Низверженный Ин плёлся по грешной земле. По холоду, к метро, через пруд, долго, обдумывая каждый шаг, как-бы взвешивая его целесообразность. Подрезанные крылья кровоточили. Под конец бесплодного дня в гоове образовалась космческая пустота.
Темно. Зарыться в листья, спрятаться в дупло дерева. Жить там с белками, заготавливать на зиму орехи. Исчезнуть. Или бороться, бороться с этой жзнью насмерть. Бороться до последнего.
Алиса: Звонит по телефону и радостно кричит в трубку «Я люблю тебя!». Ин: Сидит за столом, чего-то пишет. Я: Ин? Ты опять здесь? Ин: А ты думал так легко от меня отделаться? Сиди, пиши свою программу. Я поехал на Маяковскую.
Я ем макароны, так как они содержат всё, что необходимо моему организму. Они холодные и без сыра потому что я ленивый.
Юность - время когда все пишут стихи и прочую чепуху, даже программисты.
21 - самое время прекратить это занятие дабы не быть для себя посмешищем. Неприятно осознавать, что больше не можешь делать то, что мог раньше. Гораздо приятнее жалеть себя за это.
Церемония прощания с Ином. Я: Ем макароны. Ин: Я устал. Жизнь с тобой стала невыносимой. Ухожу от тебя. Я: Проваливай. Без тебя спокойнее. Ин: Оставляет на столе книгу. Разворачивается, уходит. Книга оказывается обо мне...
Нервно, пальцы, сигарета. Я с тобой. Пишу об этом. Зажигалка, тусклый тамбур. Спать, пусть ночь заглушит это. Скрип усталого состава. Бремя времени теченья... Нас несёт домой, обратно. Позади осталось лето. Ты молчишь и будто плачешь. Я помочь тебе не в силах. Миф о вечном возвращеньи Может нам приснилось это?
Рвите нити, режьте розы, Сейте ситом, корчьте рожи. Коржик с маслом ешьте чаще. Щас же спите, завтра тоже...
Там было много летучих мышей. Они жили в трансформаторной будке и шуршали крыльями, когда по вечерам мы приходили их слушать. И я готов был танцевать с ними.
Мы ходили голышом по дикому пляжу и я представлял себя первыми людьми на земле. Весь мир тогда был создан для нас.
По ночам мы разжигали на берегу костёр и плавали в солёной черноте сливавшейся с горизонтом. И небо было усеяно звёздами. И эта чернота растворяла нас. И мы соединялись с морем, друг с другом, со звёздами.
Мы были по-настоящему счастливы. И время замедляло своё движение. И не было кроме этого места других мест.
Повсюду пели цикады прятавшиеся в ветвях кипарисов. И их звук был похож на лучи солнца...
И главное - я знал, что когда проснусь, в моей руке будет зажата рука девушки из моих снов.
Сегодня весь город потонул в смоге. Кругом бело как на картинах Моне. Утро. Все плывут в этой манной каше пытаясь сойти за ежиков в тумане. Только это не туман вовсе. Это дым. Повсюду дым. Даже дождь оказался ненастоящим. Метеорологи бастуют. Не платят деньги метеорологам. А может правительство решило продавать воздух. Капитализм. Люди особого внимания на это не обращают. Если однажды небеса над ними разверзнутся, а в новостях про это не скажут, никто даже и не заметит. Честное слово! Я брожу по комнате, разбрызгиваю воду из пульвилизатора. Глупое, конечно, занятие устраивать искусственный дождь в собственной квартире, но больше в голову ничего не приходит. Пойду спать, утро уже...
(лето, когда горели торфяные участки в подмосковсе)
[показать]ВСЕХ С ЛЕГАЛАЙЗОМ! Теперь (с 12 мая 2004) с собой можно спокойно носить бокс или 5 грамм гашиша. (только административная ответственность) Госнаркоконтроль в панике - того и гляди потеряют работу. http://www.radikaly.ru/press/?text=3861
P.S. Попались :) (надеюсь, что только в переносном смысле). Закон уже успели отменить. ГНК опомнился, как же так... Где я живу...
Один мужчина постоянно падал на меня в метро, а когда я его разбудил на конечной сразу открыл глаза, как будто только этого и ждал. Когда я вышел из вагона мимо мня прошла симпатичная молодая девушка на тоненьких-тоненьких ножках-спичках. Другая, с безобразно выкрашенной в рыжий цвет челкой зачем-то мне улыбнулась. Потом я увидел женщину, стоящую возле прилавка, которая, чтобы прочитать что-то на витрине спустила солнечные очки ниже носа, вместо того, чтобы поднять их на лоб. Так она и стояла. Маленькие девочки на детской площадке кидались друг в друга яблоками. Двое детей постарше сидели в обнимку на лавочке и улыбаясь глядели на них. Вот такие вещи иногда происходят прямо перед вашим носом, а вы даже и не догадываетесь об этом...
О солдатах просящих милостыню в метро22-05-2004 01:42
Потом родина отправила их охранять свои границы. Возвратившись с войны, искалеченные морально и физически, порою почти разорванные надвое они начинали верить в бога, креститься при любом удобном случае и протягивать людям иконы прося милостыню.
Я знаю, жизнь человека коротка и хрупка как цветок. Но как же её прожить будучи человеком - существом осознающим свои действия и наделённым правом выбора? Существом, которому дано так много, что он не может вместить всё это в одну короткую жизнь.
Вы - сволочи, кричу я им, они ликуют. Любой кусок дерьма они готовы проглотить. «Какой скандальный автор, нестандартно мыслит. Что хочет он сказать назвав нас сволочами? Что данная метафора могла бы означать?» У них нехватка чувств. Они их продали однажды по дешевке дьяволу в одной из телевикторин. Теперь косят под неудачников и, жизнь кляня, всё ищут новых ощущений.
Так думал Ин - поэт, не я. Всё это для него, а мне - лишь проза жизни - Как этот день дожить скорее, а завтра встретиться, с тобой...
Мысли.
Тепло батареи. Шершавость небритой щетины. Разорвана линия связи с подругой. Любовь. Ночной бред. Часы, капли и мысли. Иногда - стук сердца. Всё вторит друг другу. Передразнивает. Смешивается в кашу ритмов. Стрелки меняют угол. Удар. Мысли стекают по стеклу. Просто дождь. Просто уснула. Просто отключила телефон. Просто буквы. Удар. Половина четвёртого.
Буквы.
Чёрт знает что - какие-то долбаные закорючки. Я пишу их. Это такая чушь. Писать их. Капли не успевают за секундами. Куда им. А мысли, они вообще везде. Все предметы - это куча человеческих мыслей спроецированных на материальный мир. Беспомощность. Не могу передать тебе мысли. Связь оборвана. А ты видишь во сне что-то круглое. А может и нет. Может ты не спишь и думаешь обо мне. А может, в твоей голове шестигранники с дырками. Ты смотришь в учебник химии и даже не знаешь про телефон. Я так во всём запутался.
Мне так осточертели эти капли. Мне надо обязательно вырвать стрелки у этих часов. И остановить время. Как я хочу укрыться от них одеялом тягучего липкого сна без снов. Пусть там будет одна вода. И пусть она будет неподвижна.
А ещё я бы подставил ладони каплям. Я растворился бы в этом дожде. Я бы гнулся от ветра с деревьям, листом плыл по холодному асфальту в сточную трубу. Я бы не нёс тогда этот бред. Я бы не знал...
Волосы.
На голове растут волосы. Их не больно стричь, как ногти. Значит мои волосы - это не часть меня. Это инородная субстанция. Это растения на моей голове. Они питаются погибшими мыслями. Падальщики.
Удар.
Это не сердце. Головой о незакрытую в темноте дверь. Темнота как бы от этого усилилась. И боль. Уже во всей голове. И эти мысли. О, как их много в темноте. Можно ловить их сачком. Класть в карманы. Полные. Делиться потом с друзьями. Мысли изнутри, а дверь снаружи. Плющит голову с двух сторон. Какая ночь...
Опустошенность - вот, что наступает, когда сбываются все мечты. Но не сразу. Сначала счастье. Мимолётное оно вспыхивает как сверхновая, выбрасывая тебя за грань привычной жизни, и ты, самовлюблённый и самодостаточный, утопаешь в блаженстве, отдаёшся полностью во власть течению, позволяя себе больше не управлять этой жизнью, и, затаив дыхание ждешь куда тебя отнесёт волна...
Только потом, очнувшись на мели, без единой мысли в голове, обессиленный, выжатый как лимон ты осознаёшь то, что бывает потом. ОПУСТОШЁННОСТЬ.
Я возвратился в Москву. Делаю звонки, чтобы найти траву и работу. Лениво перебираю струны гитары, смотрю ящик, чтобы только убить время. Постоянно прокручиваю в голове прошедший месяц. Воспоминания о нём непременно заканчиваются картиной, увиденной мною в окне электрички. Огромное, малинового цвета заходящее солнце, вспоровшее своими лучами пепельно-серое небо. Так оно висело до тех пор, пока тучи до конца не затянули проделанную им дыру.