- А я вот как могу, - сказал Вовка и встал на голову
- Ну и подумаешь, - хмыкнул я и залез на самое высокое дерево во дворе
- Это еще что, ты на меня посмотри, - заорал Вовка и перепрыгнул через огромную лужу.
- Ха-ха-ха! - расхохотался я и стоя на ногах скатился с горки
- А вот так ты можешь? - разозлился Вовка и прошелся по забору.
- Я еще и не так могу! - ответил я и сделал колесо.
Потом мы целый день прыгали, скакали, ползали, кувыркались, но так и не смогли узнать, кто из нас самый-самый.

А Машка в нашу сторону так даже ни разу и не посмотрела!

Гоблин Гоблинович Гоблин
Был фамилией своей
Очень сильно недоволен,
Поменять хотел скорей.

Жалко Гоблина, конечно,
И теперь, столкнувшись днем,
Будем звать его мы нежно
Гоблин Гоблинович Гном!

Грудь женщины бывает не упруга.
Но это не к тебе, моя подруга.
Ведь грудь твоя туга и непреклонна,
Хоть нету в ней ни грамма силикона!
За это грудь твою я уважаю!
За это грудь твою я обожаю!
Она мне Эверест и альма-матер!
За это подарю я ей бюстгальтер,
Но не российский - импортный, вестимо,
Из магазина местного интима.

Тимофей идет по небу,
Тимофей несет калач.
Он роняет с неба крошки,
На смеющихся людей.
Люди руки поднимают,
И кричат ему "ура",
И ему напоминают
Очень сильно голубей.

Тимофей идет по небу,
Утопая в облаках.
Поднимается все выше
Прямо к Солнцу и Луне.
На земле он был бухгалтер,
Цифры разные считал,
А сейчас он словно ангел
В колокольной вышине.

Тимофей идет по небу,
Люди смотрят на него,
Тимофей почти не виден,
Все глаза до боли трут.
Но когда уже понятно,
Что на небе никого,
То с каким-то облегченьем
На работу все идут.

На работе в главном банке
Стол кубически стоит,
Перед ним пустеет кресло,
Рядом - фикусы цветов.
Жил когда-то и работал
Здесь бухгалтер Тимофей.
А теперь лишь только ветер
Треплет листики счетов.

Мы с Вовкой один раз всего подрались. Нет, вы не подумайте, что мы как девчонки какие-то. Мы с другими пацанами часто задираемся! И друг с другом по шуточному мы все время деремся. А вот так, чтобы по настоящему - только один раз и подрались. У меня даже кровь из носа потекла, так мы сильно схватились. А у Вовки царапины на щеке получилась длинная - это я просто кулак не успел сжать. Потому что царапаются только девчонки, а я хотел кулаком ударить, но не успел его сжать.

Потом у меня еще куртка сзади порвалась - это я когда падал, за скамейку зацепился. Зато я Вовкину кепку на середину лужи зашвырнул - он потом ее еле достал, еще и ноги все замочил. Мы потом целую неделю не разговаривали. Больше с тех пор мы так сильно уже не дрались, потому что мы настоящие друзья и из-за всякой ерунды никогда не ругаемся. У нас дружба такая мужская, настоящая. Поэтому, кстати, только мужчин и берут в экспедиции в Антарктиду или на Северный полюс. Потому что, там долго надо вместе жить и чтобы ругани из-за всякой ерунды не было. А это у нас единственный раз такая драка была. Потому что повод был настоящий. Я потом Вовке долго еще припоминал, и он мне тоже.

Сейчас, правда, даже смешно рассказывать, как мы подрались. А потом еще и дулись друг на друга всю неделю. А все из-за того, что Вовка то ли сказал что-то не так, то ли сделал. Вовка, правда, говорит, что это я что-то не то сказал. Я точно уже не помню, честно говоря. И Вовка тоже не помнит. Но что-то серьезное было, это точно - иначе бы мы не подрались бы никогда!

- А спорим, я со второго этажа спрыгну, - спросил меня Вовка.
- А чего тут спорить, тут много ума не надо, - согласился я.
- Ну ладно - не унимался Вовка, - спорим я на доске "козел" напишу.
- Ага, только смотри не ошибись, ты же у нас тот еще грамотей.
- Ну тогда, тогда... - Вовка все никак не мог остановиться - спорим тогда, я завтра Ленку Кузнецова ущипну, а она еще и извинится!

Ленка у нас в классе была самая большая. И к тому же занималась где-то то ли борьбой, то ли штангой. В общем щипать бы ее побоялся даже наш физрук.
- Спорим, - подумав, согласился я, - а на что?
- На две шоколадки! - обрадовался Вовка. Его хлебом не корми, дай шоколада поесть.
- Хорошо, только чтоб без жульничества, а то притащишь какие-нибудь микро-шоколадки, как прошлый раз.
- Прошлый раз это другое - обиделся Вовка - а сейчас, вообще это ты мне их тащить будешь.

В общем он такой уверенный был, что сомнение меня взяло. А вдруг эта Ленка - мазохистка какая-нибудь, а Вовка про это узнал? Может, она любит, чтоб ее щипали? Поэтому на всякий случай я втихаря Ленку на перемене подловил и поинтересовался:
- Слышь, Кузнецова, а что б ты сделала, если б я тебя ущипнул?

Кузнецова охотно не только ответила, но даже и показала. Прямо на мне.
- Да погоди ты! - захрипел я, и Ленка немного ослабила хватку, давая мне возможность вздохнуть - Это просто Вовка ходит, хвастает, что ущипнет тебя, а ты ничего не сделаешь. Мы с ним даже поспорили на две шоколадки. Только ты ему не говори, что я тебе сказал! А я тебе за эту одну шоколадку отдам!

Ленка что-то прикинула в уме и ответила:
- Я шоколад не люблю. Давай ты лучше мне будешь портфель всю неделю до дома таскать.
- Э-э, нет, - говорю, - это уже совсем другое, с тебя и шоколадки хватит.
Пока Ленка думала, я вывернулся и убежал.

На следующий день на первой же перемене, когда учительница вышла из класса, Вовка встал и бочком, бочком подошел к Кузнецовой. Та задумчиво смотрела в окно. Вовка беспомощно оглянулся на меня - я махнул ему рукой, давай мол, герой. Тогда Вовка нерешительно протянул руку и ущипнул Ленку за бок. Ленка резко повернулась, Вовка вжал голову в плечи. Кузнецова внимательно посмотрела на Вовку. Вовка жалобно посмотрел на меня. Я уже хотел бежать его спасать, но тут Кузнецова тихо сказала:
- Извини, Вова, - а потом вышла из класса.

Вот этих девчонок фиг поймешь. Вчера чуть мне шею не свернула, а сегодня перед Вовкой извиняется! И вообще из-за нее я целых две шоколадки проиграл! Пришлось мне на большой перемене бежать в ларек за шоколадками. Там правда только белый шоколад оказался, но мы ж насчет цвета и не договаривались, верно? А после уроков, я плитки Вовке отдал. Вовка был какой-то грустный. Наверное, пока Кузнецову щипал, переволновался очень. Я ему и предложил, чтоб отвлечь:
- Айда сегодня в кино. Там сегодня про пришельцев что-то показывают.
Вовка вздохнул и говорит:
- Не могу я, у меня дела.
Какие у него дела могут быть, когда кино про пришельцев?

Пока я учебники собирал, Вовка куда-то испарился. Вдруг вижу в окно: выходит из школы Кузнецова. А за ней Вовка идет - и портфель ленкин несет...

Вот гады, а? Это ж они, значит, специально сговорились! Вовка шел чуть позади, уткнувшись глазами в землю. А Ленка Кузнецова гордо шествовала перед ним, периодически кусая большую белую шоколадку. А еще ведь говорила: не люблю шоколад, не люблю! Врунья!

Подходит как-то Вовка ко мне с загадочным видом и говорит:
- А ты знаешь когда у меня день рожденье?

Ха-ха! Как же мне не знать - я ж у него уже четыре раза на день рожденье был!
- Пятнадцатого февраля! - говорю,
- А вот и нет, - обрадовался Вовка - не угадал!
- Как это?
- Не пятнадцатого февраля, а пятнадцатого файберия!
- Что это за файберий такой? - удивился я - нет такого месяца!
- Это я сам его придумал - говорит Вовка, - звучит красиво очень. А потом февраль тоже ведь кто-то когда-то придумал, а потом все и привыкли. А я вот файберий придумал - мне кажется так красивее. А может и всем покажется когда-нибудь? А кто первый придумал? Я!
- Здорово, - восхитился я, - а ты один только месяц придумал?
- Пока только один - скромно признался Вовка, - но могу и еще. Вот ты когда родился?

Вот ведь гад какой! А ведь он у меня четыре раза уже на день рожденье был, а все никак не запомнит.
- В октябре - отвечаю.
- Октябрь, октябрь, октябрь... - начал бормотать Вовка
- Тебя что, заело? - спросил я
- Не мешай! Думаешь легко что ли новые слова придумывать!... Октябрь, октябрь,..
- Быктябрь, - брякнул я
- Почему это? - опешил Вовка
- Ну не знаю, бык он сильный такой, мощный. Любого завалит, даже Петьку нашего, второгодника.
- Ну, да, тогда хорошое такое название получается - согласился Вовка.

Сели мы с ним и стали вместе придумывать. И получился у нас такой календарь:
Нервань, Файберий, Мартензий, Айприлий, Майорий, Юний, Юлий, Августенций, Всемтябрь, Быктябрь, Новоябрь, Едабрь.
Несколько дней мы с Вовкой прикалывались: то открытки к восьмому мартензию сочиняли, то мечтали о подарках на первое нерванья. В общем повеселились на славу.

А потом у нас диктант был. Учительница на следующий день тетрадки принесла я открываю, а у меня там двойка. Оказывается я вместо пятого октября в диктанте дату "пятое быктября" поставил. "Вот я думаю, балбесина". А тут Вовка подходит, он тоже "быктибря" - написал. И тоже двойку получил. И по заслугам. Во-первых, не фиг было своими придуманными месяцами мозги пудрить. А во-вторых, он же умудрился "быктЯбря" написать через "И" - "быктИбря".

Двоечник несчастный!

Однажды мы с Вовкой решили коллекционировать двойки. У меня уже была одна: по математике. А у Вовки - по физре и русскому. Я на следующий день поднатужился и получил двойку по пению. Стал я перед Вовкой хвастаться, а он взял и еще одну двойку по русскому получил.А потом и говорит мне:
- Давай меняться, я тебе двойку по русскому отдам, а ты мне по пению!

Тоже мне, нашел дурака. Русский язык то почти каждый день бывает. А пение - только раз в неделю.
Я ему так и сказал. А он отвечает:
- Зато по русскому двойка красивее!
Что правда, то правда. У Галины Андреевны, русички нашей, почерк, как будто из прописи. А по пению учитель - пишет, как курица лапой. В-общем, я подумал, подумал, и решил все-таки поменяться.

К концу недели у Вовки уже семь двоек было, а у меня шесть. Вовка и давай выпендриваться, мол вот он какой изобретательный. Он дажепо труду умудрился двойку получить, хотя трудовик наш никому в жизни двойки не ставит. А Вовке поставил. За то что Вовка какой-то очень редкий инструмент сломал. В общем, развыступался Вовка передо мной - силы нет. Я терпел, терпел, а потом, как толкнул его - он аж с парты улетел. И так удачно получилось, что дело на уроке было - мне тут же двойку по поведению влепили. Так что счет у нас вышел равный.

Жаль, правда, что родителей в школу вызвали. Я папе все честно объяснил, что мы просто решили двойки коллекционировать. А папа затылок почесал и решил:
- В общем, так, с этого дня будешь коллекционировать пятерки и четверки. И пока ты на них все свои двойки не поменяешь, никаких тебе футболов и дворов, будешь сидеть дома и учиться.

Оказалось, что четверки и пятерки собирать - сложнее. Я, наверное, месяц их собирал. Вместе с Вовкой. Оказывается его папе тоже больше пятерки и четверки нравятся. К концу месяца у меня было уже семь пятерок, а у Вовки восемь. И давай он опять выпендриваться передо мной. И опять на уроке. Я хотел его толкнуть, но не стал. Потому что пятерку по поведению я все таки к концу месяца добыл, и обратно на двойку менять ее уже не захотел.

Я возьму с собой морковку,
Я в автобус заскочу,
И, проехав остановку,
За проезд не заплачу.

Раз с морковкой, значит - заяц,
Тут, простите, спору нет!
Ну, а зайцу, точно знаю,
Брать не принято билет.

На дырявом заборе
Слово РОЗА написал,
Выделившись из толпы.

Как-то мышка НЕ-норушка
Убрала свой уголок
И лягушку НЕ-квакушку
Пригласила на пирог.

Но была та НЕ-квакушка
Прерассеянной такой,
Что пришла она к норушке.
(Тоже мышке, но другой).

Вот лягушка НЕ-квакушка
У норушки всё гостит,
Ну а мышка НЕ-норушка,
Дома бедная грустит.

Жил да был Иван Карманов
Разводил он тараканов.
В паутине чердаков
Разводил он червяков.

Их кормил Карманов сдобой,
И менять на мух таскал.
Ну а мух он на свободу
Непременно выпускал!

Вот и недолга вся, в складчину ад и рай -
Облачным волком месяц кусать за край,
Губы изрезав, кровью своею сыт,
Через железо, переметнувшись в сны.
Вот и лесок тот, что воровал мой взгляд
Вот и кусток тот, что не уйти назад.
Кто-то же спел мне, ангел, а может, зверь,
Тот колыбельный, что навсегда теперь.

Шёл по улице Юннатов
Знаменитый Мойдодыр.
А по улице Пиратов
Шёл навстречу Твойдодыр.

Крик раздался Твойдодыра:
- Эй, здорово, Мойдодыр!
А в ответ от Мойдодыра:
- Как же рад я, Твойдодыр!

Пять минуток постояли
О минувшем поболтали,
И пошли скорее в тир,
Где работал Нашдодыр.

Ах, зачем хватали за косичку мы
Круглую отличницу Лисичкину?

А она то дружит нынче с Петей -
С тем, который хулиган отпетый.

Февраль (достать чернил и плакать).
Март (завести себе собаку).
Апрель (сойтись с одной пейзанкой).
Май (прыгнуть где-нибудь с тарзанкой).

Июнь (куда-нибудь на дачку).
Июль (все ж завести собачку).
Ну август (вставить евроокна).
Сентябрь (только б не промокнуть).

Октябрь (ну хотя б дворняжку)
Ноябрь (может быть, подтяжку?)
Декабрь (только бы не слякоть)
Январь (купить чернил, чтоб на год!)

Чай завариваю крепко
Птица мокрая на ветке
Чистит клювом ноготок.
Обжигает кипяток.
За окном спешит соседка.
Капли пишут что-то редко
В грязной прописи окна -
Непонятно ни хрена.
Небо грязной стекловатой.
Сахарочку маловато.
Ну еще один заход.
Всё равно ведь не придет.
Не прижмется, не обнимет.
В кружке чай тихонько стынет.
Чайник, хлюпая, сипит.
Птица мокрая сидит.

Действовать сапом негромким назло тем,
Кто начертал закон.
(С первый звезды сойдет позолота
От бесконечных войн).

Перемешать в реторте неспешно
Вместе Зло и Добро.
(И почернеет, как пить, неизбежно
Второй звезды серебро).

Дальше зубами, локтями, ножами
Действовать наверняк.
(Третья звезда расхохочется ржаво,
Предвосхищая мрак).

И от беспамятности каменея
В сломанную скрижаль:
К черту все звёзды! А он уж сумеет
Их заграбастать жар.

- Это был необыкновеннный дрыщ. Все дрыщи были обыкновенные, а этот был необыкновенный. Трудно сказать что было необыкновенного в этом дрыще, но что-то такое, что отличало его от других дрыщей. Я это сразу поняла. И он сразу понял, что я поняла. Наши взгляды на миг встретились. На миг, мир потерял свои очертания. И словно смертельной молнией меня пронзила мысль. Я вдруг ясно увидела, что несмотря на всю свою необыкновенность, он все равно был, есть и всегда будет дрыщём. Я опустила глаза и прошла мимо.

- Это была необыкновенная мымра...

Где-то там за океаном,
Недоступна холодам,
Есть страна с названьем странным,
А названье: "Где-то-там"

Где-то-там есть обезьяны,
Где-то-там жираф живёт,
Где-то-там растут бананы
Где-то-там весна весь год.

Где-то-там до ночи пляски,
Где-то-там вокруг костров,
Где-то-там порхают сказки,
Всех размеров и цветов.

И признаться, между нами,
Очень хочется порой
Побывать мне в Где-то-таме,
Годик там пожить другой.

Чтоб луна, как будто блюдце,
Чтобы прыгать над костром,
Чтоб когда-нибудь вернуться
Где-то-тамским дикарем!