Ну а теперь я в клетке своей любви.
Мне запрещают протягивать руки к другим, нужным мне людям.
- "На время"...
Но я долго не могу ждать. Не могу.
Меня нельзя ограничивать. Нельзя. Как бы меня не кормили и сколько бы заботы мне не дарили в этой клетке.
Без оглядки,
Рука в руку,
В пропасть чувств!..
Друг, все, что ты любил, разочаровало тебя:
разочарование стало вконец твоей привычкой, и твоя последняя любовь, которую ты называешь любовью к "истине", есть, должно быть, как раз (=)любовь к разочарованию.
Попала на генеральную репетицую в МД премьеры "Король Лир":
- они надували презервативы;
- они совершенно нецензурно выражались;
- и они были полностью наги. Абсолютно. Без прикрытий.
О, Шекспир! О, бедный Шекспир!
Искусство исчезает? Или преобразуется?
- вот в чем вопрос!..
Действиями идем вразрез своим словам. И без малейшего понимания.
Рефлекторы нашего времени - это, пожалуй, те немногие, что способны вообще переживать.
Когда насильно заставляешь себя закрывать глаза для того лишь, чтобы уберечь собственное же мировосприятие, когда стараешься оградить свое сознание от подсознательного, - словно мячик пинг-понга о ракетку, и когда, наконец, тщательно отшлифовываешь свою модель мыслей и неотступно пытаешься следовать ей - тогда, возможно, вы обретаете свою свободу.
Считаться с ограничениями, чтобы стать свободным.
Сейчас мне кажется, что нет ничего серьезного, ибо не способны. Все.
Как инвалиды: ползаем, а с нами не справиться...
Кому?..
Я говорю часто то что надо.
Мне нельзя верить.
А так хотелось бы.
Хотела бы и сама, но...
Доверять без веры? - возможно!
Хотеть проснуться, просыпаться и не отделять реальность от сна - смешение красок, не имеющее никаких видимых разделимых границ. Да и нужны ли они?
Насколько наполненнее станет ваше ... кхм-кхм... бытиё!..
Ничего не жду.
"Аппетит приходит во время еды".
( Хватает по-прежнему мыслей. ) должно быть, просто не хватает на другое
А может, - нужен просто выходной?..
Адище города окна разбили,
на крохотные, сосущие светами адки.
Рыжие дьяволы, вздымались автомобили,
над самым ухом взрывая гудки.
А там, под вывеской, где сельди из Керчи, -
сбитый старикашка шарил очки.
И заплакал, когда в вечереющем смерче
трамвай с разбега взметнул зрачки.
Геометрическая фигура - круг. При помощи карандаша отметим все те точки, кот. наход-ся в пределах нашего круга. Колич-во эти точек бесконечно. Однако, теоретически вовсе не так трудно представить себе, что мы действит-но прошли всю бесконечность точек, содержащихся внутри круга. Мы исчерпали весь кругу и больше идти некуда. Поскольку круг у нас начерчен на какой-то плоскости, а никакого начала или конца этой плоскости не видно. Что дальше? Если мы действит-но двигаясь внутри круга просмотрели его целиком, а мысль наша не остается на месте, а движется дальше, причем двигаться дальше некуда (ведь кроме круга ничего нет). Остается единств. выход - зафиксировать весь пройденный нами круг, но уже как целое, как неделимое на отдельные точки, как нечто выходящее за пределы пройденного нами круга. Хотя, идти дальше в наших условиях вообще некуда. Другими словами мы в данном случае должны сказать: фигура, внутри кот-й мы двигались, есть круг или "круг есть именно круг, а не что-нибудь иное". Ясно, что покамест мы двигались внутри круга, мы еще не знали того, что движемся внутри именно круга, а когда мы охватили весь круг, то получили его уже как нечто целое и притом отличное от того бесконечного фона, на котором он начерчен. И, рассуждая логически, мы должны сказать: мы теперь поняли круг как некого рода смысловую конструкцию. Круг получил для нас значение именно круга, а не чего-нибудь другого. После исчерпания всех бесконечных возможностей круга мы узнали смысл самого круга, т.е. смысл данной вещи возникает только тогда, когда мы сравнили ее с ней же самой или когда мы эту вещь отождествили с ней же самой.
Смысл вещи есть, таким образом, сама же вещь, но только взятая в тождестве сама с собой, а поскольку отождествлять можно только то, что различно, то смысл вещи есть сама же вещь, но взятая то же самое время и в различии с самой собой. Ясно, что смысл вещи, формулированный таким образом, впервые делает возможным также и сопоставление всякой данной вещи со всякой другой, т.е. наделение ее специфическими свойствами и качествами. /Лосев А.Ф./
Это я к тому, почему у героев Достоевского есть одна чрезвычайно важная черта - удвоенность их поступков, сопровождаемая часто и удвоенностью объектов. Возьмем, например, Раскольникова. В тексте романа даны 2 его посещения старухи-процентщицы: превое - "пробное", второе - законченное убийством. Вместо одной старухи Раскольников убивает еще и Лизавету; на груди у старухи он находит два креста. Позднее, решившись открыться Соне, он посещает Соню два раза, а решившись открыться следствию - опять делает 2 попытки, причем по дороге в контору совершает 2 земных поклона на Сенной площади и дважды видит Соню. Кстати, само признание Раскольникова в убийстве тоже удвоено: раз он признается Соне, посещая ее для этого два раза, во второй - в конторе, куда тоже заходит два раза.
Теперь понятно, зачем!.. Ох, Гений!..
Не строй жилищ у речных излучин,
Где шумной жизни заметен рост,
Поверь, конец всегда однозвучен,
Никому не понятен, торжественно прост.
И никто не узнает, о чем молчанье,
И о чем спокойных дум простота.
Она придет, забелеет сияние,
Без вины прижмет к устам уста.
Взаимная постепенная смерть, - так лучше, ему казалось.
Мне действительно трудно смириться с его смертью, не присутствуя на похоронах и не видя лицо настоящего покойника.
Потому что в противном случае у меня есть право надеяться.
Я жду.
Я все еще вспоминаю. И так остро, словно это первые три дня после смерти, когда умерший еще не отошел в мир иной, и его все еще кормят и поят...
Стоит ли надеяться?
- стоит, ибо пока так, он будет жить во мне. И только для меня.
Будет жить до тех пор, пока наконец не воскреснет.
Сегодня 3 дня со смерти дедушки. Поминки.
Я ничего о нем не знала. Узнала. Не верила. Жаль...