прошло уже десять дней, с тех пор как она попала в плен к Беспутину и стала заниматься расшифровкой таинственных рукописей, что имелись в распоряжении этого ужасного человека. Чем она больше вникала в написанное, тем больше понимала, что такие знания нельзя оставлять в руках подонка.
К сожалению, за ней бдительно следили, контролируя каждый шаг, и поэтому о бегстве не приходилось даже думать. Проклятые людоеды даже ухитрились кого-то схарчить за то время, пока она пребывала в их лагере. До шалаша, в котором ее держал Беспутин, как-то донеслись ужасающие крики, а затем все снова стихло.
Можно было не сомневаться, что сделай она что-то не так, ее участь будет очень печальна. До сих пор Беспутин относился к ней даже с доверием – ведь она отдавала ему большую часть расшифрованных свитков, которые он немедленно прочитывал.
Ее изумляло что открытия, которые сделал в математике Альбер Бруа, соотносились со знаниями древних мирсцев. Несомненно, те знали больше, чем знают они сейчас. Кое-что потерялось, и истершиеся иероглифы говорили о том, что когда-то забытое может вновь напомнить о себе.
Ее преподаватели научили ее обращать внимание на, казалось бы, ничего не значащие вещи, которые, тем не менее, были очень важны. Осознание приходило постепенно. Оказалось, что в мире есть множество вещей, которые суеверия записали в чудеса и небылицы, но на самом деле с кристальной ясностью было понятно, что силы, о которых сообщали свитки, реальны…
Она делала пометки на полях. Ни один из источников не говорил всего, поэтому приходилось с сожалением откладывать очередной пергамент, и браться за другие – искать, выписывать, сводить вместе.
Работа захватила ее с головой. Наука всегда давалась ей с необычайной легкостью, а сейчас она понимала, что находится на пороге величайшего открытия.
- Итак, существует три силы… - сообщила она Беспутину, который поглаживал свою бороду, пил пиво из огромной деревянной кружки и внимательно слушал ее. – Две из них почти недоступны, и поэтому неинтересны, но есть и третья, более занимательная.
- Чем же она занимательна? – спросил старый скиф.
- Сила эта доступна каждому, кто захочет обладать ей. – Катрин показала свои расчеты. – Достаточно лишь "протянуть руку". Мой друг, Альбер Бруа, пришел к выводу о возможности мгновенного перемещения в пространстве. Я проверила его теорию, и оказалось, что существует некий заслон, мешающий осуществить подобное перемещение. Его преодолеть нереально, но, тем не менее, как я поняла, источник силы находится как раз за ним. Потоки силы просачиваются сквозь существующую "брешь". Если бы как-то можно было расширить эту "брешь", поток силы бы возрос невероятно…
- Какими бы тогда возможностями обладали… - покачала головой Катрин. – Нам не нужно было бы работать, люди избавились бы от болезней, от старости. Мы стали бы бессмертными… мы стали бы богами…
- Богами… богом быть не просто, Катя. – Беспутин со свистом втянул в себя остатки пива. – Тем более, какой интерес, если все будут богами?
Разумеется, он ничего не понимал. Все они – кто собрались здесь, обладали небольшим количеством этой силы, но не догадывались, что на самом деле представляет собой эта сила.
Наибольшую пользу ей принесли записи некоего инквизитора, жившего четыре века назад. Йозеф фон Шпрут оставил после себя несколько томов различных описаний и своих собственных догадок. В те времена, когда он жил, эта сила очень ярко проявила себя, многие люди попали под ее влияние, а слабые волей не смогли контролировать свои новые способности. Естественно, что Церковь все объявила проделками Темного Сеятеля. Никто даже не стал разбираться, в чем на самом деле была причина, а ведь все было просто - "брешь" в очередной раз расширилась. Вот что стало причиной – неизвестно.
Тем не менее, наблюдения фон Шпрута ей очень помогли. Прослеживалась определенная тенденция… С древних времен, поток силы все возрастал и возрастал, ныне по сравнению с обнаруживаемым в четырех вековых записях, он еще возрос на порядок. Она расспросила Беспутина и старушек, оказалось, что так называемый "выброс" произошел около трех недель назад, видимо в самый канун нового года.
Остается узнать, что именно такого случилось четыре века назад и три недели назад, и ключ к силе будет получен. Догадка была близка, но как всегда помешали внешние обстоятельства.
Был обычный день, в лагере Беспутина все занимались своими обыденными делами, как вдруг прибежал какой-то мальчуган, обычно стоявший на посту близ дороги, и закричал, что сюда приближаются какие-то люди на повозках.
Георгий сразу засуетился, приказал всем остальным собраться и быть готовым ко всему. Было видно, что он порядком растерян, а из обрывков разговоров она поняла, что он не ожидал появления этих гостей так скоро.
Громыхающие повозки, запряженные вороными лошадьми, выдыхающими пар, остановились прямо на поляне, и из них стали выпрыгивать люди, с головы до пят закутанные в серые балахоны.
Из однородной группы выделился какой-то человек, вроде бы и не Читать далее...

- Женитьба… - Конраду это слово всегда представлялось омерзительным на слух, а еще отвратительнее был смысл. Он, конечно, понимал, что таков порядок, заведенный от начала времен, что род человеческий продолжается естественным путем, но все равно – женщины ему казались отвратительными и непереносимыми созданиями.
Теперь речь шла о том, что ему придется делить свой дом и ложе с какой-то дурой, вроде одной из императорских шлюх, на которых Конрад в свое время достаточно насмотрелся. И что нашло на деда, когда он писал свое идиотское завещание? Можно подумать, он предвидел все, что последует после его смерти…
Франсуа был очень умен, но ум не помогает против чумы. Знаменитая эпидемия, что пронеслась над Экилоном девять лет назад, уничтожила почти одну треть населения, а затем сразу прекратилась, но дед, мать и отец были в числе ее жертв.
- Забавно… - усмехнулся Конрад. – Можно быть сколь угодно могущественным, богатым и знаменитым, но разница между бедняком и герцогом, которые подыхают от чумы… где она эта разница? Смерть для всех выглядит едино.
Он огляделся вокруг – Жиль Тардэ ухитрился превратить неплохой особняк в помойку, почти вся мебель была разбита, дорогой хрусталь скрипел под сапогами, шторы или простыни, было не понятно, - разодраны в клочья.
Для герцогини слуги освободили одну из комнат, а он с удобствами устроился в кресле, которое более-менее еще держалось на ножках. Рядом стоял ящик с бутылками вина, чуть поотдали горел камин, дров хватало изрядно, слуги периодически приносили какой-нибудь еды на шампурах или подносах.
Никто из старых дружков в его доме появляться не стал, ну а он не унывал. Старая экилонская поговорка о том, что бутылка лучший приятель, была верна. Он пил, ел, спал, и больше его на этот раз ничего не интересовало.
В этот раз он проснулся, потому что его немилосердно трясли за плечо. Конрад выругался спросонья, потянулся за кнутом, чтобы проучить наглеца, но оказалось, что сзади стоит Бром ван Хоос, верная Этьеновская ищейка.
- Вы? – герцог Конарэ в изумлении поднял бровь. – Что Вам надо?
- Ваш дядя зовет Вас, – сообщил Бром. – Это срочно.
- В самом деле? – насмешливо спросил Конрад. – Так срочно, что прям очень срочно? Или срочно, но на самом деле не очень срочно? А может быть и вовсе не срочно, а так – ерунда какая-то?
- Пойдемте, герцог, – ван Хоос проигнорировал его словесную эскападу.
Конрад задумался, стоит ли послать Этьеновского посланца далеко и надолго, но потом решил, что он потом замучается гадать, что от него все-таки хотел Черный герцог. Нортми представления дают редко, шанс упускать нельзя.
- Хорошо, – герцог Конарэ вскочил на ноги. – Веди меня, грозный страж, тропою мрака и отчаяния…
Бром с изумлением взглянул на него, но ничего не сказал, а вышел прочь из залы. Конраду ничего не оставалось, как последовать за ним.
Особняк Нортми располагался в двух шагах от его собственного дома, и чтобы дойти до него потребовалось совсем немного времени. Погода была на редкость омерзительная, что для, как правило, теплой руннской весны было необычно. Герцог Конарэ недовольно поежился и посмотрел на шагавшего впереди ван Хооса. Тот на капризы погоды не обращал ни малейшего внимания.
Обойдя длинный забор, миновав ворота, и войдя в двери особняка Нортми, они проследовали дальше по длинной цепочке галерей и лестниц. Конрад редко бывал здесь, но кое-что помнил. Обычно Этьен сидел в своем кабинете на самом верху, но теперь они шли куда-то в левое крыло.
Оказалось, все изменилось. Черный герцог, пока Конрада не было в Рунне, успел серьезно заболеть и уже какую неделю лежал в постели, никуда не выходя.
- Такая чудесная новость, а я и не знаю, – подумал владыка Экилона. – Будет забавно, если он тоже умрет.
Этьен читал какую-то книженцию. Эй, старик, скоро тебе книжки не понадобятся. Клирики врут, ни рая, ни ада нет, есть только прах и пустота. Если бы Конрад умирал, он бы лучше устроил веселую пирушку, а не стал бы проводить время столь бесполезно.
- Конрад… - на лице Черного герцога появилось странное выражение.
- Дядя, – племянник учтиво поклонился. – Вы не сердитесь за мой спешный отъезд? Так я понял, убийц Вы не нашли.
- Сердиться на тебя Конрад, это бесполезно, – поморщился Этьен. – Расследование и в самом деле завершилось ничем, но есть кое-какие интересные догадки.
- Я рад, – ухмыльнулся Синий герцог. – Тогда зачем Вы меня позвали?
- Разговор у нас будет об ином, – глава Службы Имперской Безопасности встал с постели. Было видно, что ему это дается с трудом. Конрад насмешливо наблюдал за этими неуклюжими попытками.
- О чем же?
- Три дня назад, у меня была твоя бабушка. Мы пришли к соглашению. Тебе нужно жениться, и продолжить род Конарэ.
- Пресветлый Каспиан. – Конрад рассмеялся. – Меня без меня женили. Я так и знал, что это когда-нибудь случиться.
- Я знаю о завещании твоего деда, – нахмурился Этьен. – Как ты понимаешь, женитьба и в твоих интересах. Мои обязательства перед ним огромны, и я мог бы считать их исполненными, если Читать далее...

Последние несколько недель стали особенно трудными для офицеров Имперских легионов, расквартированных в Рунне. Если до того, как Александр умер, они могли делать все что захотят, то теперь и начальство бдительно следило за дисциплиной, не гнушаясь даже наказывать провинившихся. Не обращали внимание ни на звания, ни на происхождение.
По мнению Эдвара де Нортми, все это было ужасно несправедливо, и вся служба в его глазах тот час же потеряла свою привлекательность. Теперь он зверски уставал, и не хватало ни сил, ни времени на то, что было его основным время провождением раньше – азартные игры, выпивка и девицы.
- Я скоро умру, – пожаловался он на днях одному из своих товарищей, Анатолю де Лаки, сыну какого-то обедневшего графа из Нортми.
- Умри, – ответил жестокосердный друг, и Эдвар понял, что на сочувствие окружающих ему рассчитывать не приходится. В самом деле – все были заняты какими-то делами, бегали туда-сюда, а на несчастного лейтенанта Нортми было всем плевать. Эдвар тяжко вздыхал, но делать было нечего – приходилось выполнять свои обязанности, ведь его строгий отец периодически напоминал о себе, и о том, что если Эдвар проштрафится, то горы Горыни станут тем пейзажем, который он будет созерцать в ближайшие пятнадцать лет.
Скука загнала бы его в могилу гораздо раньше служебных обязанностей и тяжелой жизни, но в один из дней, которых ничем не отличался от бесконечной вереницы таких же, его пригласил к себе на беседу сам герцог Этьен де Нортми.
Черный герцог был известным пугалом среди офицеров Первого Имперского Легиона, но у Эдвара были дополнительные причины бояться и уважать старика. Он раньше часто встречал Этьена у них дома, хотя, по сути, в обычные дни, они почти не виделись и не разговаривали. Постоянно работающий глава Службы Имперской Безопасности ужинал в своем кабинете, а Эдвар в общей столовой. Но иногда они все-таки сталкивались – в коридорах, на лестнице, на общих праздниках, и цепкий, холодный и яростный взгляд Этьена приводил сына Шарля в ужас, и Эдвар почти сразу опускал глаза.
В Черном герцоге и, правда, было что-то не совсем земное – он походил на небожителя, грозного бога грома и молний, готового миловать и карать. С таким лучше не сталкиваться, а то еще, упаси Каспиан, чем-то вызовешь его гнев. Когда старик заболел, Эдвар крайне удивился. Он скорее ожидал, что Этьен переживет их всех.
Конечно, последнее время вряд ли можно назвать спокойным, так что ничего удивительного, что даже самого Черного герцога достало до печенок. Удивительно другое – как еще жив сам Эдвар?
Впрочем, теперь это не надолго. Уж вряд ли дядя зовет его для того, чтобы наградить за верную службу. Эх, не надо было болтать при девчонках, подумал он, наверняка, в этом и есть причина. Но что он мог с собой поделать – когда умение держать язык за зубами никогда не было его сильной стороной? Да, Эдвар де Нортми, это тебя и погубит.
Время, доселе еле ползшее, стремительно ускорило свой бег. Он нервно поглядывал на часы, до встречи с Черным герцогом оставалось все меньше и меньше времени. Наконец, оно и вовсе кончилось. Ноги сами несли его в особняк Нортми, язык присох к гортани, в голове было пусто, а сердце билось часто-часто.
- Все пропало, – занудно гудел внутренний голос. – Все пропало, все пропало, все пропало…
Он поднялся по ступенькам, которые как будто стали в два раза выше, прошел по длинной галерее, и вошел в небольшую залу. Здесь уже сидел его отец, выжидательно смотря куда-то в даль. Теперь он поймал взглядом Эдвара, точно в прицел, тихонько кивнул и сказал:
- Он ждет тебя, заходи.
Каждый шаг, словно прыжок через пропасть. Окованная железом дверь распахнулась, словно врата преисподни. Он вошел.
На кровати, обложенный подушками, лежал Черный герцог… Но как он изменился – страшно похудел, щеки валились, но глаза стали только ярче.
- Эдвар. – голос Этьена немного ослаб, но в нем звучала непреклонная воля. – Подойди.
- Да, Ваша Светлость, – отчеканил офицер Нортми, почти строевым шагом пересекший комнату и осторожно севших на стул, стоявший рядом с кроватью.
Этьен закашлялся.
- Проклятая болезнь. Как же все не вовремя.
- Вы обязательно поправитесь, – осторожно заметил Эдвар.
- Разумеется, – кивнул герцог. – Но разговор не обо мне, а о тебе.
- Что случилось? – он постарался спросить как можно более спокойным голосом, надеясь, что Черный герцог не заметит его волнения.
- Много что случилось в Империи и еще случиться, – ответил Этьен. – Настают лихие времена, многое меняется, и многое не останется прежним. Смерть Александра для многих стала неожиданностью, теперь все пришло в движение. Очень многие надеются теперь получить какие-то выгоды для себя, и сделают для этого все возможное… Грядет война.
- Вы шутите. – Эдвар де Нортми изумился. – Последняя война была тридцать с лишним лет назад.
- Многие и не помнят всех горестей войны, – согласился Этьен. – Поэтому война действительно может начаться. Ладно, не буду тебя мучить политикой… В самом деле, поговорим о тебе.
- Читать далее...

Титан
[480x640]

Ракшаса
[480x640]

Джинн
[480x640]

Маг
[480x640]

Голем
[480x640]

Гаргулия
[480x640]

Гремлин
[480x640]

[324x487]

[700x360]

[378x480]

[475x381]

[501x336]