[480x640]
Ну вот, слетал в Карелию, побывал в Питере.
Великолепно! Хотя запланированное мной реализовалось лишь частично. Зато была масса встреч с различными замечательными людьми. А посему хочу сказать: Люди! Вы самое замечательное, что есть в этом мире!
А главной целью моего путешествия было посещение могилы деда, который 67 лет считался безвести пропавшим на финской войне, и которого я нашел в прошлом году благодаря инету и замечательным отзывчивым людям. Нашел, конечно же, не самого деда, а лишь упоминание о его смерти и захоронении в братской могиле в районе села Колвасозеро в Карелии. Я собрал всю информацию, какую только можно было найти в инете и форумах пограничников. У меня наивного сложилось впечатление, что все там с захоронением ясно и понятно, осталось только кому-то отметиться там из родственников. Ну разумеется, кто если не я? Вот и покатил.
- А продолжение этой сказки есть?
- Нет. Творец создал себя, наполнив Творение содержанием и смыслом.
- И все? А как же Души и Духи?
- А это уже другая сказка.
- И что, она никак не связана с первой?
- Никак. Она развертывается внутри Творения. Ее герои не имеют никакого доступа к Творцу, но косвенно он играет некоторую роль в их жизни.
- Так правильно, они же находятся внутри Творения.
- Это так, но и Творец тоже находится как бы внутри этой сказки.
- Как так?
Ладно. Вот тебе следующая сказка.
Жили-были двенадцать братьев. Говорят, был у них отец, но никто никогда и даже сами братья не видели его. Некоторые вообще сомневались в его существовании и считали, что это всего лишь сказка, сказка про старика, который вроде как был, а вроде как и не был. Но жила меж братьями легенда, что, создав царства и соединив их, они увидят отца. Откуда взялась эта легенда, никто уже не помнил, но она глубоко укоренилась в сердцах братьев, потому окрепнув и набравшись сил, принялись они строить свои царства.
В основу каждого из царств была заложена своя особая идея.
Первый брат, особенно не мудрствуя, провозгласил идею самого отца, как идею единого абсолюта, в коем должен слиться весь Мир. Образом его царства был выбран свет. И хлынул народ в царство его, завороженный яркостью и непостижимостью, явленного им образа.
Второй брат, рассудив, что раз в легенде речь о многих царствах, то не может одно царство разом вобрать в себя весь Мир. Идеей своего царства он провозгласил множественность, представив ее в образе неисчислимого множества звезд на фоне бескрайней темноты. Восхитился народ красотою и манящей тайною звезд, и кто не пожелал потерять ее, растворившись в царстве света, отправился в царство второго брата. Так образовалось два самых больших и ярких царства.
Третий брат заметил, что, сколько бы ни было много царств, все они должны быть в конечном итоге соединены между собой. Поэтому его главной идеей стала идея связей, которую он представил в образе вращающихся вокруг друг друга планет. Поразила народ сия механика, загипнотизированный ею шел он в царство третьего брата, построенное между первыми двумя с целью объединить их.
Четвертый брат делал акцент на то, что царства должны быть разными. Идеей его царства стала идея индивидуальности. Свое царство он представил в образе утренней зари незаметно соединяющей свет и тьму, встав между ними и оттеснив третьего брата ближе к первому так чтобы не растаять в ярком свете первого брата и не потеряться среди множества безликих звезд второго. В его царство устремились люди околдованные красотой.
Пятый признал идею индивидуальности, обратив при этом на то, что что-то должно роднить и согласовывать между собой это разнообразие. Решение этой задачи он видел в идее жизни, как непрерывного процесса рождения многообразия из единого источника. Царством его стало царство жизни, представленное в
- Так значит все, что делается здесь на Земле, это только подготовка к выходу к другим планетам? Так сказать, тренировка.
- Не совсем так. Это одновременно уже и сам выход. В творчестве не бывает тренировок. Всякая подготовка и проба это уже творчество. Даже если ты только повторяешь что-то известное, ты все равно творишь. Творишь самого себя и свой мир. Все есть Творение и Любовь. И только потом познание, вера и все остальное.
- А любовь-то тут при чем?
- Как же без любви? Любовь соединяет Души. Без любви нет и творчества. Как и любви без творчества. Чтобы любить, нужно увидеть Душу, а она проявляется только в творчестве. Чтобы творить, нужно узреть ничтожные особенности Мира, а это без любви просто не возможно.
- Ну, ты все усложняешь и усложняешь. Сначала только охватить Мировую Ось сознанием, потом оказывается еще и творить надо, а теперь уже и любить. Ты уж сразу скажи, что еще требуется для выхода к другим планетам.
- На самом деле Вселенной движут только Любовь и Творчество. Все остальное их производные. Только ты не правильно задачу ставишь. Не выход к планетам, а их соединение. Это для ничего не осознающего обывателя все будет выглядеть только как путешествия по планетам. Для тебя же и тебе подобным главным является движение их внимания, благодаря которому планетарная система обретет целостность.
- Это ты о ком? Кто мне подобные?
- О творцах. О тех, кто осознанно погружается в Мир, чтобы бесконечно обновлять его.
- А зачем бесконечно его обновлять?
- Чтобы не утратить смысла его существования. Да и своего тоже. Творение это и есть смысл существования Вселенной.
- Не понимаю, как это?
- Хорошо. Расскажу тебе сказку.
Жил-был старик. А может и не жил, и даже не был. Ибо как-то заглянул он в себя, а там пусто. Совсем. Вроде, как и нет вовсе старика, и никогда не было. А раз нет его, так значит он вовсе и не старик. Да и вообще никто. Нет его.
Только вот кто-то же заглянул в себя, увидел эту пустоту. Значит, хоть это и никто, а Взор у него был. Увидев пустоту, замыслил он наполнить ее содержанием и смыслом, т.е. сотворить самого себя. А раз так, то был у него, значит, еще и Замысел. И это все. Больше у него ничего не было, только Взор и Замысел. И как с их помощью наполнить себя? Вот задачка-то!
Однако замысел подразумевает не только цель, но и способ ее достижения. И состоял его Замысел в том, чтобы разбить имеющиеся в его распоряжении Взор и Замысел на бесконечное множество мелких частей и тем самым наполнить этими осколками свое содержание. Смыслом же становилось восстановление целостности путем собирания из полученных осколков прекрасных упорядоченных Миров.
Так свершилось Великое Чудо. Творение, в коем был сотворен сам Творец, ибо творцом становятся, только сотворив что-либо. А он сотворил себя и стал своим собственным Творением. Содержанием его были Души и Духи, коими стали осколки его Взора и Замысла. Душа это небольшая частичка внимания самого Творца, а Дух – частица его намерения. Смыслом его Творения стали
- Интересно, как это из огня получилась вода?
- Эх, Царевич, ну что ж ты так буквально все воспринимаешь? Не огонь и вода. Это только образы, напоминающие огонь и воду. Я вынужден использовать аналогии, чтобы хоть как-то передать тебе образ того мира. И ничего удивительного, что из одного образа родился другой. Ведь если посмотреть, то в огне можно уловить нечто похожее на потоки, а, сконцентрировавшись на них, можно плавно перейти к образу текучей воды. На основе образа огня был рожден образ потока, и лишь потом на основе образа потока был сформирован образ воды.
- Ну, хорошо, пусть так. Ты вот говорил, что именно здесь на Севере выход к другим планетам. Значит, Север это и есть Врата?
- Нет. Север - не врата. Врата это Крест, вся Мировая Ось. Север лишь их верхушка. Отсюда они видны целиком. Здесь обитают Боги.
- Так ты что, Бог?
- Ну ты рассмешил! Нет, я не Бог. Я всего лишь Дух. Помнишь, кто обитает на других этажах башни?
- Да, конечно. На Юге ни во что неверующие либо очарованные чувственными ощущениями. На Востоке - верующие в Богов и захваченные страстью обладания. На Западе – герои одержимые служением Богам и идеям в обмен на блага в Раю. А на Севере, стало быть, пребывают сами Боги. Хм, это что ж выходит, если я сюда попал, так я Бог?
- Нет, Царевич, ты не Бог. Но в принципе мог бы им стать. Но не станешь.
- Это почему же?
- Потому что не в этом твое предназначение. В Боги производят люди. Производят того, чья Душа слилась с Духом Святым, Духом цивилизации.
- А мы разве не вместе с тобой? Ты разве не Дух русской цивилизации? Или не Святой Дух?
- Все так. Да только в моей идее, в намерении, которое выражает через меня Творец, не предусмотрено наше с тобой слияние.
- А-а-а, понятно. Для этого предусмотрена какая-то другая кандидатура. И кто же он?
- Русский народ.
- Как это? Это что, весь народ станет Богом?
- Не смеши, кто ж его произведет в такой ранг? Сам себя что ли?
- Ну почему же? Другие народы, например.
- А у других народов есть свой Бог, свой Дух цивилизации.
- И как тогда?
- А никак. Нет у русских своего Божка. Есть только Творец и Русский Дух.
- Так у всех народов есть Творец, он и есть Бог.
- Вот именно! Только все наоборот. Своему Божку, которого они провозгласили сами, они присвоили звание Творца. А чего он сотворил? Ничего кроме идеи, вложенной в него Творцом. Так что подлог все это. А я не претендую на роль Бога, и уж тем более на роль Творца.
Это цитата сообщения Имперец Оригинальное сообщение
Расселение индоевропейцев
Настроение сейчас - Нормалек
Вот решил выложить карты расселения индоевропейцев. Очень наглядно. Про гены первоначальных индоевропейцев будет сказано ниже.
4500-2500 лет до н.э.
2500-1800 лет до н.э.
1800-1200 лет до н.э.
Интересный факт, выделили ген, присущий индоевропейцам, HG3. И как показывает приведенная ниже таблица чистота этого гена преобладает отнюдь не в скандинавских странах. Смотрим народы, сравниваем проценты. Интересно.
| Poles...........54% Russians........47% Slovaks.........47% Belarusians.....39% Czechs..........38% Slovenians......37% Latvians........41% Lithuanians.....34% Norwegians......31% Ukrainians......30% Mari............29% Estonians.......27% Germans.........23% Hungarians......22% Lapps...........21% |
- А раз понял, тогда слушай дальше.
Когда была создана Ось Мира и душа научилась удерживать свое внимание между образом своей планеты и образом Солнца, она стала доступна для новых идей. А потому на каждую планету было послано Отцом нашим сразу по нескольку духов. Вот и я вместе с братьями своими явился на Землю. Перед каждым из нас стоит задача создать на Земле свою цивилизацию, которая смогла бы объединить усилия душ всей планеты для выхода к другим планетам и восстановления целостности Мира.
- А разве одна душа не может переместиться на другую планету по Оси Мира?
- Может. Но какой от этого прок? Для связи планет нужны огромные потоки внимания между ними. Внимания одной души для этого не достаточно.
- Но ведь она может увлечь за собой и другие души.
- Верно. Только ведь в тот момент каждая душа жила в своем индивидуальном мире и даже не подозревала о существовании других душ. Перейдя на другую планету, она бы даже не заметила, что перед ней уже другой мир. Вспомни, каким представлялся ей тогда мир. Ты сможешь одно пламя отличить от другого пламени?
- Вряд ли. И что же вы сделали?
- Как ты теперь понимаешь, нам нужно было сначала открыть им доступ друг к другу. Для этого необходим был образ Души, с которым бы они могли связывать нечто подобное самому себе, а значит, нужен еще и образ самого себя. В общем, нужен был некоторый порядок в их пылающем мире, который обозначил бы место в мире Души не только ее самой, но и место других душ и планет. Нужен был образ мира, в котором бы могло сосуществовать множество душ. Вот и пришел каждый из нас со своей идеей такого порядка, со своей особой идеей цивилизации.
- Но зачем надо было посылать сразу несколько Духов вместо одного?
- Вопрос «зачем» неуместен. Само Творение предполагает множественность, ибо без множественности нет и содержания. Потому и каждая идея, каждое намерение нашего Отца не может быть представлено только единственным образом. Вот и идея цивилизации нашла множественное отражение через меня и моих братьев. Однако любая великая идея обустройства Мира претендует на всеобщность. Так и мы, каждый считает свою идею цивилизации, свой образ мира всеобъемлющим, включающим в себя даже миры своих братьев. Вот и соревнуемся между собой за овладение вниманием душ всей планеты. Способы для достижения поставленной задачи у нас тоже разные.
- И в чем это выразилось?
- В том, что мы по-разному фиксируем внимание Душ Земли на Оси Мира. Кто-то акцентирует внимание Душ на исходном образе планеты, на текучести и неопределенности ее пылающих образов. Туда, где мир индивидуальный и мир общий почти неразличимы, а Душа растворяется в буйстве красок окружающих образов. Они образовали цивилизации Юга. Кто-то повел внимание Душ к противоположенной стороне, на самый край устойчивости между Землей и Солнцем. Туда, где Душа вынуждена беспрестанно работать, балансируя между двумя планетами. Они образовали цивилизации Севера. Еще два типа цивилизаций были образованы теми, кто привлек внимание Душ к среднему достаточно устойчивому и не требующему больших усилий положению между Югом и Севером. Как сам понимаешь, то были цивилизации Востока и Запада.
- Выходит, что они определились на одном месте Мировой Оси?
- Да, поначалу они выглядели как цивилизации одного типа. Суть их была в идее дуализма. Но походу ее развертывания произошло разделение на два противоположенных типа цивилизаций,
- Погоди. Это что ж получается, у каждой планеты своя Ось Мира?
- Как раз наоборот. Там тоже мир душ раскололся между Солнцем и своей планетой. Их образ Оси Мира ничем не отличается от земного. Это один и тот же образ, поэтому он общий для всех планет.
- Да как же один и тот же, если планеты то разные?
- Все верно. Но ведь души не ведали о существовании других планет. Для них была только своя и другая – Солнце. И так для душ всех планет. Своя и другая. Абсолютно один и тот же образ. Не путай образы с объектами физического пространства Земли.
- Тогда получается, что у них возник новый образ, объединяющий индивидуальные миры душ всех планет. Это что-то вроде какой-то новой планеты что ли? Так это Солнце!
- Не просто Солнце. Солнечная система, так как Солнце всего лишь один конец Оси Мира, а общей стала вся Ось. Она стала для них своего рода каналом, через который они получили доступ к другим планетам.
- А ведь Ось Мира и Крест, о котором ты мне говорил, одно и то же. Значит, где-то прямо здесь выход к другим планетам. Так что ли получается?
- Получается что так, - рассмеялся Дух.
- И где он?
- А готов ли ты шагнуть туда, Царевич?
- Ну, хотя бы взглянуть.
- Не время еще. У тебя более насущные задачи есть. Или ты уже позабыл обо всем?
- Только зачем ты мне все это рассказываешь? Ты же говорил, что мне опять в сказку погружаться надо.
- Так ты уже погрузился. И народ твой. Сказка-то давно уже началась. Вы уже в ней.
- Так это далекое прошлое. Такое далекое, что и представить-то сложно.
- Прошлое говоришь. Нету здесь прошлого. Все настоящее. Ты вот слушаешь меня, представляешь, - и тем самым ты уже там.
- Ты хочешь сказать, что я перемещаюсь в прошлое?
- Да не прошлое это. Оно здесь и сейчас. Все здесь! Все, что когда-то было или могло быть в прошлом, что когда-то будет или могло бы быть в будущем, все здесь и сейчас. Только не всему ты уделяешь свое внимание. А от того, как ты распределишь его, зависит мир, в котором ты живешь. Понимаешь?
- Ну, допустим. Ты хочешь, чтобы часть моего внимания была постоянно в прошлом?
- Не так! Часть твоего внимания должна быть уделена тому, что должно теперь стать твоим прошлым. Для каждого нового мира необходимо соответствующее прошлое. Так что мы уже творим новый мир.
- Значит, ничего этого не было?! Ты мне тут сказки сочиняешь! Мозги пудришь!
- В том мире, откуда ты пришел, не было. Но в том, куда ты направляешься, было. Так понятно?
- А что же так привлекало души к этим общим образам? Зачем им нужно было поддерживать их?
- Они и не думали об этом. Они даже не подозревали, что своим вниманием поддерживают существование планет. А привлекало их внимание к образу планеты то, что здесь в этом уголке своего индивидуального мира, этот самый индивидуальный мир пересекался с индивидуальными мирами других душ. Свой мир хоть и изменчив, но все же в большей степени туманен, сер и однообразен. А тут на пересечении с другими мирами есть огромный шанс перескочить своим вниманием на совершенно новые и необычные образы. К тому же, поддерживаемые вниманием огромного количества душ, образы планет были значительно более яркие и проявленные, чем тусклые и еле уловимые образы индивидуального мира. Жажда новых чувственных ощущений, вот что притягивает души к планетам и что поддерживает тем самым жизнь самих планет.
- Как, разве планеты это не скопление вещества в пространстве под действием сил притяжения?
- Глупенький, какое вещество? Да таких образов, как и образов пространства и времени тогда и в помине не было! Те планеты это тебе не шары в пространстве. Это всего лишь скопление устойчивых образов в индивидуальных мирках душ. Оно скорее напоминало нечто похожее на огонь. Люди и сейчас любят подолгу смотреть на пламя. Вот и тогда души слетались на подобные образы как мотыльки на пламя. Огонь ведь все-таки поинтереснее и ярче тумана. Так что никаких шаров и даже пространства в их мирах не было и не могло быть.
- А где же тогда находились эти планеты? И как их различали?
- Нигде. И различить их тоже не было никакой возможности. Все, что могли тогда различить души, это планету и «не планету», т.е. остальной внутренний мир. О существовании других планет без вмешательства духа они не могли иметь никакого представления. Лишь единицы совершенно случайно могли натолкнуться среди образов своего мирка на другую планету. Но даже в этом случае они не поняли бы, что это уже другая планета.
- А солнце?
- Это тоже планета. Только самая большая и яркая. Ее образ привлек самое большое количество внимания душ, поэтому этот образ самый устойчивый и претерпел меньше изменений, чем образы других планет. Фактически это планета в ее первозданном виде. Другие планеты претерпели огромные изменения и, прежде всего, благодаря Солнцу.
- Как это?
- Души привлеченные солнцем ослеплены им, и практически не способны обнаружить в своем мире другие планеты. Обитатели же других планет имели больше шансов обнаружить в своем мире иную, чем свою планету. А именно – Солнце, т.к. его образ был наиболее ярок и проявлен благодаря огромному количеству внимания, захваченного им.
- Но ты же сказал, что это крайне редкое явление. Да и в этом случае они вряд ли бы уже вернулись к своей планете.
- Совершенно верно. Но это без помощи духа. Другое дело, когда внимание души обращено к Солнцу под водительством духа какой-либо дополнительной идеи.
- Какой например?
- Любой! Любая идея открывает дополнительные возможности. На Солнце, безусловно, гораздо больше богатства и разнообразия образов для чувственных ощущений. Это своего рода Рай, нирвана, где практически все внимание души захватывается ярчайшими образами Вселенной. Но есть и другая сторона. Выхода из этого Рая практически нет. А вот оставаясь на своей планете и наблюдая Солнце издали, душа открывает совершенно новые возможности. Внутренний мир ее
- В твоей сказке, Царевич, вся история твоего народа прошла во внутренней и внешней борьбе. Одни просто защищались - защищая тот мир и те традиции, в которых жили их отцы и деды. Другие боролись за великие идеи, толкая во имя их целые народы в мясорубку войн. Третьи же преследовали только свои корыстные интересы, ничуть не заботясь о чем-либо другом. В этой толчее кажется, нет никакого порядка и смысла. Но это там внизу, а посмотри отсюда. Кто побеждал? Не тот, кто следовал потребности выжить или сытно жить, не тот, кто пылал страстью мести или справедливости и даже не тот, кто был холоден и расчетлив. Победа всегда за тем, кто Правду ведает, и борется за нее, подчиняя не только свои личные интересы, но зачастую и отдавая жизнь. Правду ведать - значит лицезреть Дух. Тот, кто обратился к Духу, кто поселил его в сердце и следует ему, за тем и победа. Потому как главное сражение вершится не там, у вас на Земле, где всего лишь разыгрывается спектакль, и даже не среди обитателей средних этажей, а тут среди тихих и величественных храмов Севера. Это идейная борьба величайших Духов планеты. Каждый из нас творит свой мир, каждый стремится распространить его не только на своем континенте, но и на всю планету. И у каждого своя идея способа и формы такого распространения. Кто-то пытается силою физически насадить свой порядок по всей Земле. Кто-то строит его, промывая мозги и внушая идеи взаимной борьбы и личного успеха.
- А ты? Ты каким способом пытаешься распространить свой порядок?
- Мой способ состоит в том, чтобы не порядок свой распространять везде и всюду, а наладить связь между существующим многообразием этих порядков. Создать среду, в которой различные миры, различные культуры и цивилизации могли бы сосуществовать взаимно обогащаясь. Фиксированный порядок это смерть, это машина. Поэтому каждый порядок медленно, но постоянно изменяется. Так что никакой дополнительный порядок не сможет на долго обеспечить связь между совершенно разными постоянно изменяющимися порядками. Это возможно только через постоянный творческий поиск, через постоянное налаживание все новых и новых связей между этими разными порядками. Т.е. среда, в которую я хочу поместить все эти порядки, должна быть творческой. Для этого я увлекаю внимание своего народа на Север в царство Творческого Духа. А в конечном итоге и внимание всей планеты.
- А зачем? Зачем внимание всей планеты привлекать на эту сторону света?
- Всей планеты, но не все внимание. Имеется в виду часть внимания всех народов. Безусловно, это будет далеко даже не половина внимания всех людей. Как я уже говорил, внимание каждой души рассредоточено по всем сторонам света, и большая его часть задействована на сохранении существующего порядка. Однако у каждого, хоть и в разной степени, какая-то часть внимания попадает и на Север – в страну, где творится мир этой планеты. Вот и хочу я, чтобы мой народ увеличил бы эту долю внимания и осознал мир не только как подчиненный времени и законам, но и его личной творческой силе.
Спрашиваешь, - зачем? Чтобы активно участвовать в сотворении этой планеты. Именно такой смысл я предлагаю обитателям моего мира. Что сейчас у тебя дома? Пустота. Все неприкаянные и утратившие смысл. А я предлагаю в качестве смысла жизни - творчество. Творчество, которое является смыслом само по себе не только для людей на Земле, но и для обитателей всех этажей планеты. Даже смысл Бога нашего, прежде всего в его Творении.
- И для этого ты затащил меня сюда?
- Да. Для этого я всех вас, весь народ русский стараюсь поднять сюда на Север, в Небесную Русь.
- А кто же тогда останется там на Земле?
- Глупый. Вы и останетесь. Живите, как жили, но при этом часть вашего внимания, частица вашей Души будет обитать здесь в этом Небесном храме. Когда-то давным-давно, дав вам свое имя, я
Царевич в недоумении уставился на собеседника.
- Ты что, хочешь сказать, что и это тоже сказка?
- Так я тебе об это давно толкую. А ты все про какую-то настоящую реальность мечтаешь. Сказки и есть настоящая реальность. Ничего кроме сказок нет.
- Погоди, - не унимался Царевич, - А что выше? Ну, если мы выйдем из этой сказки? Вовне?
- Вот ведь бестолковый! Не выйдем, а перейдем. Выйти вовне можно, только если этот мир в другом мире рассматривается как сказка. Но таких ситуаций только две. Это переключение внимания с Земли на стороны света, включенные в поток времени, и выход внимания из этого потока вовне, то есть на Север. Да и эти выходы лишь условны, просто так задумано в моей сказке.
- И все равно не пойму, куда можно выйти из этой сказки и кто ее сочинил?
- Пойми одно. Где бы мы с тобой ни находились, даже здесь на Севере, мы в любом случае остаемся на Юге, в мире образов. Мы лишь определенным образом упорядочиваем их и не более.
- То есть все наши прыжки наверх это иллюзия?
- И да, и нет. Да, это реальное действие. А вот его образное представление всего лишь иллюзия. В другой сказке оно может быть обставлено по-другому. Например, в виде дерева, которое надо свалить и достать ларец.
- В котором заяц с уткой, яйцом и иглой, - продолжил Царевич.
- Да. И такая сказка есть у меня. Главное добраться до Острия Духа. И ты уже почти добрался до него.
- Почти?
- Ты удержался от соблазна привычных ощущений и образов, которые казались незыблемыми как дуб. Ты преодолел страсть к прошлому, которая в страхе словно заяц бежит от неопределенности будущего. Ты справился с одержимостью будущим, которое словно запущенная утка зазывала в райские небеса. Готов ли ты погрузиться в глубины океана?
- Даже не знаю, смогу ли я… Что для этого нужно?
- Чудо, - улыбнулся Дух, - Всего лишь поверить в чудо. Оставить бесплодные попытки все понять и объяснить, тем более что всякое объяснение лишь условно и временно.
- Хорошо, я попробую, - неуверенно произнес Царевич.
- Попро-о-о-бую, - передразнил его Дух, - Действовать надо, а не пробовать.
- Понял. Что я должен делать?
- Помочь мне сотворить новую сказку.
- Сказку?!! – удивился Царевич, - Да как я могу помочь тебе в этом?
- Очень просто. Замысел у меня уже есть. От тебя только требуется воплотить его в жизнь, вложить в эту сказку Душу, то есть себя.
- Как! Ты предлагаешь мне опять погрузиться в омут твоих сказок? Разве это
Оторвав взгляд от великолепных кружевных узоров, Царевич взглянул на подходящего к нему могучего богатыря. «Отец!» - хотел было воскликнуть Царевич, но в следующее мгновение, поняв, что ошибся, встал в приветственном поклоне.
- Ну, здравствуй, Царевич! – обратился к нему богатырского сложения мужчина, который оказался при более внимательном рассмотрении вовсе не богатырем. По его величественному взгляду и стати явно угадывалась княжеская или даже царская кровь. При этом одет он был далеко не по-царски. Рукава свободной рубахи закатаны, а сверху фартук толи кузнеца, толи плотника. Однако все безупречно чистое и опрятное, в том числе и его окладистая борода. – Не узнаешь?
- Здравствуйте, – промолвил Царевич, теряясь в догадках, где это он оказался и кто перед ним.
- Понятное дело! – рассмеялся «богатырь», - Велика сила нашего творения!
- О чем, это Вы? И простите, но я Вас не знаю.
- Как тебе моя сказка? – не обращая внимания на вопрос, спросил «богатырь» и кивнул на стену величественного неописуемой красоты храма.
Царевич вновь уставился на узоры. Что-то глубоко знакомое показалось ему в этой замысловатой лепнине на стене, напоминающей морозные узоры. Присмотрелся … ближе… еще ближе… И вот уже в тончайших сплетениях кружев стали угадываться образы сказочных стран, животных и людей. Внимание Царевича все больше и больше погружалось в эти причудливые образы, которые вдруг стали оживать и разыгрывать перед взором Царевича захватывающие сюжеты.
- Бр-р-р, - потряс головой Царевич, - Наваждение какое-то!
- Ну? – уставился на него «богатырь».
- Да скажите мне, наконец, кто Вы? – не выдержал Царевич, - И где я? Куда девался Терем и конь?
- Ха-ха-ха! – рассмеялся «богатырь», - Да ты еще так и не отошел от сказки! Увлекающаяся ты, однако, натура. Здесь, все здесь. На терем ты только что смотрел. Если бы присмотрелся, и коня нашел бы там и себя. Прибыли мы уже, вернулись домой. Ты так еще и не понял?
- Так это ты! – воскликнул от удивления и радости Царевич, - Это твой настоящий облик?
- Ну вот, опять. Как ты все время стараешься запихать меня в какую-нибудь скорлупу. Да нет у меня облика никакого. Всякий облик – лишь игра. Как и у тебя тоже. Конем, это я так, тебе подыграть, чтобы легче было тебе во всем разобраться и вспомнить, вернуться обратно.
- Вернуться обратно… - протянул Царевич и осмотрелся вокруг, - Теперь вспоминаю. Ты сочинил эту сказку для меня…
- Ну да! И ты согласился воплотить ее в жизнь! – обрадовался «богатырь». Который был и не богатырь вовсе, как вспомнил теперь Царевич, а Дух Русского континента, Дух земли русской. Он ее придумал, он привлек на нее души и сочинил им жизни на этой суровой, но прекрасной земле. Жизни эти он называл сказками.
Царевич еще раз обвел взглядом величественный испещренный узорами храм. Он смотрел на его стены, колоны, потолок и даже пол, и понимал, что все это и есть самая настоящая жизнь, которую переживает, всяк входящий сюда и читающий эту замысловатую вязь тончайших и
Удар был сокрушительным. Не удержавшись в седле, Царевич бухнулся оземь. Встав и потирая бок, он осмотрелся. Увиденное не обрадовало, пейзаж был до боли знакомым.
- Так-так, я опять что-то не то сделал, – пробормотал Царевич.
- Именно так, ты слишком одержим, - отозвался Дух.
- Да чем же еще? Я вроде расстался с верой в особое предназначение Руси.
- Чем… Истиной, спасением, будущим. Все это одержимости твои.
- Как! Ты отобрал у меня прошлое, веру! Теперь еще и будущее?!!! – начал было кричать Царевич, но резкое напряжение отозвалось болью во всем теле, - Чем мне жить тогда? Если нет ни будущего, ни истины…
- Успокойся. Посмотри лучше туда, видишь этот гигантский водопад? Это поток времени, а точнее человеческого внимания, которое с Запада низвергается опять на Юг. Это полет в будущее, который мы только что и совершили. И прошлое, и будущее здесь на Юге. Со стороны Востока время втекает в сферу осознанного, а со стороны Запада оно вытекает обратно на Юг в сферу бессознательного. Если прошлый раз мы падали против потока времени, то теперь оно помогло нам сделать падение стремительным. Я как мог, старался смягчить удар.
- Ну хорошо, будущего нет. Вернее, не стоит на него заморочиваться. Это еще как-то можно понять. Все берется отсюда и сюда же возвращается. Но ведь истина-то есть! Вот ты сейчас мне открыл истину на природу времени и осознаваемого мира.
- Ничего я тебе не открывал, Царевич. Это ты сам пережил на собственном опыте и полученных шишках. И сам же теперь пытаешься этот опыт представить как некую открывшуюся истину. Извини, но меня, пожалуйста, к этому делу не приплетай.
- Не понимаю. Ты хочешь сказать, что это только мой личный субъективный опыт?
- Отчего же! Не только твой. Он не субъективен, но и не объективен. Сегодня он таков, а завтра может быть уже иным.
- Т.е. все это не реально? Своего рода совместные коллективные иллюзии.
- Совершенно верно! Иллюзии. Кроме иллюзий ничего нет. А значит, иллюзии твои и есть самая что ни наесть реальность.
- И что мне делать с нею? С этой иллюзорной реальностью…
- Работать.
- Но как?
- А это ты узнаешь на Севере.
- Ты вот скажи мне, коняга, на кой черт ты меня таскал на эти Востоки и Запады, вместо того чтобы сразу объяснить, что к чему и отправиться на Север? Я бы понял и, поверь, нашел бы в себе силы отказаться от всех этих заморочек со страстью и одержимостью к прошлому, вере, будущему и истине. Или тебе приятно меня мучить?
- Дааа, многие в твоей стране так думают, не могут понять, за что же им такие мучения выпадают. Спрашиваешь, почему мы сразу не отправились своим собственным путем, почему шатались то на Восток, то на Запад? Все очень просто. Чтобы идти на Север ты должен вобрать в себя другие стороны света. Понимания и осознания здесь не достаточно. Здесь нужно все
Чует Царевич – падает, стремительно летит куда-то вниз. Не успел сообразить, как уже опять оказался на Юге.
- Что случилось? – в испуге спросил он коня, оглядываясь по сторонам.
- Это страсть твоя тянет тебя обратно.
- Какая еще страсть? Нет у меня никакой страсти! – возмутился Царевич.
- Страсть к стране твоей, к России-матушке. Только нет ее уже той, которую ты помнишь. А потому ты вернулся не на Землю, а на Юг. Только тут остался такой дорогой тебе образ прежней России. И будешь ты лелеять его вечно, замкнувшись в своем мирке-воспоминании. Станет он тебе раем и адом одновременно.
- Ты прав, меня действительно захлестнуло желание вернуться в прежнюю Россию. Но мне повезло, у меня есть ты. Поэтому я не останусь здесь навечно, я только попрощаюсь с милым мне образом. Я готов идти дальше.
- Что ж, вторая попытка! – и мощным толчком конь метнул себя с Царевичем к вершине Терема.
Восхитительное ощущение полета, мгновение, и обнаружил Царевич себя стоящим перед величественным сооружением.
- Что это?
Тишина. Вокруг никого.
- Куда он подевался?! – в досаде подумал Царевич о коне, к присутствию которого он уже так привык. – Ну и ладно, мы и сами с усами.
Царевич направился внутрь чудесного дворца.
- Эй! Есть тут кто-нибудь? – прокричал он, войдя в просторный и великолепно украшенный холл.
В ответ холл наполнился приятной тихой и мелодичной музыкой. Царевич подошел к роскошному огромному столу и сел на такой же богато отделанный стул. Тут же откуда ни возьмись на столе появились всевозможные изысканные яства.
- Я что, в раю? – изумился Царевич, - Нет, есть я не хочу.
Стол тут же опустел. Стул под Царевичем трансформировался в широкую мягкую кровать с множеством подушек. Над головой образовался тончайшего шелка полог.
- Ух, ты! – подивился Царевич, - я действительно устал и с удовольствием бы поспал. Но я здесь не за этим.
Царевич вскочил с постели, которая тут же приняла облик стула.
- Здорово тут! Без всяких тебе машин все само собой приобретает нужную тебе форму. Мечта!
«Мечта» - подумал Царевич, - «А чья мечта?» Какое-то вдруг сомнение закралось в душу Царевича. «Мечта о чем?» - задумался он. «О расслабухе, о том чтобы все делалось само собой, о воздаянии за труды праведные. Мечта о достижении Царства небесного».
- Так вот оно какое - Царство небесное! Награда за праведную жизнь. Что-то оно не больно-то меня привлекает. Да и не за наградами и отдыхом я сюда пришел. Эй, конь мой верный, мы так не договаривались! Я должен служить
Вынырнув из тумана, Царевич с удивлением обнаружил, что это всего лишь маленькое облачко, таящее прямо перед его глазами. А сам он сидел на коне мирно стоящем на земле.
- Я что, проспал что-то? Или мы опять вынырнули из этого маленького облачка?
- Не мы, а ты, Царевич. Я давно поджидаю тебя здесь, пока ты закончишь бродить в лабиринтах своих переживаний.
- А разве ты не был там со мной?
- Был, конечно. Но я лишь подыгрывал тебе, чтобы вывести тебя наружу.
- И где мы теперь? – Царевич с опаской посмотрел по сторонам.
- На втором этаже Терема, - невозмутимо ответил Дух, - на Востоке. Это место люди еще называют «тем светом». Идем, тебя, кажется, уже встречают.
Тут Царевич заметил стоящую невдалеке многочисленную группу людей. Не осознавая почему, Царевич направился к ним. Какая-то неумолимая сила тянула его к этим людям. Что-то родное и теплое угадывалось в их лицах. И только подойдя ближе, Царевич вдруг понял, что его встречают самые близкие, родные и любимые ему люди, которых когда-либо он встречал и которые уже давно ушли из земной жизни. Тут были и те, кого в этой жизни он не знал, но они тоже были очень близки ему. Это те, кто был ему попутчиком в других жизнях, – догадался Царевич.
В глазах встречающих светилась любовь и понимание. Казалось, они видят его насквозь и принимают со всеми его глупостями, недостатками и грехами. Как только Царевич осознал это, его захлестнула огромная волна стыда, он чувствовал себя перед ними абсолютно голым. Перед ним мгновенно пронеслись все его недостойные поступки, и даже мысли и желания, ведь все это было для них как на ладони. Царевич не знал, куда деться от стыда.
- Не ерзай, - одернул его Дух, - посмотри, ведь и ты их видишь насквозь. Здесь все друг для друга открыты в своих желаниях, мыслях, поступках. Укрыться или утаить что-либо тут просто не возможно.
Царевич снова взглянул в глаза встречающих, и не увидел ни единой капли осуждения. Взгляд их был открыт, приветлив и наполнен любви. Царевич действительно видел каждого насквозь, как и они его. И ему стало легко как никогда. Он впервые почувствовал, что может быть самим собой. Теперь не надо было беспокоиться о сокрытии чувств, желаний или мыслей своих и поступков. Он впервые узнал, что такое свобода. Он испытал счастье, равного которому еще не знал.
- Я люблю вас! – закричал он и бросился в объятия встречающих.
Бурная радостная встреча и неподдельный интерес к вновь прибывшему. Да и сам Царевич живо интересовался судьбою каждого из встречающих его. Эмоциям не было предела. Царевич даже не заметил того, откуда вдруг он вспомнил этих людей. Ему казалось, что он всегда знал и помнил их. Теперь они вместе восторженно обсуждали, какие приключения у них были в совместных жизнях, и чем они намерены развлечься дальше. Каждый делился своими ощущениями и переживаниями. Дошла очередь и до Царевича. Он увлеченно рассказывал о своей беззаботной и романтичной жизни на Земле. Но как только речь дошла до того, как он завершил свое пребывание там, Царевич вдруг вспомнил, для чего он пришел сюда. Его сразу же поразило отношение окружающих и его самого к жизни на Земле. С одной стороны, бурная эмоциональная увлеченность тем, что
Предметы удалялись, но на смену им приходили другие, которые до этого не привлекали внимания Царевича, т.к. были настолько велики, что не могли попасть в его поле зрения. Это были какие-то гигантские храмы, пирамиды и статуи. Но даже когда и они стали маленькими, еще один образ захватил внимание Царевича.
То был неописуемо гигантских размеров крест. Он был сложен из четырех как будто отесанных камней кубической формы, если конечно эти монолиты, превосходящие своими размерами любые горы, можно назвать камнями. Один монолит лежал в основании креста. Он был багрово-красного цвета. На нем, образуя второй ряд, тесно прижатые друг к другу еще два – желтый и синий. Четвертый белый как ледяная скала лежал сверху этих двух и удерживал их от падения. Все вместе они образовали крест.
- Что это? – восхищенно спросил Царевич.
- Стороны света, - ответил Дух, - Нижний это Юг, верхний – Север, а два посередине – Восток и Запад.
- Стороны света? – удивился Царевич, - Но тогда крест должен лежать!
- Ошибаешься, Царевич. Если он будет лежать, то все стороны будут Югом.
- Почему? Ведь стороны света это направления в горизонтальной плоскости, - недоумевал Царевич.
- А вот и нет! – усмехнулся Дух, - Это там внизу на поверхности Земли создается такое впечатление. Там не чувствуется ось земного мира. Это как значимая для человека ориентация земного притяжения, для вши на его голове почти незаметна. Мы сейчас далеко от земной поверхности, и тут ось мира приобретает огромнейшее значение. Крест и стороны света ориентированы по этой оси.
- Действительно! – в изумлении воскликнул Царевич, - Ведь возле экватора север на поверхности земли указывает вверх вдоль ее оси, а Юг вниз. А на северном полюсе, где можно считать крест действительно горизонтально лежащим, со всех сторон только Юг.
- Вот именно! Только отсюда издалека это становится заметным. Крест это образ земного мира, схема его устройства. В основании лежит Юг - мир образов, мир детей, мир дикого человека, живущего непосредственным восприятием и сиюминутным мгновением. В нем основа остальных трех сторон света. Из образов этого мира строятся миры Севера, Востока и Запада. Мы сейчас находимся в мире Юга. Юг – это символ исходной целостности, лишенной осознанности и определенности. Но это не значит, что это мир зла и хаоса. Тут начало и конец всего сущего. Отсюда приходят все новые образы и миры, сюда они и возвращаются. Юг – это все и ничего одновременно.
Над Югом возвышаются сразу две стороны света – Восток и Запад. Они не существуют друг без друга. Фактически это две грани одного мира – мира противоположностей. Обрати внимание, на поверхности Земли восток и запад переходят друг в друга и образуют кольцо. Их направления условны и определяются только относительно направления земной оси. Восток и Запад это распад первозданной целостности на части. Части условны, но они дают возможность взглянуть на мир со стороны и вырваться из неопределенности и неосознанности Юга. Здесь неопределенность заменяется относительностью. Восток и Запад не имеют абсолютного значения, они всегда определяются относительно какой-либо выбранной точки восприятия или точки отсчета. В результате они дробят свой мир еще на более мелкие части. И это дробление бесконечно.
- Выходит, что Восток и Запад ничем не отличаются
Это цитата сообщения Ka_Sandra Оригинальное сообщение
Favel, в настройках в графе *эпиграф* вставляешь ----<center><img src="http://img.liveinternet.ru/images/attach/4/20130/20130299_w2.jpg" width="549" height="107" alt=" (549x107, 18Kb)" /*> </center> картинку приклеиваешь к себе в коменты, нажимаешь редактировать и копируешь её название дабавляя тег <center> !!название картинки !! </center>
без звёздочек
Я подарил его людям. Они называют его сознанием. Когда они хотят что-либо представить, они рисуют нужный образ этим мелом на доске. На доске своего внимания. Но мел тот не простой. Он ведь волшебный. Внешне он напоминает белый кристалл с множеством граней, которые образуют между собой ребра, а в пересечении ребер вершины. Каждая грань это свой особый образ. Прикладывая гранью мел к доске, человек изображает на ней этот образ. Чем больше площадь грани, тем вероятнее, что мел ляжет ею на доску и что образ ее будет чаще проявляться на доске внимания человека. Такие крупные грани составляют базовый набор образов, на основе которых выстраивается картина мира человека.
Но находятся ловкачи, которые умудряются удерживать мел так, что рисуют не только крупными гранями, но и мелкими и даже ребром или вершинкой. В этом случае на доске вырисовываются довольно сложные образы, в состав которых входят образы всех граней примыкающих к этой вершинке. Так что в этом маленьком кусочке мела, в этом кристаллике сознания заключены целые миры, которые может проявить человек, рисуя им на доске своего внимания.
Но на этом волшебство не заканчивается. Неизменный мир скучен. А потому сделал я так, что мелок, рисуя по доске, стирается. И теперь рисуя ребром или вершиной, мелок, стираясь, образует на их месте новые грани. Была вершинка из пяти граней, на ее месте образовалась новая пятиугольная грань. Вместо трехгранной вершинки образуется треугольная грань. И так далее.
А что будет в этом случае происходить с бывшими гранями? У них вместо одного угла в месте стершейся вершинки появятся два. Это значит, изменился образ, стал немножечко, но все же другим. А в итоге с появлением новой грани и изменением соседних с ней изменился в целом и базовый набор образов. Изменение конечно не большое, однако система мира чуть-чуть сдвинется.
Но это только цветочки. Представим теперь, что люди чаще используют образовавшиеся новые грани, чем старые бывшие базовые образы. Что произойдет? А то, что, стираясь в этих местах, мелок будет все больше и больше менять свой вид. Его маленькие по площади новые грани будут увеличиваться за счет соседних граней. А площадь соседних будет все время убывать. И может случиться так, что в скором времени бывшие грани превратятся в ребра или вершины между новыми, часто используемыми гранями. И тогда человек окажется в совершенно ином мире. Он даже не заметит, как мир для него поменялся, т.к. поменялась система базовых образов его сознания. И скажет он, что мир, в котором жили его предки, всего лишь их фантазия.
Люди думают, что мир их куда-то движется в своем развитии, что они его познают и могут все свести к одной или к небольшому количеству граней. Да только мелок меняет одно многообразие граней на другое. И так бесконечно.
Славно я позабавился над человеками.
Это цитата сообщения sanguivorous Оригинальное сообщение
Посвящается испорченным детям
Когда я был ребенком, взрослые часто доводили меня до слез своими нудными воспоминаниями о том, какое трудное у них было детство, как им приходилось пешком ходить в школу каждое утро 15 километров вверх в гору (а зима тогда длилась круглый год) и ещё они носили туда своих младших сестрёнок на закорках... По пояс в снегу... В их школе была одна холодная комната, а туалет был во дворе, и до него надо было бежать километр в гору... под обстрелом... за линию фронта... мимо Гитлера....
В этой комнате учились одновременно 10 разных классов, причём у них там были круглые пятёрки, хотя бумаги и ручек и не хватало на всех. Поэтому они писали карандашами на полях газеты, а статьи из этой газеты они сперва читали вслух, патамушта книг тогда тоже не было. А потом использовали газеты в том удалённом туалете, если успевали добежать до него в гору... под обстрелом... Патамушта туалетной бумаги тогда тоже ни у кого не было.
При этом они как-то успевали помогать своим родителям убирать коммуналки и драили там сортиры каждый день! Кроме того, они рубили лес на дрова, топили печи и чистили по 5 вёдер картошки в день, патамушта тогда кроме картошки не было ну никакой другой еды. Но им её даже есть не давали, а сразу всё забирали для фронта. Ели они только картофельные очистки и жмых. Что такое жмых, я и сам не знаю (спросите у бабушки).
В свободное время они или стояли в Почётных Караулах у Красного Знамени, задрав правые руки в пионерских салютах, или успевали разгружать вагоны с этой картошкой за 25 копеек в час, и кормили на эти деньги всю свою семью, в которой жило 5-6 поколений инвалидных бабушек. Как они успевали делать уроки, я даже тогда не понимал, но всегда боялся спросить.
Поэтому я дал себе слово: когда я вырасту, я низашто не стану мучить своих детей такими баснями! Я не стану засирать им мозги по поводу того, как им легко щас, а мне тогда было трудно!
Однако, теперь я повзрослел и поумнел. Оглядываясь вокруг и взад, я прихожу в ужас видя современную молодежь! Вы получаете все слишком легко, мать вашу! Я хочу сказать, что по сравнению с моим детством, вы живете просто в сраной Утопии! Как бы мне ни было это противно, я просто-таки напросто-таки обязан прямо заявить: вы, сегодняшние дети, нагло не цените всего того, что вы имеете!
Когда я был ребенком у меня не было не только Интернета, но и телевизора! Если мне надо было что-то узнать, я должен был пешком топать 5 километров в гору зимой в тёмную библиотеку и сам рыться в ее каталогах и книжках!
Емыла тоже ни фига не было! Если мне надо было кому-то написать, я делал это ручкой, на бумаге, при свете керосинки! А затем мне приходилось топать самому пешком через весь город... 5 километров... в гору... зимой... на почту... и уходила ещё целая неделя и больше, пока моё письмо доходило до адресата! И если ответа на письмо не было месяц, я не ныл!
Я уже не говорю про МР3 или Нэпстер! Если мне надо было скоммуниздить музыку, приходилось самому топать пешком через весь город... 5 километров... зимой... в гору... до музыкального магазина и рисковать там репутацией, воруя огромные черные граммофонные диски с прилавка под недрёманым оком продавщицы! Или приходилось ждать целый день, чтобы ночью записать музыку на катушечный магнитофон с радиоэфира "Голоса Америки" или ВВС, причем всё это специально заглушалось КГБ! И мудак - Диск Жокей мог в любой момент начать свою болтовню и всё испортить, а это было похуже сраного КГБ!
Хотите ещё послушать о трудностях? Я не мог вот так запросто, как вы, взять и загрузить порн! Приходилось переть через весь город... 5 километров... зимой... в гору... к какому-нибудь старому извращенцу лет 25-ти, у которого была почти полная коллекция Плейбоя на польском за 1955 год с вырванными центральными картинками. Остальные картинки были все заляпаны засохшей спермой нескольких поколений польских и наших онанистов и пограничников. Или какая-нибудь старая дева лет 29-ти приглашала к себе на вечерок, наматывала себе на шею какие-то лебединые пёрья и нажиралась портвейна, показывая мне трофейный "Каталог Нижнего Белья Немецкой Женщины" за 1935 год с Гитлером на обложке, для собственного возбуждения! И всё! У меня ни ***а не было никакого другого порна!
У меня не было никаких роскошных телефонных прибамбасов! Ни второй линии, ни автоответчика. И если я куда-то звонил, а там было занято, мне приходилось перезванивать самому! По многу раз, крутя заедавший круглый наборный диск, с риском сломать палец! И я не ныл! У меня не было даже распознавателя номеров! Когда нам кто-то звонил, мы не имели ни малейшего представления о том, кто это мог быть! Это мог быть кто угодно! Родители с каким-нибудь идиотским поручением, училка, чтобы настучать родителям о пропущенном дне, или даже ментура, чтобы вызвать их для беседы о моем поведении! Я никогда не знал заранее!!! Приходилось снимать трубку и рисковать, дамы и господа!
Не было у меня и роскошных видеоигр, типа ваших Плейстэйшн Сони, с 3Д графикой! Я сыграл в свою
Царевичу показалось, что они входят в облако. Земля таяла в белесой дымке. Потом плотный туман. Звон. И вот они уже вовне облака, внутри которого еще какое-то время угадывались очертания земли. Царевич в изумлении завертел головой. Такого яркого и красочного мира он еще не видел. Все здесь - деревья, предметы, люди и даже сама почва, на которой они стояли, были насыщенными и яркими, как будто светились изнутри. Они не только лучились светом, но и каждый издавал свой особый звук, благоухал и вызывал еще массу незнакомых доселе ощущений, которые манили и даже увлекали за собой внимание Царевича. Он с трудом удерживал себя, чтобы не устремиться к этим манящим, казалось даже живым, вещам.
- Где мы? – спросил он коня.
- Это Небеса. Вернее, преддверье к ним, - невозмутимо ответил дух.
- Но почему здесь все так ярко и красиво? Я бы сказал сказочно красиво!
- Мы в чувственном мире. В мире образов. Приглядись, и ты заметишь еще одну особенность во всем, что окружает тебя.
Смотрит Царевич, и вправду, каждый предмет не только ярок и чувственен, а еще призрачен и полупрозрачен. К тому же оказалось, что ни что здесь не держит своей формы продолжительное время. Все непрерывно трансформируется, но захватывает и ведет внимание так, что трудно заметить это непостоянство. Внимание непроизвольно сужается и концентрируется на какой-либо вещи, настолько она прельщает яркостью многообразнейших ощущений.
Царевич не заметил, как сошел с коня и устремился к только ему ведомому заманчивому образу.
- Остановись, Царевич! – крикнул ему дух, - Ты забыл про меня?
Царевич потряс головой и обернулся.
- Это наваждение какое-то! Ты почаще напоминай о себе, а не то я пропаду тут. А кстати, что будет со мной, если я увлекусь чем-либо здесь и забуду про тебя?
- Посмотри вон на тех людей. Видишь?
- А что с ними? Стоят будто завороженные. И что это за облачка вокруг них?
- Каждый из них в своем индивидуальном мирке. В мирке своих ощущений.
- Как же они попали сюда?
- Это преддверье в Небеса, сюда попадают только что умершие люди. Правильнее сказать, сюда перемещается основной поток их внимания, ведь на земле его уже ничто не держит. В физическом мире внимание души удерживается страхом потерять тело, который и заставляет поддерживать высокую концентрацию внимания на физическом теле. Когда человек рождается, душа его прельщается богатством ощущений предоставляемых телом. Испытав их, человек уже не может самостоятельно расстаться с ними. Это как наркотик.
В
