Идешь, на меня похожий,
Глаза устремляя вниз.
Я их опускала -- тоже!
Прохожий, остановись!

Прочти, -- слепоты куриной
И маков набрав букет, --
Что звали меня Мариной
И сколько мне был лет.

Не думай, что здесь могила,
Что я появлюсь, грозя...
Я слишком сама любила
Смеяться, когда нельзя,

И кровь приливала к коже,
И кудри мои вились...
Я тоже была, прохожий!
Прохожий, остановись!

Сорви себе стебель дикий
И ягоду -- ему вслед.
Кладбищенской земляники
Крупнее и слаще нет,

Но только не стой угрюмо,
Главу опустив на грудь.
Легко обо мне подумай,
Легко обо мне забудь.

Как луч тебя освещает!
Ты весь в золотой пыли...
И пусть тебя не смущает
Мой голос из-под земли.



Марина Цветаева

По улице моей который год
Звучат шаги - мои друзья уходят.
Друзей моих медлительный уход
Той темноте за окнами угоден.

Запущены моих друзей дела,
Нет в их домах не музыки, ни пенья,
И лишь как прежде, девочки Дега
Голубенькие оправляют перья.

Ну что ж, ну что ж, да не разбудит страх
Вас, беззащитных, среди этой ночи.
К предательству таинственная страсть,
Друзья мои, туманит ваши очи.

О, одиночество, как твой характер крут!
Посверкивая циркулем железным,
Как холодно ты замыкаешь круг,
Не внемля увереньям бесполезным.

Так призови меня и награди!
Твой баловень, обласканный тобою,
Утешусь, прислонясь к твоей груди,
Умоюсь твоей стужей голубою.

Дай стать на цыпочки в твоем лесу,
На том конце замедленного жеста
Найти листву и поднести к лицу,
И ощутить сиротство, как блаженство.

Даруй мне тишь твоих библиотек,
Твоих концертов строгие мотивы,
И - мудрая - я позабуду тех,
Кто умерли или доселе живы.

И я познаю мудрость и печаль,
Свой тайный смысл доверят мне предметы.
Природа, прислонясь к моим плечам,
Откроет свои детские секреты.

И вот тогда - из слез, из темноты,
Из бедного невежества былого
Друзей моих прекрасные черты
Появятся и растворятся снова.



Белла Ахмадулина. Из кинофильма "Ирония судьбы, или С лёгким паром"

Мама светло разукрасила гробик.
Дремлет малютка в воскресном наряде.
Больше не рвутся на лобик
Русые пряди;

Детской головки, видавшей так мало,
Круглая больше не давит гребенка...
Только о радостном знало
Сердце ребенка.

Век пятилетний так весело прожит:
Много проворные ручки шалили!
Грези, никто не тревожит,
Грези меж лилий...

Ищут цветы к ней поближе местечко,
(Тесно ей кажется в новой кровати).
Знают цветы: золотое сердечко
Было у Кати!


Марина Цветаева

Мы оба любили, как дети,
Дразня, испытуя, играя,
Но кто-то недобрые сети
Расставил, улыбку тая —
И вот мы у пристани оба,
Не ведав желанного рая,
Но знай, что без слов и до гроба
Я сердцем пребуду — твоя.

Ты все мне поведал — так рано!
Я всё разгадала — так поздно!
В сердцах наших вечная рана,
В глазах молчаливый вопрос,
Земная пустыня бескрайна,
Высокое небо беззвездно,
Подслушана нежная тайна,
И властен навеки мороз.
Я буду беседовать с тенью!
Мой милый, забыть нету мочи!
Твой образ недвижен под сенью
Моих опустившихся век...
Темнеет... Захлопнули ставни,
На всем приближение ночи...
Люблю тебя, призрачно-давний,
Тебя одного — и навек!


Марина Цветаева

Святая ль ты, иль нет тебя грешнее,
Вступаешь в жизнь, иль путь твой позади, —
О, лишь люби, люби его нежнее!
Как мальчика, баюкай на груди,
Не забывай, что ласки сон нужнее,
И вдруг от сна объятьем не буди.

Будь вечно с ним: пусть верности научат
Тебя печаль его и нежный взор.
Будь вечно с ним: его сомненья мучат,
Коснись его движением сестер.
Но, если сны безгрешностью наскучат,
Сумей зажечь чудовищный костер!

Ни с кем кивком не обменяйся смело,
В себе тоску о прошлом усыпи.
Будь той ему, кем быть я не посмела:
Его мечты боязнью не сгуби!
Будь той ему, кем быть я не сумела:
Люби без мер и до конца люби!


Марина Цветаева

Тому, кто здесь лежит под травкой вешней,
Прости, Господь, злой помысел и грех!
Он был больной, измученный, нездешний,
Он ангелов любил и детский смех.

Не смял звезды сирени белоснежной,
Хоть и желал Владыку побороть...
Во всех грехах он был — ребенок нежный,
И потому — прости ему, Господь!


Марина Цветаева

Мама стала на колени
Перед ним в траве.
Солнце пляшет на прическе,
На голубенькой матроске,
На кудрявой голове.
Только там, за домом, тени...

Маме хочется гвоздику
Крошке приколоть, —
Оттого она присела.
Руки белы, платье бело...
Льнут к ней травы вплоть.
— Пальцы только мнут гвоздику. —

Мальчик светлую головку
Опустил на грудь.
— «Не вертись, дружок, стой прямо!»
Что-то очень медлит мама!
Как бы улизнуть
Ищет маленький уловку.

Мама плачет. На колени
Ей упал цветок.
Солнце нежит взгляд и листья,
Золотит незримой кистью
Каждый лепесток.
— Только там, за домом, тени...


Марина Цветаева

Вы бродили с мамой на лугу,
И тебе она шепнула: «Милый!
Кончен день, и жить во мне нет силы.
Мальчик, знай, что даже из могилы
Я тебя, как прежде, берегу!»

Ты тихонько опустил глаза,
Колокольчики в руке сжимая.
Все цвело и пело в вечер мая...
Ты не поднял глазок, понимая,
Что смутит ее твоя слеза.

Чуть вдали завиделись балкон,
Старый сад и окна белой дачи,
Зашептала мама в горьком плаче:
«Мой дружок! Ведь мне нельзя иначе, —
До конца лишь сердце нам закон!»

Не грусти! Ей смерть была легка:
Смерть для женщин лучшая находка!
Здесь дремать мешала ей решетка,
А теперь она уснула кротко
Там, в саду, где Бог и облака.



Марина Цвеиаева

— «Там, где шиповник рос аленький,
Гномы нашли колпачки»...
Мама у маленькой Валеньки
Тихо сняла башмачки.

— «Солнце глядело сквозь веточки,
К розе летела пчела»...
Мама у маленькой деточки
Тихо чулочки сняла.

— «Змей не прождал ни минуточки,
Свистнул, — и в горы скорей!»
Мама у сонной малюточки
Шелк расчесала кудрей.

— «Кошку завидевши, курочки
Стали с индюшками в круг»...
Мама у сонной дочурочки
Вынула куклу из рук.

— «Вечером к девочке маленькой
Раз прилетел ангелок»...
Мама над дремлющей Валенькой
Кукле вязала чулок.


Марина Цветаева

— «Какие маленькие зубки!
И заводная! В парике!»
Она смеясь прижала губки
К ее руке.

— «Как хорошо уйти от гула!
Ты слышишь скрипку вдалеке?»
Она задумчиво прильнула
К его руке.

— «Отдать всю душу, но кому бы?
Мы счастье строим — на песке!»
Она в слезах прижала губы
К своей руке.


Марина Цветаева

В старом вальсе штраусовском впервые
Мы услышали твой тихий зов,
С той поры нам чужды все живые
И отраден беглый бой часов.

Мы, как ты, приветствуем закаты,
Упиваясь близостью конца.
Все, чем в лучший вечер мы богаты,
Нам тобою вложено в сердца.

К детским снам клонясь неутомимо,
(Без тебя лишь месяц в них глядел!)
Ты вела своих малюток мимо
Горькой жизни помыслов и дел.

С ранних лет нам близок, кто печален,
Скучен смех и чужд домашний кров...
Наш корабль не в добрый миг отчален
И плывет по воле всех ветров!

Все бледней лазурный остров — детство,
Мы одни на палубе стоим.
Видно, грусть оставила в наследство
Ты, о мама, девочкам своим!


Марина Цветаева

Был вечер музыки и ласки,
Все в дачном садике цвело.
Ему в задумчивые глазки
Взглянула мама так светло!
Когда ж в пруду она исчезла
И успокоилась вода,
Он понял — жестом злого жезла
Ее колдун увлек туда.
Рыдала с дальней дачи флейта
В сияньи розовых лучей...
Он понял — прежде был он чей-то,
Теперь же нищий стал, ничей.
Он крикнул: «Мама!», вновь и снова,
Потом пробрался, как в бреду,
К постельке, не сказав ни слова
О том, что мамочка в пруду.
Хоть над подушкою икона,
Но страшно! — «Ах, вернись домой!»
...Он тихо плакал. Вдруг с балкона
Раздался голос: «Мальчик мой!»
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
В изящном узеньком конверте
Нашли ее «прости»: «Всегда
Любовь и грусть — сильнее смерти».
Сильнее смерти... Да, о да!..



Марина Цветаева

Милые, ранние веточки,
Гордость и счастье земли,
Деточки, грустные деточки,
О, почему вы ушли?
Думы смущает заветные
Ваш неуслышанный стон.
Сколько-то листья газетные
Кроют безвестных имен!..
Губы, теперь онемелые,
Тихо шепнули: «Не то...»
Смерти довериться, смелые,
Что вас заставило, что?
Ужас ли дум неожиданных,
Душу зажегший вопрос,
Подвигов жажда ль невиданных,
Или предчувствие гроз, —
Спите в покое чарующем!
Смерть хороша — на заре!
Вспомним о вас на пирующем,
Бурно-могучем костре.
— Правы ли на смерть идущие?
Вечно ли будет темно?
Это узнают грядущие,
Нам это знать — не дано.


Марина Цветаева

Вечерний дым над городом возник,
Куда-то вдаль покорно шли вагоны,
Вдруг промелькнул, прозрачней анемоны,
В одном из окон полудетский лик.

На веках тень. Подобием короны
Лежали кудри... Я сдержала крик:
Мне стало ясно в этот краткий миг,
Что пробуждают мертвых наших стоны.

С той девушкой у темного окна
— Виденьем рая в сутолке вокзальной —
Не раз встречалась я в долинах сна.

Но почему была она печальной?
Чего искал прозрачный силуэт?
Быть может ей — и в небе счастья нет?..



Марина Цветаева

Она ему сказала:
" Люблю , тебя люблю! "
Он громко ей ответил:
" Люби , я посмотрю! "
Она его молила:
" Я без тебя умру... "
Он посмотрел и громко:
" Давай , я подожду! "
Она его спросила:
" Что делать без тебя? "
Он ей смеясь ответил:
" Забудишь ты меня! "
Она в слезах шептала:
" Ну хочешь докажу... "
Он ей сказал не веря:
" Давай , ну я же жду! "
И подбежав к окошку
Пархнула птицей в тьму,
Впоследок только крикнув:
" Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ!!! "
И тут кольнуло в сердце,
Он произнес слова:
" Зачем же эта гордость преследует меня!? "
Стоял он очень долго,
Смотря всё время вниз.
Потом он крикнул громко:
" Зачем мне эта жизнь!? "...

А еще в маленьком уголке земного шара жили два человечка.
Они понимали, что любовь это маленький ад и маленький рай.
Но эти два маленьких измерения обязательно на двоих, когда все по-настоящему. Эти два человечка понимали, что за их плечами, быть может, пол жизни.
Кучи ошибок, разочарований, недосказанных слов, впустую растраченных чувств.
Сколько проклятий сыпалось вслед друг другу, сколько ненависти и страсти у них Было.
А еще им до сих пор есть о чем молчать друг друг с другом, о чем говорить.
И пусть они находятся за тысячи километров друг от друга, говорить они будут всегда на одном языке.
Когда они расстаются, мир превращается в маленький ад, серый и бездомный.
И никто не в силах заполнить пустоту их душ, ни люди...ни события.
И только когда они вместе - мир становится маленьким разноцветным раем.
Монтаж иллюстраций превращается в Настоящую землю, перестает быть фальшивыми декорациями.
Потому что на свете их двое. Двоим не страшен маленький ад...потому что они - вместе.
Они вместе навсегда, даже если...
...это Ромео и Джульетта.

- Привет!
- Привет.
- Ты рада мне?
- Нет...
- Ты проснулась. Что ж ты?
- Пусто.
- Наполни меня!
- Как?
- Как хочешь. Хочешь - кусочками льда. Хочешь - я буду гореть. Хочешь - каждый день красивыми каплями дождя на стекле буду...
- Зачем?
- Затем, что ты есть!
- Я есть? Разьве это я?..
- Ты. Только ты. Я вижу тебя сейчас. Полон твой бокал. Ты одна. Ты же этого хотела!
- Нет. Я боюсь одна...
- Я была слишком к тебе добра?
- Разьве добро может быть "слишком"?!
- Я дала тебе все. Все, что ты хотела, все, о чем ты думала. Ты все еще мне не рада?
- Неужели я хотела так?..
- Ты хотела быть сильной, независимой, свободной...
- Я не думала, что хэто равно одиночеству.
- Ты и этого хотела! Я не дала тебе ничего лишнего!
- Проще спорить со смертью...
- О! Там нечего терять...
- Помоги мне. Скажи - для чего я здесь?
- Ты знаешь ответы...
- Нет...
- Глупая, ты же доказала смерти ради чего тебе стоит жить!
- А где же ОН?
- Придет. Подожди.
- Мало времени...
- Не правда! Я говорю с тобой, значит есть еще один день.
- Один день?
- Не больше!
- А следующий?
- А что ты сделала, чтобы был еще один день?
- Я просто жила...
- Ты бежишь. Ты горишься за временем. Остановилась бы... Но ты уже не можешь. Это гонка.
Она тебя поглотила. И ты не заметишь, если я уйду...
- Это спасение?
- Нет. Это ад. За чем ты бежишь?
- Не знаю. Просто боюсь не успеть. Опоздать. Недолюбить.
- Страх... Сколько можно?
- Условности...
- Ты сама их придумала.
- Значит ли это - подчиняться своим желаниям?
- А у тебя есть выбор? Что у тебя еще осталось?
- Один день...
- И ты проснешься!
- Да?
- Ты будешь мне рада! Мне, жизни! Каплям дождя на стекле, работе, дому, суете, тому - любому - кто вечером будет рядом!
- А если не тот...
- Слушай! Ты все равно будешь любить! И отдавать часть себя достойному! Но только часть... Не сможешь как тогда - без остатка...
- Я ли это была...
- Нет. Жалкое подобие. Только сейчас ты - это ты.
- А кто я?
- Смотря чего ты хочешь...
- Как мне жить?
- Просто жить. Я дам тебе еще один день.
- Только один?
- Тебе не нужно больше. Ты можешь одним днем прожить все радости и страсти жизни. Ты больше не будешь толкаться в метро, и бежать - опаздывая...
- Но это - моя жизнь!
- Это ты сама себе придумала...

Мама.
Мама купила мне велосипед.
Я прыгал вокруг нее как ребенок.
Да я и был ребенком шести лет. Немного оседлав свой восторг я отошел в сторону:
-Спасибо мама, как-то застенчиво сказал я.
Да, я никогда не был ласковым ребенком. Чтобы там обнять и поцеловать, прижавшись к ней. Никогда.
-И в кого ты такой неласковый, улыбаясь говорила мама.
-Ну мам,- я же ласков с девочками, меня даже Ленка вчера поцеловала.
-Эх ты,- обхватив мою шею и теребя мои волосы — ответила она.
Вырвавшись из ее объятий, сверкая пятками я бросился поделиться этой поистине радостной новостью с пацанами.

Как неумолимо бежит время. Казалось, еще вчера играли с ребятами в прятки, были разбойниками и казаками. Бродили, бегали беззаботными глазами погороду. Рассматривали прелести девочек в подъездах.

-У меня шоколадка есть. Вот так вот.
-Сереженька, а ты мне дашь половинку,- верещала Светка.
-А ты мне покажешь свою пипиську,- отвечал с полной серьезностью этого вопроса я.
-Ух ты!!!-лишился я половины сладкого какао.
-А потрогать можно?- застенчиво вопрошал я.
-Тогда вся шоколадка.
-Давай.

Прятки остались, но сейчас я уже прячусь не от Кольки из семнадцатой и не от Ленки из двадцать пятой. Прячусь от книг, от профессора нашего университета, также спрятавшего свой хитрый взгляд за толстым стеклом в костяной оправе, от проблем быта.

Уже и деревья кажутся не такими большими, и ноги, в этих смешных сандалиях, превратились в мужскую ступню сорок четвертого размера. Лишь какие-то воспоминания.
Помню лишь свои слезы. Мама сняла ремень со стенки.
- Мама, не надо.- Ну за что, они сами не отдавали свои игрушки.

Помню дядю милиционера, который к нам приходил, по поводу этого так сказать маленького проступка. У маленьких — маленькие проступки.

-Ну мама, за что?- голосил я на весь дом.
-Что же ты делаешь негодник?!
-Тебе мало игрушек?
-Я тебе в чем-то отказываю, в твоих прихотях,- кричала мама, меняя фразы с кожаным ремнем.
-Да как ты мог ударить по голове кирпичом Колю.
-А Лену? — Зачем ты ее тащил за волосы по всему двору? Это же девочка.
Я был заперт в комнате.
Ну да ладно, все уладилось. Все потом помирились: Эх детство.

Да, все изменилось. Все стало казаться с другой точки зрения. С более взрослой.

Дядя милиционер с усиками — стал ментом. Светка с Ленкой поменяли свои детские формы. Теперь уже не проходил шоколадный бартер. Да и мои желания возросли.

Мороженое с лиманадом поменялось на водку с пивом. Теперь за свои поступки я должен отвечать сам, самостоятельно. Взял академ, чтобы из универа не выгнали. Это как в том анекдоте:
-А ты что развелся то?
-Плохо что ли готовила?
-Да нет. За непосещаемость.

За все нужно платить. Платить самому. Вот в этом я не хотел взрослеть ни капли. Я взрослый, я решаю свои проблемы сам; я пью с кем хочу, я приду во столько, во сколько мне это заблагорассудиться.
Я взрослый настолько, что могу сказать без зазрения совести. Назвать ее на.
-Слышь, мать — дай мне пять сотен.
Дает. Иду на день рождения к Ленке.
-Когда вернешься?
-Не знаю мам. Может завтра вечером.
Пришел через два дня, не один. С Ленкой. Мамы не было дома. Сразу на кухню.
-Бля: Даже поесть не оставила. Сложно что ли. Поворачиваюсь к шкафу.
Записка: Я до вечера среды в командировке.
-Деньги в моей тумбочке. Целую. Не баловаться.
Пошел, нет, рванул со скоростью света в ее комнату. Глаза прокрутились — три семерки вместе с носом. Две штуки. Так-с. Сегодня суббота, полдень. По пять сотен на день. До вечера, до среды.
-Ленка,- живем.

-Привет мать. Как дела?
-Сам то как?
-Нормально все.
-Мам ты же знаешь Ленку. Так вот. Она теперь будет жить со мной, в моей комнате.
::. ?
Ленка появилась вовремя, выручила от ответа на ненужные вопросы.
-Так-с.
-Хоть вы и знакомы, вот мам — моя девушка.
-Здраствуй, наигранной улыбкой, поприветствовала ее мама.
-Здраствуйте, тетя Катя.
-Мам, мы гулять пошли.
-Когда придешь?
-Когда придем?- Ну: не знаю, но не жди. Может опять поздно.
-Нет мам,- она будет со мной.
-Все мам, я не хочу с тобой больше разговаривать,- сказал я закрывая дверь в свою комнату.

Денег тебе?
-А за что?
-Мам, хорошь прикидоваться. Ты никогда не спрашивала.
-Нет мам.- Я не наркоман.
-Не дашь?!
-Хорошо.- Нет так нет.
-Я ухожу из дома.
-Покушай хоть на дорожку,- съехидничила мать.
-Да пошла ты, хлопнул я дверью.
Улица приняла меня потоками ливня. Мокро, холодно, хоть и лето.

Ленка дура. Что еще сказать. Да, мама у меня бывает немного резкой. Но зачем бежать от меня, тогда, когда мне больше всего нужна поддержка.
-Сама ты мама- дура.
-Хорошо.
-Да, да я пойду к друзьям.
-Все пока.

Куда-то сразу подевались те, кто называл меня своим другом. Когда я остался один, без денег, без крыши над головой, под которой всем и всегда так хорошо пилось пиво, съедалось множество бутербродов. Где все? Наверное, тогда я понял, что друзей не может быть много.
Ленка ушла: Увы. Не посчитав меня за грош. Читать далее...

Всю свою жизнь я была веселой, приколисткой, душой компании. Все подряд говорили: "Катюха, ты как батарейка с положительным зарядом". Всем со мной всегда было весело и светло, пока не наступила та зима, которая стала переломом в моей жизни. Зима вообще такое время года, когда чаще всего приходят грустные мысли. Не знаю, почему так, может потому что темнеет рано или действует эта мертвая, белая пустота. В тот день мне просто было грустно и тоскливо, я одна прогуливалась по парку Чистых прудов и думала о своей жизни, и мне почему-то захотелось плакать. Я села на лавочку, уставилась в одну точку, а по щекам катились слезы и от мороза застывали и превращались в лед. Не помню, долго ли я так просидела, помню лишь, как увидела его. Он шел в длинном черном развевающемся плаще, в кожаных штанах и с непонятным крестом на шее, как он потом мне объяснил, это был анк - египетский знак вечной жизни. Он остановился передо мной, спросил, почему я плачу, сел рядом. Я уже не помню, о чем мы говорили, помню лишь его серые бездонные глаза. Я смотрела в них, и мурашки бегали по моему телу. В них было столько спокойствия и в то же время столько страданий. Мне не хотелось отводить глаз от него, я восхищалась им. Мы стали видеться каждый день, это были зимние каникулы, и за эти две недели я стала другим человеком. Я рассказывала ему о себе, о своей жизни, о своих душевных переживаниях и страданиях, которые я так старалась отрыть в себе для него. Он как будто питался ими, всегда так внимательно слушал и почти всегда молчал. Я о нем практически ничего не знала, кроме того, что у него пять попыток суицида, и что он никогда не улыбается. Он всегда говорил полушепотом и всегда смотрел в глаза. Его голос просто гипнотизировал меня, я упивалась его словами. Он рассказывал мне про готическую культуру, про меланхолию его жизни, водил меня на католические кладбища, показывал разные красивые могилки. Это стало моей жизнью. А когда я поздно вечером возвращалась домой, то всегда лежала в темноте и рыдала от полной душевной опустошенности. Во мне не осталось ничего позитивного, все говорили, что я очень изменилась: практически ни с кем не общалась, стала одеваться во все черное, перестала смеяться. Это пугало всех, отдаляло от меня, мама не понимала, как ее единственная дочка-солнышко превратилась в это черное и забитое существо. А мне было все равно. Я постоянно слушала его диски с пессимистичной музыкой и плакала, и плакала. Каникулы кончились, я стала опять ходить в школу, стал реже с ним видеться, от чего мне было очень плохо. Я уже не могла без него жить, он стал для меня наркотиком, я нуждалась в его голосе, в его глазах. Я не заметила, как впала в зависимость от него. У меня никогда не было желания стать его девушкой, это было что-то другое, он был для меня учителем, Богом. Он постоянно слал мне СМСки с таким содержанием: "Давай умрем" или "Что для тебя жизнь и смерть, одиночество?", "Зачем?" А что могли вызвать у меня эти фразы, только одно - желание умереть, вернее нежелание жить. Каждый вечер наедине с собой я думала о смерти, я понимала, что меня ничто не интересует, что я не хочу замуж, не хочу детей, карьеру, не хочу дальше учиться. Мне просто был нужен покой, и я видела его в смерти. .Я хотела умереть с ним. А потом он просто уехал к себе в родной город, сказав, что он больше так не может, что не хочет портить мне жизнь и все такое. Я так была зла на него за это. Я почти ненавидела его за то, что он бросил меня, ведь я думала, что мы с ним одно целое, и что он всегда будет со мной до конца. Как же я была глупа! После его отъезда мне стало еще хуже. Я каждый день боролась сама с собой. Меня терзала, разрывала на куски внутренняя боль, а потом настала пустота. Я ничего не чувствовала, только пустоту внутри себя. Я ходила как зомби и ждала, пока на меня свалится кирпич или собьет машина. Я резала себе руки, чтобы заглушить внутреннюю боль болью физической, и скоро на моих руках не осталось живого места. Я была одна, несмотря на то, что все вокруг копошились вокруг меня. Мне было страшно одиноко. Мама не могла смотреть на меня без слез, а мне было просто на все плевать. И в один прекрасный день она взяла себя в руки и поставила перед собой цель вернуть меня к жизни любыми способами. Она начала возить меня по психологам, пичкать меня таблетками, повыкидывала все мои диски, говорила со мной на оптимистичные темы, заставляла смотреть всякие глупые комедии, пыталась не оставлять меня одну, в этом ей помогли мои лучшие друзья. Страшно представить, что со мной тогда творилось, но постепенно я вышла из этого состояния и теперь я опять радуюсь жизни. Я очень благодарна своей маме и друзьям за то, что они спасли меня от этого кошмара. Да, это был кошмар, страшный сон, в который я не хочу возвращаться никогда. От моего "Бога" я так больше ничего и не слышала. В какой-то мере я благодарна ему за то, что он вовремя исчез из моей жизни, может ему просто стало меня жалко. Я искренне надеюсь, что мой энергетический вампир жив и радуется жизни. Я Читать далее...

Девушка: Помедленней, мне страшно!
Парень: Нет, это весело.
Девушка: Ничего подобного. Пожалуйста, это слишком страшно!
Парень: Тогда скажи мне, что ты меня любишь.
Девушка: Хорошо, Я люблю тебя. Тормози!
Парень: Теперь обними меня ОЧЕНЬ сильно.
*Девушка обнимает его*
Парень: Можешь снять мой шлем и надеть его на себя? Он мне надоел....
(в газете на следующий день)
"Мотоцикл разбился о здание из-за неполадки в тормозах. На тот момент на нём было два человека, и лишь один выжил."
На самом же деле, на половине пути по дороге, парень осознал, что тормоза сломаны, но он не хотел, чтобы девушка об этом знала. Вместо этого, он попросил её сказать, что она его любит и обнять в последний раз. Затем он заставил её надеть его шлем, чтобы она осталась жива, несмотря на то, что это означало, его смерть.