Попросил я вежливо Наташку:
- Дай списать, пожалуйста, домашку.

Не дала. Краснею от обиды я:
До чего ж Наташка невоспитанная!

Ещё стою я на пороге,
Дрожа потёмками души,
А тень моя уже в дороге,
А тень моя вперёд спешит.
Ей ждать чего-то нет резона,
Скользит бесшумною рекой,
И вот уже у горизонта
Призывно машет мне рукой.
Ещё лишь миг. И вовсе нету.
За край нырнула в новый день.
А на пороге с сигаретой
Всё так-же мнётся чья-то тень.

Если не с кем и поговорить,
Значит не с кем волшебство творить,
Искупавшись в небесах ночных,
Выпить звезд бутылку на двоих,
И подумать шепотом почти,
Испуская чаянья лучи:
Хорошо, когда дрожит свеча,
Если есть с кем просто помолчать.

Крысы бежали. Народ ликовал.
Будут амбары забиты пшеницей.
Крысы бежали. За стены, за вал.
Ночь напролет веселилась столица.
Крысы бежали. Наказано зло.
Будут амбары пшеницей забиты.
Крысы бежали. Ушел крысолов.
Тает последняя ночь Атлантиды.

Раз Петров до самой школы
Ивановой нёс портфель.
Не за банку пепси-колы,
Не за сахар-карамель.
Не купить за них Петрова!
Он портфель готов таскать
Только если Иванова
Дать контрольную списать.

С каждым днем все ближе ближе
Неба синего стекло.
То ли я взлетаю выше,
То ли небо повело.

Но скорей всего на то есть
Примитивнее ответ:
Подступает дальнозоркость
На исходе многих лет.

Если будем тише мыши,
Если рухнем в дикий пляс,
Может, небо нас услышит,
Может, Бог нам и подаст.
Пусть не сразу, не на блюде,
Не совсем, быть может, то,
Но зато, зато мы будем
И попробуем зато
Запах солнца жарко-рыжий,
Неба яблочный компот.
И услышим, как по крыше
Кот оранжево идет.

Как-то мне сказала птица:
- Разрешите приземлиться
Мне на ваш прекрасный нос.

Я ответил: "Ради бога!
Он с утра, как раз немного
Удивительно подрос!"

Жизнь торопит и торопится,
Тропки в стороны расходятся,
Чтоб сойтись однажды заново,
У парома запоздалого.

Прямо у причала ветхого
Право, помянуть нам есть кого.
И лицо подставив дождику,
Заплатить обол паромщику.

Вот Тим Собакин. Вот "Трамвай"
На нем Собакин въедет в рай.
Но знает каждый в том саду:
"Трамвай" читают и в аду.

На http://vorath.livejournal.com/181932.html

Столько дверей да и столько возможностей,
Что печься некогда об осторожности.
И улетаешь, а телом вслед тянешься,
Страшно одно лишь, что снова останешься
В старой каморке без света и воздуха,
В сумерках мокрых, но выжатым досуха.
Там где за шторкой раскрашенной заново
Люди - актеры, а куклы - хозяева.

Всё незначительней обитель,
Всё глубже тени на стене.
И время - скромный победитель,
Тихонько вяжет свитер мне.
Вот за окошком свет остынет,
Вот незнакомо скрипнет дверь.
И время нежно приобнимет
И грустно скажет: "На, примерь".

Ульяна Яворская

В моей квартире осень. Я печально
Укутаюсь в застиранный халат.
Он был когда-то белым и купальным,
Но все хранит поездки аромат.
Пятно, что ни за что не отстиралось,
Напомнило мне пролитый глинтвейн.
Приятная вечерняя усталость
По вычерченной графике ветвей
На стенах и изысканных обоях,
И плавающий кофе островок
На блюдце, как обители покоя,
И сахара редеющий песок.
На гранулах дремотного сознанья
Блистающие капельки дождя
Качает переливами. И стан я
Укутываю в лето, уходя
в баюканье осеннего дождя...
---------------------------------------------------------------------

Зима в моей квартире. Я тоскливо
Укутаюсь в застиранный пиджак
Вот это вот пятно - пролил я пиво.
Вот эта дырка - лазил на чердак.
Вот красная тропинка - здесь был кетчуп.
А поперек спешит кефир-сосед.
Рукав едва слезой свечи отмечен -
Тогда в июле отключали свет.
А вот прожег я дырку сигаретой,
Пока на дачу свой автобус ждал...
Опять напомнил мне пиджак про лето.
И что с тех пор его я не стирал.

А и К
Поссорились слегка
А упало, К пропало
Потянулись вдаль века.
Позапачкались одежды,
Поменяла путь река.
Но воюют, как и прежде
До безносой - А и К.

От перемены мест и времени
Порой слагаемся не с теми мы.
И от иных уже далече мы,
Местами, временем залечены.
И в сумму день и ночь слагаются,
И от сумы не зарекаются.
А жизнь потрескивает хворостом
От перемены мест и возраста.

Лечит птичек и зверей
Добрый доктор Бармалей.

На него весьма сердит
Злой разбойник Айболит!

Все хорошо да вот как-то не очень.
Ночи длиннее, а дни всё короче.
Хвост пистолетом бы, только он куцый.
И по утрам всё труднее проснуться.
Всё замечательно, только вот как-то
Вдруг попадаю всё чаще не в такт я.
Вдруг пропадаю, и больше нет мочи.
К лучшему даже, что дни всё короче.

Безо всякого сомненья,
Никакого спору нет,
Что клубничное варенье
Лучше всяческих котлет.

Вот бы сесть нам на диету,
На такую только, чтоб
Есть клубничные котлеты.
Вместо соуса - сироп!

Когда гусеница была бабочкой
Ей было все до лампочки.
Она летала от цветка к цветочку
Пила нектар маленькими глоточками,
С другими бабочками трещала о пустяках
И слушала любовные излияния в стихах
Молодого кузнечика-погодки.
Стояла солнечная погодка
И казалось что жизни не будет конца и края...

Когда бабочка умирает -
Она превращается в старую гусеницу,
Поселившуюся на отшибе.
Она помогает найти себя девочкам с улицы,
Но никто никогда ей не скажет спасибо.
А потом она танцует последнее танго,
И умирает надолго уже и всерьез.

А в небе появляется еще один ангел,
Порхающий среди звезд.

В замке одном здоровом
Доила дама корову.

А кавалер лохматый
Навоз убирал лопатой.