что вынесет барышня из торжественной церемонии вручения дипломов с нравоучительными речами? Барышня из из торжественной церемонии вручения дипломов с нравоучительными речами вынесет то, что в этих босоножках с такими каблуками она в Питер послезавтра не поедет.

Это цитата сообщения swetlyachkoFF Оригинальное сообщение

Буду грустным. И мрачным.

..где вечность тщетно пытаются скрасить роскошью, искусством, эротикой и честолюбием..

То есть путь героя будет бесконечен, и он будет бежать вечно, но его маршрут закончится, не достигнув двенадцати метров, и его вечность не достигнет двенадцати секунд.
(с)

У каждого из нас есть мечта обладать той или иной вещью. Вещи мечты не обязательно дороги и недоступны. Сегодня, после покупки телефона LJ, подруга заявила, что любой из телефонов SonyEricsson останется её недостижимой мечтой.
Вещь моей мечты (надеюсь, не мечты типа "горизонт") – фотоаппарат, использование которого предполагает знание, что такое выдержка и фокус. И ещё я хочу уметь им пользоваться.
Я вдруг подумала, что гораздо занимательнее вещи, представляющие собой продукты человеческой выдумки, а не то, что само собой возникло. Может быть, у природы более изощрённая фантазия, чем у людей, но она допускает слишком много исключений, чтобы я могла играть по её правилам. Я люблю книги, кино, картины, я люблю разгадывать, как и из чего это сделано.
Вечный вопрос – чего в людях больше, стихийного или сформированного, - интересует не одного форумчанина. В любом случае, человек – замечательно сложная вещь. И о полном обладании человеком можно мечтать. Ревность – следствие этого желания. Банально, что полностью обладать другим человеком нельзя (как и собой, впрочем).
А может быть, можно?
Сегодня повторяли выпуск "Профессии-репортёр" "Русская кадриль". Девушек продают. А девушки продаются. В случае любви и романтики это не продажа, а подарок. (Каков подарочек! (с) А., Б. Стругацкие). Хотя даже с очень дурацким подарком иногда очень сложно расстаться. Хорошо ли оставлять самое-самое ценное и дорогое себе, не поступаться, прятать в потайной карман? Плохо ли, если уровень эгоизма, самодовольства и ума позволяет иметь подобные ценности?

*а теперь внимание, вопрос: на что похожа эта дешёвая философия?*

Если в парадной живёт одна муха, она залетит именно в мою дверь.

И упала я сегодня на обе коленки. Некий пузатый господин укоризненно: "Ну дееевушка! Ну нельзя же так!" Ну извините..

Друзья – это такое дело.. разнообразное.

Если открыть окно, то влетит ещё одна. А потом обе вылетят.

Настроение сейчас - скорее, холодно
В колонках играет - он не спал, но ночью за окном темно..

:)
[показать]

Впрочем, у меня есть оправдание: 4 года я имела большее отношение к преподам-руссистам, а не литераторам. Экзамены сданы, никаких рисков, и – о счастье! – меня не выгонят из пединститута! Так что, знаете ли, г-н Черников берет немногим более ста баксов за тыканье своим величественным перстом в единственный выученный билетик. По правую руку г-жа Смурова ерничает, выражая восхищение, "ах, как Вы хорошо знаете предмет!". Г-н Ксенофонтов рекламу заву кафедры уже сделал и может на экзамене не присутствовать. Семеро гос по литературе сдали, зная 7 билетов на всех, пятеро не сдали. С хвалебной черниковской рецензией женщине, весь год занятой собственной беременностью, поставили "отлично".

мне скучно

ИЩУ ЗАНЯТИЕ

самое летнее имя - Борхес. Даже лучше с маленькой буквы - борхес.

И вот в этом пыльном солнечном борхесе день. В дне - прилипчивые мужчины (в дне - взглядом), чарующие барышни с сухими холодными плечами. В дне - молчат, поэтому чарующи без исключений.

В разгаре борхеса почти неприлично иметь белую кожу, из-за сессии даже. Солярий - противно, долго и дорого, стало быть, или купаться, или врать, что совсем-совсем не пристаёт загар.

Пятилетней давности свобода. То есть две. Одна - знать, что можешь в любой момент (бросить, начать), другая - всё уже сейчас (брошено, начинается). Обратная апокалиптичность, яеныть.

"странное, наверное, ощущение" (с)

[показать]
г.Суворов Тульской обл.
удобства во дворе. внутри.

[показать]
защита

Институтское-распрощальное – белые хризантемы на защиту. Защищаться цветами. Белоснежными с сочной зеленью. В слюде прозрачной по-мужски ношу. Грубо ношу. Как барышни не обругают? Пусть ругают, глаза светлеют уже, волю чуют с жарой. Странные люди уже и в своём городе, стало быть, пора-препора. Выпускные не для меня – школьные ли, послешкольные. Не институтка уж)

Встречи, бесконечные встречи – чтобы, как шарикам, столкнуться и раскатиться в разные стороны, и не встречаться, и не звониться, и не здороваться иногда, только с другой стороны улицы смотреть. Не хорошо и не плохо, а просто жизнь. Так часто хочется довести до конца, до логического завершения, успев до часа отъезда, использовав последнее свидание или память, последний раз выхватившую семь цифр из высокопарной вечности как последний шанс столкнуться и раскатиться. Чем дальше, тем лучше, пожалуй.
Стремление удержать? Я мало знаю людей, стремящихся удержать и не боящихся случайных встреч в транспорте, на перекрёстке, а то и в галерее, в городе, где сто тысяч галерей и много больше перекрёстков. Такие встречи отличает или неискренность, или поспешность. И становится жаль забытой щётки.
Дня через три мои барышни перестанут быть моими барышнями. Насовсем).
PS А может быть, не все? Нехарактерная надежда( ) ), просто жаль опять в молочно-белый – с чистым взглядом и устремлённостью неофита без ничего за спиной туда, где не ждут.

КНИГА ПЕСКА


...thy rope of sands...

George Herbert


Линия состоит из множества точек; плоскость - из бесконечного множества линий; книга - из бесконечного множества плоскостей; сверхкнига - из бесконечного множества книг.

Нет, решительно не так. Не таким more geometrico должен начинаться рассказ. Сейчас любой вымысел сопровождается заверениями в его истинности, но мой рассказ и в самом деле - чистая правда.

Я живу один на четвертом этаже на улице Бельгарно. Несколько месяцев назад, в сумерках, в дверь постучали. Я открыл, и в дверь вошел незнакомец. Это был высокий человек с бесцветными чертами, что, возможно, объяснялось моей близорукостью. Облик его выражал пристойную бедность. Он сам был серый, и саквояж в его руке тоже был серый. В нем чувствовался иностранец. Сначала он показался мне старым, потом я понял, что его светлые, почти белые - как у северян - волосы сбили меня с толку. За время нашего разговора, продолжавшегося не более часа, я узнал, что он с Оркнейских островов. Я указал ему стул. Незнакомец не торопился начать. Он был печален, как теперь я.

- Я продаю библии, - сказал он.

С некоторым самодовольством я отвечал:

- В этом доме несколько английских библий, в том числе первая - Джона Уиклифа. Есть также библия Сиприано де Валеры и Лютерова, в литературном отношении она хуже других, и экземпляр Вульгаты. Как видите, библий хватает.

Он помолчал и ответил:

- У меня есть не только библии. Я покажу Вам одну священную книгу, которая может заинтересовать Вас. Я приобрел ее в Биканере.

Он открыл саквояж и положил книгу на стол. Это был небольшой том в полотняном переплете. Видно было, что он побывал во многих руках. Я взял книгу. Ее тяжесть была поразительна. На корешке стояло: "Holy Writ" и ниже: "Bombay".

- Должно быть, девятнадцатый век, - заметил я.

- Не знаю. Этого никогда не знаешь, - был ответ.

Я наугад раскрыл страницу. Очертания букв были незнакомы. Страницы показались мне истрепанными, печать была бледная, текст шел в два столбца, как в Библии. Шрифт убористый, текст разбит на абзацы. Я обратил внимание, что на четной странице стояло число, скажем, 40 514, а на следующей, нечетной - 999. Я перевернул ее - число было восьмизначным. На этой странице была маленькая, как в словарях, картинка: якорь, нарисованный пером, словно неловкой детской рукою. И тогда незнакомец сказал:

- Рассмотрите хорошенько, Вам больше ее никогда не увидеть. В словах, а не в тоне звучало предупреждение.

Я заметил страницу и захлопнул книгу. И тут же открыл ее. Напрасно я искал, страница за страницей, изображение якоря. Скрывая растерянность, я спросил:

- Это священные тексты на одном из языков Индостана, правда?

- Да, - ответил он. Потом понизив голос, будто доверяя тайну: - она досталась мне в одном равнинном селении в обмен на несколько рупий и Библию. Ее владелец не умел читать, и думаю, что эту Книгу Книг он считал талисманом. Он принадлежал к самой низшей касте, из тех, кто не смеет наступить на свою тень, дабы не оскорбить ее. Он объяснил мне, что его книга называется Книгой песка, потому что она, как и песок, без начала и конца.

Он попросил меня найти первую страницу. Я положил левую руку на титульный лист и плотно сомкнутыми пальцами попытался раскрыть книгу. Ничего не выходило, между рукой и титульным листом всякий раз оказывалось несколько страниц. Казалось, они вырастали из Книги.

- Теперь найдите конец.

Опять неудача; я едва смог пробормотать:

- Этого не может быть.

Обычным, тихим голосом продавец библий сказал:

- Не может быть, но так есть. Число страниц в этой книге бесконечно. Первой страницы нет, нет и последней. Не знаю, почему они пронумерованы так произвольно. Возможно, чтобы дать представление о том, что члены бесконечного ряда могут иметь любой номер. - Потом мечтательно, высоким голосом: - Если пространство бесконечно, мы пребываем в какой-то точке пространства. Если время бесконечно, мы пребываем в какой-то точке времени.

Его попытки философствовать раздражали. Я спросил:

- Вы верующий?

- Да, я пресвитерианец. Совесть моя чиста. Я уверен, что не обманул туземца, дав ему Слово Божие взамен этой дьявольской книги.

Я заверил его, что раскаиваться не в чем, и спросил, надолго ли он в наших краях. Он ответил, что через несколько дней собирается возвращаться на родину. Тогда-то я и узнал, что он шотландец с Оркнейских островов. Я признался в своей любви к Шотландии - из-за Стивенсона и Юма.

- И Роба Бернса, - добавил он.

Пока мы разговаривали, я все рассматривал бесконечную книгу. И с деланным безразличием задал вопрос:

- Собираетесь предложить эту диковинку Британскому музею?

- Нет, я предлагаю ее Вам, - ответил он и назвал довольно высокую цену.

В соответствии с истиной я ответил, что эта сумма для меня неприемлема, и задумался. За несколько минут у меня сложился план.

- Предлагаю Вам обмен, - сказал я ему. - Вы получили этот том за несколько рупий и Священное Читать далее...

[показать]
родители меня не понимают( Они говорят: а нафига тебе сдавать кровь?
А я говорю: Стильно
А они: Ага, а наркотики тоже.
А мама: ты что, что-то такое вычитала?
А я говорю: А люди умирают!

Ещё: узнала, что суши - это не то, что едят вилкой и ножом. И не то, что лежит на одной тарелке. Это было: розовая рыба, что-то в чёрного вида бумажке, что ли.. (возможно, съедобное; потом оказалось - внизу рис, вверху - нечто), что-то зелёное (сказали, что горчица), что-то жидкое в баночке, как вино, пахнет не как вино (сказали, что соус), палочки (на конце они сраслись Их, может, разломать надо было, я засомневалась и не стала.0)
Ещё мне сказали, что горчицу надо замешать в соус, я попробовала - выглядит дико.. Короче, съела я всё это руками, давясь от смеха и попутно набирая смски)) Сзади сидел "муЩина в чёрном" и смотрел. Я выпила чай, облизала пальцы и ушла.
Неужели корейская морковка и фисташки перед телевизором - это мой потолок?

А ещё: искала Борхеса для Ло, но для него не нашла, а нашла для одной барышни. Вот прочитаю - подарю.

А кровь сдавать завтра с 8 до 12. Сдам и не поеду в Москву. Потому что неполная занятость - не нада.

а что из этого было УГОРЬ - рыба или что-то коричневое - я не знаю. Но вкусно.

какая все-таки гадость эта ваша пересоленая корейская морковь с недосыпу!

[показать]
сего дни - начало забега на 20 страниц 12м до 12.00 20.06. И исключительно наученным языком, ибо диплом.. ммдя..

[показать]
сентиментальное напало
о последнем студенческом деле
о предполагаемом атомном взрыве после
о беспутном пути
не всё
о походках и поступи
о вариантах концовок
о списанной бумаге
о ложках
о попутчиках