«СВОБОДНАЯ ЛЮБОВЬ»

Слова и улыбки ее, как птицы,

Привыкли, чирикая беззаботно,

При встречах кокетничать и кружиться,

Незримо на плечи парней садиться

И сколько, и где, и когда угодно!



Нарядно, но с вызовом разодета.

А ласки раздаривать не считая

Ей проще, чем, скажем, сложить газету,

Вынуть из сумочки сигарету

Иль хлопнуть коктейль коньяка с «Токаем».



Мораль только злит ее: — Души куцые!

Пещерные люди! Сказать смешно!

Даешь сексуальную революцию,

А ханжество — к дьяволу за окно!—



Ох, диво вы дивное, чудо вы чудное!

Ужель вам и впрямь не понять вовек,

Что «секс-революция» ваша шумная

Как раз ведь и есть тот «пещерный век»!



Когда ни души, ни ума не трогая,

В подкорке и импульсах тех людей

Царила одна только зоология

На уровне кошек или моржей.



Но человечество вырастало,

Ведь те, кто мечтает, всегда правы.

И вот большинству уже стало мало

Того, что довольно таким, как вы.



И люди узнали, согреты новью,

Какой бы инстинкт ни взыграл в крови,

О том, что один поцелуй с любовью

Дороже, чем тысяча без любви!



И вы поспешили-то, в общем, зря

Шуметь про «сверхновые отношения»,

Всегда на земле и при всех поколениях

Были и лужицы и моря.



Были везде и когда угодно

И глупые куры и соловьи,

Кошачья вон страсть и теперь «свободна»,

Но есть в ней хоть что-нибудь от любви?!



Кто вас оциничивал — я не знаю.

И все же я трону одну струну:

Неужто вам нравится, дорогая,

Вот так, по-копеечному порхая,

Быть вроде закуски порой к вину?



С чего вы так — с глупости или холода?

На вечер игрушка, живой «сюрприз»,

Ведь спрос на вас только пока вы молоды,

А дальше, поверьте, как с горки вниз!



Конечно, смешно только вас винить.

Но кто и на что вас принудить может?

Ведь в том, что позволить иль запретить,

Последнее слово за вами все же.



Любовь не минутный хмельной угар.

Эх, если бы вам да всерьез влюбиться!

Ведь это такой высочайший дар,

Такой красоты и огней пожар,

Какой пошляку и во сне не снится!



Рванитесь же с гневом от всякой мрази,

Твердя себе с верою вновь и вновь,

Что только одна, но зато любовь

Дороже, чем тысяча жалких связей!

Эдуард Асадов. Зарницы войны.

ОБИДНАЯ ЛЮБОВЬ

Пробило десять. В доме тишина.

Она сидит и напряженно ждет.

Ей не до книг сейчас и не до сна,

Вдруг позвонит любимый, вдруг придет?!



Пусть вечер люстру звездную включил,

Не так уж поздно, день еще не прожит.

Не может быть, чтоб он не позвонил!

Чтобы не вспомнил - быть того не может!



"Конечно же, он рвался, и не раз,

Но масса дел: то это, то другое...

Зато он здесь и сердцем и душою".

К чему она хитрит перед собою

И для чего так лжет себе сейчас?



Ведь жизнь ее уже немало дней

Течет отнюдь не речкой Серебрянкой:

Ее любимый постоянно с ней -

Как хан Гирей с безвольной полонянкой.



Случалось, он под рюмку умилялся

Ее душой: "Так преданна всегда!"

Но что в душе той - радость иль беда?

Об этом он не ведал никогда,

Да и узнать ни разу не пытался.



Хвастлив иль груб он, трезв или хмелен,

В ответ - ни возражения, ни вздоха.

Прав только он и только он умен,

Она же лишь "чудачка" и "дуреха".



И ей ли уж не знать о том, что он

Ни в чем и никогда с ней не считался,

Сто раз ее бросал и возвращался,

Сто раз ей лгал и был всегда прощен.



В часы невзгод твердили ей друзья:

- Да с ним пора давным-давно расстаться.

Будь гордою. Довольно унижаться!

Сама пойми: ведь дальше так нельзя!



Она кивала, плакала порой.

И вдруг смотрела жалобно на всех:

- Но я люблю... Ужасно... Как на грех!..

И он уж все же не такой плохой!



Тут было бесполезно препираться,

И шла она в свой добровольный плен,

Чтоб вновь служить, чтоб снова унижаться

И ничего не требовать взамен.



Пробило полночь. В доме тишина...

Она сидит и неотступно ждет.

Ей не до книг сейчас и не до сна:

Вдруг позвонит? А вдруг еще придет?



Любовь приносит радость на порог.

С ней легче верить, и мечтать, и жить.

Но уж не дай, как говорится, бог

Вот так любить!

Эдуард Асадов. Остров Романтики.

ГОСТЬЯ

Проект был сложным. Он не удавался.

И архитектор с напряженным лбом

Считал, курил, вздыхал и чертыхался,

Склонясь над непокорным чертежом.



Но в дверь вдруг постучали. И соседка,

Студентка, что за стенкою жила,

Алея ярче, чем ее жакетка,

Сказала быстро: "Здрасьте". И вошла.



Вздохнула, села в кресло, помолчала,

Потом сказала, щурясь от огня:

- Вы старше, вы поопытней меня...

Я за советом... Я к вам прямо с бала...



У нас был вечер песни и весны,

И два студента в этой пестрой вьюге,

Не ведая, конечно, друг о друге,

Сказали мне о том, что влюблены.



Но для чужой души рентгена нет,

Я очень вашим мненьем дорожу.

Кому мне верить? Дайте мне совет.

Сейчас я вам о каждом расскажу.



Но, видно, он не принял разговора:

Отбросил циркуль, опрокинул тушь

И, глядя ей в наивные озера,

Сказал сердито:- Ерунда и чушь!



Мы не на рынке и не в магазине!

Совет вам нужен? Вот вам мой совет:

Обоим завтра отвечайте "нет!",

Затем, что чувства нет здесь и в помине!



А вот когда полюбите всерьез,

Поймете сами, если час пробьет.

Душа ответит на любой вопрос.

А он все сам заметит и поймет!



Окончив речь уверенно и веско,

Он был немало удивлен, когда

Она, вскочив вдруг, выпалила резко:

- Все сам заметит? Чушь и ерунда!



Слегка оторопев от этих слов,

Он повернулся было для отпора,

Но встретил не наивные озера,

А пару злых, отточенных клинков.



- Он сам поймет? Вы так сейчас сказали?

А если у него судачья кровь?

А если там, где у людей любовь,

Здесь лишь проекты, балки и детали?



Он все поймет? А если он плевал,

Что в чьем-то сердце то огонь, то дрожь?

А если он не человек - чертеж?!

Сухой пунктир! Бездушный интеграл?!



На миг он замер, к полу пригвожден,

Затем, потупясь, вспыхнул почему-то.

Она же, всхлипнув, повернулась круто

И, хлопнув дверью, выбежала вон.



Весенний ветер в форточку ворвался

Гудел, кружил, бумагами шуршал...

А у стола "бездушный интеграл",

Закрыв глаза, счастливо улыбался...

Эдуард Асадов.

Любовь ответственна. А если не она,
То что ж ответственно на этом свете:
Призванье? Долг? Работа? Дружба? Дети?
Нет, все они, соединясь, сполна
Ушли в нее, как в море, без остатка,
Они любовью все поглощены,
Они невыразительно-бледны
Без любящего сердца и сильны
Его ревнивой силой. Молвить кратко:
Все, что со мной, и все, что но со мной,
Любовь в себя вбирает непреложно,
А потому и нежно и тревожно
Ответствует бедой, или виной,
Или возмездьем на мои деянья.
Ответственность ее так велика,
Что ни судьба, ни служба, ни строка
Не обойдутся без ее вниманья.

Лев Озеров.

Начальный жестокий период любви...
Как хочешь, как можешь его назови,
Но только не мукой и вовсе не сном,—
Скорее бессонницей, морем вверх дном,
Сумятицей, смутой, весенней грозой,
Не новою вехой и не полосой,
А временем года — не пятым — шестым,
Где снега завалы — черемухи дым,
Где сани скрипят — голосят соловьи,
Где свищут метели — долдонят ручьи,
И все говорит тебе: здравствуй, живи!

...Начальный жестокий период любви.

Лев Озеров.

	[540x1] Илья Эренбург

ПОСЛЕДНЯЯ ЛЮБОВЬ Календарей для сердца нет, Все отдано судьбе на милость. Так с Тютчевым1 на склоне лет То необычное случилось, О чем писал он наугад, Когда был влюбчив, легкомыслен, Когда, исправный, дипломат, Был к хаоса жрецам причислен. Он знал и молодым, что страсть Не треск, не звезды фейерверка, А молчаливая напасть, Что жаждет сердце исковеркать. Но лишь поздней, устав искать, На хаос наглядевшись вдосталь, Узнал, что значит умирать Не поэтически, а просто. Его последняя любовь Была единственной, быть может. Уже скудела в жилах кровь И день положенный был прожит, Впервые он узнал разор, И нежность оказалась внове... И самый важный разговор Вдруг оборвался на полслове. <1965>

Верность - прямо дорога без петель,
Верность - зрелой души добродетель,
Верность - августа слава и дым,
Зной, его не понять молодым,
Верность - вместе под пули ходили,
Вместе верных друзей хоронили.
Грусть и мужество - не расскажу.
Верность хлебу и верность ножу,
Верность смерти и верность обидам.
Бреда сердца не вспомню, не выдам.
В сердце целься! Пройдут по тебе
Верность сердцу и верность судьбе.

Эренбург

А меня снова наказали: удалили со списка друзей..., короче, поставили в угол, лицом к стене! Хочу объяснить всем, всем, во избежании конфликта: я учусь на последнем курсе вуза и невсегда есть время для инета. Но я Вас всех люблю, дорогие друзья, и не хочу никого терять!

ДЕВЧЁНКИ! Будьте счастливы в любви, удачливы в карьере, любите и будьте всегда любимы! Пусть всё сложится в жизни по-Вашему желанию и очень удачно! Искрене Ваша  Малинка [показать]

А у меня снова начался звёздопад! Давно уже этого не было! Приятно мне очень!

Рада моей новой гостье и подружке,Партызанка! Чувствуй себя,в моём дневничке, уютно и конфортно!

ЧУДО

Мой родной, мой земной,

     мой кружащийся шар!

Солнце в жарких руках,

     наклонясь, как гончар,



вертит влажную глину,

     с любовью лепя,

округляя, лаская,

     рождая тебя.



Керамической печью

     космических бурь

обжигает бока

     и наводит глазурь,



наливает в тебя

     голубые моря,

и где надо,- закат,

     и где надо,- заря,



И когда ты отделан

     и весь обожжен,

солнце чудо свое

     обмывает дождем



и отходит за воздух

     и за облака

посмотреть на творение

     издалека.



Ни отнять, ни прибавить

     такая краса!

До чего ж этот шар

     гончару удался!



Он, руками лучей

     сквозь туманы светя,

дарит нам свое чудо:

     - Бери, мол, дитя!



Дорожи, не разбей:

     на гончарном кругу

я удачи такой

     повторить не смогу!

1961

Кирсанов Семён

СВИДАНЬЕ

Я пришел двумя часами раньше

и прошел двумя верстами больше.

Рядом были сосны-великанши,

под ногами снеговые толщи.



Ты пришла двумя часами позже.

Все замерзло. Ждал я слишком долго.

Два часа еще я в мире прожил.

Толстым льдом уже покрылась Волга.



Наступал период ледниковый.

Кислород твердел. Белели пики.

В белый панцирь был Земшар закован.

Ожиданье было столь великим!



Но едва ты показалась - сразу

первый шаг стал таяньем апрельским.

Незабудка потянулась к глазу.

Родники закувыркались в плеске.



Стало снова зелено, цветочно

в нашем теплом разноцветном мире.

Лед - как не был, несмотря на то что

я тебя прождал часа четыре.

1918

Семен Кирсанов

Семен Кирсанов ЗЕРКАЛА Зеркала — на стене. Зеркала — на столе. У тебя в портмоне, в антикварном старье. Не гляди! Отвернись! Это мир под ключом. В блеск граненых границ кто вошел — заключен. Койка с кучей тряпья, тронный зал короля — всё в себя, всё в себя занесли зеркала. Руку ты подняла, косу ты заплела — навсегда, навсегда скрыли их зеркала. Смотрят два близнеца, друг за другом следя. По ночам — без лица, помутнев как слюда, смутно чувствуют: дверь, кресла, угол стола,— пустота! Но не верь: не пусты зеркала! Никакой ретушер не подменит лица, кто вошел — тот вошел жить в стекле без конца. Жизни точный двойник, верно преданный ей, крепко держит тайник наших подлинных дней. Кто ушел — тот ушел. Время в раму втекло. Прячет ключ хорошо это злое стекло. Даже взгляд, и кивок, и бровей два крыла — ничего! Никого не вернут заркала!—

Семён Кирсанов

Это стих моего очень доброго знакомого. Он, как и его автор, очень искренний и открытый! Это ссылка на дневник, кому интересно, можно зайти и почитать хорошие стихи и прозу.

                        

бортовой журнал корабля "МЕЧТА"
http://www.liveinternet.ru/users/mar_gargury

ПЕСНЯ

Что случилось со мной?
Что случилось со мной –
Я не знаю.
Я когда-то стоял,
Я когда-то мечтал
О любви.
И корабль плыл мой,
И кружилась над ним
Чаек стая;
Песню я напевал –
Ты на берег меня позови.

Но никто не позвал,
Далеко этот берег остался.
Я напрасно мечтал:
Не увидел любви я страну;
И тогда я упал!..
Я упал и уже не поднялся,
И в падении нерв
Я порвал, как струну.

И во сне слыша зов,
С того берега за облаками,
Там, где правит Любовь –
В тех краях
Не бывает тоски –
Я пытаюсь встать вновь!
Но мечты остаются мечтами:
Снова падаю я,
И не бьет кровь в виски.

	Маргарита Алигер

* * * ...И впервые мы проснулись рядом смутным утром будничного дня. Синим-синим, тихим-тихим взглядом ты глядел безмолвно на меня. Есть минута счастья и печали, и черты меж них не провести... Именно об этом мы молчали первым утром страдного пути.

Маргарита Алигер

* * * Что за ночь на свете, что за ночь! Тихо как... Сейчас случится чудо. Я услышу голос твой: «Мне худо! Приходи... Ты можешь мне помочь».

	Маргарита Алигер

* * * Мне жалко радостей ребячьих, которых больше в мире нет,- одесских бубликов горячих, дешевых маковых конфет. Того волшебного напитка, что ударял внезапно в нос. Того целебного избытка недоумений, сил и слез. Мне жалко первых вдохновений, идущих штормом на причал, необратимости мгновений, неповторимости начал. Я буду жить, светло жалея свой каждый миг, свой каждый путь. Но если бы явилась фея и предложила все вернуть... За сполох чистый, сполох ранний далеких радостей моих я не отдам очарований туманной памяти моей!

Маргарита Алигер

* * *



Несчетный счет минувших дней

неужто не оплачен?

...Мы были во сто крат бедней

и во сто крат богаче.

Мы были молоды, горды,

взыскательны и строги.

И не было такой беды,

чтоб нас свернуть с дороги.

И не было такой войны,

чтоб мы не победили.

И нет теперь такой вины,

чтоб нам не предъявили.

Уж раз мы выжили.

                Ну, что ж!

Судите, виноваты!

Все наше:

          истина и ложь,

победы и утраты,

и стыд, и горечь, и почет,

и мрак, и свет из мрака.

...Вся жизнь моя — мой вечный счет,

с лихвой, без скидок и без льгот,

на круг,— назад и наперед,—

оплачен и оплакан.



1967

Очень рада, что на мой огонёк заглянул новый ПЧ,Elmir! нАДЕЮСЬ, что Вам у меня в гостях будет конфортно и уютно!:green:
[показать]