заплыв (к тебе) не удался;
я заплываю жиром,
сворачиваюсь в комок
в утробе дивана.

(что не может быть странно,
когда ты так одинок.)

листаю журнал,
переключаю канал.

сердце стучит в правом
виске, не сдается.
что ему остается.

Учиталась романами Остен, хорошо, что их только 6. Потрясающее везение.

Остен меня интересует. Я пытаюсь все представить себе эту досадную потребность старой девы и дочери священника, писать о семейном, брачном счастье, которого она лишена напрочь. Интеллектуальное одиночество, острый ум - и морализаторство, захлестывающее в Мэнсфилд-Парке. В последнем - некоторое родство с сатирическими "сагами" живописца Хогарта.

Эмма, несмотря на длинноты, превосходно написана. Остен отлично удается развенчать самодовольство ума, и поспешность в суждениях - это выглядит любимой темой, кроме пресловутой "охоты на женихов".

Гордость и предубеждение - это, конечно, лучшее, из-за образа Элизабет Беннет, такого пленительного. Нет, не Дарси, это как раз для заурядного любовного романа.

Чувство реальности ей не изменяет; так же как все остальные чувства - ее героиням.

Трудно сказать, возможно ли, что я буду когда-нибудь довольна своей жизнью. Во мне есть пристрастие к общим вопросам, одного этого уже достаточно, чтобы вглядываться в мир осторожно и без розовых очков. Одиночество это еще одна причина для беспокойства, как ни мало мне надо общения, и как ни мало людей, с которыми бы мне действительно хотелось общаться. Достижение необходимых высот в выбранной профессии - это также то, что очень меня волнует. Без этого я не была бы довольна собой, своим образом жизни.

Но главное - это любовь, и ее причудливые формы, делающие ее трудной для распознавания. Или - ее отсутствие (моя подушка чувствует себя осиротевшей).

(Я часто увлекаюсь, но это примерно то же, что любить сладкое).

Ответ на вопросы, которые оставляет без ответа философия, заключается в том, что они должны быть иначе поставлены. (Г. Ф. Гегель)

тонкие
не имеющие запаха
останки мыслей
о счастье возможном
и невозможном
вот и все,
чего мне осталось желать.

в надежду
погружение
нового дня
ожидание
сны: люди, сидящие у изголовья,
смотрящие странно и нежно,
но неотвратимо; и снова вовне,
жить:
сухость в горле, любимый фильм,
ничего не означающая встреча,
с тем, кто значит все
нельзя отвергнуть, невозможно приблизиться
кошка, в желании любви изгибающая спину,
но солнце уже заходит,
зашло
за занавеску
(занавес)

Меня беспокоит собственное апатичное равнодушие. Я не пишу курсовую, и не связываюсь с предполагаемым руководителем диплома, тема которого, опять же, не определена. Предоставленная самой себе, я могу только лениться, а заваливая себя неким количеством необходимых и идущих извне дел, только и начинаю шевелиться. В общем-то, я про тех, о которых говорят, что чем больше у них дел, тем больше они успевают.

Лексика связана с романами Джейн Остин. Гордость и предубеждение на языке оригинала весьма пространно, и тянет ко сну, чем я и пользуюсь, держа его у изголовья.

Трудно сказать, где старомодное переходит в вечное.

Онемение в деснах, Наташка проездом в Ростов, осень унылая и пока без плаща. Редко почитываю любовные романы, как продавщица средних лет, с пергидролевыми волосами (по крайней мере, у меня только такой рождается образ для почитательницы Барбары Картленд) - мне необходимо хоть как то поддерживать ощущение присутствия любви. В мире. Любовные романы это редкостный отстой, из серии мозг не применять. Поэтому я просто наслаждаюсь прочтением пустоты. И не сохраняю на компе.

В нашей жизни имеется некоторое количество моментов, когда ты, вот так же, как тот курьер, загораешься, чтобы сделать что то особенное. Перейти свой Рубикон, поднять планку и так далее. Сменить работу, поменять подругу, уехать в другую страну. Одним словом, ЧТО ТО ИЗМЕНИТЬ.
Ты живешь с этой мыслью несколько дней, месяцев, лет. Затем она постепенно отходит на второй план, ты понимаешь, что рыпаться бесполезно, все равно ничего не изменится. Ты все больше попадаешь в плен заскорузлых идей разряда «всяк сверчок — знай свой шесток», «где родился — там и сгодился» и прочих мерзостей, подрезающих человеку крылья с рождения. Конечно, ты многое оправдываешь средой обитания. Воспитанием, устоями, родителями, которые с детства отучали тебя совершать необдуманные поступки. Ты вспоминаешь все то, что могло бы оправдать твое бездействие и стиль жизни, подобный бревну на лесосплаве. А ведь кто то делает в этой жизни резкие движения? Кто то вот так же запросто находит своих блондинок в лифтах? Им просто везет?

Как же мне давно пора взять себя за шкирку. Взять и, наконец, что-то решить.

Твое кольцо – Кольцо Власти

Получить это кольцо непросто, но, может, и слава Богу. Дело в том, что оно дает власть над происходящим: над чувствами и мыслями других людей и даже над событиями, которые принято считать случайными. Понятно, что такое кольцо может попасть только в руки человека ответственного и с хорошим самообладанием. Но к счастью, у этого кольца есть одна особенность: его обладатель в первую очередь получает власть над СВОЕЙ судьбой и только потом – над остальными. Так что у тебя будет время попрактиковаться. Владей, повелевай и будь осторожен(а). Отныне – все ДЕЙСТВИТЕЛЬНО в твоих руках… [показать]

Пройти тест

снег все укроет,
только где же снег.
мне кажется,
что речи нет во мне,

что понято,
зачем все и за что.
простой подарок ты
за жизненный простой.

Мне нужно решиться на тему диплома, а идей, как назло, нет. Плюс, нужно сыграть сольный концерт в ноябре. (а для этого для начала войти в форму..) Плюс, 4 курсовые задолженности.

Кажется, я превращаюсь в брюзгу, который проводит время, жалуясь на жизнь и обвиняя близких людей в своих неудачах. Это муторно. Отвратительная осень - без аромата, с одним сплошным раздражением.

Всегда завидовала людям, которые умеют "радоватьсяжизнинесмотряниначто", "житькаждымднем", "любитьмирсебяиокружающих", и нечто подобное.
Витальность это мой суровый бог. Может, уже хватит? Пора сказать нет слову нет и начать говорить миру да? Это неимоверно сложно. Нужно избавиться от назойливого мозгового дефекта, блокирующего доступ эндорфинов - искривленного восприятия, лишенного красок, запахов, удовольствий. Нужно отказаться от вечно ноющей частицы себя, наступить на горло суицидально-томительной песне. И, о жуть: прекратить ворчать.

Бывают очки розовые, а бывают черные. Я устала носить черные очки. От этого нетрудно устать.

Неправда ли, как это парадоксально и странно, что после всех этих разговоров о глобализации, о пугающей многих унификации бытовой жизни людей (мы едим одно и то же, хотим на одни и те же фильмы, будь то Уфа или Париж), национальное самосознание не только не растворяется в никуда, а еще больше крепнет, вызывая взрыв напряженности по всему миру. Биг-мак может быть и отменяет бишбармак), но люди, которые его едят, уж точно не позволят поселить себя в одно всеобщее государство, не позволят игнорировать то, что обычно называется миссией нации.

С другой стороны, миссия нации легко становится объектом пиара; мы Россию представляем как защитницу, западный мир - как постоянно разбухающую географически империю на крови.

От объема работ делается нехорошо. Прям паника какая-то и депр., но нужно идти дальше. Пойдем дальше; с Конфуцием под мышкой, и, как обычно, В Ожидании Утра.

Бертран Рассел решительно не любит романтизм. За это уже начинаю любить Рассела.

Утро, утро. Ждешь его. Вот оно. Истекающее дождем, холодное и мрачное. Как новый учебный год встретишь..., так и быстро обратно домой.
Примечательное - уж не студентка я, и давно тем более не школьница, а "фантомные боли" по поводу дня знаний все еще присутствуют.
Так что - искренне сочу... то есть поздравляю, дорогие учащиеся.