Почему у героя холодный кошачий взгляд?
Вас опять обманули - он тоже идёт вслепую.
По нему не стреляют, о нет, - по нему палят.
У него под рубашкой сегодня четыре пули.

Эти первые кадры обманчивей женских снов.
Убивают и в них. Но не в нашем условном фильме ж.
Так что пуля вошла на излёте. Причём весной.
Потому не фальстарт, а фальшивый, но всё же финиш.

За вторую герой отработал чужой контракт,
Отработал по полной - без жалоб, без слёз и воя.
Начинал до заката и вкалывал шприц утра
В посиневшие вены под зорким зрачком конвоя.

Между нами: о третьей он сам иногда молил,
Выходя покурить из своей непутёвой роли.
У дверного звонка оборвалась верёвка - пли.
Кинолента трещала, но цепко держала ролик.

Он и знать не хотел о судьбе своего рубля.
По заклятым друзьям недоеденный плакал ужин.
Он стрелялся со всеми, кто мог по нему стрелять,
Но до выстрела в сердце не знал, что кому-то нужен.

Почему у героя тигриный, голодный рык?
Он набрёл наконец на тропу. На свою тропу ли?
Даже титры не скроют умелой его игры,
Как рубашка навыпуск не скроет четыре пули.

(с)

eversleeping,

[337x313]

На небе звёзды, на лицах маски, на вертелах - соловьи.
А я читаю чужие сказки, рассказываю свои.
Тиха молитва, крива дорога, окольна тропа моя.
Но если четверо встретят бога, одним из них буду я.

Пророки нынче нечасто помнят, куда и зачем идут,
У каждой кошки есть пара комнат, в которых её не ждут.
Налью воды, пригублю вина я, дыхание затая.
И если трое его узнают, одним из них буду я.

Но лёгок крест и посильно бремя, и низок его полёт,
И вовсе не сразу наступит время, когда закончится лёд,
Когда откровение выйдет боком, когда метнётся змея.
Но если двое пойдут за богом, одним из них буду я.

Мы будем с богом играть в рулетку, смотреть прекрасные сны,
Мы будем ждать холодного лета среди ледяной весны,
Прощая далёкому солнцу пятна, разматывая клубок...
Но если один вернётся обратно, то это и будет бог.

(с)

Там жили понедельник и среда.
Среда любила маленькие вещи -
иголки, гвозди, дыры в потолке.
А понедельник плакал иногда,
по воскресеньям выглядел зловеще.
Возились тихо мыши в уголке -
их злые дети с длинными хвостами -
и крошки хлеба прятали в руке.

Вода перемещается в реке.
Любовники меняются крестами.

Вот шевелится рыба в рыбаке
остатками поджаренного тела.
На плоском блюде блещет чешуя.
Рыбак стоит в дурацком колпаке,
душа летит, куда она хотела,
а не туда, куда хотела я.

Её встречают вторник и четверг,
грозы июльской Божий фейерверк,
безумный дятел, жемчуг пресноводный.
Там стая птиц легка, как детский всхлип,
и караван ветхозаветных рыб
бредёт по суше, ни на что не годный.

(с)

Как будто взяли огонь в груди и скрылись среди холмов.
Теперь огонь всегда впереди, чтоб требовать новых дров.
И я ломаю их на бегу сквозь лес, за своим огнём,
Кричу: останься же, погоди, вернись, ещё заживём!
Но только озеро впереди - блестящий бессонный глаз.
Пойми, ведь был же огонь в груди, - украден, исчез, погас.
А озеро шепчет: всё хорошо, ложись, притаись на дне,
Укрой следы свои камышом, поведай печали мне.
Но я не могу, кричу, не могу - мне надо догнать других.
Пусть лучше замертво на бегу, чем здесь, в камышах глухих.
Отпустит озеро - и опять валежник, туман и мгла.
Огонь, огонь из моей груди сжигает меня дотла.
А хохот где-то ещё не стих, играют среди берёз.
И вот я почти настигаю их, мой голос дрожит от слёз.
Кивком головы отведут упрёк, укажут на город мне.
...А там сияет мой огонёк в каждом втором окне.

(с)

меховая_шубка,

[344x418]

Мой милый, я пишу тебе туда, где лето жарче и зима короче, роняя поцелуи многоточий на твой покой смешным кусочком льда. Твой тихий город на краю земли не ждёт письма, и почта запоздает, а может, вовсе не дойдёт, кто знает. Письмо не шрам, оно не заболит.

Дыханием считая позвонки, я привыкала к мысли - всё конечно: усталость глаз, уверенность предплечий однажды станут звёздно далеки... Мой милый, я пишу тебе тому, что много лет спустя меня оставит.

И я надеюсь, этих строк бесправных я никогда не отошлю ему.

(с)

как знакомо подступает к горлу отчаянье,
шепчет: едва надорвавшееся — порви;
всё пройдёт, и это пройдёт, вернётся к началу;
господь милосердный, благослови

нас, схоронивших свои печали
в больших коробках
из-под любви.

(с)

Птица симург слушает дождь –
к ней вернулось чутьё.
И дождь волнуется, как огонь
в сумерках рощ,
и ночь ревнуется, как любовь,
и всё рифмуется, только тронь,
когда глядит на неё.

Дереву пара влюблённых слов
снится вместо синиц.
На склоне ветра – мокрая соль.
Воздушный мальчик идёт босой
на высоте ресниц.

Волна за волной, вокруг прибой –
черёмуха и весна.
Одна с одной,
одна со дна,
другая едва видна.
Одна напротив – против – одной,
а вместе – опять одна.

Душа с душой,
одной хорошо,
другая едва живёт.
Душа за душой,
одна как озноб,
другая как дон Кихот.
Одной из них хорошо одной,
другой душе – надо стать другой.
Одна убегает,
другая ждёт,
и птица симург для неё поёт,
для неё одной.

Или это душа для неё поёт?
О том, что вместе они – полёт.
Там, надо мной.

(с)

День! —
просто лучше не может быть:
долги смывающий дождь
бьёт водомётом сквозь плоть городских
плит, и битый воздух болит,
и свет горит — как любить любых.
Солнце. Обратный дождь.

Фонтаны — веером, струи — с дом,
радужных капель прыть,
идёшь себе по воде пешком
за каждым источником, родником,
лучом, — весь день преломляясь в них
и думая ни о ком.

Идёшь пешком, а могла бы плыть —
лодка в наклонной воде
спешит над крышами за тобой,
сшибая рога антенн бортом,
и лодочник дышит в затылок твой
и сушит вёсла в дожде.

И что ключи прорасти смогли —
греет, пока идёшь,
как дождь, идущий из центра земли,
ещё не остывший дождь.

А от солнца — пар, и от крыши — жар,
и долго ещё идти,
веслу — грести, и ручьям — цвести,
а всех обиженных, Бог мой, прости,
высокой водой накрывая Шар, —
прости. Сегодня. Прости.

(с)

В который раз мне снится дивный сон:
рояль, мундштук, "Курвуазье", бокал,
клубника, розы, юноша-гарсон
и фоном - изумительный вокал,

рука, рука и звёздчатый сапфир,
изящен каждый жест - до тошноты,
и интерьер - изысканный ампир,
где я ампирна и ампирен ты...

А дальше в кадре: сумки, сколиоз,
готовка, стирка, мир сквозь паранджу...
Я просыпаюсь - и смеюсь до слёз.
И замуж за тебя не выхожу.

(с)

Верх совершенства - не оставлять следов -
Ни на снегу, ни в жизни случайных встречных.

Есть ли то место, где мои плоть и кров?
Верю, что есть.
Но от этого мне не легче.
Верить нельзя. Потому что - а если нет?
Злая реальность сны разметает в клочья.

Снегом заносит путаный лисий след.

Где этот дом, что снится мне ночь за ночью?

Годы в пути, время следом несётся вскачь,
Будто бы дразнит - замри, успокойся, ну же...
Лисья натура, сколько её ни прячь,
Рвётся наружу крапинками веснушек,
Россыпью снов.

Неужели так далеко
Цель моего изжизненного побега?

Дом - это просто тёплое молоко,
Тёплые руки -

и никакого снега
.

(с)

[604x402]

На полустанке,
или в шумящем аэропорту,
или на белой пристани в тумане вечернего полумрака -
где-то там меня ждут
девушка в свитере
и большая собака.
Я знаю о них,
хотя не видел их никогда.
Их нет даже в снах моих сумбурных и торопливых.
Но я знаю -
я должен добраться туда,
где эти двое ждут меня терпеливо.
Это не просто,
ведь белый цемент снега занёс
все дороги
и все дорожные знаки.
Но девушка стряхивает снежинки с волос,
и некоторые тают на носу у собаки.
А от вселенского холода
лопаются рельсы и провода,
и нету ни карты, ни связи -
лишь то, что чутьё подсказало.
И так страшно:
вдруг я доберусь туда -
а они уже ушли, не дождавшись, с вокзала...
Стирательная резинка времени
хочет оставить лишь снег.
Но я снова точу карандаш,
и опять выступают из мрака
мои далёкие, соскучившиеся по мне -
девушка в свитере
и большая собака.

(с)

Стихотворение из романа "Паутина", опубликованного под псевдонимом Мерси Шелли.
Сайт автора

Найдено у Доктора Бэйзила.

[показать]
Блог Др Бэйзила ^TM

[показать]
Блог Доктора Бэйзила ^TM

[показать]
Блог Доктора Бэйзила ^TM

Действительно, и почему я до сих пор не в топе?.. )))

Кто-то спит с ножом, а она - с друзьями.
Кто-то пьёт, - она начинает петь.
кто-то жертвует пешками и ферзями,
и ночами, развёрнутыми плечами,
и ключами звенит, и летает плеть...

Кто-то ищет. А кто-то - уже находит.
Кто-то вышел, а кто-то ещё идёт.
Ничего по сути не происходит,
стрелка ходит по кругу. На переходе
кто-то бьёт по струнам. Она поёт

о ножах, и шахматах, и закате,
о себе, о людях и о других.
И когда докатится до кровати -
покажи глазами, как будто "хватит" -
покажи такой непонятный стих.

Покажи. Смотри на глаза и руки.
Покажи. Мы так незаметно лжём.

Покажи - и, может, на этом круге,
на девятом - подумай об этом "друге".

И, наверно, - всё-таки спи с ножом.

(с)

У нас с тобой обязательно будет Лето.
Настоящее лето, тёплое, как рука.
Знаю, что счастье - сиреневые билеты.
Все силуэты уходят на берег Леты,
эти снега - превращаются в облака.

У нас обязательно будет большое Море.
Такое большое, - только оно кругом.

Будет много историй. Они в миноре,
мажоре, соре, сорри, задоре, вздоре,
разговоре - с волнами, чайками и песком.

И Северное сияние. И рассветы.
И радуга - среди загорелой тьмы.

Знаешь, я просто верю.
Я верю в это.
Верю не как в примету, - а словно Свету.

Верю, что верю.

И верю, что будем Мы.

(с)

Так иди один.
Пусть бросает в холод и в жар, –
привыкай дышать свободно, пока не взяли.
Так умей говорить, чтобы каждый немел, дрожал.
Откажись от рабства – носи в рукаве кинжал;
защищать тебя больше некому, –
нет хозяев.

Так иди один.
Никого ни о чём не проси.
Стань гурманом – или отшельником и аскетом
(что одно, на деле).
Иди, сколько хватит сил.
Хлеб железный съешь,
сапоги чугунные износи.

Вот тогда будет шанс на встречу
хотя бы с кем-то.

(с)

fight_fish,
Nomo_Familiano,
[449x311]

Город блуждает, затерянный, как игла.
Лампа из мрака вырежет край стола.
Рядом на ветке, растущей в твоё окно,
птица сидит. У птицы внутри темно.

У птицы внутри холод, ночной туман,
пустое гнездо, полночный меридиан,
два океана, ветка в другом саду,
корабль, держащий путь не на ту звезду,
старая клетка, прутьев погнутых медь.
У птицы внутри - лететь ещё и лететь.

У птицы внутри – трава, тополиный пух,
лёгкие косточки жизни, щебет и слух,
прутики, листья, солома, бархат и антрацит.
Нитки пространства, которое не сносить.

Дай ей воды напиться. Отойди от окна.
Внутри тебя только птица, дерево и стена.
Внутри тебя даже негде посадить самолёт...

Поёт - или мне показалось?
Молчит?
Поёт.

(с)

...всегда побеждает волк, которого ты кормишь.


И от нас, чем мы старше, - реже будут требовать крупных жертв, -
Ни измен, что по сердцу режут, ни прыжков из вулканных жерл,
Не заставят уйти из дома, поменять весь привычный быт,
Ни войны, ни глухого грома, ни тягучей дурной судьбы.

Нет, всё будет гораздо проще, без кошмаров и мыльных драм,
Будут тихими дни и ночи, будут сны без огня и драк,
И закат в одеяньи алом будет спать на твоих плечах...

...Но готовься сражаться в малом - в самых крохотных мелочах.

Не влюбляйся в пустые вещи и не слушай чужую тьму,
Помни - часто ты сам тюремщик, что бросает себя в тюрьму,
Даже если не мысли - сажа, даже если не стон, а крик -
Никогда не считай неважным то, что греет тебя внутри.

Знаешь, это сложней гораздо, путь нехожен, забыт, колюч.
Каждый в сердце лелеет сказку, эта сказка - твой главный ключ,
И неважно, что там с сюжетом, кто в ней дышит и кто живёт.
Просто помни, что только это может двигать тебя вперёд.

Будь спокойным, как пух и лучик, никогда не борись с людьми,
Ты - часть мира: коль станешь лучше - значит, этим меняешь мир.
Мир велик и неодинаков, он маяк, но и он - свеча.
Если ты ожидаешь знака -

Вот он, знак:

начинай

сейчас.

(с)