(Личная страничка автора http://www.swet-lubwi.narod.ru)
Встретились как-то на дороге два человека, познакомившись,
разговорились.
Одного звали Мартин, другого - Марк. Как выяснилось, шли они
издалека, но с разных сторон света. Шли к Старцу Святозару.
Не лёгок был их путь. Мартин оставил семью, детей и жену, взял
мешок за плечи и пошёл на другой конец земли к Святозару, узнать,
где найти счастье. Ну, а Марк шёл с другого конца земли, и тоже к
Святозару. У Марка умерла жена, осталось семеро детей, да бабка
старая. Вот Марк оставил детей и старуху, взял мешок на плечи, и
пошёл узнать у Святозара, как дальше жить.
Встретились Марк с Мартином за две версты до Святозарова жилья.
Поговорили и решили идти вместе.
Долго ли, коротко ли, они шли, но вот показался светлый домик
старца. Подойдя поближе, они увидели Святозара возле дома, встреч
ающего их. Удивились Марк и Мартин, откуда знал старец, что они
придут. Узнал старец их мысли и говорит:
- Добрый день, добрые люди, ждал я вас долго, ещё с тех пор, как
вышли вы из своих домов, и пошли искать меня. Знаю, зачем вы
пришли ко мне, и помогу, если вы поможете мне.
Удивлению Марка и Мартина не было предела. Опомнившись немного,
они согласились помочь старцу.
- Мы тебе поможем, только не знаем чем. Говори, сила у нас есть,
что по хозяйству - всё сделаем.
- Нет, по хозяйству мне ничего не надо. Подойди ко мне Мартин и
дай мне свой мешок.
Подал Мартин Святозару свой мешок. Тот взял его и высыпал оттуда
всё на землю. От удивления Мартин и слова не мог сказать. Из
мешка высыпались сотня мешочков. Откуда они там взялись, Марти н
не знал. Он брал с собой в дорогу, когда выходил из дома, пару
рубах и хлеба. Конечно, груз ему казался слишком тяжёл, но такого
он никак не ожидал.
Старец Святозар начал развязывать мешки и высыпать содержимое их
на землю: в одном были опилки, в другом - ржавые гвозди, в
третьем - глина, в четвёртом - грязная бумага, в пятом - рваные
тряпки и т.д., в каждом находил старец мусор, грязь, отбросы,
ненужные вещи. Посмотрел старец на удивлённого Мартина и говорит:
- Вот ты ищешь счастье, а зачем собираешь то, от чего надо
избавиться? Все эти вещи имеют другой смысл и название, иное, не
то, что ты думаешь. Рваные вещи - это обиды, застаревшие и никому
не нужные. Опилки - это ложная суета, от которой только вред.
Глина - это пустая болтовня, грязная бумага - осуждение, рваные
тряпки - суд и спор никому не нужный и т.д.. Все эти вещи ты
насобирал за свою жизнь, а выкинуть всё никак не соберёшься. И с
этим грузом ты пришёл искать счастья? Счастье твоё в том, чтобы
выкинуть это всё. Дети и жена твоя несчастны с тобой, ибо,
сколько бы ты не работал, сколько бы ты не зарабатывал, сколько б
не строил свой дом, они никогда не видели радости и Славы Божьей
в тебе. Твои недовольства и суета порождали ещё больше неполадок
и недоделок, малоденежья и огорчений. Сколько бы у тебя не было,
тебе всегда не хватало. Бога вспоминал ты только в горестях и печ
али. А радости, посещавшие тебя, никогда тебя не удовлетворяли,
вечно ты был чем-то недоволен. В твоём жизненном мешке столько
ненужного и лишнего. Мой тебе совет: сядь, продумай, взвесь всё.
И когда ты осознаешь всю свою жизнь, тогда ты и найдёшь в своём
мешке счастье.
Старец отошёл от Мартина и подошёл к Марку.
-Ну, а ты Марк, что скажешь мне ты?
С этими словами старец взял мешок и высыпал его содержимое на
землю. Там оказались восемь больших и тяжёлых крестов. Марк от
удивления сел на землю и потерял дар речи. Старец горестно
улыбнулся:
-Да, Марк, мало тебе одного креста, который дан тебе Господом на
всю жизнь, так ты ещё и кресты своих детей притащил. Вот ты
верующий человек, чтишь Господа каждый день, стараешься выполнять
Его заповеди, а вот опека других людей у тебя слишком велика, ещё
с детства твоего. Родителей ты потерял рано, и всё хозяйство взял
в свои руки. Помогал соседям, опекал бабку, всё делал сам. Это
была твоя заслуга. И Господь дал в помощницы тебе жену - хозяйку
и семеро божьих чад. Но твоя хорошая сторона перешла в плохое кач
ество. Ты хотел делать всё сам. Ты считал, что другие не
справятся с работой так , как это сделаешь ты. От этого ты стал
ворчать на жену: то она не так сделала, то не так кушать сварила,
соседей стал учить и навязывать своё мнение. Детей не допускал ни
до какой работы, а , если и сделают что-то, то конечно, не
по-твоему, а по -своему, от этого ты сердился на них. Видя такое
дело, дети вообще перестали помогать тебе. И этим ты тоже был не
доволен. " вот, ничего не делают, только спят и гуляют",-
жаловался всем ты. И теперь, когда сил у тебя больше нет, ты
пришел ко мне спросить, Читать далее...

Кто не знает, что произошло с Адамом и его подружкой, когда,
нарушив запрет, он вкусил от древа Познания? Вот именно. Ну, не
будем очень уж строги к нашему праотцу. Нам ведь известно, что он
лишь проявил слабость, и поступок его не был таким уж осмысленным.
Господь, изгнав его из рая, тем не менее, не оставил своим
вниманием и заботой, и то, что случилось с Адамом и его много
миллиардным потомством впоследствии - результат все той же
неосмотрительности.
- Будь человеком, Адамушка! - вздохнув, промолвил Господь и велел
стражником препроводить бескрылую парочку, едва прикрытую фиговыми
листьями, к выходу. Но, увидев искреннее раскаяние, сожаление и
слезы в глазах Адама, стыдливо склонившую голову обескураженную
Еву, Господь решил смягчить наказание ослушникам. Господь суров, но
милостив! И тогда он позволил ангелам сделать Адаму напоследок дары
с поль-зой для земной жизни. Но с условием, чтобы они уместились в
ладони Адама. Господь, сказав это, сам, первый, вложил в ладонь
Адама пшеничное зернышко. Обрадованные ангелы, поняв намек,
добавили к этому пару дюжин иных семян. Один дал хлопковое и
льняное семечко: не вечно же прикрывать срам шершавым и жестким
листом смоковницы - так и без потомства остаться не-долго. Господь
окинул ангела одобрительным взглядом и похвалил его усердие в делах
богоугодных. Другой ангел преподнес Адаму чайное семечко: и жажду
утолит, и бодрости даст.
- Неплохо, - произнес Господь. - Полезный дар. И другие ангелы
вложили в ладонь весьма полезные семечки, зернышки и косточки: кто
оливковое и гранатовое, кто кукурузное и кедровое, а кто и
кориандровые. Дошла очередь до падшего Ангела. Ничего не поделаешь,
слово Господа - Закон, и даже Он сам не в силах его отменить.
- Зря ты это затеял, Боже, я ведь убедил тебя, что человек слаб, ни
чтожен и в желаниях низменных неудержим, - начал было Ангел. Но Бог
гневно пресек его: "Ты снова перечишь?!"
- Нет, Господь, я всего лишь предостерегаю.
- Ну, все, завершайте. Давай свои напутственные дары, но не забывай
об условии: чтоб уместились в ладони! - раздраженно произнес
Создатель, спеша вернуться к своему Божественному промыслу.
Покорно склонив голову, пряча улыбку и огоньки в глазах, черный
Ангел положил в ла-донь Адама крошечное виноградное семечко.
Господь спохватился было, но поздно! Придется теперь новую армию
противоборствующих ангелов создавать. И неизвестно еще, что из
этого выйдет. Неугомонен Сатана!
- Не гневись, Боже, ты думаешь, извлеченное из виноградного зерна
не будет извлечено Ада-мом из пшеничного, которое ты сам еду дал? -
с усмешкой вопросил он.
Догнав греховную парочку у небесных ворот, смерив долгим задумчивым
и нежным взглядом Еву, он украдкой добавил в ладонь Адама
неприметное маковое и табачное зернышко.
- Я, собственно, всего лишь выполняю указ Господа Бога. Разве вы ч
то-нибудь против этого имеете? - ответил он на укоризненные взгляды
препровождающих ангелов. - А что окажется сильнее - воля или
желание - покажет время.
Так до сих пор, с переменным успехом, и продолжается эта борьба в
сути человеческой.

...То ли давным-давно, то ли уже в наши времена жила прекрасная
девушка. Юность в самом ее цвете. Женственность в самой ее
неотразимости. Музыка красоты, вливающаяся каждому в душу
медленно, постепенно, - не так, как бывает подчас при встрече с
теми, кого зовут просто "красотками", а так, как это происходит
при встрече лишь с истинно Прекрасным Творением Природы.
Вся жизнь ее, казалось, есть открытые двери, и сама земля
направляла шаги ее легкие к дорогам, приносившим одну лишь удачу
и успокоение от треволнений, столь часто бывших канвою многих
судеб. Кого ни спроси, ответил бы: одному закату алому под силу
сравниться с тою девушкой в утонченности красоты своей, одной
лишь радуги изящное кольцо могло бы стать подходящим для нее коле
чком обручальным, всеми красками мира переливающимся. Сама ночь,
все оттенки и картины способная превратить в серо-черную
бессмыслицу, не в силах была противостоять хрупкой прелести этого
ребенка, рубином огранки заоблачного ювелира сверкавшего даже в
бесцветности и темноте.
Но однажды что-то произошло. Что, не знает никто, кроме неба
бескрайнего да звезд бесчисленных, которым всю боль души своей
она изливала, кроме ветра буйного, овевавшего белоснежные ее плеч
и, кроме трав полевых, устилавших путь ее ковром мягким, нежность
коего ни одному шаху и эмиру арабскому даже не снилась. В один
миг неподражаемая, неподдельная радостность в ее улыбке сменилась
грустью, язычком чуждого пламени, лизавшего ее коралловые губы, а
во взгляде остался только слабый отблеск былой силы и
непосредственности.
От начала сумерек и до скончания рассвета боролась та девушка со
страхом и болью, неведомо откуда прилетевшими и крылами своими ч
ерными загородившими от нее солнце греющее. Многие пытались помоч
ь молодости справиться с первым ее разочарованием, многие умоляли
ее рассказать о боли своей, излить душу собеседнику, да ничего не
выходило - словно вечная печать легла на юное взволнованное
сердце. Не было ни малейшего шанса добиться откровения, которое,
как известно, наравне со временем является действеннейшим
средством, раны излечивающим. Все соседи и добрые знакомые
девушки старались помочь, как могли, но безуспешно: очарование и
необыкновенность этого венца мироздания медленно сменялись
обыденностью и растерянностью пред ликом препятствий, доселе
просто не замечаемых.
Наверное, однажды люди, знавшие ту прекрасную девушку, отчаялись
бы, если б не забрел к ним в селение странствующий художник.
Испробовав все, что только казалось возможным, жители, видевшие
теперь надежду во всяком путнике и госте (авось знает секрет
какой?), рассказали мастеру кисти о случившемся. Услышав уже
известную нам историю, увидев девушку, в которой искушенный
взгляд его узнал истинное воплощение мудрости и таланта Творца,
тот согласился помочь, уверив всех, что знает, как помочь
бедняжке.
Опустим описание их встречи и обстоятельств, ей сопутствовавших.
Разве важно это? Передадим только слова художника, сказанные им
девушке перед самым его уходом в дальнейшее странствие:
"Знаешь ли ты, почему я выбрал ту стезю, стезю живописца, которой
ныне и следую? Наверняка нет, ибо, будь тебе сие известно, прошла
бы боль твоя, как минула моя много лет тому назад. Не буду учить
тебя, прекрасная дева, мудростям жизненным - ни к чему это. Разве
кто-нибудь добился подобным добра? Думается, нет, не добился. И
не мог. Ведь все истины познаются исключительно на собственном
опыте, а не благодаря выразительности речи учителя. Потому прошу
только выслушать, а следовать или нет совету, решай сама.
Рецепт же мой состоит в следующем.
Возьми холст - какой, неважно. Возьми краски и кисть. И попробуй
нарисовать весь мир. Да, весь. Абсолютно весь мир. Изобрази все,
что только есть в нем: глубины океана, ракиты в лучах заходящего
светила, слезы горя и счастья, крики о помощи и детский смех.
Нарисуй миллионы лиц человеческих, покажи страсти земные и
небесную одухотворенность, раскрась полотно в цвета жизни столь
же щедро, как то есть на самом деле. Брось на этот безжизненный
холст капельки борьбы, побед и поражений, капельки судеб. А в
финале заверши эту картину росой утренней и первыми проблесками
зари, передай уникальность и бесконечность Вселенной - каждой пес
чинки, выбрасываемой на берег незнакомого моря, каждой птицы, зов
которой слышится в чащобе лесной, каждого существа, называемого Ч
еловеком. И задай себе вопрос: "Перевешивает ли мое горе все печ
али мира, сравнимо ли оно со всеми чудесами, коими мир сей богат
безмерно?"
Когда ответишь на него, повернуться лицом к будущему будет совсем
просто. Главное, нарисуй, что я сказал. Ведь это так легко..."
Много лет прошло Читать далее...

В момент поворота ключа наступает Молчание.
Его молчание было Истиной.
Но ее пытались доказать
И Он заговорил.
Первое слово - Мать, второе - Любовь.
Отец стал содержанием.
Он занимал себя словами, рождая ассоциации.
Другие радовались звукам,
И появилась музыка.
Ноты стали азбукой
Ею обучали Младших.
Им нравилась мысль,
И от одной родилась песня.
Но мысль исказили,
И песня потеряла смысл.
Младшие нашли свою мысль,
И песня зазвучала.
ЕЕ повторяли на перекрестках,
И Мир стал Эхом...
И тогда Он воскликнул: - Слава!
Но младшие не поняли сути.
Они решили: - Похвала.
Он сказал: - Строгость!
Но они подумали: - Шутка.
И Он заплакал.
Слезы катились по белоснежному лицу
И слезы были Истиной.
Другие думали: - Слезы - Поток,
И не заметили Его страданий.
Младшие думали: - Слезы - Дождь,
И пели свою песню.
Пели громко, не ведая сути.
И тогда Он сказал: - Разум!
И стало страшно.
Младшие перестали петь,
Но Его слезы превратились в Океан.
И не было суши.
Они тонули, думая:
- Виновник - Разум...
...Чистый лист - начало нового.
И Он нарисовал Мир.
Краски легли на белую материю.
И родилась Радуга
Из нее вышли Младшие.
Вначале они молчали.
Когда заговорили,
Он понял - каждому свой цвет.
Он молчал
И его Молчание было Истиной...
Но ее вновь пытали,
И Он заговорил.
Первое слово - Мать, второе - Любовь.
Но Младшие забыли Его голос,
И Отец стал символом.
Другие не пытались помочь.
Они ушли.
И тогда Он дал Слова.
Они рождали Гармонию.
Славе подарил Победу,
Строгости - Милосердие,
Разуму - Мудрость.
И Гармония стала Истиной!..
Но слезы стали Причиной,
А океан - Следствием.
И Он решил не плакать.
Его сутью стало Молчание.
И это было Начало.

Жил-был мальчик. Обыкновенный маленький мальчик. Он жил в большом
городе, в самом центре. Мальчик очень любил лес, бескрайние поля,
тихие озера и журчащие реки. Но ничего этого не было в городе.
Только один раз в году родители брали сына к бабушке. И тогда мальч
ик бегал, играл, резвился, как мог, чтобы хватило на целый год. Ведь
он знал, что скоро возвращаться. И он возвращался. Какое-то время на
его щеках еще играл румянец, и он каждый день по привычке выбегал на
улицу, но... Его встречали визжащие машины, несущиеся куда-то и
оставляющие за собой клубы едкого дыма. Его встречали грохот улиц и
множество людей, бегущих по своим взрослым, непонятным делам. Они не
замечали маленького мальчика, они не замечали ужаса вокруг, потому ч
то давно стали частью этого ужаса.
Маленький мальчик выбегал на улицу, и улыбка тут же гасла на его
лице. Ведь он сразу превращался из просто маленького мальчика в
ненужного маленького мальчика. Его больше не встречала, как родного,
лесная опушка и луговые цветы не кивали головками в ответ на
ласковые поглаживания ветерка. Его не ждала теплая прохлада лесного
озера, и бабушка с кружкой парного молока была где-то далеко. И
тогда мальчик отворачивался от шумных улиц, разносящих грязь машин и
несущихся куда-то людей. Он отворачивался от сверстников, которые не
были маленькими мальчиками и девочками, потому что от них уже пахло
перегаром города, и они говорили на непонятном для маленького мальч
ика языке. Он отворачивался, горько вздыхал и возвращался домой. Он
садился у окна и вспоминал родные поля, леса и озера. Но мальчик не
переставал выходить на улицу. Он выходил каждый день, не переставая
на что-то надеяться. И вот однажды...
Однажды он вышел из дома и захлебнулся свежим воздухом. Мальчик
удивленно оглянулся вокруг и не узнал города. Всю ночь шел снег.
Большие хлопья падали до сих пор. Вокруг было белым-бело. Исчезли
серые улицы, вместо них мальчик вдруг увидел чистые лесные дорожки,
исчез потухший, наполненный мусором фонтан, на его месте вдруг
появилось белое замерзшее озеро. Снег весело искрился, словно
говоря: "Вот он я! Вот он я! Ты больше не один, давай играть!" И
маленький мальчик засмеялся в ответ. Он бросился бежать по лесным
дорожкам улиц, среди заснеженных деревьев-столбов к площади чьего-то
там имени, но теперь она стала безымянной белой полянкой, на которой
можно было играть с озорными снежинками. Мальчик бежал и смеялся, не
слыша, как взрослые что-то говорили ему вслед на своем непонятном
языке. Наверное, они по своему обыкновению ругались. Ругались на не
к месту выпавший снег, на снежинки и солнце, слепящие глаза, и, коне
чно, на почему-то счастливого мальчишку, бегущего куда-то сломя
голову...
Площадь-поляна встретила мальчика нестерпимой белизной. Наверное,
именно она разогнала вечно недовольных взрослых, потому что на
поляне не было ни одного человека, и только большие снежинки все
падали и падали...
- Какие вы волшебницы! - восхищенно сказал им мальчик. - За одно
утро вы так изменили город, что его теперь не узнать! Как хорошо, ч
то его теперь не узнать...
Но снежинки не отвечали, они радостно смеялись искрами солнца и все
звали:
- Давай играть! Давай играть!
И маленький мальчик стал играть на белой полянке с веселыми
снежинками... А вскоре появились и другие маленькие мальчики и девоч
ки. Оказалось, что даже в городе кто-то еще не превратился во
взрослых. И они стали играть все вместе, дети и снежинки.
- Как с вами хорошо!.. - вдруг с грустью сказали снежинки.
- А почему вы загрустили? - удивились дети и посмотрели в небо.
- Мы уже уходим! - заискрились снежинки. - Мы сделали для этого
города все, что смогли, и теперь пойдем дальше.
Маленький мальчик тоже посмотрел в небо и увидел, что все меньше и
меньше падает снежинок.
- Не уходите! - испуганно закричал он. - Если вы уйдете, здесь скоро
снова появится страшный город.
- Что бы этого не произошло, ты должен сохранить красоту... -
сказала пролетавшая рядом большая снежинка.
- Да! Красоту надо беречь, о красоте надо заботиться, тогда не будет
уродства! - сказал маленький мальчик. Он поймал самую большую, самую
красивую снежинку и со всех ног помчался домой. Он бежал по
заснеженным улицам-дорожкам, скользя и падая, сбивая с ног прохожих.
Снежинка терпеливо лежала на рукаве, переливаясь и поражая
воображение неповторимым узором.
- Еще немножко! - говорил ей мальчик. - Подожди еще немного.
- Куда ты меня несешь? - доверчиво спросила снежинка.
- Ты очень красивая, ты смогла изменить город. Я хочу сохранить
красоту! - ответил мальчик.
- Как же ты хочешь это сделать? - удивилась снежинка.
- Увидишь! - крикнул мальчик и припустил что есть Читать далее...

Вы - свет мира. Не может укрыться город,
стоящий на верху горы. И, зажегши свечу,
не ставят ее под сосудом, но на подсвечнике,
и светит всем в доме. Так да светит свет
ваш пред людьми, чтобы они видели
ваши добрые дела и прославляли Отца
вашего Небесного. (Матф. 5. 14-16)
Одна женщина жаловалась соседке на подругу, обидевшую её. Соседка
успокаивала её и уговаривала простить подругу.
- Простить? Да как же это? После того, что она мне сделала? Ведь
она такая злая! Нет, зло нельзя прощать - сказала женщина. И
вообще, почему я должна любить людей, не любящих меня, почему я
должна делать добро, когда вокруг меня все обманывают, предают и
делают пакости?
- Расскажу я тебе одну историю - говорит ей соседка.
- Жил на свете человек. И просил он матушку природу сделать так,
чтобы по ночам было светло, чтобы свечек не зажигать, и чтобы
зимой было тепло, чтобы печь не топить. Но Матушке природе
виднее, что и как должно быть, поэтому не вняла она просьбам ч
еловека.
Рассердился на неё человек и решил: "Ах, ты так, да? Ну, тогда и
я не буду по ночам зажигать свет и не буду им светить тебе. И
зимой печь топить я тоже не буду, чтобы её теплом не греть тебя.
Я даже дверь на улицу открывать буду, чтобы и в доме тепла не
осталось, тогда посмотришь, как тебе холодно будет".
-Ну и дурак же - перебила женщина рассказ соседки - думал, что
своим светом он светит природе, а своим теплом греет её в лютый
мороз. Надменный болван! Да ведь это в первую очередь надо было
ему самому. А она - матушка - сама о себе позаботится.
-Так почему же ты - спросила соседка - "делаешь тоже и самое"?
-"Я",- удивилась женщина?
-Да, ты. Почему ты тушишь свет своей любви, когда вокруг тебя
сгущается тьма, и почему ты не зажигаешь очага своего сердца,
когда вокруг веет холодом людских сердец? Не лучше ли, чем сидеть
в темноте и ждать пока кто-то посветит тебе, самой "зажечь свет"
и посветить и себе и другим. Ведь тогда и ты сама увидишь путь, и
возможно окружающие увидят его и пойдут по нему вместе с тобой
рука об руку. И чем сидеть в холоде и ждать пока кто-то согреет
тебя, не лучше ли разжечь очаг своего сердца и его теплом
согреться самой и согреть сердца других людей, и тогда, глядишь,
от их потеплевших сердец не будет веять таким холодом.

в прозе!(( А на сайте http://edu.of.ru/ezop/ можно найти и встихах, например:
Однажды двое нищих подошли
К широкому, богатому порогу.
За ним благоухали цветники,
А люди жили щедро, но до сроку.
Смиренно постучавшись у ворот,
Те двое пропитанья попросили.
Но только одному от тех щедрот
Кусок сухого хлеба предложили.
Задумался второй: - А чем же я
Пред городом богатым провинился?
И только через долгие полдня
Румяный, свежий хлеб ему явился!
((()))
Суфийской притчи сладостен намек:
Возможно, хлеб дают, чтобы не видеть,
И с глаз прогнать скорее от ворот,
Второго - не боятся и обидеть.
И ты осмысли притчи сей урок:
Возможно, ждешь чего-то долго, слишком
Спеша и приближая этот срок,
Ты сам себе становишься воришкой.

Всю жизнь прожили два брата за высокой городской стеной, никогда не
видели ни полей, ни лугов. И вот однажды решили они отправиться в
деревню.
Шли братья по дороге и увидели пашню, на которой работал земледелец.
Глядели они на него и удивлялись:
- Что он делает? Раскапывает землю и оставляет на ней глубокие
полосы! Зачем портить ровную землю, покрытую нежной зелёной травой?
Потом они увидели, как он бросает в борозды зёрна.
- Сумасшедший какой-то! - воскликнули они. - Берёт хорошую пшеницу и
бросает в грязь!
- Не нравится мне деревня, - сказал раздраженно один из братьев, -
странный народ тут живёт.
И он вернулся в город.
А второй брат остался в деревне. Всего через несколько недель он
заметил разительную перемену. Засеянное поле начало покрываться
молодой зеленью, ещё более прекрасной и нежной, чем прежняя. Это
открытие его так впечатлило, что он написал брату, чтобы тот приехал
не мешкая, и сам посмотрел, какие чудесные перемены произошли в
деревне.
Брат приехал и впрямь восхитился.
Шло время, и зелёные побеги становились золотыми колосьями. Теперь
оба поняли, для чего трудился земледелец. Когда пшеница совсем
поспела, принёс он косу и стал косить. Тут нетерпеливый брат закрич
ал:
- Он ненормальный, этот человек! Так тяжело трудился все эти месяцы,
выращивая чудную пшеницу, а теперь своими руками срезает её! Что за
глупость! Смотреть тошно! Ухожу обратно в город!
А терпеливый брат продолжал жить в деревне. Он наблюдал, как
земледелец убирает урожай в амбар, как ловко отделяет зерно от
мякины, и пришёл в восторг, увидев, что тот собрал пшеницы во сто
крат больше, чем посеял. Только теперь ему стало ясно до конца: во
всём, что делал земледелец, были своя цель и здравый смысл.
Так же и с Богом. Все Его замыслы - нам на благо. Но смертный, видя
малюсенькую часть Его творения, не может постичь всей сущности и
смысла деяний Всевышнего.

Лисица упала в колодец и сидела там поневоле, потому что не могла
выбраться. Козел, которому захотелось пить, подошел к тому
колодцу, заметил в нем лисицу и спросил ее, хороша ли вода? Лиса,
обрадовавшись счастливому случаю, начала расхваливать воду - уж
так-то она хороша! - и звать козла вниз. Спрыгнул козел, ничего
не чуя, кроме жажды; напился воды и стал с лисицей раздумывать,
как им выбраться. Тогда лисица и сказала, что есть у нее хорошая
мысль, как спастись им обоим: "Ты обопрись передними ногами о
стену да наклони рога, а я взбегу по твоей спине и тебя вытащу".
И это ее предложение принял козел с готовностью; а лисица вскоч
ила ему на крестец, взбежала по спине, оперлась о рога и так оч
утилась возле самого устья колодца: вылезла и пошла прочь. Стал
козел ее бранить за то, что нарушила она их уговор; а лиса
обернулась и молвила: "Эх, ты! будь у тебя столько ума в голове,
сколько волос в бороде, ты бы, прежде чем войти, подумал, как
выйти".
Так и умный человек не должен браться за дело, не подумав сперва,
к чему оно приведет.

Однажды, когда садовник прогуливался по саду, к нему подлетела
взволнованная пчела и начала звать на помощь. Она сказала, что
ромашка погибает. Удивился садовник, подумав: "С чего бы это, я
ведь создал ей все необходимые условия и ухаживаю за ней, как
надо"? Подойдя к ромашке, он увидел, что её лепестки начали
вянуть, а некоторые уже отпали. Садовник нагнулся к ней, и
погладил её. Она положила свою головку ему на руку и горько
заплакала.
"Ну, ну, маленькая, не плачь",- успокаивал он её, а когда она
немного успокоилась, садовник сказал- "а теперь рассказывай, что
с тобой приключилось"?
И ромашка рассказала, что, родившись, она была очень счастлива.
Ей очень нравилось её простое зелёное платьице, облегающее
тоненькую талию, тоненькие ручки-листики и жёлтенькое, сияющее ли
чико похожее на солнышко, окружённое вокруг белоснежными луч
иками.
Но, однажды она обратила внимание на окружавшие её растения,
которые красиво цвели, приятно пахли или приносили вкусные плоды.
Яблоня гордилась своими вкусными и ароматными яблоками, роза -
своими изысканными цветками и острыми колючками, которыми она
могла защищать себя, а виноград - своим виноградом, и главное -
усами. Все они говорили, что она какая-то не такая - в общем "не
как все". Это очень расстроило маленькую ромашечку, ведь ей очень
хотелось быть "как все", всем нравиться, и чтобы никто не смеялся
над ней. С тех самых пор счастье покинуло её, и она стала самой
несчастной, и то, что раньше делало её счастливой, теперь сделало
её несчастной. Ничто теперь не радовало её, ни платьице, ни
тонкая фигура, ни ручки-листики, ни даже личико-солнце с его
белыми лучиками.
Садовник укоризненно посмотрел на яблоню, розу и виноград и, пока
чивая головой, сказал: "Ну, куда это годится, разве я вас такому
учил? Смотрите, что вы наделали- довели до слёз прекрасное,
безобидное создание. И не стыдно вам? Вам, поди, такого никто не
говорил, а вы вон чего удумали - сравнивать себя с другими, да ещ
ё и зазнаваться. Не хорошо, ой как нехорошо!" Провинившиеся
растения потупили глаза в землю, опустили свои ветви и собирались
было заплакать. "Не слёзы должны вы лить, а понять, что вы
сделали не так, и постараться больше не повторять своих ошибок",-
сказал садовник и вновь обратился к ромашке и, улыбаясь, спросил:
- "Так значит, ты хочешь быть "как все""?
"Конечно же",- восторженно ответила ромашка, у которой сразу же
высохли слёзы.
"Хорошо",- сказал садовник - "завтра я исполню твою просьбу,
если, конечно, ты не передумаешь".
От радости ромашка захлопала в ладоши-листочки и подпрыгнула бы,
если бы корни крепко не держали её. Она хотела было сказать, что
она ни за что не передумает, но садовник не дал ей договорить.
"Но есть у меня к тебе условие: подумай, что означает быть "как
все"",- сказал он уже серьёзно и, развернувшись, ушёл,
приговаривая - "ну что за растения пошли. Вы только посмотрите на
неё, ей, видите ли, не нравится, какой я её создал, ей непременно
хочется быть "как все"".
Ромашке казалось, что всё и так ясно. Оставшись наедине с собой,
она задумалась, а что же такое быть "как все". Она посмотрела на
яблоню, розу и виноград, в надежде найти в них, что-то общее, что
объединяет их, кроме стебля и листьев, имеющихся у всех растений,
хотя даже они были у всех разные. Но ей это не удалось, ведь все
они были совершенно разные. Желая подстроиться под всех, она
представила на своём тоненьком стебельке яблоки, цветки роз и их
колючки, а так же виноград с его усиками, и тут же спросила себя:
" а где же тогда буду я? Всё это не поместится на мне, ведь я
такая маленькая". Сначала она испугалась, а когда представила
себе эту картину, по саду пронёсся нежный, звонкий смех, как звон
колокольчиков.
На следующее утро садовник, навещая ромашку, изумился тому, как
она преобразилась. Она уже не походила на вчерашний цветок. Её
повядшие лепестки вновь распрямились, а вместо выпавших выросли
новые, и на её прекрасном личике вновь засияла улыбка.
С тех пор она перестала сравнивать себя с другими растениями, а
начала ценить то, какой она была и старалась цвести как можно ч
аще, радуя всех своим видом, и быть для всех как можно полезнее.
И вот посмотрите, какой она стала. Мало того, что она своей
красотой радует нас, она ещё стала такой полезной.

Один гостеприимный человек гостил как-то раз у своего приятеля в те
чение трёх дней. Когда он собрался уходить, хозяин дома попросил
извинить его за то, что он не принимал его так, как следовало бы.
- Очень хорошо, - сказал гость, - когда ты придёшь ко мне, я тебя
приму ещё лучше.
Вскоре представился случай прийти этому приятелю к нему. К своему
удивлению, гость не увидел в доме никаких особых приготовлений.
Хозяин почувствовал недоумение гостя и сказал:
- Я ведь обещал тебе, что приму тебя ещё лучше, чем ты принимал
меня. Ты обращался со мной как с чужим - тщательно готовился к
моему приходу, а я тебя принял как члена своей семьи.

Он красив до умопомрачения! Четыре гнутые ножки в виде львиных
лап покрыты сусальным золотом. Подлокот-ники, смягченные
нежнейшими небесно-голубым с сереб-ряной нитью атласом, пригнуты
отягощенной лозой: на ней гроздья из камней - кабашонов и листья
малахитовой глазури. Спинка принимает в свои объятия, лаская
нежным шелком и прижимаясь ароматным красным деревом с золотыми
вкраплениями в виде райских птичек. А сиденье! Это не сиденье -
это нечто, взбитое из пуха от крылышек юных ангелочков.
Он весь искрится. Вздыхает томным полупрозрачным "лунным камнем",
поет лазуритовым облаком у изголовья, обрамленным алмазными
звездами. Каждая линия его узо-ров - это поэтическая строчка, то
нежная и таинственная, то пламенная и страстная. Узоры
переплетаются, как фан-тастические драконы в брачном танце, то и
дело взрываясь брызгами самоцветов на пике блаженства. Утопая в
нем, ощущаешь себя на небесах. А он и есть земное отражение
небес. Трон! Престол! Удел избранных. Предмет вожделе-ния и грез.
Сегодня, как и многократно прежде, он стоит на убранном шелками
балконе и ждет своего хозяина. Новый хозяин взошел на него совсем
недавно. Через час он воссядет, чтоб созерцать казнь своего
предшественника.
Внизу, в центре эшафота, стоит Плаха. Она почти ро-весница
искрящемуся красавцу-трону, а какие разные судьбы! Плаха
потемнела от времени и покрыта бурыми пятнами пропитавшей ее
крови. Но она еще крепка! Никто не слышит ее тихий стон, когда,
отсекая очередную голову, стальное острие впивается в нее. Никто
не считает насечек на израненной поверхности, по которым можно
прочесть историю, как по календарю.
- Мое предназначение - возвышаться и возвышать. Твое - унизить
то, что низвергнуто, - надменно произносит Трон. - Меня желают,
тебя страшатся. Передо мной склоняют головы, перед тобой их
лишаются. Ты черна от крови и слез, уродлива от рубцов,
оставленных топорами палачей.
- Это так. Но я принимаю последнее прикосновение губ и последний
взгляд тех, кто был обольщен и обманут тобой, - возражает плаха.
- Я прижимаю к сердцу венценосные головы тех, чей царственный зад
ты ласкаешь. Так кто же из нас достоин большего уважения? И кто
из нас чище?
Новый хозяин медленно опустился на трон, воссев на
небесно-голубые шелка и возложив руки на золотые поручни.
- Добро пожаловать! - едва слышно проскрипел Престол. - Надолго
ли?
Прежний хозяин также медленно опустился на колени перед плахой,
кинув затуманенный слезами взгляд на Престол, с которого был
низвергнут.
- Я сожалею, - вздохнула Плаха. - Но, поверь моему опыту, твой
преемник придет ко мне гораздо раньше, чем ты после своего
предшественника. Он глуп и тщеславен. Его дорога с балкона на
эшафот будет куда короче!
Никто и никогда не слышит, как перешептываются Престол и Плаха. А
жаль

"Жизнь является головоломкой двойственности."
Хазрат Инайят Хан
Много лет назад случилось так, что я оказался перед трудным
выбором. Наконец, я принял решение, но сомнения всё-таки
оставались. Не сумев разрешить их, я отправился к Мастеру и
рассказал ему о своей проблеме.
Как узнать, когда решение приходит от Бога, а когда от нафса?
спросил я его.
Он помолчал немного и сказал:
Для суфия всё, что приходит от Бога, есть Бог, а всё, что
приходит от нафса, ...есть Бог.
Когда я был молодым, незрелым юнцом, я часто бродил по базару,
среди суматохи и толкотни, столь привлекательной для всех мальч
ишек. Однажды, проходя среди базарных лотков, я увидел седого
старого человека на нем был зороастрийский пояс возбужденно
говорящего с сурового вида муллой. Привлеченный горячим спором, я
пробрался к ним поближе.
Ты поступил бы мудро, если бы стал мусульманином, подобно мне,
говорил мулла огнепоклоннику, вместо того, чтобы оставаться
язычником.
Если Бог этого захочет, так и будет, ответил
старик-зороастриец.
О невежда, этого Бог и хочет, но Сатана не допускает, говорил
мулла, он не желает, чтобы ты был праведным.
Поразительно! воскликнул зороастриец, оба, и Бог и Сатана,
обладают волей, но, похоже, Сатана берет над Богом верх. Тогда за
чем мне следовать за слабым? Ведь если я мудр, я последую за тем,
кто сильнее, не так ли?
По сконфуженному лицу муллы я понял, что ему нечего возразить на
слова старика. Извергая проклятия, он исчез в толпе. Хотя больше
я никогда не встречал этих людей, я не мог забыть этот спор. Он
произвел на меня очень сильное впечатление, что, несомненно,
повлияло на сон, увиденный той ночью, или, вернее, на то, что слу
чилось потом.
Я не очень хорошо помню этот сон. Я был в странном доме и быстро
шел через анфиладу комнат. В каждой комнате обитал отвратительный
демон, исчадие ада, один ужаснее другого. Я откуда-то знал, что,
двигаясь дальше, в одной из комнат в конце концов увижу самого
ужасного из всех демонов, самого Сатану. Несмотря на это,
остановиться я не мог.
И действительно, достигнув последней комнаты, я очутился лицом к
лицу с гнуснейшим, отвратительным существом, которое не мог себе
и вообразить. В этот миг я проснулся в ужасе, покрытый испариной.
С облегченьем поняв, что это лишь сон, я открыл глаза в надежде
успокоиться в привычной обстановке своей комнаты. Всё было как
прежде. Но я был не один. В ногах моей кровати сидел человек. Он
был необычайно красив, с худым лицом, орлиным носом и
пронзительными кошачьими глазами. Его гладкие черные волосы
были зачесаны назад, открывая высокий лоб. Я никогда не видел
этого человека раньше и не мог понять, как он проник в мою
комнату. Но что- то в нем было мне знакомо.
Я собирался спросить его, кто он и что делает в моей комнате,
когда он посмотрел на меня, усмехаясь. Это была отвратительная,
наводящая ужас усмешка. И я точно знал, что человек, сидящий
передо мной, был никто иной, как сам прo клятый. Я был ошеломлён.
Как это могло быть, пытался я понять? Ведь он вовсе не похож на
то отвратительное существо из моего сна. В замешательстве я отвел
глаза. Когда я заставил себя вновь взглянуть на него, он уже исч
ез.
Мысли мои смешались. Я не понимал, что всё это значит. Зачем
Сатана приходил ко мне и что означает его ужасная усмешка? Может
быть, мне только приснилось, что я проснулся? А если нет, то чего
он хотел от меня?
Беспокойство от этого происшествия не давало мне спать. Только ч
ерез два дня я смог заснуть снова.
Меня так захватило это событие, что я испытал жгучее желание
понять, кто же такой Сатана.
Я оказался перед той самой дилеммой, которую поставил
старик-зороастриец на базаре. Конечно, идея о превосходстве
Сатаны над Богом была абсурдной. Бог сильнее Сатаны, как же может
быть иначе? И однако, ответ старика мулле заинтриговал меня. Я
недоумевал, как возможно объяснить существование зла, Сатаны, в
мире, если Бог всемогущ? Ответ старика заключал в себе
парадокс, и мною овладело жгучее желание разрешить этот парадокс,
иными словами понять Сатану и объяснить существование в мире ч
удовищного зла жадности, ненависти, предрассудков,
несправедливости, насилия, которые и правили миром.
Чтобы найти ответ, я начал читать всё подряд, что смог найти, о
существовании зла.
К моему разочарованию, я вскоре обнаружил, что огромное
большинство авторов, даже те, кто был в других отношениях
талантливым и проницательным, по этому вопросу несли всякую чушь.
В конце концов я стал таким знатоком проблемы зла, что перестал
находить в книгах что-то новое для себя. И я решил искать ответы
Читать далее...

В Афинах один человек задолжал, и заимодавец требовал с него
долг. Сперва должник просил дать ему отсрочку, потому что у него
не было денег. Не добившись толку, вывел он на рынок свою
единственную свинью и стал продавать в присутствии заимодавца.
Подошел покупатель и спросил, хорошо ли она поросится. Должник
ответил: "Еще как поросится! даже не поверишь: к Мистериям она
приносит свинок, а к Панафинеям кабанчиков". Изумился покупатель
на такие слова, а заимодавец и говорит ему: "Что ты удивляешься?
погоди, она тебе к Дионисиям и козлят родит".
Басня показывает, что многие ради своей выгоды готовы любые
небылицы подтвердить ложной клятвою.

Мулла Насреддин не обращал внимания на чистоту своей одежды. Однажды
прохожий, увидев, что у того рубашка заскорузла от грязи, сказал:
- Послушай, святой отец, ты бы выстирал свою рубашку!
- Но ведь она снова загрязнится, не так ли? - заметил, смеясь,
Насреддин.
- А ты снова выстирай!
- Опять запачкается!
- Ещё раз выстираешь.
- Помилуй, Господи! Разве мы пришли на этот свет рубашки стирать?..

В одном городе (не все равно ли каком, может быть даже в твоем),
в Парке Отдыха с каруселями и качелями, с музыкой и разноцветными
воздушными шарами, и, обязательно, с мороженым в стаканчике или
на палочке, кому как больше нравится, появился новый аттракцион -
Волшебное Колесо Счастья.
Очередь на аттракцион выстраивалась с самого утра и не исчезала
до самого вечера. Только колокольчик, извещавший о закрытии
парка, заставлял людей разойтись. Чтобы назавтра опять собрать
здесь.
Люди стояли возбужденные, нервно перетаптывались на месте,
пытаясь узнать, что же там будет, на Волшебном Колесе Счастья. Но
никто не знал. В очереди не было людей, прокатившихся на колесе.
"О, наверное, счастье такое большое, что его хватает надолго,
если люди больше не приходят сюда", - думали ожидающие. А очередь
продвигалась так медленно.
Билеты на аттракцион продавал старик. Он был серьезным и молч
аливым. На вопросы:
-Ну, как там, на Колесе Счастья?
Всегда отвечал:
-Каждому - свое.
И этим еще больше разжигал любопытство и желание поскорей попасть
на атракцион.
Разные люди стояли в очереди: и дети, и взрослые, и мужчины, и
женщины.
Вот - мальчик. Он хочет получить новый велосипед. А этой молодой
девушке нужна любовь. Старушка мечтает о том, чтобы приехал сын.
Толстяку нужны деньги. Еще больше, хотя и так у него предостаточ
но. Молодая мама желает здоровья своему вечно болеющему ребенку.
Ученый грезит о научном открытии, которое перевернет мир. Парню
нужна хорошая работа. А усталая женщина думает о том, чтобы муж
перестал пить и наконец-то начал зарабатывать деньги. Мужчина - о
победе любимой футбольной команды. Девчонка - о новом платье к
выпускному балу.
Все надеются получить свое счастье. Ведь не зря они готовы
заплатить большие деньги за возможность прокатиться на Колесе.
А старик, умудренный годами, убеленный сединами, отрывал билетики
и думал:
"Странные люди. Стоят в очереди за счастьем, не догадываясь, что
оно может ждать их за углом. А что Колесо? Колесо оно и есть
колесо. За подъемом обязательно будет спуск. Побывавшему наверху
блаженства страшно опускаться вниз. Ведь никто не знает, что там
его ждет".
Вот поэтому в очереди нет тех, кто уже прокатился на Колесе Сч
астья. И вот поэтому мудрый старик сам никогда не сядет на этот
аттракцион.

Один человек нашёл себе тёпленькое местечко, и ему показалось, что
он нашёл себя. Он превратил тёплое место в насиженное. Никто не
заметил. Понемногу он стал поглядывать на других свысока. Никто не
одёрнул. Решил пойти в гору. Никто не помешал. Шагнул высоко. Никто
не подставил ножку. У человека появились подчинённые. Стремясь
установить с ними контакт, он начал выходить из себя. Никто не
остановил. Попробовал зайти дальше. Удалось.
Стал заходить так далеко, что начал терять лицо. Об этом никто ни
слова не сказал. Окончательно разошёлся. Вот тут-то все разом забили
тревогу. Его одёрнули. Попробовали поставить на место. Не получилось. Намекнули, что занимает не своё. Не дошло. Тогда все посчитали человека потерянным и подумали, что надоело терпеть его выходки. Указали на дверь. Не ушёл. Теперь никто не знает не только того, куда его девать, но и куда
вообще от него деваться.

Может, вы слыхали про обычай королей располагать воинов с левой
стороны, стороны сердца и храбрости. Справа они ставят советников
и различных писцов, поскольку мастерство счетоводства и письма
принадлежит обычно правой руке. В центре - суфии, поскольку в
медитации они становятся зеркалами.
Король может посмотреть на их лица и увидеть свое первозданное
состояние. Дай зеркала тем, кто красив, и пусть они влюбляются в
себя, чтобы могли они полировать свои души и разжигать
вспоминание в других.
Однажды Иосифа навестил близкий друг детства.
Они делились секретами из тех, что дети говорят друг другу, когда
лежат на подушках, прежде чем уснуть. Эти двое были абсолютно
искренни друг с другом.
Друг спросил: "Что ты ощущал, когда понял, что братья твои
завистливы и злоумышляют против тебя?"
"Я ощущал себя львом с цепью на шее. Не униженный этой цепью, не
жалующийся, но просто ожидающий, что моя сила будет признана".
"А в колодце, и затем в тюрьме? Каково там было?"
"Как луна, когда она на ущербе, однако знает, что придет и
полнота.
Как жемчужина, растертая в порошок для снадобья, знающая, что
станет светом в человеческих очах.
Как зерно пшеницы, раскрывающееся в земле, растущее, затем
пожатое, смолотое на мельнице в муку, испеченное, раскрошенное
снова меж зубов, чтобы стать глубочайшим пониманьем в человеке.
Потерянное в любви, как те песни, что сеятели поют в ночь после
высева зерна".
Нет этому конца. Но вернемся к тому, о чем тот славный человек с
Иосифом беседовал.
"А что, мой друг, ты мне принес? Ты знаешь, что негоже страннику
являться с пустыми руками к двери такого друга, как я. Это все
равно, что отправляться на мельницу без зернышка пшеницы. Бог
станет вопрошать при воскрешении: "Ты принес подарок мне? Забыл?
Или, может, думал, что не увидишься со мной?"
Иосиф продолжал поддразнивать.
Гость начал: "Ты не представляешь, как я искал подарок для тебя.
Но все казалось неуместным.
Не понесешь же злато в золотую жилу, а каплю воды - морю Омана!
Все, приходившее в голову, было равносильно тому, чтобы нести
зерна тмина в город Керманшу, откуда тмин берет происхожденье.
Все зерна уже хранятся в твоих амбарах. Ты имеешь даже мою любовь
и душу, так что и их я дать не мог. Я зеркало тебе принес. Ты на
себя смотри и помни обо мне".
Он зеркало достал из-под накидки, где сберегал его.
Что есть зеркало бытия? Небытие. Приноси всегда зерцало небытия в
качестве подарка. Любой другой подарок нелеп.
Пусть бедняк вглядится в щедрость глубоко. Пусть хлеб увидит
голодающего человека. Пускай трут узрит искру кресала.
Пустое зеркало и твои гибельные привычки, когда их держишь друг
напротив друга, - вот когда начинаются настоящие дела. Вот где
искусство и ремесла.
Портному нужен порванный кафтан, чтобы свое практиковать
искусство.
Стволы деревьев приходится рубить за разом раз, чтоб их
использовать сумел краснодеревщик.
Лекарю необходима сломанная нога, чтобы ее лечить. Недостатки
суть способы для славы проявиться. Кто увидел, каковы его
болезни, тот галопом поскачет по пути.
Нет хуже ничего, чем думать, что ты пребываешь в здравии. Более
всего другого самодовольство путь преграждает мастерству.
Помести свою низость напротив зеркала и рыдай. Пусть вытечет
самодовольство из тебя!
Сатана думал: "Я лучше Адама", и это "лучше" все еще крепко в нас
сидит.
Твоя проточная вода, возможно, выглядит чистой, но есть еще и
непотревоженная муть на дне. Твой шейх может прокопать отводной
канал, который выведет муть наружу.
Доверь свою рану врачеванию учителя. На рану слетаются мухи. Они
покрывают ее, эти мухи самооправданий, твоей любви к тому, что ты
почитаешь своим.
Дай учителю смахнуть мух и забинтовать рану. Не отворачивай
головы. Продолжай смотреть на забинтованное место. Именно там в
тебя входит свет. И не верь даже и на мгновение, что ты излеч
иваешь себя сам.

Умер некий крестьянин. Когда стали искать людей, которые помогли
бы похоронить его, вызвались три добровольца. По пути на кладбище
они, заметив сторожа, стоявшего у ближайшего сада, обратились к
нему:
- Братец, помоги нам отнести на кладбище покойника.
- Не могу, - ответил сторож, - я занят, у меня много дел.
Лежащий в гробу человек приподнял голову и сказал:
- И у меня много незавершенных дел, но пришла смерть. Я оставил
свои дела и ухожу из этого мира. Помоги отнести меня на кладбище,
чтобы и другие после твоей смерти помогли похоронить тебя.

Однажды царь решил подвергнуть испытанию всех своих придворных, чтобы узнать, кто из них способен занять в его царстве важный государственный пост.

Множество властных и мудрых мужей окружило его.
"О, мудрецы", — обратился к ним царь, — "у меня есть для вас трудная задача, и я хотел бы знать, кто сможет решить ее".
Он подвел присутствующих к такой огромной двери, какой еще никто никогда не видывал.
"Это самая большая и самая тяжелая дверь, которая когда-либо была в моем царстве. Кто из вас сможет открыть ее?" — спросил царь.

Одни придворные только отрицательно качали головой.
Другие, которые считались мудрыми, посмотрели на дверь поближе, но признались, что не смогут ее открыть.
Раз уж мудрые признались в этом, то и остальные согласились, что эта задача слишком трудна.

Лишь один визирь подошел к двери.
Он внимательно её рассмотрел и ощупал, затем так и эдак попробовал её сдвинуть и наконец резко толкнул её.
О чудо, дверь открылась!
Она была просто прикрыта, но не заперта.
Нужна была лишь воля, чтобы это проверить, и отвага, чтобы действовать решительно.

Тогда царь объявил: "Ты получишь этот пост при дворе, потому что полагаешься не только на то, что видишь и слышишь, но надеешься на собственные силы, и не боишься сделать попытку".