[250x337]
Прочёл новую книгу Евгения Гришковца "Планка". Очень понравилось, особенно рассказ "Встреча с мудростью". есть что-то настоящее в этих рассказах, шукшинское в 21 веке. Вот и в других аннотациях встретил тоже сравнение с Шушкшиным. А ведь это не так уж и плохо, а?

Сегодня ночью во время службы в храме преп.Иоанна Лествичника, в семинарском корпусе (престольный праздник), во чтецов были пострижены ребята с моего курса - первые из нас.
Да, вот и настала пора...
А несколькими днями раньше состоялся монащеский постриг. Этих людей я знаю уже в принципе неплохо. Каких-то пару лет, и кто-то из совсем хорошо знакомых примет ангельский образ. Как-то по другому всё это переживается, уже совсем по конкретному. Не как в книжке, а вот, совсем близко... С тем, с кем ты сидел за одной партой и ел за одним столом.
[500x322]
[500x375]

Есть вещи и ситуации,касающиеся церковной жизни, к которым я при всём своём желании не могу и не хочу относиться терпимо и спокойно. Одно из таких - куклы. Это разряд певчих, характерный особенно для больших и дорогих приходов, где настоятель требует хороший профессиональный хор. В основном это красивые особы из консерваторско-гнесинской среы, воспринимающие храм как место достойного заработка. Иногда создаётся впечатление, что после службы они торопятся на какой-нибудь светский раут, в клуб или на вечеринку, поэтому уже полностью экипировались, наложили грим, но для данной сцены повесили на себя некоторые элементы церковного костюма - платочек и юбку, часто поверх штанов. Их фото "украсили" бы обложки любого склизкого журнала типа "Космополитен", возможно, в их судьбе есть и такой опыт. Они могут жевать жвачку во время чтения Евангелия, могут смеяться во время Шестопсалмия. По их виду любой поймёт, что они здесь чужеродный элемент, "левые". Но они пришли на "работу", у них прекрасные голоса, они поют с листа самые сложные произведения. Они "РАБОТАЮТ".
Самое печальное и страшное в этом, что очень быстро "куклы" становятся циничными, чёрствыми и невосприимчивыми к вопросам веры. В храм они вошли наёмниками, а выходят часто уже ворами, украв у себя самой свою душу.

Привели на беседу камеру взрослых. Среди общего разговора один задал вопрос, который вызвал у меня искренне уважение.
"Вот мы сидим здесь, все на грани, нервное напряжение, остаться наедине с собой не удаётся даже закрыв глаза. Как в такой ситуации поговорить с Богом, покаяться?"
Кто-то начал прикалываться, посмеиваться. Но отец Трифон быстро обрубил.
"- Чего смеётесь? Я впервые за 5 лет услышал такой вопрос. Вы сидите все здесь в глубокой ж., и ещё пальцы гнёте,а он это понял."
Все приутихли.

А я всё грешный не могу в от мирских ублажь отойти....
Переписали мне мп3 Вежливого Отказа.
Фото оттуда, Суслов нонче лошадей разводит в Тульской области.
[699x494]

Я вышел ростом и лицом —
Спасибо матери с отцом, —
С людьми в ладу — не понукал, не помыкал.
Спины не гнул — прямым ходил,
И в ус не дул, и жил как жил,
И голове своей руками помогал...

Бродяжил, и пришёл домой
Уже годами за спиной.
Висят года на мне — ни бросить, ни продать.
Но на начальника попал,
Который бойко вербовал,—
И за Урал машины стал перегонять.

Дорога, а в дороге — МАЗ,
Который по уши увяз.
В кабине — тьма, напарник третий час молчит...
Хоть бы кричал, аж зло берёт —
Назад пятьсот, пятьсот вперёд,
А он — зубами "Танец с саблями" стучит!

Мы оба знали про маршрут,
Что этот МАЗ на стройках ждут,
А наше дело — сел, поехал, — ночь, полночь!
Ну надо ж так: под Новый год —
Назад пятьсот, пятьсот вперёд!
Сигналим зря — пурга, и некому помочь!

"Глуши мотор,— он говорит,—
Пусть этот МАЗ огнем горит!"
Мол, видишь сам — тут больше нечего ловить!
Мол, видишь сам — кругом пятьсот,
И к ночи точно занесёт,
Так заровняет, что не надо хоронить!..


Я отвечаю: "Не канючь!"
А он — за гаечный за ключ
И волком смотрит — он вообще бывает крут.
А что ему — кругом пятьсот,
И кто там... И кто кого переживёт,
Тот и докажет, кто был прав, когда припрут!

Он был мне больше чем родня,
Он ел с ладони у меня!..
А тут глядит в глаза — и холодно спине.
А что ему — кругом пятьсот,
И кто там после разберёт,
Что он забыл, кто я ему и кто он мне!

И он ушёл куда-то вбок —
Я отпустил, а сам прилёг.
Мне снился сон про наш весёлый наворот:
Что будто вновь кругом пятьсот,
Ищу я выход из ворот,
Но нет его, есть только вход, и то — не тот.

...Конец простой: пришёл тягач,
И там был трос, и там был врач,
И МАЗ попал куда положено ему.
И он пришёл — трясётся весь...
А там — опять далекий рейс.
Я зла не помню — я опять его возьму.

http://doctor-liza.livejournal.com/17520.html

http://doctor-liza.livejournal.com/

" - Батюшка, что делать? Жить не хочется...а умирать страшно.Делаю вроде все..."
" - Какие вы монахи? Вы просто хорошие ребята."

Куда же дальше?

Я и так на краю

У страшной Чаши

На коленях стою...



Отец мой, вот он -

В бездну путь. Я зову...

Кровавым потом

Орошаю траву.



Молчать не время.

Боже, я на краю!

Я даже верить

По чуть-чуть устаю.



Я жду ответа,

Слишком страшно - одной!

И ангел Света

У меня за спиной.



Считает павших

В этой вечной войне.

Куда мне дальше?

Ведь спасения нет!



Ответ не сложен...

Криком воздух дробя,

Куда мне, Боже,

Без Тебя,

Без Тебя...

В Москве можно жить, только находясь в полной оопозиции ко всему происходящему в этой огоромной дыре. Только имея такой упор, отвращение ко "всем благам", можно нормально работать и выбирать из всего самое чистое и важное. В противном случае тебя разменяет и опустошит. Ещё важно среди друзей иметь только единомышленников в этом, иначе ты или станешь изгоем и впадёшь в деппресняк, или будешь вынужден прогнуться и принимать потихоньку "кофехаузовые" ценности, либо просто будешь вынужден уйти. У кого-то я встретил хорошее определение жизни в мегаполисе - место, где все сбиваются в племена, пусть даже живя далеко друг от друга, на разных концах города, они всё равно являются частью одного племени со своим тотемом и традициями. И с другими племенами они практически не пересекаются, только вынужденно, но быстро чувствуют чуждость друг другу и остаются внешними друг ко другу.
Места тоже племена выбирают соответственные.
Недавно мой отец продемонстрировал высшую степень оппозиционерской старой закалки. Человек, который по настоящему ненавидит Москву и породу людей, которые себя полностью отождествляют с этим городом и говорят, что жить здесь хорошо. Мы должны были с ним встретиться по одному поводу, так я предложил в Доме Композиторов на Тверской (неплохое кафе, приличное, но без налёта богемности и гламура, и цены). Он отказался наотрез, сказал, что хочет чувствовать себя в своей тарелке и предложил Гриль-бар недалеко от 3-х вокзалов - чисто совесткий вариант, жёсткий и простой. Но это для него навсегда останется крепкой асоциацией с вечером после работы, когда ожидаешь электричку, чтобы уехать отсюда в тихий свой городок, где лес, свежий воздух, тишина, мало людей и всё спокойно. А сидеть где-то на Тверской значит то же, что рускому пленному пить вместе с фашистом.

Навеяно строками из песни Вежливого Отказа
"Бегите из города, люди!
Бегите, голые, бегите!"

Вчера побывал благодаря дорогой Наташе-Аkusticе из ЖЖ во МХАТе на концерте Вежливого Отказа. Это было потрясающе! Такое ощущение, что люди играли не напрягаясь совсем - 2,5 часа как одна минута, и в результате - заряд здорового позитива! Я намеренно не стал освежать в памяти ничего из музыкального архива ВО, и получил очень классный эффект гейзеров у себя в душе, когда при первых звуках новой композиции откуда-то из глубины всплывают воспоминания о них, слова, словно на выжженной пустыне начинают бить один за одним ключи чистой воды, превращая всё вокруг к концу действа в долину гейзеров! "В чужих озёрах сна", "Лев Николаевич Толстой", "Статуи отцов", "Рок-н-роль"...
А самое главное - выходишь после концерта с абсолютно здоровй головой и очень светлым чувством в сердце. Не стареют душой ветераны! Где тут такое сейчас найдёшь...
В зале замечены многие интересные личности - Бортничук, Липницкий, Пивторыпавло, и даже Джемаль (как его... друг Дугина). Так что атмосферу подогревало всё вокруг ))))

Две службы в Богослужебном годовом круге у меня вызывает наибольший эмоциональный подьём и переживания - это Воздвижение Креста Господня и Всенощная На Крестопоклонной неделе - вынос Креста. Пение "Святый Боже..." переворачивает всё внутри, на глазах наворачиваются слёзы, одновременно осознаёшь себя словно присутствующим при Крестном пути Спасителя и при Торжестве Православия - поднятии найденного орудия Распятия. Так было и сегодня.
Вообще сегодня сложный день. Не выспался после вчерашнего концерта,о котором речь вкратце в следующем посте, поехал в храм. Утром - Литургия, днём - Соборование, вечером - Всенощная. Устал. Но усталость очень хорошая.

Под конец видимо что-то щелкнуло. Сижу, слушаю Coil,
альбом 2005 года "The Ape of Naples". Вспоминаю дни минувшие. БРРРРРРРРРРР
Всё, пойду - ка я потихонечку отсель....
На ссылку аккуратнее жмите. А то мало ли...
http://www.coil.ru/
[314x315]

При чём здесь оранжевые революции....
[280x193]

Москва в состоянии вечной Масленицы. Приходиттся искать компромиссы. Завтра - на выбор - Гражданская оборона, Теуникова, Кафтан смеха... Не, я пойду на Вежливый отказ.
[600x445]

:)
[418x600]

"Нескучный Сад" в гостях у Петра Мамонова (готовится к публикации :)
-- Петр Николаевич, «простому» человеку Ваше творчество – то ли театр, то ли рок-музыка -- понять непросто. Поэтому у нас несколько вопросов относительно вашего творчества…
-- Нам надо помнить знаете что? Такую историю, когда Господь наш Иисус Христос в Иерусалим входил -- на ослице ехал -- и люди бросали пальмовые ветви, цветы, ветви деревьев, кричали осанну -- и ослица была в полной уверенности, что это кричат ей. Вот нам надо помнить, что мы вот такие вот ослицы -- к вопросу о творчестве… Слава Богу, что Господь такое понимание дает, поэтому я говорю совершенно серьезно, без всякой иронии, что для меня вообще неясно, что такое «я». Куда мне, грешному, свой ум прикладывать? Какое бы то ни было творчество возможно только в том случае, если Господь своей безудержной и совершенно непостижимой любовью, которой Он залил весь мир, проникнет в мое сердце. Знаете, как древние считали, как образуется жемчуг в устрице? Устрица раскрывает раковину, и туда попадает луч солнца или удар молнии -- и так образуется жемчужина. Вот Исаак Сирин -- это мой любимый святой -- пишет об этом вот так. И наше дело -- только створки открыть и ожидать.

В вечернем поезде пора прощальная,
Окно холодное, беседа отвлеченная.
А за окном – сколь хватит глаз страна печальная,
Долина черная, лишь огоньки у края земли.

И что мне проку в них, огни холодные,
Осколки хуторов, поселки невеселые,
Но сердцу больно вдруг, но сердцу жалко их,
Что пропадут они, на гибель обреченные.

В небе огоньки горят, в небе огоньки горят,
Пожелайте счастья мне и всего хорошего.
В небе огоньки горят, в небе огоньки горят,
Да зовет меня за собой дальняя дороженька.

Огоньки горят, мерцают издали,
То пропадут они совсем, то вдруг покажутся,
Как будто надо мной смеются искренно,
Как будто вечные они, в преддверье сказочном.

Как будто говорят со мной, хотят напомнить мне,
Чтоб млечная слеза скорее высохла.
По всей вселенной они, как дивные глаза,
Костры нетленные горят, огни лучистые.

В небе огоньки горят, в небе огоньки горят,
Пожелайте счастья мне и всего хорошего.
В небе огоньки горят, в небе огоньки горят,
Да зовет меня за собой дальняя дороженька.

И в час полуночный, когда по жердочке
Идешь по тоненькой, а смерть уж близится,
Тогда подумаешь – наш мир особенный,
Какой-то искристый такой, какой-то искренний.

В небе огоньки горят, в небе огоньки горят,
Пожелайте счастья мне и всего хорошего.
В небе огоньки горят, в небе огоньки горят,
Да зовет меня за собой дальняя дороженька.
[500x248]

В тишине, в тишине
Только иволга уснуть не дает
В глубине, в глубине –
Там, где раненое сердце поет…


Словно искорки зари,
догорают снегири,
И малиновое солнце встает.

Словно искорки зари,
догорают снегири,
И малиновое солнце встает.

Боль и гнев, боль и гнев,
и невидимой тоски горький мед –
Все извне, все извне…
все, что жить моей любви не дает!

Разрывает сердце мне
то, что движется извне,
То, что жить моей любви не дает…

Разрывает сердце мне,
но на самой глубине
Серебристый свет покоя живет.