Утром гуляли в Тимирязевском парке. Идёт по дорожке женщина с большой меланхоличной собакой в попоне. Дети испугались, а женщина разрешила собаку погладить. Лёня из-за меня выглядывает и говорит:
- Давай заведем такую собаку？
Я ему:
- Да ты что, она нашего кота мигом съест！Скажите, пожалуйста, съест ваша собака кота？
А женщина отвечает:
- Нет, она никого не обижает, кошек не трогает, она добрая.
Вечером пошли в другой парк. По дорожке гуляет семья: мама, мальчик на самокате и папа с большой собакой. Лёня опять спрятался, а сам говорит:
- Мама, давай заведем собаку？
Я говорю:
- Да ты что, она нашего кота мигом съест！Скажите,пожалуйста, съест ваша собака кота？
Мужчина весело улыбнулся и с восторгом воскликнул:
- Разорвет за секунду！

Стою в магазине у кассы. Передо мной одна бабка, девушка продавщица упаковывает её вещи. Бабка тем временем допытывается:
- Девушка, у вас что, горло болит? Почему Вы со мной не разговариваете, не говорите ничего?
Девушка молча спокойно упаковывает, потом отдаёт бабке пакет и чек. Бабка, бурча, уходит, и я, встав на её место, вижу у себя перед носом огромную табличку:
ВАС ОБСЛУЖИВАЕТ СЛАБОСЛЫШАЩИЙ ПРОДАВЕЦ.
Теперь девушка упаковывает мои вещи. Сзади подходит мужик:
- Девушка, а где мужской отдел?
Девушка показывает на свои уши, а потом на другую сотрудницу, которая, впрочем, разговаривает по телефону. Мужик молча собирается уходить. Я оборачиваюсь и говорю ему:
- На втором этаже.
- О, спасибо!

Блин, какой же Леня странный! Он реально всегда идет к новому умению каким-нибудь неожиданным мне способом! Вот, например, хорошо бы ему научиться читать. Я никуда не спешу с этим делом, конечно, но купила ещё в прошлом году кубики Зайцева. Заниматься с ними, петь по плакатам и делать паровозик из букв - нее, это не пошло. Строили из кубиков башни, звенели содержимым, всё прекрасно, но как только попытка составить слово - всё, мама, убираем. Ну, ок.
И вдруг внезапно этот человек начинает писать слова! Как он это делает? Смотрит, например, "Историю игрушек", вдруг срывается со стульчика, несется к холодильнику и русскими буквами выписывает ТОУ. Спросишь, что за буквы - не знаю.
Вечером неожиданно добавил еще слово. Где взял, не говорит, что значит - не ведает)))
Какой же он удивительный человек!

Утром села в машину, завелась, и рука потянулась... Пять лет почти уже как мы продали мою первую машину, она уже разбилась в лепешку, а всё равно, надо же! В такой мороз сразу вспоминается: вытащи ПОДСОС!
В инстанции написала эту историю, а в комментариях сразу же: и еще надо включить фары! Боже мой, я уж и забыла все эти премудрости! Кто еще знает какие секреты древнего водителя?
Еду домой мирно, стою на светофоре, Леня дремлет, вдруг с заднего сиденья незнакомый голос: СТРЕКА!!!! Я вздрогнула даже. Никак не могу привыкнуть, что Боря тоже разговаривает.

Сгоняли с Лё на Копнинскую масленицу в лес под Посадом. Самое неожиданное для меня заявление таково:
смотрел, как парни сходятся стенка на стенку, как залезли на крепость защитники, а нападающие стали кидаться снежками, и говорит:
Как хорошо, что я мужчина, а не женщина! Женщин не пускают на крепость и в драку.

Возле нашего дома травмпункт. Идёшь в магазин - обязательно кто-нибудь ковыляет к такси или ждёт в калитки.
И вот однажды иду я - а у дорожки стоят старушка с палкой и женщина помоложе, но не слишком. И женщина говорит старушке:
- Бедная, я представляю, как тебе было больно, как ты мучилась.
Очень нежно говорит, с такой любовью в голосе.
Я не только сама не встречала никогда такого сострадания, я не слышала в жизни, чтобы кто-то так говорил!

Мой юный друг Борис в два года сеет разруху.
Включает плиту.
В дисковод магнитолы в машине напихал монеток.
Кошачью еду высыпал на пол, котам в миски насыпал сухарей - и сидит, сам же эти сухари поедает, довольный.
Берёт табурет и несёт куда надо. В результате - танцует на столе или тянется к ящикам стенных шкафов, открывает их и ищет там рыбий жир.
Включает безумные программы в стиралке.
Носит только майки со щенячьим патрулём. Одну свою и три Лёнины, не такие уж огромные для него. Следит, чтобы на майках были "ЩЕНКИ". Если мылся и разделся, требует МАЙКА! Если майку не надеть, орёт ГОЛИ! Если надеть, довольно говорит: ЩЕНКИ.
Говорит кучу слов. Но хиты традиционные для двухлетки: НЕТ. НЕ ХОТЮ. САМ.
Упаси бог тронуть его горшок. САМ!
Если спросить его строго: Ты кто? - улыбнётся и ответит:
ЩАСТИЙ!!!

На ловца и зверь бежит, а для меня и хлам лежит.
Сходили сегодня в Бобин сон с Лёней на дачу. По дороге, кстати, нашли в сугробе чей-то этюд - Лавра маслом. Это была присказка, оказывается. Ну, там как обычно: упражнения с лопатой, расчистка дорожек, дикие игры с Тимошей, гонки детских самосвалов и всё такое. Бабушка попросила вернуться к пятнадцати минутам четвертого, потому что в четыре ей к глазному. Я очень законопослушна, очень. Без пятнадцати три выкопала из сугробов детей, выбрала одного и закинула на санки, а потом рысью побежала - до дома 20 минут, как тут не успеть? Ну, с заходом в магазин при хлебозаводе, конечно. И вот мчимся мы такие по морозцу, булки доедаем, как вдруг...
Вдруг у помойки гора огромных черных пакетов, из дырок выглядывают книги... Лёня сразу припарковал саночки-то.
Короче, книги оказались почти все на немецком, а вот пересыпаны они были фотографиями, трудовыми книжками, удостоверениями и дипломами, а также открытками. Там была уймища открыток! Штук триста, не меньше, начиная с 50-х. И письма. И трогательная коробочка с пуговицами, наперстком, ножницами и иглами...
Как пояснили выискивающие в этих залежах металл аборигены, некая бабушка умерла, вещи выкинули, а эти, вроде, на балконе у неё хранились бумажки.
А как я сама разобралась, в 1929 году родилась девочка Валя, закончила пединститут и устроилась в пятидесятых работать учительницей иностранных языков сперва в одну школу, потом в другую, потом... До самой пенсии в школе. И писал ей в 50-х из военный части на Дальнем Востоке некий Филипп, томящийся на службе. А потом писала сестра. А потом поздравляли с праздниками многочисленные ученики. И подписывались они: "Твои дети". И какой класс. Многие ей писали. Даже Путин писал к 9 мая.
И все эти письма хранила тётя Валя. И фотографии подружек из пединститута.
Больше не хранит.
Собирая все эти бумажки, мы опоздали. Бабушка встретила нас в пальто и в ярости. Пришлось мчаться на тачке к глазному. Впрочем, у него все равно компьютер не работал.

Если бы Боря родился первым, я ничего нового не узнала бы о детях ))) В смысле, вот ему 2 - и он развивается строго по учебнику. Пришла пора истерик и требования - вот, пожалуйста. Он кремень, если чего-то хочет, будет орать. Час может проорать запросто. Умолкать, всхлипывать, отдыхать и начинать снова. Хотел лазерную рулетку. Орал. Искал её всюду, не отвлекался ни на что: ПИка! ПИка! Получил её, наконец - и немедленно успокоился.
Пришла пора повторять слова? Он повторяет, пожалуйста. Всякие, выбор каждый раз меня удивляет. Лёня вообще не желал повторять ничего и ни за кем. Боря: Щука! Щука! Щука! И тащит фонарь - время укладываться и читать русские сказки. Увлечение сказками неожиданно для меня, но требуют: старший - Марью Моревну, младший - По щучьему велению. Ходили с Лёней на спектакль про Марью Моревну как раз - дети сопереживают, плачут, одна девочка так ревела, когда Кощей убил Ивана-царевича, что её вынесли из зала. Шесть плюс, не хухры-мухры!
Вернемся к Борису. Он вредит и ломает, как настоящий двухлетка! Только за сегодня: натолкал монеток в щель для дисков в магнитоле машины; оторвал кусок обоев; рассыпал крупу. Наказания переносит стоически (прабабушка потрепала за ухо), если строго спросить, кто это сделал - светло улыбается и отвечает: Я!
Старательно пытается залезть повыше и упасть.
Поёт!
ТИка-тИка...
Тёпа... Ука...
Это у него Богушевская - тихо-тихо сказку напевая... Тёплым одеялом укрывая...
Любит отца немыслимо. Мы поехали на дачу, зашли в гости: Лёня копал снег на улице, а Борю Олег занёс в пивоварню. Сидел там в мужской компании за стойкой на высоком стуле, глазел. Потом стали разводить огонь, вытащили Бобра на улицу, а он пальцем показывает обратно и негодует: Ба(р)! Ба(р)!

сразу ухватил человек главное. Может нежно говорить:
- Я хотю пити! (хочу пиццы)
А может, усаживаясь в машину, весело орать:
- Я хотю в Икей!
В Икее не бывал, кажется. Но я ездила туда за столом и он услышал.

В новогодние каникулы Олег поехал потусить со своими друзьями дачными. Через некоторое время присылает мне фото: сидит на стуле рыжая кошечка. Потом еще одно: портрет его с кошечкой в руках. Потом спрашивает прямо: нам нужна кошечка?

Есть у нас друзья, они любят зверей - и звери к ним тянутся вечно. Весной прибились к дому два щенка - рыжий и черный. Бегали вокруг, питались, конечно, но прописывать их никто и не думал. И вдруг однажды хозяева парковались у крыльца - и рыжий попал под колесо. Сломана лапа! Черный увидел всё это и немедленно свалил от греха подальше. А рыжему - ветеринарка, железяки в ноге, теплое место в доме, на руках пописать выносят. Выпал счастливый билет, в общем, а лапа срослась отлично. И вот этот рыжий вымахал в огромного пса и загнал в декабре на дерево рыжую кошку. Кошка была спасена, накормлена и водворена в дом (собака, три кошки, два попугая, между прочим). Назвали её Анфисой - и растопила сия Анфиса каменное сердце Олега Владимирыча. Дело было по соседству с пивоварней, так что Олег Владимирыч и так был достаточно добрый (но не настолько, чтобы приехать в ту же ночь с кошечкой на такси). Дама прибыла позднее, 8 января. Дети в восторге: она играет! Гоняет шарики! Бегает за веревочкой! Флава хочет дружить, но кошечка пока шипит. Неожиданное пополнение, в общем. Счёт 2:4, мужчин пока всё равно больше.

В воскресенье мы ездили с Лёней на слет туристят - и я удивилась, что давно не была в зимнем лесу. Что ж, на то и Посад - приехали, сдали бабушкам на попеченье Боба и пошли. А в Посаде до леса далеко, дорога через Рабочий поселок, потом вдоль линии, потом спуститься с горы, подняться - и вот ты в лесу, наконец. Что ж, добрались, под первой же сосной устроили пикник, покидались снежками, тут Лёня и домой засобирался.
В лесу этом много всего интересного происходило, и школьные уроки физкультуры (или нет, сюда не добирались, катались вдоль линии), и шашлыки, и катанье с горки в третьем овраге, и уборка огромной мусорной горы. А сегодня лес тихий, мокрый, туманный. Никого там нет, только следы собачьих лап на снегу.
Гулять ходили вместе с моей одноклассницей, поэтому чудесно было назначить место встречи: "на краю поля, там, где мы надевали лыжи".

В моём детстве был у меня дядя Андрей (он и сейчас есть), а у дяди был коттедж, где на первом этаже находился большой зал-столовая, а на втором этаже в этой части дома проходил балкон, с которого можно было заходить в спальни (числом три, но это неважно). Так вот, над залом не было потолка первого этажа, а был только потолок второго - крыша дома. Это, вроде, называется - "второй свет"?
В этом месте, рядом с огромным столом, он ставил каждый год живую высоченную ёлку. Она доставала макушкой до потолка второго этажа - и с балкона можно было потрогать шарики на верхушке.
Размах соответствовал времени, но что поделать с такой огромной ёлкой? Кто-то из детей посадил на её вершину с балкончика кошку Муську - она съехала вниз по раскидистым лапам, сбивая шары. Был нагоняй.
Так вот, эту ёлку вспомнила я сегодня, наряжая нашу посадскую домашнюю ёлочку. Я не могу пройти мимо старых елочных игрушек, натащила их из выселенных домов, забрала у родителей... Но для того, чтобы все их повесить, наша ёлочка мала. Вот ёлка дяди Андрея, пожалуй, подошла бы отлично!

Была у нас на Войковской одна любимая хинкальная. После прогулки в парке самое то - туда завалиться. Особенно Бобу там любили, официантки носили его на кухню всем показать. Но теперь-то оттуда мы переехали.
А в воскресенье с Лёней путешествовали, зашли туда перекусить. Смотрю, вывеска поменялась, но тоже что-то грузинское. Ну ладно, попробуем. Открываем дверь - а нам навстречу выбегает крыса!

В этом году у меня появился новый друг, просто подарок небес... Но о ней я ещё как-нибудь напишу (или не напишу, как обычно). Но раньше-то мы встречались только на даче, поскольку нам друг до друга совсем недалеко, я даже на велике ездила за полчаса. А в Москве - впервые. И пошли гулять по Замоскворечью, потому что начать решили с хинкальной на Новокузнецкой, а потом найти сквер с памятником. А вышла прогулка по довоенному Кировскому району. И от того сквера пошли на запах конфетный на Рот-Фронт (магазин полон разных вкусностей, подарков сладких новогодних, но и покупателей толпа), потом на Татарские в поисках Мосэнерго. На одной Татарской рабочие снимали старый номер с дома - и Наташа выпросила его для меня. Прекрасный подарок, этот синий овал, напоминающий о юности). И вот там, в этих переулках, и заброшенный старый дом на задворках детского дома творчества, вроде, встретился, а всё равно - и уютно было, и добродушно, даже мужики эти с номером оказались добряками.
А потом мы перешли Садовое в поисках Парижской Коммуны - и незаметно для себя оказались совсем в другом мире. Злые вахтёры, охранники, какие-то отделы кадров - не пускают никуда, смотреть памятники не дают. Повсюду развалины, заброшенные дома - и это мы весь квартал обошли, до самого моста. Если не промзона заброшенная, то лофт, а если еще не лофт, то пустырь. Вернулись в сумерках - и, прогулявшись там же еще раз, но уже на викимапии, обнаруживала над каждым лофтом имя мертвого завода или фабрики. Прочитала, что это была в начале прошлого века первая промзона Москвы, созданная именно там потому что рядом вокзал, много пустырей, близко вода. Что ж, за сто лет почти всё вымерло.
Но само ощущение спокойной многочасовой прогулки, с кофе, со случайными встречами - удивительно!

В последнее время вернулась я к чтению и одолела, например, новую книжку интересного мне Д.Б. Назову её Июль, чтобы снова избежать внимания к своей недорецензии. Итак, в книге три части - это книга об ожидании большой войны. За одну ночь я одолела первую часть и никак не могла понять, что же она мне напоминает. Уже лёжа под одеялом я вспомнила, где ж еще любовные сцены чередовались с приметами 37-ого года. Ну, ё-моё, конечно же это Монастырь классового врага Д.Б. - З.П. Пасьянс сошелся, и я заснула, весьма разочарованная - у П. получилось несравненно лучше и глубже, спорить нечего. Но я забыла, что это была лишь первая часть из трёх. Теперь точка осмотра немного сместилась, пахнуло неожиданной мистикой, тем, за что я и люблю Б. - когда в финале толстенной и вполне академичной биографии Бориса Леонидыча вдруг возникает стол, за которым все сидят и ждут, а! Ну, а уж в третьей части, где герой и вовсе управляет миром при помощи сочетаний гласных и согласных в сводке кинематографических рецензий, я почувствовала себя как дома. Если вначале это и выглядело, как соревнование Б. с П., то потом дело обернулось так, как будто Б. поотстал в кроссе, немного смутился, а потом взлетел и скрылся в вышине. П., кстати, продолжил бежать, выбежал со стадиона в чисто поле и там еще долго не останавливался, уже спотыкаясь и явно пропустив финиш.
Итак, Июль закончился, но я немедленно взяла в детской библиотеке "Детей ворона". Эта книга оказалась жестковата для меня по простой случайности: мама исчезает из жизни детей, а с ней исчезает и маленький толстенький брат Бобка. К счастью, я читаю по ночам, в кровати с фонариком - и, после того, как прочитал абзац о том, как Ворон вытаскивает из кроватки Бобку... Можно немедленно, задохнувшись от ужаса, обнять и Бобку, и Лёню, которые знай посапывают. У них утром снеговички принесут подарок, а на завтрак творожок, и они даже не слышали про шпионов и вредителей. Может, ещё услышат, конечно. "Дети ворона" маркирована 12+, так что трудно представить, кода там мои до неё дорастут.

Ставит нам Водоканал палки в колёса, не хочет воду подключать. Мне, в общем-то, спешить некуда, а сосед мается. Четверо детей, стирка, готовка, мытьё - знай, бегай на колонку.
Не зная, что ещё предпринять, пошёл в администрацию. Четверо детей, говорит, как жить в таких условиях? В администрации услышали про детей, послали его в опеку - там, мол, заступятся.
Пришёл туда.
Четверо детей, говорит, как жить в таких условиях?
В опеке такие:
Ну, мы ничем помочь не можем. Можем детей изъять, хотите?

Удалила миндалины, немного мыслей по этому поводу.
1. Проделала это в клинике недалеко от дома. Улеглась в стационар, там медсестра меня переодела в операционный халатик с завязками на спине, шапочку и бахилы на босу ногу, а потом усадила в инвалидное кресло и в таком бодром виде провезла по двум этажам мимо всех остальных посетителей, кто пришел мирно посидеть в ожидании приёма с больной пяткой или зубом. Ощущение необычное, все прям сторонились такого страдальца )))
2. Олег, бывалый человек, говорил, что медикаментозный сон это круто, и он отлично выспался. Скажу, что общий наркоз это не круто, я не выспалась, голова тупая, буквы путаются. Но забавно, да: вот анестезиолог у тебя над головой рассказывает, как вчера сходил с дочкой в театр на Топтыжку, а вот прямо сразу без всякого перерыва ты лежишь снова у себя в палате.
3. Я прочитала в интернете, что в первый день после операции нельзя есть, а потом помаленечку. Но мой доктор сказал: ты что, покормим тебя! А медсестра даже принесла меню для заказа обеда (операция была рано утром), ужина и завтрака. Предупредила, правда, что все будет блендером измельченное. Фиг там, я даже пить не могла без укола обезболивающего. На еду смотрела грустно.
4. Ночь в стационаре = первая за 4 года ночь без детей - не оказалась прям прекрасной, потому что у меня не было сил оценить этот дар небес. Просто спала как камень.
5. Соседке достали камни из желчного - и она поставила их в баночке на тумбочку, чтобы наблюдать. Почему-то люди любят разглядывать камни. Сперва я чувствовала некоторое неприятное чувство, но очень скоро мне стало наплевать, и я занялась своими кровавыми салфеточками.
6. Очень легко не ругаться на детей, если ты не можешь говорить громко и долго. Почему-то резко становишься убедительной. Не растерять бы этот навык.
7. Не знаю, как это делают детям или под местным наркозом. Больно ППЦ!!! Вот три дня прошло, а даже зевнуть больно. Но у меня оказались какие-то неудачные миндалины - все внутри глубоко скрыты (а сами не работают уже), трудно доставать. Ну, туда им и дорога.

Прозрачный дом

Наверное, налогов не платили,
и оттого прозрачен был насквозь
дом, где детей без счету наплодили,
цветов, собак и кошек развелось.

Но, видимо, пришел за недоимкой —
инспектор ли, посланец ли небес,
и мир внутри сперва оделся дымкой,
потом и вовсе из виду исчез.

Не видно ни застолий, ни объятий,
лишь изредка мелькают у окна
он (все унылее), она (чудаковатей),
он (тяжелей), (бесплотнее) она.

А может быть, счета не поднимались,
бог-громобой не посылал орла,
так — дети выросли, соседи поменялись,
кот убежал, собака умерла.

Теперь там тихо. Свет горит в прихожей.
На окнах шторы спущены на треть.
И мимо я иду себе, прохожий,
и мне туда не хочется смотреть.

Самого раннего детства я не помню, а в детстве разумном, младшешкольном, мой праздник всегда заканчивался вечером 1 ноября. Даже если это оказывалась, например, пятница, и удобнее было бы перенести празднование, то оно никогда не переносилось на следующий день - нет, там уже совсем другая история. Там уже 2 ноября. Наши домашние табуретки на асфальте около подъезда; снег на лацкане темно-синего пиджака. Конечно, это было на пару дней позже, но смерзлось, слепилось в одно: умер дедушка.
Мне кажется, я никогда не записывала эту историю. У дедушки Коли был диабет. В конце 80-х пошел в лес, жарко, сполоснул ноги в ручье. Через несколько дней на ноге посинел палец. Предыдущие картинки описываю по рассказам, а дальше своими собственными глазами: больница - почему-то в дальнем селе, Константинове (мы ездили навещать: желтая вода Дубны, смотрим с моста), нужно достать мази: Левосин, Левомиколь и Диоксиколь - какие таинственные названия. Дедушка без ноги. Дедушка гуляет со мной - стоит, прислонясь к стене дома, у подъезда, часами. Сидит на пеньке, оставшемся от упавшего ясеня. Я нашла в соседнем дворе запечатанную пробкой бутылку пива и принесла ему: счастлив! Ездит на рыбалку на Смену, сидит под дубком, ловит. Костыли. Потом костыль и палка. Протез: сперва одна нога, потом две одинаковые, на одну и ту же ногу - поудобнее сделали. Худая культя, из которой кое-где торчат черные нитки. Я приношу ему стопку книг и прячу костыли под кровать: пока не прочитаешь, домой не уйдешь. Вообще-то он сидит на собственной кровати. Читает. Ольгушка. Я люблю его.
Через несколько лет неудачно подстрижен ноготь на второй ноге. Палец синеет. Дедушка уже знает, что это значит. Но он очень хочет жить.
ЦРБ, Вторая хирургия. Палата на 6 человек. Молодой мужик Андрей, наступивший на осколок бутылки на Лесном озере - тоже остался без ноги. Я маленькая, не знаю, что деду отрезают ногу всё короче и короче. Гангрена - какое грозное слово. Я уже не вижу деда, а вижу только бабушку: она снимает с пустой кровати белую простыню и смеётся. Да нет же, она плачет.
И вот дедушка дома. Он лежит на столе в большой комнате. Крышка гроба стоит на лестнице между этажами. Я подхожу поближе, трогаю его лоб, прикрытый бумажкой с молитвами. Трогаю пальцы - они холодные. Дедушка остается дома всю ночь. Наутро я замечаю на его верхней губе маленькое фиолетовое пятнышко. Оно понемногу увеличивается.
И вот табуретки у подъезда. И снег на темно-синем лацкане пиджака. Мы едем в грузовой машине. Мы стоим у могилы. Бабушка плачет. Комья глины летят.
На обратной дороге мы с сестрой, пробираясь между оградок, весело обсуждаем, как на Новый год поставим на могиле елочку, сделаем сами бумажные игрушки.
И с тех пор 2 ноября осталось таким навсегда. Глядя в окно, я смотрю: идет снег? В том году, когда умер дедушка, снег как раз шёл, лежал на темно-синем лацкане пиджака. А сегодня? Тоже идёт.
Ну, и так много лет подряд.
А потом в этот же день умер папа. Это я чуть позже узнала, конечно.
То, что происходило тогда, тоже можно было бы описать спокойной вереницей простых печальных слов, но незачем: лежит где-то мой бумажный дневник осени 2003 года.
И с тех пор я каждый раз решаю, куда же мне поехать 2 ноября: в тихий и пустой Посад или на маленькое старое Алексеевское кладбище, такой странный островок среди шумного моря (или ледяного космоса) ВДНХ. Если же, как сегодня, никуда поехать я не могу, то просто пару минут стою у окна и вспоминаю, что тогда был снег, ложился на лацкан темно-синего пиджака.
А сегодня солнечно.