я сентиментальна как саундтрек в малобюджетном американском сериале.

толк из меня вышел. осталась бестолочь. дурь повыбить - так вообще ничего не останется. от света в конце тоннеля я опускаюсь до иголки в тарелке с супом. только это не моя деградация. на почве нелюбви ко мне сходятся люди. и я даже рада, ведь это, если вдуматься, придаёт моему существованию адин из великих смыслов.

я живу на постоянном сквозняке между прошедшим и приходящим. иногда в метро/на улице я встречаю людей, которых очень часто вижу во снах. я подхожу, заглядываю человеку в глаза и спрашиваю «который час?». мне отвечают стандартной формулировкой, и я понимаю, что меня не узнают. я ещё с полминуты разглядываю человека, а потом провожаю его долгим вязким взглядом.

и что бы из всего этого?.. по радио идёт дождь..

а я уже знаю.была и покинула.
(с) из смс-архива


записываю на ладонях чужие-свои номера и мысли чёрной шариковой ручкой. (а строить мостики из слов означает заранее находиться по разные.)

бы не.. и потом контуры расплылись. темень погасила меня окурком ночного города, и проплывающие мимо икринки ещё подсвеченных изнутри окон чуть слышно звякнули, стукнувшись друг о друга. в этом было что-то бутылочное.. и что-то рыбье..
говорят, что вода растаяла.. окончательно.

слушаю тиканье наручных часов где-то у виска. в такт, через два.. не проходит. тянет на фонари вздыхать. тянет, тянется, затягивает..

здесь очень не очень страшно. а..
а я бы рассказала, но только не так, не словами. мне бы себя по трафарету вырезать и корректировать потом по нему же всю жизнь. а со стороны - такая с внутри героически цельным, что аж совестно.. вы что, все идиоты? окончательность формы.. на деле сначала я за ней не поспеваю, потом бросаю её безнадёжно позади, она за мной мечется и.. отстаёт. с людьми-то - то же. везде - то же.

а я чужая-своя.

смотрю затравленным зверьком из-под козырька бейсболки: делайте, что хотите, - нтр, лсд, рок против наркотиков, новую модель общества, - только меня не трогайте. человек в смокинге нацеливает револьвер на меня. пытаюсь заслониться сумкой, хоть и понимаю: не спасёт. а вы все стоите вокруг и смотрите, потому что он сказал, если кто вмешается, его ждёт та же участь.
и тут я понимаю: если он выстрелит сейчас, то пуля пробьёт тетрадку (ту, что в сумке), а это будет очень нехорошо.. т.е. так быть не должно.

дальше всё очень быстро: бью смокинга сумкой по голове, выхватываю пистолет и стреляю два раза.

облегчённый вздох публики: «ну слава богу!» я говорю, что, наверное, надо позвонить в ноль-два, я же его убила. «ты рехнулась. тебя же заберут». я начинаю болтать о том, что ничего со мной страшного не будет, я же защищалась.. и сразу же перестаю в это верить. хватаюсь за голову, выпаливаю, тупо глядя кому-то в лицо:

- что делать?
- нну.. мы его где-нибудь закопаем.. - вытягивает человек.
- а если его найдут?
- а мы его хорошо закопаем.. и подальше где-нибудь..

вызываем такси до зеленограда. труп заворачивают в простыню и выносят. я ползаю с тазиком и вытираю следы крови. по идее, искать его не должны, ну а вдруг..? только если кто-то заложит, следы приведут ко мне.. но интересно в этот момент другое - как они будут решать вопрос с таксистом?..

В колонках играет - земфира - её звали мечтой
Настроение сейчас - ..а я читала ни о чём..

в моей комнате поселился новый персонаж: повешенная девочка. платьице, прямые длинные волосы, маленькие туфельки, головка набок, ручки плетьми.. девочка. повешенная. правда пока я видела только её тень. так, как будто она висит на люстре. (когда я прохожу мимо, тень покачивается.) видна она только по ночам в определённые часы. мне ещё кажется, что её появления зависят от лунных циклов, хотя не уверена. сама пока не выходит. боится или смущается.

вчера снилась стена. серо-зеленоватая, наполовину разрушенная. с неё сыпалась штукатурка. на лету штукатурка превращалась в синих бабочек с резными крыльями. бабочки улетали.. выходило так, что за этой штукатуркой не было ни кирпича, ни.. за стеной было глубокое чёрно-тёмно-синее пространство.
странно..
раньше цветовая гамма во снах была другая. а теперь только в этих тонах.

а на улице слишком весна. а..

мне надо срочно сочинить себе новую жизнь, а я не знаю, чего захотеть..

а вы не знаете, как я провела вчерашний вечер?..
я вот тоже не знаю. притащилась домой с отвёрткой. хорошая такая отвёртка, мощная, длинной сантиметров в 30. только ржавая.
и где я её взяла?
может, я ею вообще кого-нибудь убила?
какой-то ужас..

..

утром солнце вылизывает мою комнату от потолка до подоконника, а потом отправляется светить. это довольно болезненная процедура для нас обоих, по этому я задёргиваю шторы и становлюсь спиной к окну, а лучи ломятся через идиотские чёрные занавески. иногда я уступаю, сдаю с потрохами помещение. «ты только не долго». смачно хлопаю дверью, в сумраке иду на кухню.

окно настежь, она лежит лицом в подушку - наконец-то уснула, видно опять плакала. последнее время я не выношу такие эпизоды - выхожу вон, шатаюсь по кабакам и притонам. чайник любезно наливает кофе. во сне она вздрагивает, видно что-то нехорошее. переворачивается набок, губами выводит слово. объективно: она некрасива, просто иногда умеет быть милой, иногда - любой, иногда угадывает, какой её хотят видеть. это всё. сейчас - милая. развлекаюсь: пишу слово на потолке. обрадую, когда проснётся.

только тут замечаю все свои полупрозрачные «ты», «тобой», «тебя». подсаживаюсь к адному. «ты» о чём-то увлечённо говорит, никак не реагируя на моё появление. как ни стараюсь, не могу разобрать ни слова. желание притянуть к себе и заткнуть поцелуем рот. ошалело хватаю руками воздух. «ты» всё так же говорит. становится (грустно) как всегда.

присаживаюсь на подоконник, цежу остывший кофе. на последние два глотка он будет абсолютно холодным. февраль - ещё адин кусок идиота - колотит ветром в балконную дверь. никто не знает, но весна кантуется у меня уже пару месяцев - в шкафу, под тремя свитерами и тетрадкой чьих-то стихов. нет, об этом можно говорить совершенно открыто, просто некому - по этому никто и не знает. не задохнулась бы она от нафталина, вот что.

по радио грохает гимн рф. она недовольно потягивается. «спи, спи..» - делаю звук тише. диктор читает сводку катастроф.

- а знаешшь, в ччччём суть? - спрашивает у меня чайник.
- в чём?
- а вот этого я тебе не ссскажу.
- ну и.. шшшто? - передразниваю я его.

чайник заботливо наливает кофе. курить нечего.

парк. я здесь уже бывала, только в прошлый раз заходила с другого входа, и было начало лета, а сейчас вроде бы август.

отвесный спуск, внизу река. вода была страшная, синяя-синяя, глубоко прямо от линии берега, берег - зелёной осокой. мне сказали «иди поплавай», плавать я не умела, но пошла из принципа. и плыла-то на удивление легко. потом что-то огромное отделилось от берега и понеслось на меня. я не закричала, помочь бы в любом случае никто не успел, подумала про неловкое положение перед теми, с берега, и не закричала. я просто закрыла глаза. резко потянуло вниз. боль, такая же резкая. дальше помню уже только берег и «дура», и «ну зачем тебя туда понесло?..»

август. парк. кружу между деревьями, ищу подходящее место. в руках складная сапёрная лопатка и жестяная банка. в жестянке что-то неприятно двигается. постоянно оглядываюсь, мне кажется, что за мной кто-то следит.

как-то раз (середина лета?) из-за ствола дерева вышел человек. не без лица - без внешности. такой, каких много, каких ни за что не заметишь, не узнаешь. он протянул мне трубку белого телефонного аппарата: «это вас». в трубке тишина. я спросила: «а вы уверены?» «а мы здесь не ошибаемся» - со скользкой улыбочкой ответил он. и вдруг на другом конце сдавленным: «помогите!». гудки. я смотрю на реку, я вижу круги на воде, я понимаю, что кто-то попал, я узнаю обладателя голоса, я осознаю, что надо, что больше никто не.. но мне слишком страшно. «странно, кто-то молчал» - отдаю трубку. изображаю весёлое безразличие. «в самом деле?» - безликий поднимает адну бровь. «да» - как ни в чём не бывало, выдавливаю из себя из последних сил. «ясно». вспыхиваю: «да что вам ясно?!» «что кто-то молчал». человек завернул за дерево и исчез.

август-август. плутаю, путаю следы, захожу куда-то всё дальше, приходится продираться через заросли чего-то колючего.. и всё для чистого самоуспокоения - если они захотят, то достанут меня везде. спотыкаюсь о корень, едва удерживаюсь на ногах и понимаю: подходящее место. начинаю копать. земля слишком твёрдая, лопата постоянно складывается. опускаюсь на колени, стараюсь вырыть хоть сколько-нибудь приличную яму совком лопаты. примеряю банку: не влезет. ковыряю землю ещё пару раз, жестянка снова не вмещается. и тут я слышу, как где-то за моей спиной хрустнула ветка. судорожно отдираю крышку. из банки вываливается сердце. живое бьющееся сердце. пытаюсь засыпать землёй, вроде бы удаётся успеть..
они выходят из-за дерева. двое. адин наставляет на меня пистолет: «попалась». взводит курок, с пренебрежением, торжествующе: «мразь!»
оглушающим всхлипом гулкая пустота через полосочки звёзд, перебирающие осколки кости, преломляющиеся от острого края.
тьма.

152/недостаток алкоголя в крови как-то дурно на мне сказывается..

(Послать SMS для G-l-o-r-i-a) (о SMS сервисе)

В колонках играет - mervent&таня пашкова - голуби


я одеваюсь девочкой-ретро и иду в «вермель» на танцы. вместо танцев попадаю на концерт симфонической музыки. в зале два с половиной человека, и те свои. такого энтузиазма я сроду не видела. грустно всё это. особенно факт, что после какого-то «на часы» пришлось уйти раньше, звонко звеня каблуками на весь зал. за такое расстрелять бы себя. try to laugh.

разбились очень старые очки от солнца. день ото дня всё меньше меньше меньше вещей подтверждающих реальность прошлого/пройденного/прожитого. не стояла я осенью ноль третьего под дождём посредине проезжей полосы. меня не было. try to smile.

шломалось шасси на шоссе. взлетают и падают аэропланы.

В колонках играет - гаспарян - i pray you mountains
Настроение сейчас - синее

если человек приходит к тебе за стихами, то на самом деле ему нужны не только стихи, ему нужно что-то ещё.

в четырёх случаях из пяти я стараюсь выдать такую реакцию, которую, как мне кажется, от меня ждут. проблема в том, что чаще всего я ошибаюсь.

..

- если ад твой собственный, тогда кто дьявол?
- спасибо.
- нет, я же серьёзно. если кто-нибудь захочет продать душу, он должен знать, на чьё имя надо писать заявление.
- и чем я, по-твоему, буду расплачиваться? - бессмертием, удачей, золотом?
- ничем, это ты будешь получать арендную плату.
- и зачем мне нужна чужая душа?
- не кривляйся - тебе не идёт. ты всё и сама прекрасно понимаешь. кстати, где твоя собственная?
- помнишь первый статут пакта человечества с хаосом?..
- плачевно..
- ночами я всё ещё хожу по кромкам крыш.


потом она вдруг засобиралась (блокнот, карандаш) и вышла в окно, как всегда куда-то чуть выше. я осталась сидеть на подоконнике. надо было куда-то идти.

я чего-то не понимаю
скорее всего,
не понимаю всего..
(с)

--удалено ввиду необъективности автора--

В колонках играет - мёртвые дельфины - свинцовое одеяло

мы тщательно запоминаем ошибки друг друга, чтобы правильней их повторять.

она смотрит мне в глаза и ждёт, когда я скажу что-нибудь вроде «улыбнись, детка, тебя снимала скрытая камера!» но подобных слов от меня не следует, и в её голове начинается сложнейший процесс сопоставления моего образа и моего поведения. пока она ещё не превратилась в чудовище, я могу выдумать себе десятка три оправданий, но я просто наблюдаю за медленным кружением хлопьев снега.

забавно, что прозрачное платьице смотрится на женщине стильно только в сочетании со скромностью.


everything must come full circle.

кофе без кофеина, безалкогольное пиво, ментоловые сигареты с пониженным содержанием никотина - производители будут падать в ноги, плясать на столах и подкупать экспертов, доказывая, что копии не вреднее оригиналов. они даже добавят в газировку зелёный краситель и наймут лучших рекламщиков сочинять байки про витамины. они устроят дурацкий розыгрыш и будут готовы в любой момент осчастливить тебя ненужным свитером с логотипом компании всего-то за десять крышек и две оторванных этикетки.
и кто сказал, что мы живём в век безверия? смотри, верь, плати деньги. не за товар - за веру.

с адреналин раш ты станешь в 10 раз круче васи иванова. после баночки спрайта тебя перестанет мучить вопрос самоидентификации. с вэст всё только начинается.

почему страшно?
ведь фарфоровая, ведь откуда что? пока отвернула её к стене.. не могу найти ножницы, нет их нигде, будто провалились. будто она знает, что я хочу выколоть ей глаза, пока она снова не начала в меня играть. ведь фарфоровая! а нет ножниц, все ящики перетрясла - нет. нигде нет.
оборачиваюсь и вижу, что она на меня смотрит. самым простым показалось отойти к окну, и я просто молюсь, чтобы оно было открыто.
а дальше - вот эти капельницы..
и зачем вы принесли её мне в палату?! ведь..

В колонках играет - mdm@
Настроение сейчас - we all shall die. ура, товарищи!

и ещё до каких-то крайностей.. самое интересное, что я могу отсюда уйти. шаг в любую из сторон - шаг отсюда.
на стуле, в центре комнаты, пускаю колечки дыма в потолок. правда колечек не получается, но это не важно. важно, что дверь открывается с внешней стороны, а потолок скоро свалится. и вроде бы грохота не слышно от упавшего настроения. и вроде бы ничего интересного или важного.

за все слова надо платить. за ложь - вдвойне. (ложь стоит столько же, сколько две истины.) ложь дороже правды. люди всегда стремились к тому, что дорого.

>>фото меня

наркомания - острая форма тоски по дому. она предлагает краешком глаза увидеть два стремени на обнажённом мгновении, даёт шанс прокатиться по петле времени против часовой стрелки. она может вспыхнуть от мысли, от жеста, от цвета, от геометрической конфигурации; натиск её обладает мощью опасной бритвы, срезающей кончики ещё сырых нервов, и наш приговор - повторять историю; это наше единственное обезболивающее. моей наркоманией была молния. молния была моим парнем. но, прежде всего, это был мой символ для билли.

(с) Джеймс Хэвок