Вокруг стоял сказочной красоты лес, в листве которого играли веселые солнечные лучи. Все казалось легким и каким-то эфемерным. Стоило только подумать, что вон за той березкой должен быть ручей, как, приглядевшись, тут же обнаруживался действительно журчащий и сверкающий на солнце ручеек. Вода в нем была холодной и удивительно приятной на вкус.

 Странные дела, - подумал Царевич, - похоже, здесь исполняются все мои желания. Вернее все воображаемые мной образы становятся реальными. Где это я?

Получив вдруг такие возможности, Царевич растерялся и никак не мог сообразить, как ими воспользоваться. Он не знал, что делать дальше и куда идти. Вопрос «куда идти» терял свой привычный смысл, ведь теперь вставал вопрос ни куда идти, а куда переместиться. Более того, возможно, это даже и не перемещение вовсе, а только формирование окружающей обстановки. Бр-р-р! Царевич совсем запутался.

Если он может только силою воображения создать любую реальную обстановку вокруг себя, то существует ли вообще пространство в этом мире. У него возникало такое ощущение, что мир этот одновременно и реален и нереален. Будто он находится внутри какого-то фильма, где все предметы есть только образы и поэтому не реальны, но взаимодействуют друг с другом как будто они реальные. Одно было ясно, это мир образов, которыми можно управлять силою воображения.

Осознав это, Царевич содрогнулся, он вдруг ясно представил себе какая ответственность на него ложится, ведь теперь окружающий его мир зависит от прихоти его воображения. А Царевич понимал, что не больно-то он может контролировать свои мысли и свое воображение. Ему даже стало страшно от такого открытия и захотелось с кем-нибудь поделиться грузом своей ответственности или хотя бы посоветоваться.

- Эй, есть тут кто-нибудь? – крикнул он в никуда.

- Чего тебе надобно, добрый молодец? – раздался голос со всех сторон, от которого у Царевича по спине побежали мурашки.

- Ого, ты кто? – с нескрываемым испугом спросил Царевич.

- Я тот, кого ты спрашиваешь, - ответил голос.

- А кого я спрашиваю, - пролепетал Царевич, не совсем ясно понимая, что говорит.

- Меня, - с невозмутимой логикой ответил голос.

- Так кто же ты, как тебя зовут, откуда ты взялся? – посыпал вопросами Царевич, не надеясь получить вразумительного ответа.

- Я тот, кого ты спрашиваешь, - опять невозмутимо ответил голос. - Ты создал меня своим вопрошанием, но ты никак не назвал меня. Когда ты обратился с вопросом, ты ведь предполагал получить ответ от кого-нибудь?

- Да. Но я думал, что здесь кто-нибудь есть.

- Я и есть кто-нибудь.

- И никто одновременно.

Читать далее...

Долго ли коротко ли ехал младший Царевич, и вот добрался он до перекрестка дорог. А на перекрестке стоит камень, и на камне том надпись: «Пойдешь налево – коня потеряешь, направо – себя забудешь, а пойдешь прямо – мертвому быть». Призадумался Царевич – куда ему путь держать? Глядь, а на дороге следы знакомые, следы его братьев старших. И следы те поведали ему, что старший его брат выбрал левую дорогу, а средний дорогу правую. Понял Царевич, что лежит его путь прямехонько туда, где мертвому быть.

Только не долгою оказалась эта дорога, привела она Царевича в лес и там как-то незаметно растворилась в глухих зарослях. Огляделся Царевич, кругом темный лес. Где ж тут правду искать для земли своей России-матушки. Ни свет здесь правит, а тьма, – подумал Царевич. Но делать нечего, другого пути у него все равно нет, поэтому предстоит ему видимо искать свет истины среди тьмы. И отправился Царевич, куда глаза глядят через буреломы и дремучие заросли.

Потерял Царевич счет времени, не знает, сколько дней, месяцев, а может быть и лет бродит он по темному лесу. Кажется, исходил его вдоль и поперек, да правды так и не нашел, вокруг только мрак. Уже было начал подумывать Царевич, чтобы вернуться, как вдруг вышел он на открытую лесную поляну. На поляне той стоит избушка на курьих ножках, а в дверях старушка сидит, нить прядет. Подошел Царевич, кланяется.

- Фу, фу, - встрепенулась старуха.- Русского Духу слыхом не слыхано, видом не видано, а нынче сам пришел.

А Царевич ей:

- Здравствуй бабушка, кто ты и почему живешь в этом  темном и дремучем лесу?

- Здравствуй, здравствуй добрый молодец, проходи в избу, – отвечает старуха. - Я страж этого леса, потому и живу здесь.

- От кого ж охранять-то эту дремучесть, бабушка? - удивился Царевич, протискиваясь в двери.

- Да от таких вот темных как ты и охраняю. Эх, молодость. Это ведь ни лес темен, а в голове твоей темнота, глупенький.

- Ну-ну бабка, ты не задавайся больно-то. Перед тобой Царевич, а не холоп какой-нибудь.

- Вот глупенький, - смеется старуха, - так это же ты задаешься, а не ведаешь, что отец твой уже не царь вовсе и царства у тебя нету.

- Как нету! Что ты мелешь, старуха! Неужели я опоздал, неужели погибла Россия?

- Не спеши с выводами, сынок, не отчаивайся, - успокаивает его старуха, - Не все еще потеряно, хотя и постарались твои братья.

- Как, так это мои братья погубили страну?

- Ну не совсем так. Ты слишком долго бродил в этом лесу, братья же твои пытались спасти страну по-своему каждый со своей правдой. Да только правда их не пошла впрок России.

- Так если старшие братья ничего не смогли сделать, куда уж мне, - опечалился Царевич. - Если верить камню, так я и вовсе не вернусь домой.

- Не печалься, добрый молодец, не вешай голову. Тот камень ведает не только о судьбе путника, но и о пути России. Камень ведь тот не простой, выбрав путь, сделал ты судьбу свою судьбой своей страны.

Читать далее...

Средь высоких гор, средь синих морей и белых снегов раскинулась великая земля. Да такая великая, что когда в одном ее конце жизнь только просыпается, в другом – уже солнце прячется за горизонт. Множество морей, гор, лесов, полей и рек покрывают эту землю. Многочисленные виды зверей, птиц и рыб водятся в ее лесах и морях, а в недрах ее неисчислимые залежи полезных ископаемых.
Богатая земля, да только суров климат ее. Почти половина года скрывается она под снегом, зима здесь люта, а лето коротко. Но даже такие сложные условия жизни не остановили отважных и трудолюбивых людей, которые освоили эту землю и создали на ее территории великое государство. И жили они так многие годы, и даже столетия, создавая богатство и славу своей стране.

Но наступили лихие дни. Не заладилось что-то в славном царстве-государстве. При всем богатстве земли стали люди жить в бедности. Да не все, конечно, всегда найдутся те, кто и на горе людском построит свое благополучие. Вот и поселилась вражда и ненависть промеж людьми этой страны. Опечалился государь, не ведает, как спасти свое царство от неминучей погибели. И так прикидывал и эдак, ничего путного не выходит.

А было у того царя три сына. Первый – воин справный, во имя славы своей готовый положить свою жизнь на алтарь великой идеи и порядка. Второй хоть и не боец, но умом верткий и прибыль из всего извлечь способный. Что же касается третьего, так про него никто ничего сказать не мог. Жил он себе в своих думках заоблачных, мурлыкал что-то себе под нос да мастерил забавные игрушки.
Вот и решил царь батюшка обратиться за помощью к сыновьям своим. Так мол, и так, худо жить стало в нашем царстве-государстве, а как поправить положение неведомо. А посему предстоит царевичам отправиться в путь на поиски мудрости, как спасти страну и народ от погибели. Собрались братья скоро и отправились выполнять отцовский наказ.

Старший брат обошел всю страну, увидел, как тяжело живется народу, какие творятся везде беспорядки и беззаконие. Вернулся он к отцу и доложил, что необходимо убавить вольности в стране, ввести жесткую экономию, а народ обеспечить гарантированным пайком, что все должно быть под государевым контролем, тогда, мол, воцарится вновь порядок в стране и народ будет доволен.

Послушал государь старшего сына и сделал все, как тот советовал. С трудом, с большой кровью прошла эта реформа, только вроде жить начали, но вновь беда. Не всем понравился гарантированный кусок хлеба в уплату за утраченную свободу, люди жаждали самостоятельно решать свою судьбу. Не в радость оказался подневольный труд, и упадок вновь стремительно охватил страну.

Через некоторое время вернулся из далекого путешествия по заморским странам средний брат. Он объездил много стран и заметил, что в одних странах живут бедно, а в других богато. И уж больно ему понравилось, как живут в богатых странах. А в тех странах давно уже не было царей, а все продавалось и покупалось. Даже власть, хоть и была выборной, но при соответствующих условиях вполне могла быть купленной или проданной. Это как нельзя лучше устраивало среднего брата. Поэтому он предложил отцу отказаться от власти и передать ее в руки избранников народа, мол, тогда все и наладится само собой.

Покряхтел царь, покряхтел, да делать нечего, уступил он свою власть кому и сам не понял. Что тут началось! Крови конечно большой не было. Тут же все богатство страны стали делить, даже страну и ту поделили на части. Свободу-то все получили, да что с ней делать, когда все богатства страны оказались в руках небольшой кучки ушлых людишек, заботящихся только о своем благополучии. Изменилась страна, да только смотреть на нее невозможно без боли и отвращения, упадок и бедность твердо обосновались в ней.

И ждут теперь люди, когда вернется младший Царевич, может он найдет правду, которая спасет эту страну и ее народ. Правду русскую.

Лежа на диване, он отправился в очередное путешествие.
Вот он в образе русского витязя в кольчуге и шеломе с огромным мечом выходит на поле сражения. Странно. Он один. Ни друзей, ни соратников, ни войска. А вокруг только полчища жаждущих его смерти. Удивляться некогда. Думать о смерти тоже. Он лежит на диване и наблюдает, как с неимоверными усилиями гигантским мечом он крошит все и вся. Остановиться нельзя. Неминуемая смерть. А он лежит на диване и с тоской думает о том, как бессмысленно вынужден уничтожать живое вокруг себя. Руки уже не чувствуют ни усталости, ни какого-либо напряжения, меч сам ходит ходуном превращая живую плоть в бесформенные куски. А враг все прибывает и прибывает, будто каждый кусок превращается в целого и невредимого врага. Вокруг только мерзкие рожи с горящими глазами жаждущими достать его. Не видно ни поля, ни горизонта, ни неба. Он в отчаянии и готов опустить меч, прекратив эту бессмысленную бойню.

Но тут замечает, что вокруг него самые настоящие черти. С рогами, копытами и хвостами. Такие, каких он видел на картинках в детских книжках. Только эти готовы задушить его голыми руками. А еще он увидел, что от острого наконечника его шелома уходит в самую высь светящийся луч, и где-то там наверху другим своим концом связан с сияющей иконой. Иконой Богоматери. Луч яростно мечется, следуя движениям его головы и при этом там, в вышине он не рвет своей связи с иконой. Вокруг уже полный мрак с тысячами пар красных огней, наполненных злобой и ненавистью к нему. И лишь тонкий лучик уходящий ввысь выхватывает рогатые морды, неопровержимо указывая ему на место его пребывания. Там, где смерть уже ничего не решает.

Бессмысленность бойни стала очевидной. Но и опускать меч он тоже не собирался. И тут его осенила мысль. Он перевернул меч и взял его за конец лезвия. Меч вдруг засиял нестерпимо белым светом. Это не был свет раскаленного вещества, в нем не было жара. Цвет меча напоминал цвет белого серебра, но при этом ярко сияющий. Это уже был не меч, а сияющий крест. Свет его осветил бесконечно глубокий колодец, напоминающий многоярусный театр, балконы которого кишели мерзкими тварями. И тогда он стал со всего маху «прикладывать» меч рукоятью между рог этих тварей. Давя друг друга, бесы шарахнулись во все стороны. Двигаясь по кругу, он «крестил» чертей, которые в ужасе искали куда скрыться. Так в круговом движении он заметил, что летит вдоль ярусов, поднимаясь все выше и выше. Скорость нарастала, испуганные рожи мелькали все быстрее и быстрее сливаясь в сплошной поток. И …

Он увидел себя сияющим витязем-победителем, стоящим в своей комнате возле дивана. Возле дивана, на котором лежал он сам. Витязь подошел к нему, наклонился и поцеловал в лоб. Лоб обожгло. Над ним разверзлась пасть чудища - толи собаки, толи дракона, готового вцепиться ему в горло. Не соображая, что делает, он схватил обеими руками за шею этого дракона и стал душить. Страх придал ему огромные силы, еще чуть-чуть и дракон бы сдох. Но тут он в ужасе вспомнил, что это он сам и есть, что он душит самого себя. Отчаяния его не было предела. Он не знал, что делать с этим драконом-собакой. Нельзя было ни отпустить ее, ни задушить. Он шел, не зная куда, а за ним волочилось тело полуживого дракона.

- Пап, что это ты делаешь?
- Игрушку. Для тебя игрушка, сынок.
- А что это за игрушка?
- Скоро узнаешь. Помоги мне лучше.
- Что я должен делать?
- Вот видишь маленькие прозрачные шарики, каждый шарик своего определенного цвета.
- Ой, сколько их много! Их не сосчитать!
- Да. А вот трубочки, сейчас они все очень тоненькие, но они могут растягиваться в своем сечении и делаться более широкими.
- Ого! Их еще больше чем шариков. И они не прозрачные.
- Совершенно верно, их ровно столько, чтобы соединить ими все шарики между собой. Каждый шарик должен быть соединен такой трубочкой с каждым другим шариком. Вот и помоги мне это сделать.
- Хорошо. Какой-то лабиринт получается.
- Теперь взгляни сюда. Этот светящийся экран твое внимание. Приглядись, он состоит из отдельных светящихся точек.
- Ага, вижу.
- Сейчас я рассыплю его на отдельные точки, но невидимая связь между ними останется. Запомни, эта куча светящихся точек твое внимание, которое в действительности представляет собой экран.
- Значит, на нем я буду что-то видеть?
- Да. Мы его засыплем в этот, как ты его назвал, лабиринт.
- Как здорово! Пап, смотри, шарики светятся, когда огоньки попадают в них, они светятся разными цветами в зависимости от цвета шарика.
- Молодец! Помнишь, это экран. Сейчас на нем получается цветная картинка из светящихся шариков. И она меняется в зависимости от того, куда попадают светящиеся точки твоего внимания. Они движутся по трубочкам от одного шарика к другому тем самым, изменяя свой цвет.
- Прямо какое-то кино получается. Только пока какая-то каша, мелькание цветных пятен. А почему некоторые трубочки расширяются?
- Так все задумано. Каждое прохождение твоего внимания через трубочку расширяет ее. И чем шире трубочка, тем более вероятно, что следующая светящаяся точка направится именно по ней, а не по другим менее широким трубочкам.
- Понятно. Но тогда со временем все внимание постепенно сконцентрируется в нескольких кольцах из широких трубочек, и будет бесконечно циркулировать в них.
- Умница, ты совершенно прав. Посмотри, они уже собираются в такие кольца. А что ты видишь на своем экране?
- Ух, ты! Появились пока непонятные, но уже устойчивые образы.
- Смысл им ты должен придать сам. Присмотрись, в каких отношениях они между собой.
- Разве я как-то могу влиять на них? Мне кажется, все внимание движется только по широким трубкам, которые образовали кольца. Ведь чем больше по ним проходит внимания, тем они шире становятся, а это приводит к тому, что по ним движется все больше и больше внимания. Получается замкнутый круг, и эти огоньки теперь никогда не смогут выбраться из замкнутых колец толстых трубок.
- Ты прав, но не совсем. Приглядись повнимательнее и ты увидишь, что небольшая часть внимания время от времени все же иногда покидает эти устойчивые кольца и движется по ответвлениям тонких трубочек. Дело в том, что ширина трубки определяет лишь вероятность направления движения внимания. Поэтому, как бы ни была тонка трубка, по ней все равно когда-нибудь будет направляться твое внимание. Но это случайный процесс, поэтому он не сможет повлиять на общую массу внимания и образовавшиеся кольца будут довольно устойчивыми. А это в свою очередь источник того, что ты на экране своего внимания будешь видеть относительно устойчивую картину лишь незначительно и медленно меняющуюся.
- Да, именно это я и вижу. Но какой тогда смысл в тонких трубках и в том незначительном внимании, которое по ним движется? Ведь эффект от этого движения почти незаметен на той картине, что я вижу на экране.
- Смысл есть. И даже огромный. Во-первых, оно обеспечивает хоть и медленное но все же изменение видимой тобой картины.
- Согласен, иначе бы было совсем скучно, статичная картинка скоро бы надоела. А что еще?
- А во-вторых, и это самое главное, через это мало заметное и редкое движение внимания ты все же имеешь хоть и редкий доступ к новым образам, которые можешь включить в свою картину.
- Но как? Для этого я должен каким-то образом направить туда значительную часть внимания.
- Молодец! Ты все правильно подметил и сам же ответил на свой вопрос. Все что ты можешь самостоятельно делать в этой игрушке, так это совершать выбор, куда должно двигаться твое внимание. Тебе даже направлять его не надо, ты должен только принять решение. И все. Оно само пойдет туда, его потянут трубки, которым ты отдашь предпочтение. Однако это не просто, этому надо учиться. Но я знаю, ты у меня умница, ты освоишь эту науку. Ты будешь творить свои миры.
- Папа, кем же я тогда стану, если научусь этому?
- Человеком, сынок.
- А ты кто?
- Я Бог, я всего лишь тот, кто создал для тебя эту игрушку.
- Значит это вселенная?
- Нет, это не вселенная. Это всего лишь тренажер для тебя, чтобы ты понял, с чем тебе предстоит иметь дело. Вселенную я тебе покажу позже.

Ваша рука под душем. Упругие струи бьют в ладонь. Глаза закрыты, внимание сосредоточено на поверхности ладони. Вы чувствуете, как струи ударяются о вашу кожу и давят на нее. Все что у вас есть это ощущение неравномерного и постоянно меняющегося давления на вашу ладонь. Ваше внимание в плоскости перпендикулярной к потоку воды.

Теперь вы разворачиваете ладонь вдоль потока воды пальцами навстречу потоку, струи уже не бьют в ладонь, а скользят вдоль нее с обеих сторон. Что вы ощущаете? Ощущение будто рука куда-то погружается. Вы уже чувствуете не только давление, но и движение, а благодаря ощущениям с двух сторон ладони вы чувствуете и сам поток, его объемность. Эффект усиливается, если чуть растопырить пальцы. Ваше внимание теперь распределено не только в поперечнике потока, но и вдоль него. И это перераспределение внимания позволило вам перейти от примитивной картины чего-то давящего к пространственной объемной картине движения. Ваше внимание выстроилось в несколько длинных цепочек вытянутых вдоль потока событий. Благодаря этому продольному вниманию вы воспринимаете пространство, время и движение.

Под ногами вода гудящей воронкой уходит в сливное отверстие в ванне. Опустите ладонь в этот поток, и вы почувствуете те же ощущения, как и в струях душа. Но в данном случае вода движется уже не прямолинейно, а по кругу. Ладонь же, расположенная вдоль потока не различает его геометрию, так же как она не замечала самого потока, будучи повернутой к нему плашмя. Растопырьте пальцы обеих рук, так чтобы они расположились вокруг отверстия. Даже с закрытыми глазами вы поймете, что ваши руки находятся в круговом потоке воды.

Рассредоточенное внимание способно обнаружить не только пространство, время и движение, но и их геометрию, геометрию связей между событиями. Наличие кривизны обнаруживает себя уже тем, что практически все в нашем мире в той или иной степени повторяется. А замкнутые потоки событий объясняют нам природу таких повторений. Но какова же причина такой кривизны? Заметим, что кривизна в данном случае наблюдается не только в пространстве, но и во всем причинно-следственном потоке. Т.е. как сказали бы физики, искривлено еще и время. (В данной аналогии соседние струи это не только событийный ряд соседнего объекта в пространстве, но и возможные альтернативные варианты рассматриваемой цепочки.) Исходя из существующих современных представлений, основанных на описании детерминированных причинно-следственных связей, невозможно объяснить источник возникновения такого искривления. Но если взглянуть на это извне по отношению к одной причинной цепочки, то все становится предельно ясно. Кривизна этой цепочки обязана ее связям с другими соседними альтернативными цепочками, на подобие того, как соседние слои воды в потоке влияют друг на друга. Только соседними в данном случае являются не только линии судьбы соседствующих в пространстве объектов, но и их альтернативные варианты. Вот и получается, что последующие события зависят не только от предшествующих в данной цепочке событий, но и от ее альтернативных цепочек. А если учесть круговорот потока, то и от будущих событий тоже. Но этого всего не видно пока наше внимание чрезмерно сконцентрировано на небольшом пятачке отдельной струйки мирового потока, тем самым, находясь как бы внутри него.

Мир летел ему навстречу, навстречу его вниманию. Он же, манипулируя вниманием, пытался охватить им как можно больший поток янтарных нитей. Внимание ему теперь представлялось не одним маленьким сфокусированным пятнышком, а скоплением огромного числа точек постепенно расползающихся поперек потока несущихся навстречу событий. Следуя его намерению, внимание рассредоточивалось.

И вдруг произошло что-то невероятное. Расползание точек внимания предполагалось только в плоскости поперечной к потоку событий. Но на каком-то этапе он заметил, что каким-то образом часть его внимания вдруг обнаруживало себя впереди и позади этой плоскости. Он стал видеть фрагментарно прошлое и будущее. И чем далее он продолжал рассредоточивать внимание, тем все большая его часть оказывалась по обе стороны настоящего. Теперь уже расширение внимания происходило во все стороны. Все смешалось, прошлое, настоящее и будущее были одинаково доступны его вниманию. Он погрузился в потенциальную реальность.

Ему понадобилось не один десяток раз побывать там, чтобы открылась совершенно иная картина вселенной. Она потрясла его своим великолепием. Говорят, что это невозможно передать словами, но отказаться от попытки сделать это тоже невозможно.

Там в потенциальной реальности нити событий становились совершенно условными, т.к. внимание присутствовало везде, и мир остановился. Но только не само внимание, оно не могло окончательно остановиться, движение его точек казалось хаотичным. И лишь со временем, привыкнув к новой реальности, он заметил, что они движутся не беспорядочно. Их движение напоминало танец тысяч и тысяч людей, в котором кружились хороводы маленькие и большие, а танцующие постоянно переходили из одного хоровода в другой. Это было чудо. Он все понял и больше никогда не видел бесконечных янтарных волокон. Они лишь образ создаваемый бесконечным движением хороводов нашего внимания.

Теперь, когда он вновь концентрировал внимание, огромное множество точек его собиралось в значительно меньшее число пятен, которые двигались по сплетению замкнутых траекторий. Внимание локализовалось, огромнейшая часть реальности оставалась за его пределами, и могла быть затронута им только в результате движения этих пятен. Так вновь рождалось время, а циклические траектории разворачивались в бесконечные последовательности событий. Мир вновь превращался в бешено летящий поток событий, реальность актуализировалась.

Однако там где мы бываем, там всегда остается какая-то часть нашего внимания. Это наша память, это те вешки, по которым мы можем вновь вернуться в обозначенное ими место реальности. Так было и с ним, часть его внимания навсегда осталась рассеянной по всей вселенной. Поэтому с тех пор он видел сияющие янтарные хороводы вместо линейного потока времени.

Нет, совсем она его не растворила. Он погружался все глубже и глубже… он не задерживался на раскрывающихся перед ним новых необычных мирках, коими изобилует эта страна… растворяет она только тех, кто прельщается этими экзотическими мирками…
И однажды она раскрыла тайну своей природы. Это была реальность потенций, всего того, что только может с нами произойти. И эти потенции не прибывают в неподвижном состоянии, они тоже меняются по своим законам. Сами потенции воспринимались там ясно и отчетливо, но составляющие их отдельные возможные ветви событий выглядели совершенно расплывчато, т.к. они не просто разветвлялись, но и бесконечно переплетались между собой. Их просто невозможно было отделить друг от друга, оставаясь в мире потенций. Актуализация же отдельной ветви и есть то, что мы обычно воспринимаем как реальность. Эта актуальная реальность и есть наш привычный мир с его фиксированными формами и их динамикой. В свою очередь из нее, где цепь отдельных событий ясна и понятна, потенции смотрятся как фантазии или сон. Они воспринимаются нами как возможность невозможного. Здесь мы не можем представить себе одновременную возможность сразу огромного множества вариантов развития событий, которые к тому же непрерывно влияют друг на друга. Для нас влияние определяется только предыдущими событиями в текущей актуальной ветви. Трудно себе представить, что возможные вчерашние варианты, хоть и не реализовались, но оказывают влияние и сегодня и будут еще долго его оказывать. Это и понятно, ведь время там другое. Наше актуальное время там выглядит всего лишь как параметр, оно там как бы заморожено.
Путешествуя туда и обратно между потенциальной и актуальной реальностями, он заметил, что все упирается в его внимание. Внимание это то, что позволяло ему переходить от одной реальности к другой. Движение внимания внутри реальности и обнаруживало себя как время. Куда переводились стрелки движущегося внимания, то время и включалось. Он увидел мир сотканным из мириадов бесконечных янтарных волокон, которые в свою очередь так же были сотканы из огромного числа еще более тонких волокон. Его внимание с бешеной скоростью неслось вдоль этих волокон, лишь иногда успевая маневрировать между ними. Мир летел ему навстречу, разворачивая в поле его внимания потрясающие картины.

Он ходил туда ни раз. Все довольно просто, оставляешь все здесь… тело, ощущения, эмоции, мысли. Сознание – лишь скользящая точка. По началу, навстречу обрушивалась толпа отвратительных и ужасных образов. Это был тест. Если жуткое чудовище накатывается на тебя словно в стробоскопическом освещении и вызывает бешенную физическую и энергетическую вибрацию и страх, все ясно – не смог оставить все в этой реальности и что-то тащишь с собой туда. Только чистое сознание способно без вреда человеку совершать подобные путешествия. Со временем он научился с первого раза высвобождать сознание, и в тестах отпала надобность, они прекратились.

Врата для него были открыты всегда. Но возникла другая проблема. Он жил там, как и здесь, но это были две разных жизни. Он заметил, что по возвращению оттуда со временем, то, что было там, начинало казаться сном или просто фантазией. Но он прекрасно помнил, что там это было настоящей реальностью. Как быть? Не очень то приятно осознавать себя шизофреником. Однако избавиться от утраты яркости образов одной реальности при переходе в другую никак не удавалось. Дело в том, что и образы физической реальности при переходе туда также теряли свою привычную ясность.

Он заметил, что при переходе туда, теряется ясность, связанная с логикой, зато то, что казалось разуму расплывчатым и интуитивным, там приобретало кристальную ясность и естественность. Но по возвращении оттуда вновь утрачивало ее и со временем казалось какой-то расплывчатой фантазией. И только одно спасло его от сумасшествия. Он принял решение считать то реальностью, что оказывает на него воздействие и оставляет след в нем. С этой точки зрения он жил в двух реальностях, каждая из которых была доступна только в определенных состояниях сознания, из которых другая реальность была недоступна.

Со временем он обнаружил, что та другая реальность кажется отсюда расплывчатой и неопределенной лишь только потому, что была несоизмеримо более обширной чем эта, привычная нам физическая реальность. Эта реальность соответствует лишь одному фиксированному состоянию сознания из бесчисленного числа возможных. Именно эта бескрайность возможного и вызывает в нашем уме неопределенность и расплывчатость. Разум это лишь одно фиксированное состояние сознания из океана возможных, а ему соответствует физическая реальность.

С этого момента он стал чувствовать себя свободно и уверенно в обеих реальностях. Однако та реальность оказалась более притягательной, она манила разнообразием и свободой… она засасывала сознание… она растворяла его….

Автобус. Уже поздно. Пассажиров почти нет. Думая о чем-то своем, краешком глаза он видит впереди сидящего мужчину. Но не мужчина привлекает внимание, а ботинок у него на ноге. На периферии зрения ботинок почти не видим, но удивительно, от него веет такой доброжелательностью и братской любовью!!! Что это? Он повернул голову и взглянул на ботинок. Ничего особенного. Отвернулся. И вновь…. такое чувство, будто роднее этого ботинка никого на свете нет. Как это понимать? Такой доброжелательности даже от людей никогда не чувствовал, а тут какой-то ботинок. Но стоит взглянуть на него в упор, как все пропадает.

Через день, так же в автобусе рассеяно глядя в окно, он почувствовал такую же неограниченную доброжелательность от мелькающих за окном тополей. И вновь, стоило лишь взглянуть на них сосредоточенным взглядом, как все тут же исчезало. Что за игра? Он стал экспериментировать со своим вниманием и скоро понял, что подобная связь с различными предметами возникает только при рассредоточенном внимании на этих предметах. И от всех их веяло безбрежной доброжелательностью и братской любовью.

Продолжая экспериментировать, он обнаружил, что в голове стали возникать мысли, которые явно не могли возникнуть на базе его знаний. Он понимал, что они не могли быть его мыслями, он просто не мог бы самостоятельно придти к ним. Более того, возникали эти мысли только в момент контакта с предметами. По началу казалось, что контакт образуется с отдельными предметами, но из этих приходящих мыслей он узнал, что с ним общается нечто единое, представляющееся нам в силу нашего восприятия в виде множества отдельных предметов. Однако в этом едином присутствовало и некая множественность, они имели единое сознание и называли себя «МЫ».

Они предстали перед ним в образе океана света, где были как более яркие, так и совсем тусклые образования. Это общее сознание состояло из отдельных сознаний, которые были слитны между собой. В него были включены сознания всех предметов и живых существ на Земле. И только сознание живого человека отличалось от всех остальных. Каждый человек представляется для них в виде отдельного особо яркого пузыря, тем самым, образуя в какой-то степени отдельное сознание. Смерть же растворяет тонкую пленку пузыря, и человеческое сознание поглощается океаном всеобщего сознания. Сознание же ярких личностей еще долго остается ярким пятном в едином океане и даже иногда становится частью сознания вновь рождающихся людей.

Он многое узнал от них об океане всеобщего сознания, но главным откровением для него стала правда о смерти. Они поведали ему о двух видах смерти человека. В их представлении океан сознания ограничен с одной стороны тонкой пленкой, которая представляет человеческую жизнь. Человек, рождаясь, выходит из океана в эту пленку жизни. Когда же он умирает, его сознание вновь возвращается в первичный океан, постепенно растворяясь в нем. Но есть и другой вид смерти, когда человек уходит на ту сторону жизни. Что его ждет там, они не знали, как и то, каким образом достигается подобная смерть. Он забыл о них, одержимый стремлением постичь эту тайну.

Что вы здесь делаете? Вам нужна книга судеб!!! Забавно, она ведь перед вами! Более того, вы ее читаете. Да так увлеченно, что даже поверили, что это ваша жизнь. Потому и книгу не видите. Зачем она вам? Хотите знать, что вас ждет. Так оторвитесь от чтения и загляните на пару страниц вперед. Не знаете, как. Понятное дело. Вы когда книжку откладываете, вы же не переносите все, что там творилось с героем, в свою реальную жизнь. А почему сейчас пытаетесь своего главного героя свою личность тащить с собой. Он принадлежит книге судеб, а не вам. Оставьте его там со всеми его переживаниями, устремлениями и желаниями. Даже его мысли это только его мысли, а не ваши. У вас вообще их нет. И желаний нет, и эмоций. Это все не ваше, это все его, вашего героя, про которого вы сейчас так увлеченно читаете. И будущее, которое вы хотите узнать, не ваше, а только его. Так хотите узнать, что его ждет впереди?

Они спорили. Избитая тема – защита от астрального нападения. Здесь были маститые экстрасенсы и такие же дилетанты как он. Все предлагаемые способы вертелись вокруг одной идеи – как, манипулируя энергией отразить враждебный энергетический удар. Тут и купола и вихри предлагались, блоки и зеркало и даже поглощение чужой энергии. Но все они требовали наличия собственной силы гораздо большей, чем сила наносимого удара, иначе защита будет разрушена не зависимо от ее организации. Собственно вокруг этого и шел спор. Ведь невозможно знать какова сила удара ждет нас впереди.

Он слушал их и понимал, что как не верти этими энергиями, всегда найдется тот, кто обладает большей силой и пробьет любую защиту. Зеркало и то можно прожечь и расплавить или нанести такой удар, что, даже отразив его, зеркало будет сметено с пути. Любой вид манипулирования энергиями ничто перед ее мощью. Нужно искать в другом, - подумал он, - без энергий. Решение пришло само собой, лишь только был сформирован вопрос. Прозрачность. Нужно быть прозрачным и пропускать через себя все насквозь, быть максимально открытым. Удар любой силы, пройдя насквозь, не зацепит и не передаст ни капли враждебной энергии или импульса.

Его не поняли. Для них недопустимым было открываться враждебным силам, да еще и максимально. Он же стал пробовать, и через какое-то время обнаружил, что быть прозрачным это значит полностью довериться образу своей неуязвимости, освободиться от всяких переживаний и страхов по этому поводу, повторять и знать только одно – «Я прозрачный». В астрале он чувствовал себя в полной безопасности, ни одна тварь не могла достать его или хоть как-то зацепить. Со временем он стал использовать эту технику и по отношению к событиям в обыкновенной жизни. Ни раз прозрачность к возможным неприятным событиям выручала его. Отводить глаза судьбе, забавно, ни правда ли? Только каждая медаль имеет две стороны…. Тогда он еще не знал, что его ждет впереди. Он стал слишком прозрачным…… чересчур слишком.

Лилии…. Они покрывают почти всю гладь озера. Мы плывем на лодках по темной воде. Уже вечереет, солнце давно скрылось за макушками леса. Ощущение такое, что буквально в нескольких шагах от нас начинается неведомый чуждый мир. Мы высадились на открытую большую поляну, окруженную темной непроходимой чащей жуткого леса. Инструктора предупредили, что никому не следует покидать поляну и углубляться в лес, который по их словам был населен зловещими магическими существами. Порядка сотни людей занимались обустройством лагеря. Кто-то сказал, что совсем недалеко от поляны обнаружил пещеру и предложил обследовать ее. И вот в составе небольшой группы я направляюсь туда. Немного поднявшись по склону, мы входим в пещеру. Поражают два обстоятельства….. она невероятно огромна и в ней так светло будто горят сотни ламп, но никакого источника света не наблюдается. Тропинка вдоль стены пещеры уводит нас вглубь и куда-то вверх. Сверху пещера выглядела еще грандиозней и великолепней.

Вдруг все содрогнулось от мощного толчка, и раздался невероятный грохот. За первым последовал второй толчок с таким же грохотом. Мы замерли от страха. Источник грохота и толчков был явно где-то в глубине пещеры. Но нарастающие последующие удары говорили о том, что нечто движется к нам оттуда. Некоторые из нас тут же бросились бежать к выходу. Кто-то еще стоял в неуверенности. Но когда в глубине пещеры показалось нечто совершенно невероятное и таких огромных размеров….. у нас исчезли всякие сомнения, мысль была только одна – спасаться. И все побежали. Вдруг я понял, что мы находимся достаточно высоко, и эта тварь не сможет достать нас, что там, на выходе гораздо опаснее, так как она все равно движется быстрее. Я остановился и стал кричать остальным, но в этом грохоте никто меня не услышал и через минуту я остался один. Сверху я увидел, как мимо прошагало в перевалку нечто напоминающее одновременно корову, собаку и дракона. Это было жуткое зрелище, учитывая его невероятно гигантские размеры, будто мимо проковылял пятиэтажный дом. Эта тварь даже не заметила меня.

Еще через несколько минут все стихло. Мне ничего не оставалось, как двинуться к выходу. Я был настороже, однако ничего опасного до самого выхода из пещеры уже не встретилось. Но….. у самого выхода лежали три яйца. Два из них были довольно плотные и тяжелые, третье же – практически одна только хрупкая скорлупа. Те я положил в карманы, а это взял в руку и отправился к лагерю. Сверху мне открылась жуткая картина. На поляне неподвижно стояли люди….. весь лагерь…. они стояли как оцепеневшие. Между ними ходила какая-то черная старуха. Она подходила к каждому, протягивала руку, и тот нехотя, но покорно что-то ей отдавал. Я спустился и встал среди остальных.

Старуха медленно приближалась ко мне и вот уже она передо мной и протягивает руку. Я тоже протянул руку и разжал пальцы. В ее ладони оказалось то третье почти совсем рассыпавшееся яйцо. Она переменилась в лице. Ее глаза налились яростью. Я понял, что теперь она должна уйти. Старуха потребовала у меня другое яйцо. Но я отказал ей. Она обрушилась на меня с самой грязной бранью и угрозами, она раскрывала перед всеми все мои потаенные мысли, желания и поступки. Наконец она заявила, что если я отдам ей его, то все люди будут счастливы и навсегда освободятся от всех бед и страданий. Все стали уговаривать меня отдать яйцо старухе, кто-то даже требовал, а кто-то взывал к моей совести и называл меня эгоистом. Я терялся, что мне делать….. я знал, что отдавать нельзя, что это моя сердцевина, и одновременно мне было трудно отказать людям. Я был в отчаянии…… и проснулся.

Его знают все. Это главная достопримечательность этого города. Обычно он находится на центральной площади. Каждый гражданин этого города знает о нем все. Он воздвигнут во славу этого города неизвестным мастером. Каждый гражданин этого города знает о нем все, но никто не знает, откуда он появился в городе. Это тайна, самая великая и непостижимая тайна этого города. Говорят даже, что если бы не было его, то не было бы и самого города. Обычно он находится на центральной площади. Но иногда его видят в других районах города и даже на окраине. Однако в это же время его могут увидеть и в другом месте. Почему так? Таким вопросом никто не задается. Так есть. Так происходит. Это и есть правда. Все давно уже научились жить с ней. У каждого гражданина этого города своя правда. Но в этом городе правда только одна. Это сам город. Что это значит, не знает никто.

Но зато всем известно, что если приблизится к великому мемориалу, воздвигнутому во славу этого города, то увидишь, что он испещрен вязью каких-то неведомых иероглифов. Но, присмотревшись, вы вдруг обнаружите, что перед вами бесконечное множество застывших рельефных сюжетов. Что это такое, знает каждый гражданин этого города. Это сны. Это все, что только может произойти в этом мире. Их бесконечное множество. Они многократно повторяются, образуя великолепный узор на гранях этого сооружения. Кто мог создать такой монумент? Это явно не здешняя работа. Он потрясает своей монументальностью и одновременно восхищает своей воздушностью и тонкостью филигранных узоров, образующих его поверхность. Что за ними внутри определить нельзя. Но впечатление полной непроницаемости и абсолютной твердости.

А вот если вы приглядитесь повнимательнее к какому-либо сюжету, то обнаружите нечто необычное. Изображения оживают. И чем пристальнее вы рассматриваете происходящее, тем сильнее ваше внимание захватывается этим сюжетом. И если не остановить себя, то, в конце концов, вы будете поглощены этим сюжетом, этим сном. Вы уснете. Вы окажетесь в пустыне. В великой пустыне грез. Когда-нибудь вы вернетесь оттуда. Но это будет не скоро. А пока вам предстоит, долго блуждая по этой пустыне среди грез, забыть о том, откуда вы пришли. Вы забудете о городе. Вы забудете о мемориале. Вы забудете ВСЕ. Наконец, вы забудете даже о пустыне, когда вдруг окажетесь в оазисе. После долгой зыбкости и неопределенности вы, наконец, обретете устойчивый и как будто бы неизменный мир. Вы обрели бодрствование. А сколько еще таких оазисов осталось в этой пустыне? Вы не помните. Для вас теперь ваш оазис, ваш мир единственный. Надежный и устойчивый.

Кто здесь знает, что этот оазис всего лишь сложное сплетение грез, всего лишь сон? Здесь все верят, что это и есть самый настоящий устойчивый благодаря своим законам мир. Здесь все зациклено. Сплошные циклы. Циклы в цикле. Зацикленный сон. Это и дает вам иллюзию его устойчивости и надежности, иллюзию незыблемости его законов. Но любой цикл когда-то заканчивается. И ваш тоже. Когда-нибудь закончится и он. И оазис ваш исчезнет как мираж. Ведь это и есть мираж. Но вы не знаете этого. Вы все забыли. Здесь никто не помнит об этом. Никто не знает, что он будет делать, когда мираж рассеется. Куда пойдет. Ведь кругом будет опять пустыня. Только грезы будут вести его, пока ни приведут опять к другому оазису. Все повторяется. Вы все забыли. И даже пустыню грез. Вы в прекрасном устойчивом и надежном мире. Но придет час, и вы вспомните все. Вы не сможете больше прибывать здесь. Вы отправитесь в пустыню сознательно. Вы будете знать что делать. И вы вернетесь в город.

Курилка. Привычная болтовня о всем и не о чем. Кто-то говорит, что обнаружили черную дыру где-то на краю солнечной системы за Плутоном. …где-то на краю солнечной системы… Эти слова сработали для него как ключ. И вот он уже на краю этой самой солнечной системы… где-то за спиной чуть левее он чувствует Плутон, а за ним далее все планеты и само Солнце, которые цепочкой образуя дугу уходят куда-то влево. Но ни это приковывает его внимание. Прямо перед ним дверь… и он знает, что это за дверь. Она конечно не похожа на привычную для нас прямоугольную дверь с петлями и ручкой. Она вообще никакая, он ее не видит. Он ее чувствует… вот она прямо перед ним, за нею заканчивается солнечная система. Шаг, и он окажется совсем в другой планетной системе другой звезды, возможно находящейся за триллионы световых лет от солнца. Триллионы световых лет и здесь рядом прямо за этой дверью….. Всего лишь шаг и он там. Никогда он не предполагал, что это так просто… шаг и там. По телу пробежала волна озноба… он испугался. Сможет ли вернуться? Он не решился шагнуть. Но он понял как дорога для него Земля, как дорого это такое родное Солнце и все планеты живущие с ним.

Он не шагнул. Но с этой минуты он стал бродить по солнечной системе и знакомится с ее обитателями. И каждый раз он приходил к этой двери и слушал шелест шагов далеких звезд, скрывающихся за нею. Они манили его и страшили. Он знал, что настанет час, и он сделает этот шаг, он уйдет к ним. Пока же время не пришло, он не закончил дела здесь в мире планет. Теперь его представление о пространстве солнечной системы изменилось. Он обнаружил, что так привычное нам трехмерное пространство за пределами Луны теряет смысл, оно как бы вытягивается в трубу, вдоль которой расположены все планеты. Но самым удивительным было открытие, что любой корабль, отправленный к звездам, никогда не покинет солнечной системы, а вернется обратно. К звездам не добраться каким бы то ни было физическим способом. Это то же самое что, двигаясь вдоль земной поверхности пытаться догнать солнце уходящее за горизонт. Его там нет. Так же нет звезд в нашем физическом пространстве. Это иллюзия создаваемая нашей верой в прямолинейное трехмерное пространство, которое имеет смысл лишь возле поверхности планет.

Он побывал возле всех планет и только к Солнцу не мог приблизиться. Оно почему-то все время оказывалось где-то за спиной слева. Все попытки увидеть его или оказаться рядом не приносили результата. И вот однажды совершенно неожиданно он увидел…. вернее вдруг осознал себя солнечной системой, где планеты составляли его физическое тело, а солнце было его сознанием. Это было лишь мгновение, как вспышка, как озарение.

Это цитата сообщения Sofa Оригинальное сообщение

Страх поражения – это страх, что разрушится то, что мы спроецировали. Это страх нашей проекции, нашего желания, которое убежало в будущее и настроило воздушные замки. И теперь, когда это сделано, мы идем и боимся, что сейчас одним движением, одним словом, одним дуновением ветерка все будет разрушено.
Мы боимся смертельно, потому что до того, как событие произошло, мы уже его «нарисовали» в своем собственном уме. Как известный архитектор, мы создали воздушный замок из наших представлений и идей, и отработали в нем все - вплоть до мельчайших деталей, до ручек и замочных скважин, и уже, практически, приняли объект. И теперь, когда нужно идти и встречаться с каким-то событием, каким-то человеком, каким-то фактом нашей жизни, мы знаем, что сейчас, в одну секунду, все это может быть разметено на части. Поэтому человек так вздрагивает, так боится, так всего избегает - он сохраняет себя и свой самообман до последнего, чтобы никто не нанес ему поражение, не разрушил.
Какое поражение? Чему поражение? Поражение тому, что не существует? Мы должны приходить свободными от своих грез для того, чтобы видеть то, что есть, а не безумствовать по поводу того, чего нет, и сохранять то, чего нет. Но мы так не живем, потому что наш ум уже все заранее упаковал, настроил, создал и принял, и теперь остальному там просто нет места.
Мы говорим о любви, о том, что у нас глубокие чувства, что мы хотим быть вместе, но не имеем никакого понятия о том, что для этого к другому надо идти «босиком», «обнаженным», чтобы у нас ничего не было, никаких заготовок и проекций - пусть другой расскажет, пусть другой покажет, и мы все услышим, если в нас ничего нет. А из-за того, что мы все предварительно выстроили в своем уме, все является препятствием для того, чтобы слышать и видеть все так, как оно есть на самом деле.
Наши проекции ушли на уровень подсознания, в наше «подполье», и теперь мы воспринимаем все только через их призму. Как мы будем слышать то, что говорит другой человек? Он может намекать на то, что он не любит, что у него есть другая или у нее есть другой, но мы уже не услышим. Мы будем стоять, буквально, во сне собственных представлений и идей, потому что мы хотим сохранить собственную идею о себе.
Нужно иметь разум и видеть каждый момент таким, каким он есть на самом деле, чтобы потом не плакать, не «обдирать» себя и говорить, какая неудачная у нас жизнь, как нас все обманули. Все сообщено в каждый момент, ничего от нас не скрыто, вообще ничего, но мы сами закрываем глаза, чтобы не видеть, чтобы жить во сне собственных иллюзий и представлений.
Надо обучаться жить осознанно для того, чтобы иметь контакт с реальностью, и видеть только то, что есть, и, при этом, наслаждаться так, как никогда не наслаждались.

Его знают все. Он известная личность. Но никто не хотел бы оказаться на его месте. И каждый гражданин этого города знает, что это было и с ним. Давно уже, правда. Очень давно. Но он хорошо помнит все. Оно, конечно, не имеет уже никакого значения, но здесь никто ничего не забывает. Каждый гражданин этого города помнит все. И как пришел сюда, тоже. Каждый шел своим путем, сюда нет одного пути. Все они абсолютно разные. Но при всем при этом путь сюда только один. И лежит он через великую пустыню. Великую пустыню грез.

Прекрасные дарит она сны. Каждый видит что желает, о чем давно мечтает. Путь этот тоже сон. Да только не каждому дано видеть такой сон. Такой сон еще пожелать надо. А кто желать то умеет? Пожелать еще надо суметь. Вот вы, сможете пожелать по собственной воле? Вряд ли. Это только кажется, что мы сами желаем. Желания наши помимо воли возникают. А вот от куда? Это интересный вопрос. Это очень важный вопрос. Это самый главный вопрос. Только мало кто знает ответ на него, если конечно он вообще существует.

Такой сон еще пожелать надо. Великий это сон. Он воздвигнут во славу этого города. Но слава о городе затмила сам город. Город стал невидим. Кто его видел? Все что вы видите перед собой, это только хвала ему. Это сон. Но только пройдя через него можно попасть в сам город. Другого пути туда нет. Ни на одной карте вы не найдете этого города. Но и пустыни вы тоже не найдете. Пустыня - это грезы. Вот путь к городу. Но не каждый готов войти туда, не каждому лежит туда дорога. Грезы они и есть грезы. Они ведут вас. Мало ли куда заведут. Куда пожелаете туда и заведут. Только пожелай и ты там. Так просто. Ни правда ли?

Город здесь рядом с вами и его нет. Вы уже в нем и вас пока в нем нет. То же и с пустыней. Вы давно уже бродите по ней. Она дает вам все, что вы желаете. И до сих пор вы никогда не покидали ее. Только одно место есть вне этой пустыни – это наш город. Только граждане этого города видят все сны сразу. Они вне снов и могут охватить одним взглядом всю пустыню, схватить смысл происходящего. Только они знают, что происходит. С птичьего полета гораздо легче охватить целое, чем блуждать внизу среди грез. Каждый гражданин этого города знает, откуда он пришел и где он так до сих пор и находится. Он пришел из пустыни. Он и сейчас бродит там среди грез.

Это известно всем. Как и то, что каждый имеет свои излюбленные грезы, свой оазис. Вы бодрствуете, это оазис. В нем вам хорошо и надежно, это ваш мир. Пусть он зыбкий, крошечный и может быть в любую минуту поглощен пустыней, но он внушает вам устойчивость и определенность. Только покинув его, только оказавшись вовне, становится видна его призрачность и зыбкость. А этого еще захотеть надо. Кто может пожелать выйти из надежного и прекрасного оазиса? В нем все так устойчиво, циклично и не требует выбора. Изнутри он огромен и бесконечен, в нем нет пустыни с ее зыбкостью и ненадежностью, с ее неопределенностью и множеством правд. Тут только одна правда, одна версия, один путь. Как это хорошо, как это надежно. И хотя эта единственная правда лишает свободы и превращается в надзирателя и диктатора, кто захочет отправиться в пустыню не известно за чем, где все так расплывчато и неопределенно, где каждый шаг не имеет возврата.

Оазис в пустыне – это прекрасный мир… прекрасный сон. Вы бодрствуете и при этом спите. До сих пор еще спите. Сон этот вечен.

Он любил экспериментировать. А тут узнал, что без мыслей можно. Давай пробовать, да не тут то было. Лезут окаянные. И так и эдак пытался угомонить их. Дудки, как муравьи в палатку, где-нибудь да пролезут. Измучился совсем. Хотел уже бросить, да идея посетила, что если не гнать их, а наоборот валить кучей, пусть сами друг друга гонят. И вот еще одна мысль не успела толком проясниться, а он другую тащит. В какой-то момент даже мыслей не хватать стало, пришлось цепляться за все, что на глаза попадалось, благо продумывать не надо, она толком даже сформироваться не успевала. Так немного порезвившись, стал он замечать, что мысли эти не в нем зарождаются, а как бы проплывают мимо, и лишь стремясь прояснить их, он притягивает их к себе. Теперь уже усилием воли он мог сдерживать себя, чтобы не заглатывать очередную проплывающую мысль. Бороться приходилось с любопытством, уж больно расплывчатой казалась мысль, и, разумеется, хотелось ее рассмотреть поближе. Однако борьба оказалась не долгой, еще чуть потренировавшись, он обнаружил, что может без всякого напряжения просто созерцать проплывающую перед внутренним взором мысль. А дальше - больше. Вот уже не одна, а две и даже три, четыре… их становилось все больше и больше одновременно проплывающих перед ним совершенно в различных направлениях. Он понял – он удаляется от них. Со временем их стало так много, что уже нельзя было различить их. А потом они и вовсе превратились в сплошное облачко. Это было забавно, видеть облачко тысячи кишащих мыслей. Его мыслей. А может уже и не его? Что теперь делать с этим? Забавная игрушка. Но его ждало еще одно очень важное и как оказалось полезное открытие. Лишь сформулировав вопрос и встряхнув немного это облачко, он наблюдал, как из него всплывал ответ. Причем ответ был, не просто окончательным выводом, а всей цепью логических рассуждений, которые становились ясными, лишь только достигали его разума. С этого момента он стал нагло пользоваться открывшейся столь потрясающей возможностью. И один из ответов был таков: ничего не стирается бесследно, а только удаляется. Удалить это всего лишь сделать далеким. Хочешь от чего-то избавиться – удали, разотождестви с собой.

Это цитата сообщения Sofa Оригинальное сообщение

Жил старик в одном селении и была у него корова. Однажды корова не пришла с пастбища. Прибежали соседи и стали причитать:
- Ой, какое горе у тебя, старик. Пропала твоя кормилица. Что же ты будешь делать? Как ты будешь жить?
- Нет у меня никакого горя. Просто теперь я буду жить без коровы.
Проходит две недели и возвращается корова домой, а вместе с ней молодой бык. Прибежали соседи, посмотрели на скотину и говорят:
- Старик, какое счастье у тебя. У тебя теперь богатое хозяйство – корова и бык.
- Нет у меня ни горя, ни счастья, просто у меня теперь корова и бык.

- Надо делать добро другим людям, дети.
- А почему надо?
- Потому что, если ты будешь делать добро, то и другие люди будут отвечать тебе тем же и мир станет лучше.
- Но почему надо? Ведь если делать добро только потому, что надо, разве это добро?
- А что же тогда, по-твоему, добро?
- То, что человек делает по велению сердца от души, не по принуждению «надо».
- У-у-у, сынок. Куда тебя занесло… Оставь это, а не то когда вырастишь трудно тебе будет в жизни.
- Почему вы так говорите?
- Да потому что с такими мыслями будешь потом ждать, чтобы люди поступали от души, а они не услышат тебя. Им надо словами сказать, что тебе надо.
- Но тогда они будут поступать по моей просьбе, а не по велению сердца.
- Вот именно. И ты встанешь перед дилеммой: просить их о чем-то или не просить. И что бы ты ни выбрал, ты будешь страдать. Не попросишь, они могут приносить тебе боль своими поступками, попросишь - поступок будет не по велению сердца, и ты не получишь того, чего ждешь. Хотя желание пойти тебе на встречу тоже может быть от сердца, но это другое……. Для тебя же будет важно, чтобы твое сердце услышали сердцем, а не умом.
- Я выбираю боль.