Он придет, нетрезвый и небритый,
на лице помятость не тая,
и промолвит: «Здравствуй, сеньорита!
Не узнала, крошка? Это я!»

Шел к тебе я долгими ночами
по глухой, извилистой тропе.
Скольким девкам губы я мочалил
на пути к единственной тебе!

Чтоб с тобою в гнездышке семейном
насладиться трепетом души,
cколько было выпито портвейна,
косяков забито анаши!

Сколько весен кайфом легкокрылым
унеслось как белый вертолет!
Помнишь, в детстве мама говорила:
«Жди его – и он к тебе придет»?

Вот он я – судьба твоя и праздник.
Пятьдесят мне стукнет в феврале.
Для тебя прошел я сквозь соблазны,
для тебя родился на Земле.

Что дрожишь? Я принц твой, между прочим.
Поскорей от радости труби!
И неважно – хочешь ли, не хочешь,
какОй есть – такого и люби!»

Жизнь не раз брала меня на вилы,
Но крепился, нервы мог унять…
Мне сегодня место уступила
Девушка в трамвае номер пять.

Я не в силах скрыть своей досады,
Что буравом вертится в мозгу:
- Что Вы, что Вы, девушка! Не надо!
Я еще вполне стоять могу!

Грудь надул, вовсю расправил плечи,
Посмотрите, чем я не орел?
Юноша, стоявший недалече,
Удивленно головой повел.

Обращаюсь к девушке прелестной,
Соблюдая прежний антураж:
- Милая, не уступайте место,
Не желаю выходить в тираж!

Он с малых лет парил
Ангелом в облаках,
С вечера до зари
Всюду любовь искал.

Возле людских домов
Он пролетал в ночи,
И увидал любовь
В тусклом огне свечи.

Но, полетев на свет,
Только разбил стекло.
Брызнула кровь из вен,
Боль обожгла крыло.

Корчился он в кустах,
Бранных не слыша слов.
Больше не мог летать
Ангел, обретший плоть.

Полз по оврагу в лес,
Что на краю села,
Где и вселился бес
В юного ангела.

Обезобразил гнев
Ангельские уста.
Не по своей вине
Демоном ангел стал...

Со временем все постулаты спорны,
Не каждому по нраву звон монет…
Твердят: «Любви все возрасты покорны»,
А у меня уверенности нет…

Любовь не достаётся нахаляву,
Её так часто губят грех и смех…
А вот, кажись, для настоящей славы
Не существует возрастных помех…

Придёт пора, улягутся страстишки,
Поселится в башке унылый бред…
Но то, что раньше узнавал из книжки,
Начнёт служить на пользу, не во вред…

Недавно приоткрыл один журнальчик,
Нашёл вполне классический сюжет:
Смешно в фонтанчик писающий мальчик
Примером людям служит столько лет…

И я решил принять пивка стаканчик,
И свой оставить в мире славный след,
Пускай не так как писающий мальчик,
А так себе… как писающий дед!

Жизнь «разумна», вне всяких времён...
Но встречаются в ней сумасшедшинки:
кто-то выдумал «белых ворон»,
только... чаще их любят... ушедшими.

Да! У нас, у людишек, в крови
есть такая потребность – заклёвывать
тех, кого бесполезно ловить,
приручать, вынуждать, окольцовыва…

Хладнокровно забьём-заклюём
(дескать, нечего белым отсвечивать),
а под беловороньим крылом...
птенчик мира ютился доверчиво!

Чёрной завистью с разных сторон
ярлыки к неугодным приколоты.
...Вот смотрю я на "белых ворон" –
из груди вырывается стон:
"Вдруг... и я побелею... от холода?!."

Жить, и гордится сегодняшним днём -
Это ведь тоже немалого стоит.
Прошлого мы никогда не вернём,
Так что оставим былое в покое.

Бог не покинет. Свинья не заест.
Да и собаки бродячие сыты,
Хоть развелось их в достатке окрест.
Только с грядущим пока мы не квиты.

Но разберёмся и с этим. И пусть,
Ангел пока не вернулся с удачей,
Сердце ещё генерирует грусть,
Значит, живёт - настоящее, значит...

Он придёт непременно, иначе не может случиться,
Не холодным дождём, и не ветром студёно-лихим,
А лучом серебристым, в друзьях у которого птицы,
Городские трамваи, цветы и серёжки ольхи.

Он придёт ранним утром, и негой в окно постучится,
В это время дворы и проспекты сонливо тихи.
Встанет у изголовья. Подумаешь: - Это мне снится, -
Отмахнувшись спросонья рукою. Разбудят стихи,

Что принёс он с собою в потрёпанной школьной тетрадке.
О любви? Ну, конечно, о ней! Ты потянешься сладко,
Одеяло откинешь, хотя подниматься и лень.
Снова томно зевнёшь, сунешь ноги в уютные тапки.

И заметив его, ты прошепчешь, алея украдкой:
- Наконец-то пришёл ты.
Ну, здравствуй же, лучший мой день!

не нравится Ваш юмор, Ваш сарказм,
Мне нравится игра острот и шуток.
Давлюсь порой от хохота до спазм
И кайф ловлю от ироничных прибауток.
Мне нравится писать о ерунде,
Легко, небрежно так, жонглируя словами,
И позабыть на время о стыде,
И гендерных различьях между нами.

Мне нравится Ваш слог и Ваш язык
И ясной мысли плавное теченье.
Я к стилю Вашему в стихах легко привык
И, отвечая Вам, не слышу возраженья.
Мне нравится экспромты Вам писать
И шуткой отвечать на Вашу шутку,
И слов заумных впрок не подбирать,
И не пытаться стать серьёзным на минутку.

Спасибо Вам за дружелюбный тон,
За то, что Вы меня, не зная сами,
Восприняли, пустив на свой газон,
С моими старыми и новыми стихами,
За наши не-прочтенья вразнобой,
За Вдохновение у нас над головами,
За то, что Вы больны в «Избе» не мной,
За то, что я пока (!) не болен Вами.

Вон та дорога, видишь?
Она могла быть нашей.
Там далеко на крыше
От ветра флюгер пляшет.
Подсолнух в огороде
Башкой вращает жёлтой.
Там модное не в моде,
А всё, что было, – к чёрту!
Там узкая тропинка
К реке, по речке – с бреднем.
Луны там половинка.
Тепло. Плюс тридцать в среднем.
Там в чай чабрец заварен,
Немножко зверобоя.
Там время разбазарить
Могли бы мы с тобою
С полудня до полночи,
С полуночи до полдня,
А если вдруг захочешь –
Весь день проспать сегодня.
На травке и в шезлонге,
На солнце и в тенёчке,
То рядом, то в сторонке,
И пива чтобы – бочка!..
А у тебя, ей-богу,
Семь пятниц на неделе.
Вон, видишь ту дорогу?
Ну что ты, в самом деле?..

Та женщина, которая ушла,
Не будет беспокоить вас звонками
И баловать в субботу пирожками,
Рассказывать, что ночью не спала…
Ей будет абсолютно всё равно,
Что ни одной с рыбалки смс-ки…
Что удочки стары, порвались лески,
А рыбы в речке спрятались на дно…

Та женщина, которая ушла,
Не будет вспоминать объятья ваши
И станет на одну потерю старше,
Но у неё, как прежде, два крыла…
Ручьём не льются слёзы по щекам
От запаха духов чужих и сладких…
Она уйдёт, не бросив взгляд украдкой,
А вместо вас возьмёт себе щенка…

Та женщина, которая ушла,
По центру дартса ваше фото вклеит…
В десяточку без промаха сумеет
Попасть, она б иначе не смогла…
И на страницах ваших, в соцсетях,
Её в гостях не встретите случайно…
И не вздохнёт о вас ночами тайно…
Корабль не хочет знать о якорях…

Вы будете не раз её просить,
Чтоб поняла, открыла и простила,
Под дверью, с орхидеей и текилой,
С козырной клятвой – на руках носить…
Она откроет дверь, не помня зла,
В рубашке не её совсем размера,
Со счастьем на лице, а в сердце с верой…
Та женщина, которая ушла…

ВРЕМЯ ДЕЛИТ БЕСКОНЕЧНОСТЬ,
ОТМЕРЯЯ ДЕНЬ ЗА ДНЁМ,
НА МГНОВЕНИЯ И ВЕЧНОСТЬ,
СОН В КОТОРОМ МЫ ЖИВЁМ.

ЗАГОРАЮТСЯ И ГАСНУТ,
В НЕБЕ ЗВЁЗДЫ И ЛУНА.
НАПИСАЛ ВЧЕРА Я СКАЗКУ...
СИДЯ ОКОЛО ОКНА.

ДУМАЛ,БУДЕТ ВСЁ ЧУДЕСНО,
И ВО СНЕ И НАЯВУ.
ТО,ЧТО ЕСТЬ ТАКОЕ МЕСТО,
ГДЕ Я СЧАСТЛИВ И ЛЮБЛЮ...

И МЕНЯ,КОНЕЧНО,ЛЮБЯТ,
ВСЕЙ ДУШОЮ...НАВСЕГДА.
НЕ ОТВЕРГНУТ...НЕ ЗАБУДУТ,
НИ ЗА ЧТО И НИКОГДА!

ЖАЛЬ,ЧТО СКАЗКА...ТОЛЬКО СКАЗКА,
ПРОСТО ГЛУПАЯ МЕЧТА...
ХОТЬ НАПИСАНА ПРЕКРАСНО,
А НА ДЕЛЕ-ПУСТОТА.

КАРАНДАШ БЕРУ Я В РУКУ,
ОТКРЫВАЮ ВНОВЬ ТЕТРАДЬ
ЭХ...НЕЛЁГКАЯ НАУКА,
МИР СЧАСТЛИВЫЙ СОЗДАВАТЬ...

Канатоходцев дни не сочтены,
Не суетись, паталогоанатом.
Предтечей человечества весны
Послужит веры неподкупной фатум.

Земля не треснет, как пустой орех,
Ковчегов не придётся строить ноям.
Простило небо первородный грех,
И снова наградит людей весною...

Рисование - дело такое,
Что фантазии не удержать...
Нарисуй мне зарю над рекою,
Восходящего солнца пожар,
Плёс, обрывистый берег, две ивы
Над водой, а на том берегу
Домик с крышей соломенной, ниву,
Журавля на высоком стогу.
Дымку над не проснувшимся лесом,
А над ней череду облаков...
Рисовать - это так интересно,
Подперев подбородок рукой!
Не спеши, торопиться не надо,
Хорошенько рисунок раскрась,
На лугу пастушонка и стадо,
Озерцо, где гуляет карась,
Бороздящую поле дорогу,
Васильки в позолоченной ржи,
А на небе над облаком - Бога,
Подарившего нам эту жизнь...

Я к Вам пишу экспромт бездарный -
Не одарил талантом слог,
Намедни наступил коварно
На ухо мадригальский слон.
Но я пишу...Чего же боле
Мне делать в пепельной тоске?
Два дня самим собою болен,
И жизнь висит на волоске.
Теперь, пока я невменяем
И бессознательно болтлив,
Катрены мыслей сочиняю,
Что мозг настойчиво велит.
В бутылке опустело пиво,
Скелетом сделалась тарань...
Вы - архитекторно красивы!
А мой удел - лишь стряпать дрянь...
"Я вышел родом из народа...",
Назад войти невмоготу.
Слегка взволнована природа,
И лукоморскому коту
Вконец осточертели цепи,
Русалка, прочий антураж,
Чулок длиннющий спёр у Пеппи
Сей гад, не дале как вчера.
Надел на область морды рыжей,
Орёт на всю округу он
Бесцеремонно и бестыже:
Show Must Go On! Show Must Go On!
I am sorry, коль не вышел рожей
И не сумел Вам угодить.
Сей час, наверное, на ложе
Лежите в пёстрых бигуди.
А я бегу от мыслей серых
В созвучия незваных слов,
И верю, что "Dum spiro spero" -
Хоть с этим нонче повезло...

Взял я в руки карт колоду,
Неумело стасовал,
Что б сыграть с судьбой в угоду:
Пан я нынче, иль пропал.

Сдал. И тут же повезло!
Выпал туз червей.
А за ним, судьбе назло,
Двоечка крестей.

После двойки - тройка пик,
А потом пятёрка.
Снова двойка, как тупик,
Клякса как без стёрки.

А за ней опять король
Красной масти вылез.
Словно вспомнил я пароль,
Что в люди меня вывез.

Верю я - сейчас попрёт!
Я дружу с удачей!
Сброшу с плеч проклятый гнёт!
Радуюсь - не плачу!

Бьёт отточенным движеньем
Твёрдым клювом тук-тук-тук...
Он стучит с остервененьем
Взяв округу на испуг.

Будто в гроб вбивает гвозди
Каждый гвоздь - один удар.
А ударов этих грозди.
Крышка... Гвоздь... Паскудный дар...

Мягко клюв стучит по ветке,
Поднимая вверх кору.
Оставляет точки-метки,
"Здесь был дятел, точка ru".

Он как славный барабанщик
Будоражит целый лес.
Под лихую дробь кабанчик
С выводком в кусты залез.

Каждый слышит то, что хочет,
У кого какой настрой.
Дух весёлый - он хохочет,
Дух дурной - хоть волком вой.

- Вы посмотрите – эта дама, как колючка,
Ей запросто ведь не помашешь ручкой!!!-
Душа её – как ежик, ей-же-ей!
И смотрит – вроде долгу сто рублей…

Откуда знать вам, обыватели-соседи,
Что у души колючки не из меди,
Она, словно в скорлупочке каштан –
А это, согласитесь, не изьян!

А то, что есть внутри – как роза, хрупко,
И нежное, как поутру голубка…
Любви сосуд, толкающий на грех...
Но… содержимое, простите, не для всех!

Шла по дороге ветреная Ложь
И всех глупцов бравадой зазывала.
Кричал Обман: - моих, прошу, не трожь!
(Вершки такая публика снимала).

Колонна поскромнее - это Суть,
(В ней те, кто не напишет лишней строчки).
И без желанья наперед взглянуть,
Шагало Время, расставляя точки…

Не надо пялиться на шрамы у калек,
Небрежный взгляд пускай несчастных не обидит.
Лицом к просящему коль станешь, человек,
Тогда твоих «горбов» он тоже не увидит…

Хвасталась красивая девчонка
Сколько заработала за «ночь».
А подруги, обсудив в сторонке,
Тоже заработать бы не прочь.
Только невдомек принцессам юным,
Что в болото превращаются рубли
И что рвутся душ нежнейших струны,
Когда «купят» их ночные короли.
А пока… сигналит фар ночных надежда,
Словно бабочка летит она туда.
Заработает, конечно, на одежду,
Но себя вернуть не сможет НИКОГДА!!!