* * *
"Господи, за что мне это все, или фанфики по Толкиену"
Знаете, когда-то в детстве, я устраивала себе газету. Самую настоящую, единоличную газету, благо тогда рядом со мной вообще никого не было. Не было - и все.
Бабушка с дедушкой жили через дорогу, я видела их балкон, и горит ли там свет, а их самих - по большим праздникам. Мечта была маленькая - чтобы позволили иногда передвигать лампу - мы с бабушкой пытались так разговаривать)
Друзей - какие друзья, когда надо учиться, а времени так мало.
Вот я и выдумывала себе друзей. А главное - не просто друзей, а их воображение. И писала в "нашу" газету их руками, их произведения.
У-у, что там было...И откровенно плохие рассказы, и разгромная критика, и черт-те что ещё.
А потом всю эту радость, тщательно перепрятываемую из-под простыни за выдвижные ящики стола, находила мама.
И это было ужасно.
Не потому, что разносила в пух и прах, правильно бы делала, здоровая критика, она всегда критика, не потому, что было обидно, а потому, что выбрасывала и делала вид, что ничего не знает...
А потом припоминала...
Это я не к тому, чтобы на маму пожаловаться, это я к другому.
Скажите мне, сколько макулатуры лежит в наших столах, и сколько из неё получится бумажных самолетиков?
Выяснив, что другого выхода нет, я пускала самолетики из своих стихов.
Оказывается, сосед их собирал. И хранил.
Сосед был еврей, скрипач, и учитель...
"Я такой же охламон, как и ты"
Когда мой учитель уезжал в Израиль, он заперся в своем кабинете, и долго играл на скрипке. Один. На балкончике старой школы за дверью с цифрой 13. Он всем говорил, что уезжает в Германию, но ему почему-то никто не верил. Он оставил мне свою фонотеку и фразу "Играй, не бойся. Я такой же охламон, как и ты."
И я играла Каприсы Паганини. А ещё мы с ним играли в последний урок g-mollную сонату Паганини для скрипки и гитары. Просто так играли.
А ещё - он оставил мне веру. В то, что возможно все.
"Смерти нет"
Вера и верность. Больше ничего, что могло бы сладить со смертью. Всему этому так или иначе учишься. Это не всегда получается просто взять - и подарить. Передать. Оставить. Только тем, кто может - принять.
Ребята, ну пните вы меня, чтобы я выспалась!
Пожалуйста!
А у меня есть звёзды...У самых глаз... | |
|
Меня спросили, чего я хочу - я отвечу.
Мне очень хочется иметь свой дом. Именно СВОЙ дом.
Так, чтобы не бояться вбить лишний гвоздь, или принести домой котенка.
Так, чтобы не работать на трех работах, только для того, чтобы как-то жить.
А чтобы украшать его, стелить на стол белый лен и зажигать свечи по вечерам...
Так, чтобы он был - крепостью.
Мне хочется учиться.
Потому что иначе все то, что я потенциально могу, нереализованное, вылезает у меня из ушей.
Учиться - будь то музыка, конный спорт, математика, литература.
Учиться - чувствовать, видеть, любить.
Я хочу быть защищенной.
Так, чтобы никто не мог ворваться в мой дом - и разрушить его.
Я хочу, чтобы мои дети были. Просто - были.
Моя магия, силы, жизнь - это все должно быть применимо...
|
Тёмный бархат – тяжелые складки сна,
Белый шелк – отголоски былых дорог.
Белой птицей взлетает далекий рог -
Тёмным пламенем разлилась Тишина…
А о тех, кто однажды свой выбрал Путь,
От времен до времен все поёт листва
И уносит на тысяче крыл молва
Песнь о тех, кого больше нельзя вернуть.
И горят драгоценным огнем глаза
Тех свидетелей, кто не успел уйти,
И на дне братской чаши вина – «Прости»
Тех, кто этого так и не смог сказать…
О Тебе, потерявшем себя средь рун,
Плачет дом, притаенный в лесной глуши
Только
За звоном струн, за хмелем полных чаш
Не разглядеть печали менестреля.
Но на плечах его – две ветви ели,
И словно черный пепел, шёпот – «Наш».
Его дороги вам не перейти,
Не удержать от холода и ночи,
И памяти не разглядеть – для прочих
Она укрыта горечью Пути.
И взгляды оставляют темный след
В сосновых досках пиршественной залы -
Немало крови и вина немало
Пролито здесь. И голосам в ответ
Лишь тени голосов, но их – не счесть.
И, словно черный ветер – «Да. Мы здесь.»
Мы вернулись. Отчет после...
Это было прекрасно
Выбираемся из ...
Едем в Выборг. Наконец-то...
Этому предшествовала столь долгая полоса неудач, что мне уже надоело на них оглядываться, и принимать их во внимание. Вывод: пока не начнешь отыгрывать молодого бычка - не жди, что что-нибудь будет. Грррррр...
Мотание по Казанскому вокзалу, собирание разбредшихся и не знающих, чего они хотят, друзей в кучку, уговаривание их, успокаивание, внутренняя медитация, которая не всегда, скажу я вам, помогает... Куча неприятностей, эмоциональных взрывов, выяснение отношений... Гррррррррр......
Результат: мы едем в Выборг. Возможно, втроем, возможно, вчетвером, но едем.
Мне надоело, что мы сначала говорим, а потом делаем. Причем словам не всегда предшествуют мысли. Надоело, что мы хвастаемся, что "можем", вместо того, чтобы "Делать". Делать - без кавычек.
Начнем с себя. Гм. Доделываю недельную работу, завал которой был мне выше ушей, и еду в Выборг. В замок. Вышивать по дороге рубашку. Еду радоваться этой жизни - свету, ветру, сумеркам, огням, любви...
Кто со мной - то со мной.
Маки - это не надолго. Маки - это чтобы сказать:
Двадцать первого июня будет моя свадьба...
Мяу..
Ровно за квартал до работы у меня резко поднимается настроение. На этом пятачке из акации и тополей просто хорошо. Тут какой-то кусочек прошлой весны, счастья, покоя, силы, здесь забывается все, чем только что были забиты голова и душа, смывается куда-то теплой, свежей волной, и начинается - дыхание. Жизнь. Вера.
И люди, что ещё в метро забеспокоились, глядя вслед чудачке, идущей до длинному эскалатору вверх - они невольно попадают в такт...
"...такого же неровного дыханья..."