Это для новогоднего настроения. Я их написала после зимней поездки в Стокгольм, после пяти изматывающих дней слушания  в SCC (дело мы в итоге выиграли, но тогда я об этом не знала, в международном арбитраже результат сразу не говорят). Ну в общем, вот..

Снег так и не лег. Неуютно в Москве.

Застыла в ноябрьском суровом вдовстве.

И чахнут без солнца на окнах цветы,

И тянутся утренних пробок хвосты.

А где-то в красивых чужих городах

Мазурки и вальсы в старинных часах,

И тетушка Энн, сдвинув на нос очки,

Орешки миндальные сыплет в кульки.

Там пахнет корицей на всех площадях

И пламя трепещет в цветных фонарях,

Герои из бронзы в пушистом снегу

И звонко скрежещут коньки на кругу.

Орган сотрясает высокий собор,

Христа призывает рождественский хор,

И с каждою нотой растет торжество...

Наверное, тут и живет волшебство?

А мы в повседневной своей толкотне:

е-мэйлах, дедлайнах, звонках,беготне.

Подарка для бабушки все еще нет

И старым друзьям не звонили сто лет,

И хочется спать, и устали как звери,

Но тут раздается звонок в наши двери.

- Серега! Откуда? Ужель из Тюмени?

А помнишь общагу, а помнишь пельмени?

- Ирина Петровна? Да, Лена. Узнали?

Та самая, что Вы за циркуль ругали..

- Послушай, Наташ, колько лет мы женаты?

А помнишь, твое это синее платье?

-Мама, тридатого будем, в три дня,

Ты утку в духовку не ставь без меня.

И будут огни в наших окнах гореть,

И будем с друзьми на кухне сидеть,

И будет гитара, и будет вино,

И старое снова покажут кино,

И слушая нежные наши слова

Блаженно зажмурится Дух волшебства,

И тихо растает в неброском,

В оранжевом небе, московском.

С наступющим Новым годом!

 Давно ничего не писала, хотя хочется. Нет жизни, есть только работа, и даже не знаю, что с этим делать.  Хочется вести дневник, учиться рисовать, петь., или хотя бы видеть смену времен года. Не получается.

Бросить? Нет, пока не пришло время. Все ж таки интересно. Выиграла действительно громкий процесс, попала в газеты, много чего мелкого проиграла-выиграла. Затягивает знаете ли, увлекашься. Но я помню о дневнике, скучаю.

До следующей записи. Когда?

Ну что ж, пожалуй начну обещанные английские путевые заметки.  Для полного удобства автора в них не будет ни хронологического, ни логического порядка. Расскажу, что помню.  Вообще для меня Англия - сплетение противоречий, и если попросят я могу петь ей оды, приблизительно в том же, что и Шекспир духе:

Самой природой сложенная крепость,
Счастливейшего племени отчизна,

 Сей мир особый, дивный сей алмаз
В серебряной оправе океана,
Который, словно замковой стеной
Иль рвом защитным ограждает остров
От зависти не столь счастливых стран;
Что Англия, священная земля...

Здесь будут и совершенно волшебные Оксфорд и Кембридж,  порождение чистого академического духа, и белки в вершинах лип, и цветные хоббичьи двери в Хэмпстеде, и темные потолки, матовые стекла  и фонари пабов, лабиринты High Court of Juctice  и прогулки по Бату и Брайтону, наполненные воспоминаниями о свете московской вечерней лампы над страницами Джейн Остен, Диккенса и Фаулза. Англия не обманывает ожиданий, она не разочаровывает книжных мечтателей, да это она, та сама английская Англия, узнаваемая, любимая. Все эти частые оконные переплеты, серебрянные лопаточки для бисквитов и бесподобный неповторимый зеленый цвет плавных округлых холмов - все на месте. Хоть сейчас пройди три мили пешком и предстань перед придирчивом взглядом  мистера Дарси и мисс Бингли.

С другой стороны, нельзя отрицать, что слова из кинематографического фильма "Кусок" также находят согласный отклик в моей душе:

- Англия?

- Да, Англия.. Еда - дерьмо, погода еще хуже. Короче, Англия.

Про еду, это он правду сказал.  Лондон нынче новый Вавилон, толпы арабов, негров, индусов, пакистанцев и русских  текут по Оксфорд-стрит, цены в отелях и продуктовых магазинах не просто кусаются, они плюются смертельным ядом. Потолки низкие, в комнатах не топят. И очень одиноко бывает по вечерам в этом городе, где век Виктории давно миновал, но живого человеческого чувства до сих пор не сыщешь, только найс ту мит ю сплошное.  Оно, конечно, чувство у них есть,  только они его демонстрирут в строго отведеных для этого местах, в строго дозированном количестве. Ни дружбы, ни участия, все сами по себе. Сам себе друг, сам себе любимый. Смысл слова "муж" или "любимый" по нашему русскому разумению был бы ближе к слову "сосед", с которым к тому же еще можно достичь здорового гормонального баланса по мере необходимости. Да и любимых у них нет, только бойфренд и герлфренд.  Такие вот люди. Не скажу, что плохие. Можно сказать, замечатеьные. Только чужие. И тосковать начинаешь на полном серьезе, такой качественной парижско- белоэмигрантской тоской, со вспышками чего-то атавистического в душе, в  духе  не то москворецкого купчины, не то генерала Чарноты. "И отчего мне так скушно... Нет, вот скажи мне, отчего, мне так скушно..."  И откуда-то всплывает слово "англичашки", и отчего-то кажутся они тебе каким-то мелкими и несерьезными, и масштабы не те, и просторы не те.  Прям приступ величия и великодержавной спеси. В общем, прав был классик, любить Россияю и писать о ней надо из-за границы, когда хамы трамвайные настроения не портят.

Ну что-то отвлеклась я. В следующей серии расскажу о первых днях. Даже название придумала:

Картина первая, печальная или Штирлицу трудно...  

Оставайтесь с нами, не терзайте напрасно ваш телевизионный пульт.

Да, я вернулась. Я уехала от ста оттенков лондонского кирпича, от светофоров на Беркли-стрит, от стеклянных башен Сити и солнечного балкона над Темзой в приречном пабе в доках. Я уехала от всего этого с легким сердцем, и увидев в Шереметьево нашу серую кашу из снега и воды, неряшливые клочья от некода блестяще зимней шубы, я была счастлива.

Я соскучилась по Москве, по разговорам, по смеху, без всяких там "найс ту мит ю" чмоки-чмоки-чмоки...

Сколько всего было за эти месяцы, и смешного, и интересного, и волнующего. А все-таки я тосковала, особенно по вечерам. Я читала книги, вышивала крестиком и смотрела наши старые фильмы. А за окном ехали глазастые кэбы-такси и красные бегемоты-автобусы. Но по вечерам я скучала по дому отчаяннно.

Англия красива, она живая, естественная и  с очень, очень хорошими манерами и вкусом. А Лондон это отдельная страна, эта улицы, которые можно полюбить на всю жизнь, магазин атласных жилетов на Джермин-стрит, лебеди в Гайд-парке, которые утопили мою перчатку, вечерний Ковент-Гарден и как бы это ни было банально это львы на Трафальгарской площади, исполненные такого истинного и неколебимого величия и спокойствия, что даже вечно облепляющие их туристы не могут ничего изменить.

Я попробую рассказать, если не захлестнет наша торопливая московская жизнь, о церковном хоре Крайст-Черч колледжа в Оксфорде  и об индусах города Эдинбурга, о старинной брошке с рынка Портобелло, и о Дувре, и о Кембридже... О, я много всего успела. Отчего-то это трудно сделать интересно, чтоб не было похоже на рекламу или на туристический буклет.

 Лондон провожал меня цветущими вишнями, яблонями и каким-то совершенно удивительными белыми и розовыми цветами на деревьях, похожими на цветы магнолии. Но здесь-то у нас уже тоже "пахнет мокрыми собаками" и выпускными экзаменами и клейкими листочками на березках.   

Я очень рада,  что вернулась.

А я еду в Лондон. На три месяца. Стажироваться в английской юридической фирме, которая ведущая, лидирующая и все такое прочее.

Нет, ничего в жизни не происходит просто так, поэтому если вдруг рука ваша потянулась купить Самоучитель по управлению мозольным оператором - купите, советую. Это я к тому, что месяц назад я импульсивно купила две толстенных книжищи: "Лондон. Биография" и "История Лондона". И читала их, болтаясь в небесах между Московой и Ростовом, Москвой и Краснодаром, Москвой и Питером.

А вчера я также импульсивно записалась на стрижку. В субботу. К восьми утра (в субботу  к 8 утра). Это ли не перст судьбы? Стрижка вышла хороша. Теперь можно без трепета разглядывать фотографии английскийх адвокатш в строгом черном с бежево-шелковым и в жемчугах, и улыбаться улыбкой тайного превосходства, глядя в лицо заносчивым Вандербильтшам и кутая шею в мексиканского тушкана.

Говорят, я буду жить на Оксфорд - стрит. А вокруг будут шпили, мосты и туманы. И я не буду туристом, я на время стану частью этого города из моих любимых книг, я узнаю его улицы, цвет его будничного утра и некоторое время я буду говорить "домой" про Оксфорд-стрит.

А в Москве все как обычно, работаю и сплю, хожу в суды, ростовские, московские, питерские и краснодарские. Мечтаю поспать и всей душою приемлю Экклезиаста, "а он все дни жизни своей ужинал впотьмах, в большом огорчении, раздражении и досаде".

Зато мне дарят подарки: закат и рассвет.

Сегодняшний рассвет на набережной у поворота на Садовническую улицу: горбатый мост, строй фонарей - оранжевых колючих солнц, остуженных ноябрем, две металлические линии рельсов, сверху серое, низкое, светлеющее небо,  и медленный трамвай, поднимающийся в гору, голубой, старомодный, с красными тормозными огнями на фоне серых булыжников и серого неба. И никого, кроме меня и светофора у моста с  зеленым глазом.

 А закат, закат был в небе над Москвой, когда мы снижались. Меж двух слоев облаков был просвет и получился пол и потолок воздушного дворца с колоннами из струй пара. Закатное солнце окрасило дворец оранжевым, розовым, желтым и золотым. А снизу наступала уже черно-фиолетвая темень с зеленью. И казалось ангел с грустным лицом в струящихся одедах, очень серьезный и бледный пройдет сейчас за окошком, склонив голову, как  на итальянских картинах. и одеяние его будет розовым от солнца.

Вот последнее время часто наталкиваюсь на рассуждения о сущностном и глобальном. Как правило, свой ответ точно сформулировать не могу. Ну вот на один вопрос я теперь знаю ответ точно. Чем бы я хотела заниматься, если б у меня было сто тыщ мильонов и можно было бы ничем не заниматься вообще.

Я бы хотела изучать привидений. Да, да ездить по старинным замкам с кучей громоздкой аппаратуры в компании каких-нибудь е*анутых лохматых энтузиастов в клетчатых рубашках и бейсболках и собирать легенды о привидениях. Причем предпочитала бы привидений английских., потому как они все хорошо воспитанные и нестрашные. Ну максимум похохочет над тобой мужчина в сером сюртуке или проплывет по лестнице фигура женщины в черном шелковом плаще и скроется в гардеробной и все. Это тебе не наш некультурный покойник, заросший страшной бородой, жуткий и имеющий неприятную привычку пить кровь или душить, или забирать с собой невинных дев к сбе в могилу, или еще как губить ближних.  А уж у американских призраков, судя по произведениям Стивена Кинга, и вовсе отсутствуют представления о приличиях. Еще бы чего с них взять-то при таких жилищных условиях, чай не в замках живут, а обычно в Самом Ужасном Доме в Городе без горячей воды и центрального отопления и с дырами в гнилых стенах. От такого кто угодно станет для релакса раскачиваться в петле в виде зеленого трупа и пожирать маленьких мальчиков. О, нет, Англия, только Англия.

На такой ответ на сущностный ворос натолкнула меня недавно уборка в книжном шкафу. В оном шкафу обнаружила я 5 (пять) сборников рассказов о привидениях, из них два об английских.

Хочу спвть,хочу спать, хочуспатьхочуспать...

Да что ж это такое в самом деле? Дома до сих пор послеприездный раскордаш, есть нечего, в холодильнике больше снаружи, чем внутри (снаружи много магнитов из всяких красивых мест, где помимо прочего есть еда).

И несмотря на это мозг отвергает как непривлекательные всякие там привычные домашние блюда...Когнитивный диссонанс:"Есть хочется!!!" - вопит организм, "Но не это же!!!" - вопит он через секунду.

Так и сидим, голодаем.

О, капусты чтоль потушить...

Прихожу вчера домой. ну просто кружок хорового творчества душевнобольных. Моя строгая мама, млй папа, сестра и ее муж дружно хлопают в ладоши и противными голосами в такт хлопкам заунывно тянут что-то вроде:

-ля-ля, ля-ля-ля...(хлоп-хлоп) ля-ля, ля-ля-ля..

Недоумеваю. Мой недоумевающий взгляд встречает со столь же недоумевающим взглядом племянника, который стоит в центре всего этого безобразия. Племянник мотает головой и с любопытством разглядывает хлопунов.

- А, это у нас Ванечка танцует!! - радостно заявлет мама.

- Да? А я думала, это вы ему поете. 

Мой яд не достигает цели. Мама радостно курлычет:

- А вот тетя пришла! Потанцуй с тетей, видишь тетя тоже  тебе хлопает!!

Ужасаюсь, спасаюсь бегством в ванную. И там долго вспоминаю свое суровое детство и мамины методы нашего спартанского воспитания. Много думаю.  А за дверями все хлопают.

По просьбе Бабушки вспоминаю свои странные привычки. Правда, это теперь тяжело, так как многие уже назвали, и про упорное дочитывание книг до конца, и про привычку включать телевизор, чтоб бормотал даже если я его не слушаю. Ну да ладно.

1. Привычка первая. Я не люблю произносить вслух названия книг, фильмов, сыпать именами авторов и героев. Часто притворяюсь, что я их  забываю, хотя отлично помню. Например, если меня спрсить: "Что ты читаешь?", то я скорее всего отвечу: "Историю об очередной английской горничной", или там :"мемуары военного летчика", но никогда сразу не скажу названия. Если на меня насесть и спросить: " А что за книга ?", я отвечу: "английская/немецкая/ пародия на фэнтези "и.тп. Только прямым вопросом можно выудить у меня имя автора и название книги. Эта привычка укоренилась  от частого невольного присутствия при разговорах вроде: "Ну а Мария, Мария-то что? Мария ему и говорит...А Марисабель в это время", или "Да нет, в той первой книжке Ведьмак Йенифер не спасал, он там эту, горгулью заколбасил", тяжелую травму также нанесла привычка младешей сестры в юном возрасте  с увлечением подпевать рекламным роликам, ну помните: "Ва-ааам пора, и ваааа-ам пораааа, с вентиляторным заводом заключать договорА!!" Во всех вышеописанных случаях люди выглядели редкостными идиотами, они сыпали трескучими пустыми именами, названиями. В общем, с подростковой решительностью я сжала зубы и подумала: "Ни за что!" С тех пор я не люблю названий, имен авторов и героев, даже если книга серьезная и хорошая, а кино умное. Такое чувство протеста. Нежелание участвовать в чужой игре, создатель которой, скорее всего, сам считает ее предназначенной для умственно убогих. Нет уж. Кстати, вы замечали, как по-дурацки звучит большинство названий фильмов?! :-)

2. Привычка вторая. После того, как я приехала и припарковалась, я люблю минут пять просто посидеть в темной тихой машине, выключив зажигание и фары. Не знаю почему. Люблю. И чтоб дождь шел по крыше.

3. Привычка третья. У меня есть пристрастие к загадам. Ну типа: "если я успею дойти до угла, и мне навстречу никто не попадется, то желание сбудется". Жаль, что загады не очень часто срабатывают. И вообще верю в предчувствия и некоторые приметы.

4. Таскаю в сумке груду мелочи. Когда мне ее дают, то скаладываю ее в боковой здоровый карман сумки. Временами выгребаю. В дни, предшествующие очередной инкассации, напоминаю себе кондуктора в автобусе. После выемки мелочь ссыпается в литровую банку, которая специально стоит на холодильнике. Там их таких уже две.

5. Много странного у меня связано с ванной. Могу сидеть там часами. Я там думаю, пою, готовлю речи и если найдет вдохновение сочиняю. Если  надо что-то выучить наизусть в большом объеме (типа номеров пунктов, дат в 7 договорах), то учу в ванной. Еще в холодное время года люблю бегать в ванну и греть ноги. Ноги для быстроты греются так. Садишься на край ванны и закидываешь обе ноги в раковину, включаешь горячую воду, пяткой затыкаешь отверстие, пока раковина наберется - ноги согреются. Могу так зависнуть и читать книгу, временами меняя остывающую воду, хотя вообще совсем не гимнастка. Семейные поражаются. Наверное, привычка  шокирующая, но в гостях я так не делаю, а дома раковину мою. :-)

6. Ненавижу тапки (поэтому зимой грею ноги, смотри привычку 5) Мне в них неудобно, и вообще они некрасивые. Поэтому хожу босиком, реже в носках. И почему туфли на шпильках так неудобно снимать-одевать на босу ногу? Я б в них ходила по дому.

Ну вот, кажется, все. Доктор, а меня вылечат?

Судебное заседание. Сидим. Слушаем Ответчика. Представитель третьего лица что-то помечает в своем наладоннике, сосредоточенно и быстро тыкая палочкой в экран. Судья отчего-то пристально на него смотрит и на глазах мрачнеет, тягостно вздыхает, лицо уже совершенно явно выражает возмущение. Наконец она делает рукой знак представителю ответчика, мол помолчите пока и рыкает:

- Третье лицо!! А может хватит играть в зале судебного заседания?!! Сейчас же уберите все, а не то пойдете играть в коридор!!!

Ошарашенное "третье лицо" только через минуты две находит в себе силы что-то начать разъяснять о прогрессе в области портативных компьютеров. Следующие 5 минут все стороны процесса демонстрируют судье возможности наладонника и разъясянют его назначение.