Птички по небу летят,
Звери по лесу гундят,
Я один сижу на Ж
На четвертом этаже,
В душном пыльном офисе.
И читаю новости.

Сообщают в новостях,
Что погоды нынче ах,
Что пора уже к морям,
Что давно прекрасно там,
Лед сошел и пляж открыт,
Кожа белая горит,
Рыбки по морю плывут,
Птички по небу снуют,
Ты один мол в офисе,
Словно вошь на глобусе.

Может правда, сделать так,
Взять любимый свой рюкзак,
Взять палаточку одну,
Может даже взять жену,
И отправиться скорей,
К берегам таких морей,
Где и рыба, где и птица,
Где зверье еще родится,
Где прозрачней и свежей,
Чем здесь в офисе на Ж?

Поспеши тебе осталось
Сто почти мгновенных лет.
Это очень-очень мало,
Это, как почти что нет.

Зря часов тик-таком меришь
Механически ты срок.
Как не бейся, не успеешь,
Ухватить хоть шерсти клок.

Доживешь почти до ста и
Глянешь горько, и вздохнешь.
А рука уже пустая.
И в окне последний дождь.

Когда в тебе затвердевает свет
И вырваться не в силах он из ямы,
Приходится ходить на голове,
Дышать водой и говорить с камнями.
И лишь тогда, быть может, лишь тогда,
Сведя с ума поехавшую крышу,
Ты снова станешь ясным, как вода,
В которой каждый выдох солнца слышен.

Каждый медведь имеет право на мед.
Страховку, даже в углу медвежьем.
Каждый медведь имеет право на мёд
И наступать всем на уши нежно,
Каждый медведь имеет право на храп
И на берлогу в чаще.
И сосать любую из лап,
Ту, что слаще.

С утра беру его сонного из кровати, несу поближе к туалету. И жалуюсь, пытаясь протиснуться в двери:
- Ты,блин, длинный уже какой и тяжелый... Будет тебе восемнадцать лет - я тебя не унесу уже...
Ребенок сонно и флегматично бормочет:
- До восемнадцати еще далеко...

Ну да, точно, на днях же шесть лет отметили.
Аж спина заныла.

Там где к Плутону поворот,
Направо от кометы
Дорогу грубый звездолет
Не уступил ракете.

Разбил крыло он ей хвостом,
Смял две перегородки,
И целый вечер там потом
Мы все стояли в пробке!

Жил рыбак один, Гуд Ивнинг.
Утром, взяв спортивный спиннинг,
Шел на речку он скорей,
Говоря другим: "Гуд дэй!"
Хоть и знает каждый школьник,
Говорят с утра: "Гуд монинг!"

Выше, быстрее, дальше, как в белый свет.
Солнца копейка рубит собой зенит.
Башен строители знают, что башен нет,
Есть только стройки века, где пыль звенит,
Где у рабов - прорабов по десять штук,
Где у заборных дырок по сотне ног,
Столько ж всегда готовых и жадных рук.
Башен строители помнят: объекты в срок
Будут сданы, как сказал вавилонский мэр,
Как предсказал Нострадамус спустя века.
Будут сданы. И рухнут. И вновь в карьер
Пустят берущих тендер наверняка.
Как же легко им в ЛЕГО за блоком блок,
Место воруя воздуха и земли.

Башен строители верят, что это Бог,
Рушит всё то что, только что возвели.

Где струится ручеек
Прямо под ногами,
Жил один единорог,
Но с двумя рогами.

Хоть и было нелегко
Жить единорогу,
Всем давал он молоко
И мычал немного.

И его за это вслух
Громко и сурово
Дядя Миша, наш пастух,
Обзывал коровой.

Но со всех не нёсся ног
Жаловаться маме
Бедный наш единорог,
Что с двумя рогами.

Он ведь был без лишних слов
Горд происхожденьем,
Чтоб количеству рогов
Придавать значенье!

Раз по лесу на удачу
Я отправился на дачу.

В результате неудачи
Оказался не у дачи.

Потому что я не дачник,
А обычный неудачник.

И все кажется, кажется, кажется. Кажется, что сейчас зайдешь за поворот, а там стоит она. И ты испуганно разворачиваешься и идешь в другую сторону. Потому что знаешь, что там ее не было и нет. Но не хочешь знать об этом точно, ясно, до боли, оставляя лазейку хотя и хиленькой, но надежде. Ведь пока ты не заглянул за поворот, еще ничего не кончено. И она стоит и ждет тебя. И вы столкнетесь, запутаетесь взглядами, словами, желаниями. И все будет хорошо.

Или не будет. Потому что ты никогда не заглянешь. А она будет стоять и плакать без слез, но тоже не выглянет из-за угла. Ведь она боится того же, чего и ты. Бедные, глупые люди. Я знаю о чем говорю. Я и сам долго не мог решиться. А когда решился, было поздно. Я только и успел заметить где-то вдали ее точеную фигурку, которую тут же проглотил жадный автобус. Дурак. Какой я был дурак. Теперь я все время спешу за поворот, но там уже никогда и никого нет. Никогда и никого. А мне все кажется, кажется, кажется.

Если встать однажды рано,
Со скрипучего дивана,
Где-то около пяти
И пойти, пойти, пойти,
То однажды, это точно,
Вдруг до той же самой точки,
Из которой вышли в путь,
Мы дойдем когда-нибудь!

Отдышавшись на диване,
Написав записку маме,
Мы тихонечко вздохнем,
И назад скорей пойдем.
Мы в пути измучились,
И уже соскучились
Очень по сосискам
И родным и близким!

Вышел как-то я на площадь,
Заказал себе обед.
Вдруг мне вежливая лошадь
В ухо гаркнула: "Привет!!!"

Я в ответ не растерялся,
Шаркнув левою ногой,
Я с поклоном отозвался
Также громко: "И-го-го!!!"

В международный День Конфет
На завтрак, ужин и обед
Во всех столовых детям всем
Дают ириски, монпансье,
Везут, несут со всех земель
Батончики и карамель,
Ну, а кому несладко -
Поможет шоколадка!
И нет в году прекрасней дня,
И для тебя и для меня.
Хоть для зубов и вредный
Немножко день конфетный.

Хорошо быть грозным троллем,
Жить не дома, а в лесу,
Не учиться в глупой школе,
Ковырять весь день в носу.

И носить зимой и летом
Только грязные носки,
И всю жизнь в подлунном свете
Выть от скуки и тоски!

В деревеньке у реки
Жили были червяки,
И ловить ходили рыбу,
Вот какие, чудаки.

Но неважный был улов
У отважных червяков,
Потому что в речке рыба
Не клюет на рыбаков!

Жил на свете человечек
И кузнечиков дразнил.
И его один кузнечик
Очень сильно укусил.

Если только не хотите,
Чтоб и с вами было так,
Говорю вам: не дразните,
Я прошу вас: не дразните,
Умоляю: не дразните
Кузнечиков, мух, улиток, гусениц, бабочек, божьих коровок, и прочих насекомых...

А особенно - СОБАК!!!

- Сильней качай! Еще сильней! Качай меня так, чтобы пися испугалась!

Быть наверно очень туго
Дрессировщика супругой,
Приносить к порогу тапки
И ходить на задних лапках.

Президентская жена
Очень-очень преважна.

Улыбается лучисто
Лишь жене премьер-министра.