Она хлопнула дверью и ушла, оставив меня в вакууме, унеся с собой все живое, что наполняло мир вокруг меня. Она забрала тени и эхо, сны и эмоции, мечты и даже боль.
Она осушила мою жизнь, но даже пустыня была бы более живым местом, чем то, во что она ее превратила.
Тысячу раз я гнал ее от себя, тысячу раз не позволял ей уйти, я кричал, я хотел сомкнуть пальцы на ее тонкой шее с пульсирующей голубой жилкой.
Я ненавидел ее за то, что она ненавидела меня, и любил ее за то, что она меня не любила.
Я шел босиком по битому стеклу, я разрывал в клочья вены. Но ей было все равно.
Ее спутанные волосы на подушке, пряди которых я наматывал себе на руку, они почему-то даже зимой пахли травами и водой. Наверное потому что она и впрямь была похожа на ведьму. С ангельским лицом.
Я знал, что когда-нибудь она уйдет. Уйдет, потому что я ей надоем, потому что в душе она меня всегда презирала. Презирала за мою слабость, за то, что я позволял ей делать со мной все, что она хочет, в то время, как она ждала от меня силы, мужского превосходства.
Она делала все мне назло, провоцировала меня, ждала, что я закричу, затею ссору, но я сносил все…
Я ненавидел, когда она курила в комнате, это просто выводило меня из себя, но… только внутри.
Однажды, я пришел домой, а она сидела на стуле, поджав одну ногу под себя, а второй упершись в стол, и курила. Делала глубокие затяжки и выпускала дым в потолок. Я стоял в дверях и молча смотрел на нее. И она знала, что вместо того, чтобы что-то сказать, я просто возьму и поменяю ей пепельницу.
- Если бы ты сейчас разбил ее об стену, заорал и избил меня за это, я бы целовала следы твоих ног, - сказала вдруг она, не оборачиваясь ко мне. А я стоял, как дурак и молчал.
Она редко плакала. Но если я и заставал ее в слезах, то вместо того, чтобы подойти и утешить ее, я боялся ее слез, и уходил.
Иногда мне было с ней так невыносимо тяжело, что мне казалось, я буду счастлив, если она уйдет. Но сказать ей это в лицо у меня никогда бы не хватило духу. Поэтому я сгорал изнутри.
А по ночам, когда луна делала ее кожу матово-голубой, я плакал, глядя, как она танцует для меня в лунной реке, которая текла в нашей комнате. Я ее просто любил.
Сейчас ее нет. И я скоро умру. И это будет мой самый мужественный поступок за всю жизнь. Она бы мною гордилась.
[400x557]