(76Д)
За окнами вагона мелькал молочный в буроватых разводах кафель, иногда перемежаемый неосвещенными участками, где вместо плитки на стенах доживали свой век старая сетка-рабица и драный целлофан. Неясная тревога не давала мне покоя. Хотелось немедленно выяснить все вопросы с Хейтом, но я не знал, как начать.
Дин же, напротив, выглядел воодушевленным и умиротворенно-счастливым, даже расслабленным. В то же время Камилла по-прежнему держала на руках мою спящую сестру и, судя по выражению лица, даже молчаливое «общение» с маленьким человечком всё больше отвлекало журналистку от пережитых ужасов. Похоже, один я терзался, и не верил в окончание этого кошмара наяву. Долгое время ехали в полном безмолвии. 
Наконец Дин заговорил негромко и с какой-то значительностью в голосе – обращался он ко мне, но глядел на свои руки:
- А ты всё мучаешься вопросом, почему я ношу форму команды, в которой ты играл?
- Уже нет... Меня беспокоит другое, как так вышло, и что нам теперь с этим делать?!
Дин изогнул удивленно бровь, поднимая глаза:
- Даже так?! Это очень хорошо, что не будет сантиментов в духе: «быть того не может!». Давно понял?
- Не важно, но не сразу. Так всё-таки, как это произошло? Надеюсь, ты хоть в курсе?
Я посмотрел на Камиллу, которую, как я полагал, удивит странный диалог... Странным образом оказалось, что Декстер уснула, склонив голову над Сибилл. 
- Ей нечего слушать этот разговор! – серьёзно сказал Хейт, перехватывая мой взгляд.
- Хм, это тоже, я так понимаю, не случайность?
Дин не ответил, но скрестил руки на груди.
- До Брамса у нас достаточно времени, чтобы я рассказал тебе, что знаю и мы сделали одну вещь.
Я кивнул.
*	*	*
Заставка.
Школьный спорткомплекс. Звуков нет. В раздевалке человек семь. Харви немного в стороне от остальных открывает свой ящик, достает обувь и одежду.
Появляется Даррен. У него безучастно-отрешенное лицо.
Харви подмигивает сразу обоими глазами, здороваясь. Но Беннет, не реагируя на приветствие, резко захлопывает ящик перед товарищем по команде. Харви скептически улыбается, будто понимая, о чем пойдет речь. Даррен что-то спрашивает, глядя в сторону. Однокомандник соглашается кивком. Беннет реагирует очень эмоционально, энергично жестикулируя. Так продолжается секунд 15–20: один раздраженно что-то выспрашивает, а второй, прислонившись плечом к ящику и скрестив руки на груди, с нарочитой несерьёзностью отвечает. В конце концов, Даррен вопросительно разводит руками, а Харви выпрямляется, снисходительно глядя сверху вниз на Беннета, на его лице расползается неприятная улыбка. Он говорит что-то и фамильярно похлопывает светловолосого однокомандника по плечу.
Даррен удивленно вздергивает брови и в недоумении следит, как Харви снова пытается достать свои вещи, после чего его лицо снова принимает холодное выражение – абсолютно без эмоций – и он протягивает руку, закрыв глаза. Крупным планом кисть Даррена.
Харви пожимает плечами, достает из кармана и кладет Беннету на ладонь кулон в виде красного в чёрную точечку жучка. Тот час же кулон исчезает в кармане Даррена. Харви что-то ещё говорит, вроде успокаивающее. Беннет кивает наигранно и с размаху бьет однокомандника головой об его же ящик. Харви заваливается на пол, а Даррен собирается уйти, но школьник с разбитым носом, сидя на полу и вытираясь рукой, что-то говорит ему вслед.
Музыка стихает. Тихий отзвук перешептывающихся голосов подростков и детский смех вдали. 
Беннет, было уж отвернувшийся, чтобы уйти, останавливается, поворачивается к Харви и, указав на того пальцем, с неприкрытой агрессией говорит:
- И не смей меня никогда называть Дином!
*	*	*
- Я «отделился» от тебя, когда ты приехал в Сайлент Хилл 9 лет назад. Мне было сложно быть человеком, изначально я вообще ничего не понимал. Это сложно объяснить, но с высоты прошедших лет я могу охарактеризовать своё «рождение» и все сопутствующие обстоятельства как фрагмент человека, отрегенерировавшийся, как какой-то тритон, с половины в целого человека.
Я угрюмо кивнул. Странно было слушать, зная, от какого человека он «отделился». Упоминание тритона окончательно привело меня в уныние. Вспомнилось, как ещё на школьных уроках биологии, я задавался вопросом, кем приходятся друг другу два тритона, образовавшиеся после разрезания пополам и последующего восстановления целого. Честно говоря, я до сих пор считаю, что учительница нас обманула, хотя и доказано, что конечности, хвосты и даже глаза у этих земноводных могут образоваться новые, а из двух половинок даже разновидных личинок этих амфибий можно срастить одно существо с полной координацией... Бр!
Тем временем Дин продолжал свой рассказ.
- Я умел ходить, сидеть, есть, у меня были задатки речи и, как потом оказалось, много  приобретенных тобою навыков, только я поначалу не понимал, как этим всем пользоваться. Возможно, это б всё и осталось рудиментом в странном «человеке из ниоткуда», «выходце из ТОЙ части города», как перешептывались медсестры, думая, что я не слышу или не понимаю их слов. Но связь 
Читать далее...