ВОТ Я ДУМАЮ МОЖЕТ ЭТО СООБЩЕСТВО ПОСВЯТИТЬ ГРУППЕ БЛАИНД ГВАРДИАН?
[показать]

В колонках играет - Blind guardian
Настроение сейчас - хочется взять в руки меч!!!!!!

http://www.templiers.info/

НАКОНЕЦ Я НАШЛА ТО ЧТО МНЕ НУЖНО!ЭНЦИКЛОПЕДИЯ ФУНКЕНА В ЭЛЕКТРОННОМ ВАРИАНТЕ НА ШАРУ ПЛЮС МНОГО ЧЕГО ИНТЕРЕСНОГО http://budo-vld.by.ru/library.shtml

Рыцарский меч - один из самых почитаемых предметов старины, могущественное и драгоценное оружие - является неотъемлемой принадлежностью тяжеловооруженного европейского воина, вследствие чего может считаться своеобразным символом средневековья вообще и западного воинского искусства - в частности. В общем случае меч - это наступательное оружие с обоюдоострым прямым клинком, предназначенным в основном для нанесения рубящих ударов, но также приспособленный и к нанесению укола.

К сожалению, мы пока не можем предоставить вам достаточно стройную схему его происхождения, поэтому ограничимся здесь лишь краткими замечаниями по этому поводу, после чего перейдем к непосредственному рассмотрению конструктивных форм этого оружия. Во все времена и у всех народов развитие военной техники напрямую зависело от уровня цивилизации. Только при наличии высокоразвитой металлургии и кузнечного дела можно было изготовить достаточно длинный и прочный клинок.

Германцы, перенявшие от римлян короткий меч - “гладиус”, первоначально пользовались большими боевыми ножами - “саксами”, клинки которых вначале были изогнутыми, но позже делались прямыми. Конечно, такое оружие не могло быть достаточно эффективным на войне, поэтому, как только появилась возможность ковать клинки большего размера, эти ножи стали удлиняться, пока из них не развился “лангсакс” - уже достаточно длинное и тяжелое оружие с прямым, заточенным с одной стороны, рубящим клинком шириной от 3,5 до 4 см и длиной от 40 до 60 см. Он уже вполне годился для использования в бою, но для всадника, которому очень часто приходилось наносить улары с коня, лангсакс оказался не слишком удобен. В результате возник тяжелый тесак - “скрамасакс”, клинок которого при ширине до 6,5 см достигал от 41 до 76 см в длину, а ширина его обуха составляла 6-8 мм. А отдельные экземпляры скрамасаксов были по тем временам просто громадными, как, например, обнаруженные во Фронстеттских могильниках. Их общая длина превышала 120 см, из которых более 30 приходилось на рукоять (“Внешний быт народов”). Такие параметры придавали этому оружию большую поражающую способность, к тому же германцы часто наносили удары скрамасаксом, обхватив его рукоять обеими руками. Однолезвийное рубящее оружие с прямым клинком - изобретение германцев. Стальной же обоюдоострый меч (spatha) был позаимствован ими, как, впрочем, и римлянами, у галлов. В эпоху Меровингов спата у германцев удлинилась, стала тяжелее и развилась в характерную форму с коротким перекрестием и конусообразным навершием.

Поскольку изготовить спату было очень непросто, стоила она дорого, а потому изначально не была общедоступным оружием. Владеть ею мог себе позволить только состоятельный человек, который, как правило, на войне сражался верхом. Собственно, именно из среды этих богатых и хорошо вооруженных всадников и родилось европейское рыцарство. Для удобства ведения конного боя клинок спаты изготавливался длиной 60-70 см. Именно это оружие эпохи Меровингов, появившееся примерно в 80-х гг. VI в., является прямым предком рыцарского меча.

Первые клинки мечей имели линзообразное поперечное сечение, а потому были несколько тяжеловесными. Поэтому уже в VII в. они приобрели долы - продольные желоба по обеим сторонам клинка, служившие для его облегчения. К этому времени длина клинка стала еще больше и теперь составляла около 85 см, а их ширина равнялась 5-7 см. У большинства мечей клинки имели закругленный конец, поскольку предназначались они прежде всего для нанесения рубящих ударов: в те времена еще довольно редко случались поединки на мечах. По этой же причине и перекрестия лишь незначительно выступали за края клинка: меч возник, как оружие нападения и первоначально защите руки не уделяли должного внимания.

С VII в. началось относительно быстрое развитие меча, которое привело к образованию основополагающей формы, ставшей основой дальнейшей его эволюции. Это был так называемый меч скандинавского типа, который в VIII-Х вв. распространился почти по всей территории Европы. Свое название он получил вовсе не потому, что был изобретен на Скандинавском полуострове, а из-за того, что именно там археологами было найдено наибольшее количество его образцов, особенно в Норвегии, где было обнаружено две с половиной тысячи экземпляров мечей подобного типа, датированных IX-Х вв.

На самом деле европейские мечи VIII-IX вв. происходят в основном из Центральной и Западной Европы. В частности, мечи, которые еще в VIII в. активно употреблялись викингами, были оружием франкского происхождения. Они также служили в качестве образцов для подражания местным мастерам.

Лишь немногие средневековые европейские центры того времени производили качественное оружие. Для того чтобы застраховать свою продукцию от подделок, мастера снабжали клинки мечей своей работы разного рода надписями и знаками, которые служили своеобразной пометой, так сказать, знаком качества. Эти пометы выполнялись инкрустацией из металлической проволоки (иногда дамаскированной) и располагались в верхней Читать далее...

ВЕРНЕЙЛЬ ("ВТОРОЙ АЗЕНКУР")
(17 августа 1424г.)
Франко-шотландская армия, опоздавшая на выручку Иври, отступила и осадила небольшой замок Вернёйль (правильнее Вернёй). В 20 милях от Иври, в Эвре, стоял регент Джон, герцог Бедфорд, с 10-тысячным войском (подкрепления из Англии, 2000 солдат гарнизонов, мобильные колонны). В Эвре к нему присоединились бургундцы Л'Иль Адана (3000) и отряд графа Солсбери. Бедфорд отправил Суффолка с 1600 солдат следить за неприятелем (14 августа).

15-го Суффолк стал близ Бретея и Дамвиля, в 12 милях от Вернёйля. Регент отправил в Пикардию бургундский контингент. 16 августа английская армия перешла в Дамвиль, но этой же ночью часть нормандского контингента дезертировала и отправилась домой. У французской стороны победили сторонники генерального сражения, и утром 17 августа союзная армия выстроилась для боя на равнине милей севернее Вернёйля.

Впервые за почти 9 лет главные силы Англии, Шотландии и Франции сошлись в поле ("битва трех наций"). Французов было 18-20 тыс. (ополчение Южной Франции, шотландцев 2500 латников и 4000 лучников графа Арчибальда Дугласа, наемники из Ломбардии и Испании), но сам Бедфорд в письме дает цифру 14000. Ими командовали коннетабль Франции Дуглас, виконт де Нарбонн и граф д'Омаль (формально главнокомандующий). Англичане (включая итальянцев, бретонцев и нормандцев), к которым присоединились силы Суффолка, насчитывали 1800 латников и 8000 лучников (по другим источникам, всего 9000) во главе с Солсбери (главный заместитель регента), Суффолком, лордом Скейлзом, сэром Джоном Фастольфом и капитаном Глэдстоном. Союзная армия стала 3 "войсками" (слева Нарбонн, в центре Омаль, справа шотландцы Дугласа) из спешенных латников, перемешанных с арбалетчиками. Номинально каждое "войско" делилось на 3 линии, но вскоре они слились в одну. На флангах по небольшому конному отряду. Справа 600 ломбардских наемников, слева примерно столько же французских всадников. Им было приказано заняться английскими лучниками на флангах. Кавалерией командовали будущие Кастор и Поллукс французской армии - Жан Потон де Ксентрай и Этьен де Виньоль, прозванный Ле Бур де Ла-Ир; а также Камеран и Руссен.

Англичане прошли через лес и спустились по склону на равнину. Затем Бедфорд остановился и выстроил свои войска - параллельно и с той же протяженностью фронта, что и у противника. Как обычно, все спешились. Два "войска" в линию (справа регент, слева Солсбери), с латниками в центре и лучниками на обоих флангах каждого "войска". Мобильный резерв ("охрана обоза" в хронике Ворена) из 2000 лучников стоял к западу от дороги, проходящей через поле (и разделяющей отряды Бедфорда и Солсбери), тогда как обоз - несколько больше в тылу и восточнее дороги. Внутри повозок вагенбурга находились лошади, а пажи и слуги должны были оборонять обоз.

После того, как обе стороны выстроились, воспользовавшись недолгим затишьем, герцог выслал герольда к Дугласу, вопрошая о правилах предстоящего боя. Тот ответил, что шотландцы ни дают, ни принимают пощады. Около 4 часов дня англичане преклонили колена и, по обычаю, с почтением поцеловали землю, после чего Бедфорд отдал сигнал "Знамена вперед!" и с кличем "Святой Георгий, Бедфорд!" англичане медленно начали наступление. Одновременно, воскликнув "Сен-Дени, Монжуа!", союзники стремительно бросились вперед. Подойдя на расстояние для стрельбы, каждый английский лучник вбил в землю кол перед строем. Но поскольку почва была сухой от жары, операция потребовала некоторого времени. Этим воспользовались конные отряды союзников и атаковали. Лучники сбежались в тесные группы и продолжали сопротивление. (Беглецов, впрочем, оказалось больше: некоторые бежали в тыл, крича, что все потеряно, одного из них, капитана Янга, позже казнили, обвинив в том, что он увлек с поля не менее 500 человек.)

Правый фланг "войска" Бедфорда остался открытым, но его латники проявили стойкость и контратаковали наступающих французов перед ними. Бой был еще ожесточенней, чем при Азенкуре, заявляет Ворен. Сам регент, орудовавший боевым двуручным топором, "был в тот день подобен льву". Но через 45 минут англичане начали брать верх и отбросили Нарбонна и Омаля, обратившихся в бегство.

Англичане пустились в преследование, многие бежавшие французы попадали в ров, где утонули (согласно одному источнику, жители закрыли перед ними ворота). Бедфорд собрал свои войска и вернулся на поле боя, где продолжалась схватка - храбрые шотландцы оказывали упорное сопротивление Солсбери. На левом фланге ломбардцы обошли Солсбери и напали на обоз. Там они перебили пажей и слуг, разграбили повозки и увели лошадей. Лучники же резерва, вероятно, тогда отбивали нападение французской конницы.

Рассеяв ее, стрелки обратились на ломбардцев и отогнали их с поля битвы. Стрелки резерва, проявив инициативу, построились, развернулись и атаковали открытый правый фланг шотландцев, издав "удивительный крик" (Ворен). Наконец, в тыл шотландцам ударили солдаты Бедфорда с триумфальными криками "Кларенс! Кларенс!". Солдаты Читать далее...

Битва при Муртене

22 июня 1476 г.
Эту битву бургундцы проиграли во многом из-за беспечности своих военачальников, а щвейцарцы и их союзники удачно использовали элемент неожиданности. Битва происходила в следующих условиях. 9 июня 1476 года бургундцы осадили крепость Муртен, находившуюся в 25 км от Берна. Гарнизон этой крепости имел 1580 воинов под командованием опытного военачальника Бубенберга. Бургундцы возвели вокруг крепости контрвалационную линию, на которой установили артиллерию, а на случай подхода швейцарцев в 1,5—2 км от города частично соорудили циркумвалационную линию, защищавшую блокадную армию со стороны поля. Эти укрепления бургундцев состояли из плетня и частокола, за которыми стояли орудия. 12 июня бургундцы безуспешно штурмовали Муртен. Так как к гарнизону крепости по озеру прибыли подкрепления, то Карл отказался от вторичного штурма и усилил обстрел города. Он решил направить все усилия на подготовку боя с полевым войском швейцарцев. 12 июня швейцарцы и их союзники (отряд герцога лотарингского, австрийская конница, страссбуржцы и другие) начали сосредоточиваться у Ульмица, куда они прибыли только 22 июня.

Несколько дней в лагере бургундцев было тревожно, так как ожидалось наступление швейцарцев. Неоднократно войско по тревоге выстраивалось за частоколом для отражения атак противника, но швейцарцы не показывались, и бургундцы возвращались в лагерь. 21 июня Карл произвел личную рекогносцировку расположения швейцарцев и убедился, что они не собираются его атаковать. Для предупреждения от неожиданной атаки со стороны Ульмица было выделено 2 тысячи человек пехоты и 300 «копий», расположенных на циркумвалационной линии. Остальное войско находилось в лагере южнее Муртена. В ночь на 22 июня пошел сильный дождь, он продолжался и утром, когда бургундское охранение заметило рекогносцировочные отряды швейцарцев. Эти отряды отошли, и затем никаких признаков присутствия противника не наблюдалось. Карл был убежден в том, что швейцарцы в этот день наступательных действий не предпримут. Это предвзятое мнение исключило заботу о высылке разведки и сохранении боевой готовности всего войска. Швейцарцы ждали цюрихцев, и как только они прибыли, решено было немедленно атаковать бургундцев. Собравшийся военный совет наметил атаковать центральные бургундские позиции на Вейльском поле, хотя осадный отряд Карла находился севернее Муртена.

22 июня швейцарцы двинулись на Муртен через лес. В лесу они устроили привал и совершили церемонию посвящения в рыцари. На опушке леса войско союзников развернулось. Боевой порядок состоял из трех баталий копейщиков и алебардщиков, между которыми выстроились рыцари (не менее 1 тысячи 800 человек) и стрелки. В первой линии находились две баталии и рыцари, во второй одна баталия (арьергард). Наступление швейцарцев оказалось для бургундцев полной неожиданностью. К устному донесению охранения о наступлении швейцарцев Карл отнесся с недоверием и не сразу дал приказ о боевой тревоге, что привело к еще большей потере времени. Во время битвы успешную вылазку произвел и осажденный гарнизон Муртена. Армия Карла Смелого была разбита. Швейцарцы одержали победу над сильным в военном отношении противником.

В сражении при Муртене были еще раз продемонстрированы высокие боевые качества швейцарской пехоты, большая ударная сила баталии. Искусно используя местность, швейцарская пехота при поддержке огнестрельного оружия успешно отражала атаки рыцарской конницы. В рукопашном бою швейцарская пехота, вооруженная короткими и тяжелыми алебардами, имела преимущества перед пехотой противника, вооруженной длинными копьями

Битва при Азенкуре

(25 октября 1415 г.)



На рассвете английская армия заняла позицию у южного конца узкой, шириной не более километра, теснины, образованной густыми лесами, растущими по обеим сторонам главной дороги, ведущей на север, на Кале. Открытые поля между дорогой и лесами были свежевспаханы и размокли после недавних ливней. Англичане (около 800 рыцарей и 5 тысяч лучников) были выстроены тремя "войсками" - точно так же, как выстроил свою армию Эдуард III при Креси. Французы тоже поделились на три "войска", выставленные друг за другом - ввиду узости теснины; первые два состояли, в основном, из пеших воинов (а также некоторого числа арбалетчиков), а третье - преимущественно из конных. На флангах первого "войска" размещалось по небольшому кавалерийскому отряду - вероятно, в общей сложности 400 или 500 всадников. Часа три армии стояли у противоположных концов теснины, на расстоянии чуть больше полутора километров друг от друга. Коннетабль д'Альбре, видимо, уповая (и совершенно беспочвенно) на юношескую запальчивость Генриха V, все еще надеялся, что англичане нападут первыми. После долгого стояния Генрих V решил спровоцировать французскую атаку и отдал приказ предельно осторожно выдвинуться вперед - примерно на три четверти километра. Осуществив этот маневр, англичане восстановили прежний строй с глубоко эшелонированными вперед V - образными рядами лучников между "войсками" спешенных тяжелых всадников и копейщиков. Судя по всему, фланговые лучники были выдвинуты вперед метров на сто и находились у самой кромки леса; те же, кто находился в центральных V - образных рядах, быстро вколотили в землю колья, соорудив предназначенный для защиты от кавалерийской атаки частокол.

Английское выдвижение возымело желаемый эффект. Не в состоянии удержать рвущихся в бой непокорных баронов, которые "ничего не забыли и ничему не научились", коннетабль Франции неохотно отдал команду наступать. Первое войско спешившихся рыцарей в своих тяжелых доспехах неуклюже двинулось вперед, а фланговые кавалерийские отряды галопом проскакали мимо них и устремились к английским позициям. Опыт Креси и Пуатье повторился в точности. Большая часть всадников или лошадей полегла под английскими стрелами. Уцелевшие, смешав ряды, к тому же, размокшая земля сильно затрудняла передвижение, добрались до английских позиций, но были отброшены с тяжелыми потерями.

Когда первое французское "войско", вел которое сам Карл д'Альбре, доковыляло до англичан на расстояние полета стрелы, кавалерийская атака была уже полностью отбита; к этому времени французы буквально валились с ног; сказывались как вес доспехов (даже более тяжелых, чем при Пуатье), так и размокшая вспаханная земля под ногами. Последние сто метров до английских позиций обратились в кромешный ад; французы понесли тяжелые потери от огня лучников, но большинство дошли и, благодаря подавляющему численному превосходству, оттеснили англичан. Но английские лучники взялись за мечи и топоры и, оставив позиции за частоколами и у лесной кромки, ударили атакующему войску в тыл и во фланг. Французы окончательно смешали ряды; усталые, неповоротливые рыцари понесли тяжелейшие потери. Буквально за несколько минут от первого французского "войска" не осталось ни человека; кто не погиб, те попали в плен. Теперь, без малейшей координации с предшественниками, в атаку устремилось второе французское "войско". Впрочем, эта атака велась не столь энергично, как предыдущая, и, понеся тяжелые потери, французские рыцари отступили, дабы перестроиться. Судя по всему, к ним присоединилась часть конников третьего "войска", и они стали готовиться к решающему наступлению. В этот момент Генрих V получил известие, что французы атаковали его лагерь, расположенный в полутора километрах от поля битвы. Он приказал убить пленников, поскольку считал, что его армия недостаточно сильна, чтоб и охранять пленных, и обороняться на два фронта. На самом деле, как выяснилось, никакого обходного маневра французы не предпринимали; на лагерь напали местные крестьяне исключительно ради грабежа. Третье французское наступление оказалось еще менее энергичным, чем предыдущие, и англичане его с легкостью отбили. Кульминацией последней стадии битвы явилась контратака нескольких сотен английских конников, возглавленная лично Генрихом V; остатки французской армии были окончательно рассеяны.

Французские потери (из лиц благородного происхождения) составили, по меньшей мере, 5 тысяч убитыми и тысячу пленными. Сам Карл д'Альбре погиб; герцог Орлеанский и прославленный маршал Жан II ле Менгр Бусико - захвачены в плен. Погибла почти вся верхушка партии арманьяков. Таким образом, важным результатом битвы при Азенкуре явился безусловный выход на первые роли во Франции бургундцев. Если верить хроникам, английские потери составили всего 13 тяжелых всадников и около 100 пехотинцев; весьма вероятно, на самом деле англичане потеряли гораздо больше.

Битва при Пуатье

19 сентября 1356 г.



Подготовка к битве. Пока армии отдыхали и готовились к предстоящему сражению, французский король и английский принц вели через парламентеров бесплодные переговоры. Черный Принц нашел очень выгодную позицию - пологий северный склон, поросший виноградником. Левый фланг защищали болото и ручей; фронт (шириной около 1 км) перегораживала живая изгородь со считанными узкими проходами. Открытый правый фланг решено было защитить цепочкой фургонов. Вдоль изгороди, в проходах и вдоль фургонов выстроили лучников; отдельные их отряды были высланы в виноградник и на болото. Тяжелых всадников принц Уэльский, как и при Креси, спешил и разместил за изгородью - кроме небольшого конного резерва, размещенного у оголенного правого фланга. Во французской армии было 8 тысяч тяжелых всадников, 8 тысяч легкой кавалерии, 4 тысячи пятьсот профессиональных пехотинцев-наемников (включая 2 тысячи арбалетчиков) и, вероятно, около 15 тысяч ненадежного пехотного ополчения. Всю эту многочисленную массу поделили на четыре дивизии (или "войска") - примерно тысяч по десять в каждом. За исключением 3 тысяч тяжелых и легких кавалеристов, участвовавших в первом сражении, все остальные французские конники воевали пешими, исходя из предположения, что только так можно взять верх над спешенными англичанами. Иоанн II не понимал, что секрет английского успеха при Креси заключался в том, что спешенные тяжелые всадники использовались лишь для обеспечения надежной опорой и защитой лучников с их опустошительным огнем. Приказав своим рыцарям спешиться, Иоанн II лишил французскую кавалерию ее главного для наступательных операций преимущества - подвижности и ударной мощи. Поскольку фронт английской обороны был очень узок, Иоанн II планировал наступать колоннами. Судя по всему, он даже не задумывался о том, чтобы маневрировать - окружить англичан (над которыми имел подавляющее численное преимущество) или как-то выманить в чистое поле. Рано утром принц Уэльский в сопровождении двух третей армии отослал за ручей трофейный обоз. Вероятно, он все еще надеялся отступить без боя. Прикрывать обустроенную накануне позицию он оставил только одно "войско". Но французское наступление заставило его срочно возвратиться с двумя остальными. Первая французская дивизия атаковала слишком рано - с характерной для феодальной эпохи не слаженностью. Арбалетчики, поставленные позади тяжелой кавалерии, не имели возможности завязать с английскими лучниками перестрелку. Первый безумный кавалерийский натиск был отбит английскими лучниками точно так же, как при Креси. Атака следовала за атакой; несколько всадников и кое-кто из пехотинцев даже прорвались вплотную к английской линии обороны, но были отброшены стойкой пехотой и ураганным фланговым огнем выдвинутых на болото лучников. Чуть позже подошло второе французское "войско", которым командовал дофин. Громко звеня доспехами, рыцари пешком направились вверх по обильно поросшему виноградом пологому склону и были встречены ураганом английских стрел. Несмотря на тяжелые потери, французы приблизились к линии обороны, и завязалась длительная, ожесточенная рукопашная. Французам чуть не удалось прорваться, но англичане смогли сплотить ряды, для чего Эдуард выдвинул на линию фронта третье "войско", оставив в резерве всего 400 человек. В конце концов, при непрерывной поддержке огнем фланговых лучников, английские спешенные тяжелые всадники отогнали атакующих. Обе стороны понесли тяжелые потери. Если б остававшаяся французская армия немедленно повела новое наступление или обошла не прикрытый правый фланг англичан, Черный Принц оказался бы наголову разбит. Но, видя, как пострадало "войско" дофина, командовавший третьей дивизией герцог Орлеанский, брат короля, смалодушничал и увел свою армию с поля боя. Затем в атаку пошло четвертое и самое многочисленное "войско", возглавляемое лично Иоанном II Добрым. Хотя французы были измождены после двухкилометрового перехода в тяжелых доспехах, англичан ничуть не меньше утомила продолжительная битва. Опасаясь, что нападения превосходящих сил англичане уже не выдержат, принц Уэльский решил перехватить инициативу. Поставив во фронт 400 тяжелых всадников резерва, он скомандовал наступление. 200 всадников (не исключено, что легкую кавалерию) он послал атаковать с тыла французский левый фланг. Две армии, наступающие лоб в лоб, со страшной силой столкнулись в винограднике. Израсходовав все стрелы, английские лучники присоединились к ожесточенной рукопашной. Сеча шла с переменным успехом, пока маленький английский отряд вдруг не ударил противнику в тыл. Этого французы уже не выдержали и обратились в бегство. Иоанн II в окружении цвета французского рыцарства сражался до тех пор, пока англичане не навалились превосходящими силами, не сломили сопротивление защитников короля и не захватили того в плен. Преследовать беглецов изнуренные битвой англичане не стали, но пленных захватили тысячи - тех, кто был слишком изранен или устал, чтобы спасаться бегством. Потери Читать далее...

Битва при Креси

26 августа 1346 г.



Преодолев последнее значительное препятствие на пути к отступлению во Фландрию, Эдуард III решил сражаться. Пока французская армия переправлялась через Сомму близ Абвиля, он обнаружил несколькими милями севернее подходящее поле боя - возле деревни Креси-ан-Понтьё (селение в совр. департаменте Сомма; 25 августа). Над дорогой, которой должна будет пройти французская армия, там возвышался пологий склон. Весь следующий день англичане тщательно обустраивали свои оборонительные позиции. Правый фланг, возле Креси, защищала река Me. Слева, перед деревней Вадикур, росла рощица, к тому же английская пехота успела прокопать там несколько рвов. Армию выстроили тремя дивизиями (или "войсками") примерно одинаковой численности. Общая численность английской армии достигала, вероятно, примерно 20 тысяч человек. Правой дивизией номинально командовал семнадцатилетний Эдуард, принц Уэльский, впоследствии благодаря цвету лат прославившийся как "Черный принц"; на самом же деле, бразды правления наверняка держал в руках многоопытный ветеран, глава геральдической палаты граф Уорвик. Метрах в трехстах к северо-востоку стояла неглубоко эшелонированная по фронту левая дивизия под командованием графов Арундела и Нортгемптона. Перекрывая разрыв между правой и левой дивизиями, стояла эшелонированная по фронту на несколько сотен ярдов в глубину центральная, которой командовал лично Эдуард III. Король обустроил себе наблюдательный пункт на мельнице, расположенной примерно посередине между его собственной дивизией и "войском" принца Уэльского; оттуда он мог обозревать все поле битвы и отсылать распоряжения всем полевым командирам. Ядро каждой дивизии составляла мощная фаланга примерно из тысячи спешенных тяжелых всадников - выстроенных, по некоторым сведениям, в шесть рядов при ширине по фронту около 250 м. На флангах каждой дивизии (эшелонированные вперед - как для лучшего обзора, так и чтобы секторы огня надежно перекрывались) размещались лучники. Перед центром армии фланговые лучники правой и левой дивизий смыкались так, что строй их образовывал перевернутое V, направленное в сторону врага. Не сохранилось точных сведений о том, как именно стояла валлийская легкая пехота - то ли вперемешку с лучниками, то ли в центральной фаланге вместе со спешенными тяжелыми всадниками. Позади центра каждой дивизии был размещен небольшой резерв готовой к немедленной контратаке тяжелой кавалерии - на случай, если французское наступление прорвет передние линии обороны. Похоже, что в течение дня английская и валлийская пехота занимались тем, что копала в холмистых полях непосредственно перед своими позициями множество небольших ям - ловушек для кавалерии противника. Вероятно, именно в битве при Креси впервые в Европе были применены пушки, но на исход сражения это никак не повлияло.

Французскую армию общей численностью, судя по оценкам, почти в 60 тысяч человек составляли приблизительно 12 тысяч тяжелой кавалерии (цвет французского рыцарства), около 6 тысяч арбалетчиков (генуэзские наемники), примерно 17 тысяч вспомогательной легкой кавалерии (вассалы рыцарей) и больше 25 тысяч феодального ополчения - нестройная толпа пехотинцев, тащившихся в арьергарде. Часов около шести вечера войско это, растянувшееся на марше чрезвычайно длинной колонной, причем даже без разведывательного авангарда, неожиданно наткнулось на английские линии. Филипп VI отдал приказ остановиться и попытался сплотить ряды. Очевидно, ему удалось выдвинуть вперед арбалетчиков, но запальчивые рыцари, распираемые аристократической гордостью вкупе с порожденной незнанием доблестью, контролю не поддавались; беспорядочной массой они стали выдвигаться вслед за генуэзцами.

Ударила короткая гроза, прошел ливень, и земля размокла. Потом из-за туч снова выглянуло клонящееся к закату солнце, осветив дисциплинированных генуэзцев, которые плотной шеренгой пересекли долину и направились вверх по склону. Остановившись примерно в 150 м от английских передовых позиций, они выпустили стрелы (арбалетные болты), в большинстве своем не долетевшие до цели. Потом они снова двинулись вперед - и тут на них обрушился ливень английских стрел, почти метровой длины каждая. Смешав ряды, генуэзцы откатились. Французские рыцари, которым не терпелось в бой, пришпорили коней и нестройной лавиной пошли в наступление прямо через порядки генуэзцев. Буквально мгновение спустя скользкий склон уже был покрыт сплошной массой тяжелых, неповоротливых, закованных в кольчуги лошадей и всадников, пробиравшихся, спотыкаясь, прямо через несчастных генуэзцев, и на весь этот хаос ливнем сыпались английские стрелы. По инерции часть французской тяжелой кавалерии все-таки докатилась до английской линии обороны, где разгорелась короткая, но ожесточенная схватка; но через каких-нибудь несколько секунд французы были контратакованы тяжелой кавалерией принца Уэльского и отогнаны. По мере прибытия, каждый отряд французской колонны безрассудно бросался в бой, незамедлительно попадая под Читать далее...

Битва при Куртре

11 июля 1302 г.



Виллани повествует о том, как невероятно горды были фламандцы своей победой при Куртре, и говорят, что после нее один фламандец с годендагом в руках решился бы противостоять двум конным рыцарям. Он дает подробное описание сражения.

Фламандцы еще осаждали занятые французами замки Кассель и Куртре, когда на помощь осажденным подошла большая французская армия под командой генерал-капитана графа д'Артуа, зятя короля Филиппа. Ввиду этого фламандцы сняли осаду Касселя и сосредоточили все свои силы под Куртре, жители которого также присоединились к движению. Артуа подошел к городу, несомненно полагая, что одно его появление вынудит фламандское гражданское ополчение отступить и снять осаду замка. Но фламандцам было ясно, что если они хотят спасти свою страну, то они должны будут сражаться, и они решили принять сражение именно здесь, перед Куртре. Если бы они отступили и распустили свою армию, то французы не только освободили бы замок и разорили равнину, но, возможно, и захватили бы города, даже Брюгге, поскольку он был слабо укреплен. Они могли в еще большей степени, чем некогда персы в Аттике, рассчитывать на сторонников среди самого населения. Крепкий замок (или цитадель) Куртре, который французы хотели освободить от осады, находился в северном углу города на реке Лис (Lys), так же как и сам город, на правом южном берегу ее. Для того чтобы закрыть доступ к цитадели, фламандцы построились непосредственно перед ней, заняв угол между городом и рекой. Справа от них был продолговатый и узкий город, простиравшийся вдоль реки на юг, слева — лежащий у реки монастырь, спереди — довольно глубокий ручей Гренинген, берега которого частично были болотистыми. Позиция не допускала отступления: в случае поражения горожане были бы сброшены в реку, находившуюся непосредственно в тылу их; люди, принявшие здесь сражение, решили победить или умереть.

Их построение описывается как «боевая линия, очень длинная и плотная»; «построенные в одну ровную линию и сдвинутые тесно, с сомкнутыми рядами»; «горожане образовали одну единственную боевую линию, выслав вперед стрелков, затем людей с копьями и железными дубинами попеременно, затем остальных» (Genealogia Сот. Flandrensium), «serrement et espessement ordonnes» (хроника Сен-Дэни). Таким образом, построение было флангообразное и в длину имело, очевидно, минимум 600 м, а может быть и еще больше; не особенно многочисленные стрелки рассыпались перед фронтом; главная масса была вооружена пиками и годендагами (разновидность алебарды) и только частично — оборонительным оружием. Оба командующих графа и их свита — примерно 10 конных рыцарей — спешились и влились в фалангу, так что ни один воин не был верхом. Препятствие перед фронтом — Гренинген, имеющий, по сообщению хроники Виллани, 5 локтей в ширину и 3 локтя в глубину, было еще искусственно усилено волчьими ямами и, вероятно, углублением мелких мест. Один отряд, под командой особенно опытного в военном деле рыцаря Иоганна фон Ренессе, стоял в резерве позади фаланги. Другой отряд, состоявший из горожан Ипра, был обращен против цитадели, дабы гарнизон ее не смог во время боя напасть фаланге в тыл.



Граф д'Артуа, которого описывают как мужественного, в пяти или шести сражениях испытанного бойца, понял, что позиция противника очень крепка и что ее нельзя ни атаковать с фронта, ни обойти с флангов. Несколько дней он выжидал, расположившись лагерем в четверти мили южнее города: неужели горожане в самом деле осмелятся сражаться на позиции, не дающей возможности отступить? Правда, французский полководец смог бы вынудить их отойти, оперируя против Ипра или непосредственно против Брюгге, и при этом разорить страну. Однако, гарнизон цитадели Куртре, очевидно, должен был бы тем временем сдаться, и в то время, как успех других маневров был бы сомнительным, победа на этом участке одним ударом решила бы исход войны и уничтожила бы врага. Поэтому Артуа решил наступать.

Впереди шли генуэзские арбалетчики и испанские метальщики дротиков, за ними следовали отряды рыцарей; небольшой отряд оставался в резерве. Арбалетчики и метальщики дротиков погнали неприятельских стрелков и обстреливали фалангу, стоявшую, очевидно, непосредственно за Гренингеном. Их огонь был настолько эффективен, что фаланга не могла его выдержать, но графам удалось отвести ее в порядке немного назад. Переправиться через Гренинген для преследования фламандцев на другом берегу французские стрелки не могли, так как им угрожала бы опасность контратаки. Поэтому граф д'Артуа подал сигнал арбалетчикам отходить, а рыцарям атаковать; ввиду того, что неприятельская пехота достаточно далеко отступила от препятствия перед фронтом, он мог надеяться, что конница переправится через ручей и на другом берегу будет иметь место для разбега. Хотя отход стрелков сквозь ряды атакующих рыцарей вызвалнекоторый беспорядок и кое-кто из генуэзцев был потоптан, однако при совместных действиях этих родов войск такое явление, пожалуй, почти всегда имело Читать далее...

БИТВА ПРИ ВОРРИНГЕНЕ
(5 июня 1288 г.)



Данное описание сражения при Воррингене в 1288 г. дано по Вербрюггену. Основным источником является подробная "Рифмованная хроника" (Rijmkronijk) Яна ван Хеелу, но толкуют ее Дельбрюк и Вербрюгген по-разному.

Общий обзор

Всё началось в 1283 г., когда умерла бездетная герцогиня Ирмгард Лимбургская. Небольшое герцогство Лимбург позволяло контролировать торговый путь из Брюгге в Кёльн, т.е. из Фландрии (основного промышленного центра тогдашней Северной Европы) в Германию и поэтому было очень привлекательным. Возможных наследников было двое и около них образовались две коалиции. Первым претендентом был Рейнальд граф Гелдернский, консорт (т.е. "муж без права владения") покойной герцогини; император Рудольф Габсбург дал ему пожизненное (т.е. без права наследования) право на Лимбург. Его поддержал могущественный архиепископ Кёльна Зигфрид Вестербург, один из сильнейших правителей Западной Германии.

В 1288 г. Рейнальд Гелдернский продал свои потенциальные права на Лимбург графу Люксембургу, который тоже присоединился к коалиции. За спиной коалиции стоял Ги Дампьер, граф Фландрский (назначенный французским королем). В то же время ближайшим кровным родственником герцогини был Адольф граф Берг. Будучи слишком слаб, он продал свои права Жану I, герцогу Брабанта, богатому и агрессивному государю. Приобретя Лимбург, он стал бы сильнейшим феодалом в округе, что было не по душе архиепископу Кёльнскому. Жану Брабантскому удалось привлечь на свою сторону некоторых соседей своих врагов, в частности, графов Клеве и Юлиха; негласную поддержку ему оказывал и Флорис V Голландский (желавший навредить графу Фландрскому). Но в целом коалиция Жана I была явно слабовата.

Возможность изменить баланс сил представилась в 1288 г., когда горожане Кёльна восстали против своего архиепископа. Жан Брабантский тут же явился к ним на помощь и, по их просьбе, осадил замок в городе Ворринген. Владелец этого замка, стоящего на Рейне, взимал грабительские "пошлины" с проплывавших мимо судов бюргеров Кёльна. Архиепископ Зигфрид решил воспользоваться тем, что его враг зашёл так далеко вглубь вражеских владений и, к тому же, связал себе руки осадой. Он немедленно собрал союзников следующими словами "Кита прибило в нашу землю, и он уже так близко к стенам, что нужно только забросить сеть, чтобы поймать его. Он обогатит всю землю, но я не могу один справиться с этой громадной жирной тварью. Каждый должен поспешить, чтобы помешать нашей добыче бежать".

4 июня 1288 г.вся армия собралась между Кёльном и Воррингеном и состоялся военный совет. Утром 5 июня архиепископ отслужил мессу, отлучил от церкви герцога Брабантского и построил войско тремя отрядами, двинувшись на северо-запад вдоль Рейна. На правом фланге (у Рейна) был сам архиепископ с рыцарями Вестфалии и Рейнланда, в центре – граф Люксембург, слева – граф Гелдерн (голландцы). Основу каждого отряда составляли рыцари, усиленные легкой кавалерией; имелись также пешие городские ополчения из Рейнланда (Бонн, Андернах и т.д.) и Гелдерна. Вскоре Жан Брабантский узнал от разведчиков о приближении врага, отдал приказ трубачам строить войско к бою и, после мессы, выступил навстречу, чтобы вступить в сражение на открытой равнине, где могли бы действовать конные рыцари.

Первым эшелоном двигались брабантские войска, состоящие из 13 рот ("кампаний"), в каждой 1-4 "знамени": в 1-й сам герцог, его брат Годфрид и два племянника Сен-Поль с 11 французскими рыцарями, а также барон Бреда, во 2-й Ян Бертхаут с 3 знаменными рыцарями и т.д. (из сображений кратости опускаем начальников прочих "кампаний"). 13-я кампания включала 2 "знамени" из Лимбурга, более 100 всадников ("шлемов"), по Яну ван Хеелу. Сзади шёл 2-й эшелон армии герцога Жана, из людей графов Арнульфа Лооза и Вальрама Юлиха (это были немцы). Еще дальше сзади и несколько в стороне, у Рейна и близко к осажденному замку Ворринген, находился третий эшелон под командованием графа Берга. В него входили также 4 немецких графа помельче и городское ополчение Кёльна (т.е. повстанцы против архиепископа).

Перед битвой Жан Брабантский посвятил в рыцари ок. 30 сквайров из знатных семей. Несколько братьев Тевтонского ордена пытались примирить стороны, но безуспешно. Затем Жан Брабантский произнес речь, хваля храбрость своих рыцарей, их предков и т.д. и обещая лично сражаться в первом ряду, поскольку у него были лучший конь и вооружение. В отличие от многих других государей, перед боем передававших свои доспехи другим, чтобы не быть узнанными в бою, Жан Брабантский выехал при полном параде. Далее герцог сказал, что вассалы должны защищать его сзади и с боков, а спереди он обо всем позаботится, и если увидят его бегущим или сдающимся в плен, должны убить его сами. При герцоге было двое телохранителей, но ни один не ехал впереди него.

Герцог занял позицию на небольшом холме, справа окаймленном болотом, на дороге из Воррингена в Кёльн. 2-й эшелон его армии начал выдвигаться вперед, на место правого Читать далее...

БИТВА ПРИ КАРУСЕНЕ
(12 февраля 1270 г.)



Сражение при Карусене произошло во время литовского набега на Западную Эстонию зимой 1269/70 г. Оно было описано в конце 13 в. Ливонской Рифмованной хроникой (Livlandishe Reinchronik, далее LR, строки 7769-7961) и рядом более поздних хроник. Литовцы достигли области Вик (Западная Эстония), а затем по льду Рижского залива проникли на о.Сааремаа.

Магистр Ливонского Ордена Отто фон Люттенберг или Роденштейн (1266-1270) стал стягивать из замков войска в Ригу, созвал ополчение (lantvolk) из ненемецкого населения, послал гонцов к эстонским епископам в Леаль (Лихулу) и Дерпт (Тарту). Выступившая из Риги немецкая армия соединилась в Вике с силами епископа Дерптского Фридриха, Эзель-Викского епископа Германа и вассалами датского короля из Северной Эстонии. Последних возглавлял Сверит (Siverith в LR, Зигфрид у Рюссова, хрониста кон.16 в.). У Карусена, на льду залива между о.Мона (Муху) и Вердером (Виртсу), 16 февраля 1270 г. немцы преградили путь литовской армии, возвращавшейся с добычей домой.

Магистр Отто с орденскими войсками занимал центр, дерптский епископ стоял на левом фланге, Сверит – на правом. Битва началась атакой орденских сил в центре, затем в бой пошли фланги. Литовцы укрылись за санями и успешно отражали атаки. Сначала немцы потеряли лошадей, а затем начался разгром. Магистр Отто погиб, епископ Герман был ранен. Потрепанное немецкое войско отступили. Особых политических последствий сражение не имело. Победители спокойно проследовали домой с добычей, не пытаясь использовать успех для других целей. По LR, погибло 600 христиан, в том числе 52 орденских братьев – рыцарей Ордена. По различным спискам прусской младшей "Хронике гроссмейстеров" нач. 16 в., было убито 20 или 70 братьев [2, стр. 860, параграф CCXLVI]. Потери литовцев, по сведениям LR, составили 1600 убитых. Вероятно, эта цифра является преувеличенной.

БИТВА ПРИ ВИЛЬЯНДИ
(21 сентября 1217 г.)






Сражение при Вильянди 21 сентября 1217 г. является одним из важных событий в войнах за покорение Эстонии, которые немцы вели в 1208-1227 гг. Основным источником, рассказывающим об этом сражении, является хроника Генриха Ливонского (XXI.2-4). Автор был современником событий и писал в 1225-27 гг. Против немцев образовалась коалиция из основных провинций (маакондов) континентальной Эстонии: Ляэнемаа (Роталия у Генриха), Харьюмаа (Гариэн), Вирумаа (Вирония), Рявала (Ревель), Ярвамаа (Гервен) и Сакала. Не участвовала только провинция Уганди (Унгаврия), подчинившаяся немцам в 1216 г. Объединенная армия, по Генриху, насчитывала 6000 человек. Они расположились при Пале в южно-эстонской провинции Сакала.

Эсты надеялись на помощь русских, но последние так и не появились. Против эстов выступила армия, состоявшая из войск рижского епископа, Ордена меченосцев, крестоносцев графа Альберта из Голштинии, а также ополчения из ливов и латгалов (летов), зависимых от немцев. Ливонская армия состояла из 3000 воинов. После прибытия в Сакалу немцы подготовились к возможности внезапного начала боя. Они двигались тремя параллельными колоннами для того, чтобы иметь возможность быстро развернуть боевые порядки. В центре шли немцы, справа поставили ливов, слева – латгалов. Узнав от пленных о месте лагеря противника, ливонцы двинулись в направлении крепости Вильянди, которой они достигли вечером.

На следующий день ливонцы достигли места расположения эстов, которые к тому времени сменили позицию. У эстов наибольшее количество воинов находилось в центре. Против них встали немцы. Часть из них составляли всадники, часть – пехотинцы. Ополченцы прикрывали их фланги: латгалы – левый, ливы – правый. Вероятно, они сражались в пешем строю, хотя многие в походе могли передвигаться верхом. Именно такой способ использования ополченцев описывает Генрих Ливонский (XXII.2) для сражения при Пуидизэ между немцами и русскими в 1218 г. В этой битве отряд из 200 немцев сражался верхом, а ливы и латгалы – пешими. После отступления русских ополченцы некоторое время их преследовали, затем утомились и сели на коней. Это позволило им также в дальнейшем, во время успешной русской контратаки, быстро отступить, оставив немцев сражаться одних.

Аналогично действовали и эсты. Об их действиях в конном строю ничего не пишется, но после битвы при Вильянди в руки немцев коней попало в два раза больше, чем погибло эстов. Сражение при Вильянди началось атакой немцев. Постепенно они теснили противника и, наконец, прорвали середину их строя. Одновременно с немцами в атаку пошли латгалы. Они долго и без особого успеха сражались против эстов из Сакалы.

Среди латгалов были убитые и много раненных. После победы немцев в центре правый фланг эстов тоже был опрокинут. Погиб вождь сакальцев Лембиту и другие старейшины. На другом фланге ливы действовали неудачно. По Генриху, из-за густо летящих копий (lancea) эстов ливы решили не сражаться с ними, повернули к немцам и вместе с ними стали преследовать бегущих. Скорее всего, хронист пытался смягчить неудачу немецких вассалов. Они просто не выдержали натиска противника и отступили. Об этом говорит также то, что противостоящие им эсты затем ударили на немцев, преследовавших противника. Здесь удача им изменила, и они были разбиты.

Общие потери побежденных составили почти 1000 человек, не считая погибших при бегстве в лесу. Победители захватили 2000 коней. Победа немцев в этом сражении во многом предопределила судьбу Центральной и Южной Эстонии. Немцы покорили их в течение последующих 2 лет. В конце 13 в. автор Ливонской рифмованной хроники расценивал это сражение даже как решающий эпизод в завоевании Эстонии. Он писал, что после этой битвы эсты стали платить церковную десятину, строить замки и церкви, хотя редко делали это без принуждения господ и охотно избавились бы от этого бремени, даже если бы им пришлось терпеть муки ада.

Битва при Бувине

(26 июля 1214 г.)



Подготовка к битве. Источники сильно преувеличивают силы сторон, но совершенно ясно указывают на превосходящие силы Оттона. О численном превосходстве немцев и их союзников говорят не только источники, но и действия Оттона, который наступал и атаковал, а также действия Филиппа, который отступал, а затем дал оборонительный бой.

Французский король решил переправить войско на левый берег реки Марка. Когда авангард был уже на другом берегу реки, поступило донесение о приближении противника. Тогда Филипп изменил свое решение и приказал строить боевой порядок на правом берегу реки; правый фланг - рыцари герцога Бургундского и коммунальная милиция; центр - французские рыцари, Филипп со свитой и коммунальная милиция; левый фланг - коммунальная милиция городов и бретонские жандармы; общий резерв - 150 конных сержантов, охранявших мост у Бувина. Оттон, видимо, рассчитывал напасть на французов на марше, но увидел перед собой готового к бою противника. Все же он решил атаковать. Войско германского императора развертывалось с марша и, как видно, вступало в бой не одновременно. Его боевой порядок был следующим: правый фланг - английские лучники и рыцарская конница, центр - немецкая пехота; во второй линии - брауншвейгские жандармы и Оттон со своей свитой: левый фланг - фламандские рыцари: общий резерв - саксонская пехота, расположенная за центром боевого порядка. Таким образом, боевые порядки противников представляли собой сочетание рыцарской конницы с пехотой. Полем боя являлась открытая равнина, окруженная болотами. Позиция французского войска командовала над расположением войск Оттона. Фланги французов были прикрыты болотистой долиной реки Марка, в излучине которой Филипп построил свое войско.



Атаку французской пехоты фламандские и немецкие копейщики отразили. Пока часть его кавалерии отвлекала на флангах главные силы германской, Филипп раз за разом бросал остальную свою конницу на центр вражеского построения, пока не прорвал оборону. Одновременно на правом фланге французская кавалерия под командованием рыцаря-госпитальера Гарена отогнала численно превосходящие силы противника. Хотя исход битвы оставался еще неопределенным, Оттон IV бежал с поля боя, что позволило Филиппу II Августу опять сосредоточить усилия на правом фланге противника, где особенно отличился небольшой английский отряд, и вскоре окончательно его смять. Французы одержали решительную победу, в результате которой коалиция распалась, а позиции Филиппа II Августа заметно укрепились.

По описаниям современников, бой завязал правый фланг французов под командованием герцога Бургундского. Атака французов была отражена. Герцог Бургундский привел в порядок своих рыцарей и снова повел их в атаку, но фламандцы контратакой опрокинули правый фланг французов и стали развивать свой успех. В это время с левого берега реки Марка подошла коммунальная милиция - бывший авангард, который возвращался сюда по приказанию Филиппа. Сомкнутой колонной милиция нанесла фланговый удар фламандским рыцарям и опрокинула их. Граф Фландрский был взят в плен, а его рыцари бросились бежать. Герцог Бургундский привел свой отряд в порядок и поспешил на помощь центру боевого порядка французов. В центре немцы атаковали французских рыцарей, опрокинули их, пробились к свите Филиппа и перебили ее, а самого французского короля сбили с лошади. Но Филипп так хорошо был закован в железо, что его не могли поразить. В то время подоспела коммунальная милиция, решившая исход боя на своем правом фланге, и фланговым ударом обратила немцев в бегство.

На левом фланге французской армии граф Булонский атаковал милицию Пикардии и Шампани и стал теснить ее. Кроме своих рыцарей, граф Булонский имел около 700 пеших наемников - брабантцев, которых он построил кольцом. В этот круг рыцари входили для того, чтобы привести себя в порядок и отдохнуть. Пехота, ощетинившаяся копьями, служила прикрытием для рыцарей, которые вели бой. Но милиция во главе с епископом города Бовэ атаковала брабантцев и расстроила их ряды. Прибывшие на поддержку милиции сержанты перебили брабантцев, а самого графа взяли в плен. Оттону едва удалось спастись бегством. Союз королевской власти с городами обеспечил французам победу над немцами, а тем самым и над англичанами. Победой при Бувине закреплялись завоевания и упрочивался союз французского короля с городами, милиция которых играла крупную роль в бою. Победе французов над численно превосходившим противником способствовало также взаимодействие составных частей боевого порядка французского войска и взаимодействие милиции городов с рыцарской конницей.

БИТВА ПРИ ЛАС НАВАС ДЕ ТОЛОСА
16 июля 1212
После смерти великого Йакуба аль-Мансура в 1199, его малоспособный преемник молодой Мухаммад ибн Абу Йусуф Йакуб ан-Насир (или Мухаммад ал-Насир; христиане звали его Мирамамолин; 1199-1213) занялся восстановлением авторитета Альмохадов в Тунисе и Алжире. То был государь подозрительный, высокомерный и жестокий, относившийся к христианам с насмешливым презрением. Огромное влияние на него оказывал визирь Ибн Джами. Халиф удовольствовался перемирием с Альфонсо VIII. И теперь у христиан были развязаны руки в подготовке похода-возмездия за Аларкос.

В течение последующего десятилетия Кастилия укрепляла свои пограничные твердыни, преумножала ряды армии и закрепляла связи с другими христианскими государствами полуострова. В 1210 Альфонсо VIII решил, что пробил его час. Он нарушает перемирие с маврами, начав колонизацию Ламанчи. В мае 1211 король повел в набег на Хативу и побережье Средиземного моря ополченцев Мадрида, Гвадалахары, Уэте, Куэнки и Уклеса. Земли эти были опустошены, разрушено множество крепостей, уведено в плен немало мавров. В ответ на эту провокацию ан-Насир прибыл из Африки в Кордову, сопровождаемый, якобы, примерно 120000 конницы и 300000 пехоты. К нему присоединились некоторые из подвассальных ему андалусских эмиров, и летом 1211 альмохады осадили Сальватьерру, последнюю крепость Калатравы на юге Ламанчи. Альфонсо вновь выступил в поход, но городские общины не оказали ему достаточной поддержки. Кастильцы беспомощно простояли близ Сальватьерры, не в силах помочь ее гарнизону, который капитулировал в августе.

Но для халифа это было Пиррова победа – защитники Сальватьерры удерживали его достаточно времени, чтобы Кастилия успела собраться с силами. При общем одобрении подданных король заявил о своем решении "лучше предоставить себя воле неба и попытать счастья в войне, нежели видеть, как погибает родина и святыни". В сентябре 1211 Альфонсо призвал всех своих вассалов прибыть к нему на Троицын день (16 мая) в новый поход и тратить деньги на оружие, а не на укрепления, "излишние одеяния", золотые украшения и прочую роскошь, которая не относится к экипировке воина. Архиепископ Толедский (с 1208) и будущий историк Родриго Хименес де Рада (1170-1247) отправился во Францию, а епископ Сеговии Герардо – в Рим, просить о помощи.

Иннокентий III, величайший из наместников Святого Петра эпохи средневековья, организовал грандиозный крестовый поход. Великий понтифик в апреле 1212 направил буллы и послания иберийской церкви и мирянам, призывая испанских королей к сотрудничеству в готовящемся походе, жалуя отпущение грехов "тем христианам, которые пожелают прибегнуть к тебе [Альфонсо] на помощь, когда ты начнешь кампанию против сарацин", побуждая французских и провансальских церковных иерархов принимать крест и вдохновлять свою паству на богоугодное дело. Также папа приказал архиепископам Сантьяго и Толедо следить за тем, чтобы Альфонсо IX Леонский или кто-либо другой не заключили союза с мусульманами, дав им право отлучать таковых отступников. Особые богослужения были проведены по указанию Иннокентия IV в Риме, в честь счастливого исхода будущего похода.

Согласно мавританским источникам, перед кампанией 1212 г. христиане обращались с жалобной просьбой о помощи "от Португалии до Константинополя". Однако, Филипп II Август Французский, опасавшийся вторжения англичан, не решился отправиться на юг, и епископ Жоффруа Нантский был единственным магнатом севера, участвовавшим в походе. Из Южной Франции прибыли архиепископы Бордо (Гийом) и Нарбонны (Арно-Амори), а с ними многие пешие и конные крестоносцы (ультрамонтанос) из Анжу, Пуату, Бретани, Лиможа, Перигора, Сентонжа, Бордо, Ломбардии, включая трубадура Гаваудона. Свое прибытие в Толедо крестоносцы ознаменовали избиением евреев, их остановили только городские рыцари с оружием в руках.

В июне 1212 в Толедо собралась величайшая христианская армия в истории Испании. Знать, включая не менее 16 грандов Кастилии и Арагона, из них отметим Диего Лопеса де Аро, сеньора Бискайи, и альфереса Альваро Нуньеса де Лара, многочисленные ополченцы городов, епископы Таррагоны, Барселоны, Толедо и еще 4 кастильских прелатов со своими дружинами, военные ордена – магистры тамплиеров, Сантьяго (Педро Ариас; контингент этого ордена выделялся своей конницей) и Калатравы (Родриго Диас), приор госпитальеров Гитре Альмидос. А еще южно-французские и прочие крестоносцы из-за Пиренеев – согласно оценкам Альфонсо VIII, 2000 рыцарей, 10000 прочих всадников и 50000 пехоты (Родриго Хименес позднее писал, что их было более 10000 рыцарей и около 100000 пехотинцев). Еще войска графа-короля Педро II (Пере I) Арагонского – 3000 каталоно-арагонских рыцарей и сильный отряд арбалетчиков выступили из Льеиды в начале июня; для них Педро получил от Альфонса VIII "необходимое жалованье". Еще многочисленный отряд португальцев (при Лас Навас де Толоса отличилась в составе португальского контингента конница рыцарей Храма), хотя их король Читать далее...

ЛИНКОЛЬН ("БИТВА В СНЕГУ")
2 февраля 1141

Максим Нечитайлов



После смерти 1 декабря 1135 г. Генриха I, последнего из Нормандской династии, в связи с отсутствием законного преемника в англо-нормандском государстве начинаются междоусобицы.

22 декабря 1135 г. архиепископ Кентерберийский возложил корону на Стефана Блуаского, графа Мортэнского, племянника Генриха, проигнорировав клятву, данную покойному монарху поддержать его дочь императрицу Матильду, супругу графа Жоффруа Анжуйского, как его законного преемника. Держава раскололась. Часть дворянства и ряд городов (в том числе Винчестер и Лондон) поддержали Стефана, остальные пошли за Матильдой. Среди последних были ее брат, побочный сын Генриха I, граф Роберт Глостерский, и ее дядя, король Давид I Шотландский. На протяжении 18 лет, до 1153 г. и Винчестерского соглашения между Стефаном и сыном императрицы, Генри Фицэмпресс (будущий Генрих II), в Англии полыхала гражданская война, первая в истории этой страны.

Военные действия этого периода по большей части сводились к осадам замков и систематическому опустошению земель врага, измена и предательство стали привычкой. Лишь несколько раз противники сходились друг с другом в сражениях, но ни одна из битв не решила судьбу войны.

Захват Линкольна и его осада

В конце 1140 г. граф Ранульф Честерский, недовольный своим сюзереном, с помощью своего брата Уильяма де Румара обманом захватил королевский замок Линкольн. Согласно Ордерику Виталию, все произошло следующим образом. Однажды, когда гарнизон развлекался играми (турнир?), супруги обоих заговорщиков отправились в замок навестить жену коменданта. Спустя немного времени, сам Ранульф, безоружный, без плаща и в сопровождении всего лишь 3 рыцарей, въехал в замок, как бы забрать дам домой. По условному сигналу, все четверо внезапно напали на привратную стражу, используя в качестве оружия все, что попало под руку. В этот момент отряд де Румара вступил в Линкольн и, прежде чем гарнизон успел собраться для отпора неприятелям, город пал.

Став хозяевами Линкольна, граф и его сторонники начали притеснять горожан, бывших приверженцами Стефана. Вести от линкольнцев застали короля в Лондоне и, наскоро снарядив войско, разъяренный король, по словам Ордерика, не ожидавший от «своих близких друзей» такой подлости, выступил на север «после Рождества» (примерно середина декабря).

Король вошел в Линкольн с помощью его жителей ночью и столь неожиданно, что захватил примерно 17 рыцарей-мятежников, расквартированных в городе. Ранульф, Уильям, их жены и вассалы заперлись в замке. Стефан окружил их и начал осаду. Понимая, что падение крепости лишь вопрос времени, граф Честер проскользнул сквозь линии осаждавших и отправился в свои земли собирать войска.

Сознавая, что одних честерцев будет мало, Ранульф, ранее не выступавший на стороне Матильды, все же обратился к своему тестю Роберту Глостеру, тем самым окончательно перейдя на сторону мятежников. Роберт оказал зятю всестороннюю поддержку, впрочем, вероятно, не столько из-за желания приобрести нового соратника (Ранульф был человеком ненадежным), сколько беспокоясь о судьбе дочери, оставшейся в замке Линкольна.

Силы мятежников

Хотя хронисты говорят об «огромном» войске, собранном графами, факторы времени, расстояния и погоды (стояла зима, вообще крайне неподходящая пора для средневековой войны) скорее сводят ее к средним размерам.

Посчитаем. Стефан начал осаду в конце декабря. И между этим событием и 1-м февраля граф Ранульф успел бежать из замка, добраться до Честера, обратиться к императрице и тестю и добиться от них помощи, собрать вассалов, набрать наемников в Уэльсе, объединиться с контингентом Глостера и вернуться к Линкольну – всё это за неполные 40 дней! Между Линкольном и Честером почти 100 миль по пересеченной местности, граф Роберт в Глостере еще в сотне миль на юг. Для созыва честерцев было не более 3 недель, глостерцев – 2 недель. Затем обе колонны должны были пройти еще 85 и 60 миль соответственно, а после объединения, вероятно в Клейбруке, еще более 60 миль до Линкольна. Итого, Ранульфу пришлось покрыть 150 миль, Глостеру – 125 миль. И ведь зима 1140/41 года выдалась суровой, после дождей реки разлились, дороги пришли в ужасное состояние. Учитывая, что большая часть армии состояла из пехоты, темп марша составлял не более 10 миль в день. Следовательно, чтобы успеть на битву, честерцам нужно было выйти не ранее 18-го января, Глостеру – не позже 20-го. Тот факт, что за такое время графы сумели собрать рать, преодолеть зимой по размытым дорогам полтораста миль (около 240 км), сразу после этого вступить в бой и выиграть его, очень многое говорит о средневековой системе мобилизации войск.

По нашим оценкам (разумеется, полностью гипотетическим) в армии было не более 3000-3500 человек. Ранульф набрал в Чешире, помимо «друзей и родичей», пехотинцев из своих держателей. Согласно Великой Хартии Чешира 1215 или 1216 г., свободные держатели фьефов от Ранульфа III в Чешире должны были иметь Читать далее...

ХОЧУ ТУДА! http://rks.hut.ru/index.php

http://knights14.narod.ru/battle.htm
[показать]

Битва при Гастингсе

14 октября 1066 г.



Едва Гарольд Несчастный вступил на английский трон, Вильгельм I Нормандский тут же начал собирать армию: отвоевывать свое, как он считал, законное наследство. Поскольку для столь крупномасштабной и продолжительной военной операции за пределами Нормандии он не мог рассчитывать на обычное феодальное ополчение, большую часть его армии составляли подразделения наемников или феодалов, привлеченных под знамена Вильгельма обещаниями земель и поживы в Англии. Точная численность его армии неизвестна. В различных военно-исторических источниках оценки варьируются от 7 до 50 тысяч. Вероятно, нижняя граница ближе к истине. Оман, например, полагает, что войско Вильгельма насчитывало 12 тысяч кавалерии и 20 тысяч пехоты. < Огромная армада Вильгельма была готова отправиться в Англию уже к середине лета, но отплытие долго задерживалось из-за неблагоприятных ветров. В конце концов, 27 сентября ветер изменился; со следующего дня нормандская армия начала высаживаться близ Певенси. Вильгельм, разумеется, знал о вторжении Тостига и Харальда III Хардрада; не исключено, что между ними даже был заключен какой-то тайный союз. Он решил не вмешиваться - пусть лучше армии датчан и англосаксов измотают друг друга - и занял оборонительные позиции на южном побережье. Выстроив мощный бревенчатый форт на берегу близ Певенси, он послал кавалерийские отряды разорять Суссекс - подсобрать припасов и вынудить Гарольда к действиям. Гарольд одолел за 5 суток расстояние в 320 км между Йорком и Лондоном. На несколько дней, с 6 по 11 октября, он задержался в Лондоне - набрать ополчение и дать изрядно потрепанным в битве при Стамфорд-Бридже хускарлам хоть немного передохнуть. Затем, днем 13 октября, он прибыл в окрестности Гастингса, преодолев 90 км за 48 часов марша. Выбрав холм в 13 км к северо-западу от города, Гарольд занял оборонительную позицию, поскольку был уверен, что Вильгельм нападет при первой же возможности. Как и с нормандской армией, точная численность войска Гарольда не установлена. Но, судя по дошедшим до нас описаниям сражения и известной ширине фронта англосаксонской армии, похоже, что в распоряжении Гарольда было 9 тысяч человек, в том числе 3 тысячи хускарлов. Назывались и более впечатляющие цифры, но это крайне маловероятно, учитывая ограниченную площадь поля битвы. Выдвигались предположения, что если бы Гарольд выждал еще несколько дней, к нему присоединились бы нортумбрийское и мерсийское ополчения, а в придачу к ним удалось бы привлечь побольше народу с юга Англии. Правда, есть основания сомневаться, что северное ополчение вообще набиралось или даже теоретически могло быть набрано. Что до южных графств, то Гарольд явно считал свое положение и в политическом, и в военном отношениях достаточно шатким, так что в его интересах было как можно скорее добиться развязки. Считая (вероятно, правильно), что противник превосходит его в живой силе и что, не считая хускарлов, ряды которых изрядно поредели, войско его снаряжено и обучено гораздо хуже, чем нормандские наемники, Гарольд решил не нападать, а обороняться. Он приказал своим конным хускарлам спешиться, и те вместе с хускарлами-пехотинцами составили центр его оборонительной линии на вершине вытянутого холма. Остальная армия, фирд, или ополчение, была выставлена флангами по обе стороны от хускарлов: метров на 300 - 400 по фронту, плотным пешим строем, человек, наверное, на 20 в глубину. Армия Гарольда ожидала нападения нормандцев рано утром 14 октября. Не исключено, что вечером 13 октября англосаксы поспешно соорудили перед своими позициями не то засеку, не то завал, не то палисад-частокол; на этот счет учеными ведутся споры. Вскоре после рассвета нормандская армия тремя линиями пошла в наступление. Впереди были лучники (в том числе, некоторое количество арбалетчиков - первое документированное применение арбалета в Средневековье). Вторая линия состояла из пеших копейщиков. В третьей находилась рыцарская кавалерия. Начали битву нормандские лучники, открыв стрельбу менее, чем со 100 м. Но поскольку стрелять им приходилось снизу верх, стрелы, в основном, или не долетали, или перелетали, или отражались щитами англосаксов. Расстреляв боезапас, лучники, судя по всему, отступили за линию копейщиков, а те бегом бросились в наступление, но были встречены дождем дротиков и камней (швыряемых как руками, так и из пращей) и отброшены англосаксами, вооруженными мечами, копьями и огромными двуручными, с двумя лезвиями, боевыми топорами. После того, как наступление пехоты захлебнулось, Вильгельм повел в бой кавалерию - и с тем же результатом. Левое крыло нормандской армии было смято и обращено в бегство; соответственно, англосаксонские ополченцы на правом фланге тут же бросились вниз по склону вдогонку. По рядам нормандской армии пронесся слух, будто Вильгельм убит, и началась паника. Сбросив шлем, чтобы все видели его лицо, Вильгельм галопом пронесся вдоль отступающего центра своей армии, и кавалерия собралась с силами. Вильгельм Читать далее...

Етот дневник я посвящу тому что меня интересует, врядли среди вас найдутся люди которым будет интересно читать про битвы и вооружение, так что етот дневник чисто для меня!