Небо. Бесконечное, распахнутое над головами небо. Сине-белое, серое, темно-синее, окрашенное во все цвета радуги во время заката... Вечное небо. Зовущее к себе, манящее небо. Открытое, ясное... Заволоченное тучами... Небо.
"Седьмое небо" - мой первый роман, так и оставшийся без окончания. "Небесный город" - первый сайт, где я писала. В первый мой приезд в Севастополь я увидела на заборе обрывок афиши. На нем было два слова: "Седьмое небо". И все. Я сочла это знаком. Вскоре роман начал затухать и уже больше полугода висит незаконченным. Боюсь, навсегда... Пишу новую историйку, но это полная развлекуха, это не "Небо". Чуть детектива, чуть мистики, чуть мелодрамы. Но разумеется, присутствует хорошо прописанный, ясный главный герой. Сделан не на уровне Саньки из "Неба", конечно - Санька вообще мое самое удачное создание, - но получше Ника, бездарно мной заваленного еще в завязке. Мне просто стало неинтересно о нем писать. А персонаж новой истории - что-то среднее по степени внимания автора. Отличие - рассказ от его лица. Это тот тип детектива, где читатель не чувствует себя умнее героев.
Вот отрывочек, к примеру:
Рыжие, по-моему, все такие. По маме знаю. Не то чтобы сумасшедшие, но… не такие, как все. Я кучу раз слышал от маминых «подруг детства»: «Я всегда знала, что ты дура рыжая (или «рыжая» было обращение?.. «дура, рыжая»). Мы еще не привыкли к тому, что ты уехала, а ты уже вернулась. Нет, это какой же надо быть дурой, чтобы уехать от молодого, красивого, богатого иностранца обратно в Москву, к нищему без работы, без денег и без прописки, который к тому же тебе в отцы годится!», - и так далее в том же духе, в глаза, не стесняясь. Какие же они дуры, хоть и не рыжие. Никто и никогда не мог понять, что она его просто ЛЮБИЛА. Безумной, невозможной любовью. От такой любви топятся. Или стреляются. Но счастливо не живут никогда. И дети от нее рождаются шизики, вроде меня. Зато так сильно влюбленного человека видно издалека. Он как будто светится изнутри, даже если любовь невзаимная. По крайней мере, все мамины и московские, и парижские знакомые вспоминают ее как вечно искрящуюся радостью, хотя жизнь у нее была такая, что радоваться не отчего.
Встретил недавно в Париже «отчима» - если можно так называть человека, который был ДО отца. Жалко его. Встретил бедную, некрасивую, но талантливую и веселую девушку, осыпал золотом, окружил любовью, а она… Что ж делать, насильно мил не будешь. Так вот, он меня в последний раз видел младенцем, но все равно сразу узнал.
- Я же на отца похож, а на нее – ничуточки.
- Неправда, у тебя ее глаза.
- Глаза отцовские, карие.
- Ее взгляд и искорки в глазах.
Вообще мать вспоминают многие, кто был с ней хоть недолго знаком. А отца – нет… Впрочем, однажды (сразу после поступления в иняз) я встретил в институте женщину, которая его знала. Она сразу спросила, не сын ли я ему. (На отца я очень похож). А второй вопрос был:
- Значит, она все-таки вернулась?
- Все-таки вернулась, - ответил я. – Она без него не смогла. Значит, и его знакомые обсуждали отъезд?
- Еще бы. Сначала все думали, есть ли что-нибудь между ними. Когда она уехала, начали спорить, было ли что-нибудь и отчего она уехала… Творческая «тусовка» - скажем, мой муж был художник, я переводчица, были скульпторы, актеры, актрисы… Сплетни, слухи, перетряхивание чужого белья – они просто не могли без этого жить. Прямо-таки вдохновлялись чужой личной жизнью. Юная девочка, провинциалка – все так насторожились, как только она приехала. И жадно следили, что с ней будет дальше. Как столичная жизнь будет ее трясти и прикладывать об стенку. Самое главное – талантливая. Талантливых не любят. Им все желают споткнуться на дороге к славе… Но это все были пересуды, домыслы – а она взяла и по-настоящему уехала в настоящую Францию с настоящим иностранцем. Все только клювами захлопали… Потом нашли, конечно, новый объект для сплетен, но я уже поняла, как это все… нечестно. Перестала в этом участвовать… Значит, они все же поженились?
- Да нет, - мне даже стало странно от такой мысли. – Он же уже был женат. Да и мать всегда была выше всего этого. Она говорит: что в жизни может измениться от штампа в паспорте?
- А как они сейчас? Где? Не в Москве ведь?
Я замер на секунду. Потом ответил, тщательно подбирая слова:
- Отец… уже давно там, откуда ни один не возвращался. Он попал под трамвай, еще когда мне было шесть лет. В Покровске. Это на Волге.
Да, мне очень не повезло в плане «мужского воспитания». Первый раз в жизни отца я увидел в четыре года, когда мама поняла, что свою жизнь нужно строить самой. Просто пришла к нему и просто сказала: «Я вернулась. Это твой сын. Поступай, как хочешь». И слава богу, что у него хватило мудрости не разводить размышлений «а где и на что мы будем жить», а просто сказать «Вернулась? Вот и молодец». Он мог законно возмутиться: она не имела никакого права на него и на его жизнь. Она была готова гордо хлопнуть дверью. Я даже знал, что и как было бы, если бы они не примирились.
Однажды, ранней весной,
Читать далее...