Это цитата сообщения
Ulalum Оригинальное сообщениеВосемь Египетских Блудниц
Однажды восемь знаменитейших египетских блудниц поспорили, какая из них сможет в течение одной ночи соблазнить старца Аллегория, известного своей строго подвижнической жизнью. Та, которой бы это удалось, получила бы титул «Мисс Египет» и всю причитающуюся славу. Бросив жребий об очерёдности, они выступили на тропу войны.
И вот в один прекрасный день появляется на пороге Аллегориевой кельи эдакая симпатичная толстушка и говорит:
– Старец Аллегорий! Давай соблудим!
Но прозорливого старца Аллегория козни лукавых прелестниц не застали врасплох. «Уготовихся и не смутихся» – мысленно сказал он себе, а вслух произнёс:
– Отлично, соблудим! Только, давай, сначала поедим. А то, знаешь, от поста не могу поднять хвоста. Ты меня попотчуй как следует, а тогда уж я распалюсь – ух!
Блудница с радостью согласилась на это предложение, ибо она была знатной стряпухой, и тотчас принялась жарить, парить и варить всякие деликатесы. А старец Аллегорий пошёл молиться. И вот, в скором времени зовёт она Аллегория к столу. Старец попробовал того, другого, третьего. И, сделав кислую мину, говорит ей:
– Э-э! Это пресно. Э-э, здесь не хватает петрушки… Ик-ик, фу, кажется, начинается изжога… А сюда, если готовить по-человечески, надо бы класть не кальмаров, а заморских омаров. Что-то всё не то…
– Как не то? – так и взвилась толстуха, – да мою стряпню сам фараон нахваливал!
– Ты и его дешёвыми кальмарами пичкала?
– Не смей так говорить! Я тебе докажу!!!
И с этими словами побагровевшая толстуха бросилась на рынок, размахивая двумя огромными корзинами. Всю ночь она жарила, парила и варила, как никогда в жизни. На рассвете, обтерев руки о засаленный фартук, она рухнула в изнеможении возле стола, уставленного совершенно фантастическими яствами, и еле слышным голосом простонала:
– Жри, зараза!
– Ах, как вкусно! Ах, как искусно! – стал нахваливать старец Аллегорий, не спеша ковыряя то тот, то этот деликатес. – Ах, какие омарчики!.. Ползал, ползал омар по дну морскому, шевелил усами, а потом позвал его Повар на Суд, и попал наш омар в суп. Вот такая жизнь, а ты говоришь – «соблудим».
Так и не вышло у первой из вышеупомянутых блудниц соблазнить старца Аллегория. Старец наставил её на путь истинный и отправил в близлежащий женский монастырь, где сёстры как раз нуждались в хорошей поварихе.
Долго ли, коротко ли длилось перемирие, но вот является следующая претендентка на сомнительные египетские лавры и, обмахиваясь от зноя журналом «COOL», принимается ворковать с эдакой французской хрипотцей:
– Мон амур! Же сюи блюд?
– Отлично, блуд так блуд, – запросто отвечает старец, – только вот – где? У нас тут нигде ничего не запирается – разве что, нужник... Айда? – Направо, за углом. А я – через пару минут.
Делать нечего, пришлось мамзеле идти по указанному адресу. Но бедная мамзель не знала, что прозорливый старец Аллегорий выкрутил там лампочку и выпилил две доски в полу. И вот она, пытаясь найти выключатель, – плюх! – провалилась вниз:
– А-а-а!
Тотчас Аллегорий вкручивает лампочку и, не брезгуя, подаёт ей руку помощи, говоря:
– Ну, вот и я. Начнём?
– Ах ты, вонючий козёл, – негодует жертва Аллегориевой хитрости, – в таком-то виде?
– Вот-вот, именно в таком – в самый раз. Каковы грехи – таковы и духи. Что, не нравится, красавица?
– Тьфу на тебя! Говори скорее, где тут у вас душ.
– Э-э, у нас нету. Ближайший – в соседнем женском монастыре.
Так и второй из египетских блудниц не удалось соблазнить старца Аллегория. Отмывшись у гостеприимных пустынниц, она раскаялась в своей прежней порочной жизни и осталась в монастыре на послушании главного ассенизатора.
Недолго длилось перемирие. Вновь невидимая брань проявилась видимым образом в лице третьей соблазнительницы. «Точь-в-точь тётя Клава из универмага» – подумал старец Аллегорий, рассматривая в бинокль приближающегося противника.
– Привет, Алик! Сегодня – плачу я! – игриво проворковала тётя Клава, позвякивая массивной золотой бижутерией, – сто баксов за всё, идёт?
Старец Аллегорий перевернул бинокль и посмотрел на противника в обратной перспективе. «Какое ничтожество! Вот они, эти богатства суетного мира» – подумалось ему, и он пренебрежительно ответил:
– Пс-с! Сто зелёных за драгоценное сокровище моего целомудрия? Ищи лоха там, где заперто плохо.
– Какое-какое сокровище? – У тебя-то, голодранца грошового?
– А вот, посмотри, – и старец Аллегорий откинул крышку сундука, на котором он обычно присаживался для упражнения в
Читать далее...