Настроение сейчас - Замечательное
Настроение сейчас - Философское
Весна в этом году ни разу неправильная. Нестройная весна. Послали нам весну второго сорта. Ни тебе чистослёзных ручьев, ни бешеных солнечных стрел из-за проносящихся облаков, ни нахально каркающих галок. Зима просто и тихонько слиняла. Галки моментом настроили своих гнёзд. Девки и прочие особы женского полу вместо того, чтобы порадовать нас ножками, чулочками и другими колготками от ушей, замотались и ходят бледными мышами. А ежели какая фифа и разденется чуток, то сразу на лице её холодном читается ...а тебе, чувак, проще и дешевле будет купить пистик и застрелиться нежели, чем поиметь секс со мной... Ну разве ж это весна?
Любимая женщина хандрит. У ней заболела собака. Нет не я, всамделишная собака. Целый месяц эта хвостатая бестия жрёт куриные грудки, лежит на диване, ей делают тайский массажик задницы и с надеждой заглядывают утром в глаза. Думает небось про главный в жизни собачий билет и далее по тексту… А ведь это мог быть я! Не, меня выгнали. Сказали, что мой нигилизм в сфере домашних питомцев опасно действует на пусеньку! Что хотите мне говорите, но я убеждён! Только хорошая порция дуста и перловая каша способна исцелить всех пусенек и мусичек! Ну и заодно спасти наше общество от невнимания к мужскому вопросу. А ежели покупать зверям пурину и педигри с куриным грудками, то что ж они дураки что ли, выздоравливать?
С трудом отыщешь время в плотном графике твоей собственной женщины. Гуляешь с ней по парку, вздыхаешь томно. С надеждой заглядываешь в любимые глаза. Излучаешь, как телевышка в пространство, жизненно важный для меня вопрос. Ну когда же, солнышко моё любимое, когда уже случится то самое, заветное? Весна вот, посмотри на дворе, галки… Не, любимая хватает телефон и начинает лихорадочно выяснять не поперхнулась ли за ужином пусенька кроликом умерщвлённым в тульской губернии… У-у-у-у какие у меня мысли нехорошие.
Телефон - блямс! Вайбер пришёл. - Папа! Ты когда мне положишь деньги на телефон? Блямс! Следующий вайбер. - Картошка, мука, макароны, селёдка, яйца… Понеслось. Блямс! Батарейки ещё не забудь и двести тысяч мне просто так!
Хорошая прогулочка в парке получилась! Милый, ты чего загрустил? Представляешь, пусенька слопала крылышко мексиканской индейки с соусом гуакамоли и даже не подавилась!
Я думаю, надо у женщин всех собак отобрать. И кошек тоже. Посадить за парты без порток и заставить писать изложение по “Истории О”. Или вот ещё вспомнилась полезная книжка “Цветы сливы в золотой вазе” о том какие классные тётки были в Китае пару тысяч лет назад. Тут можно и диктантик забабахать. Звенит звонок. Преподаватель Алексей Владимирович в костюме, строг, но справедлив. Сдаём работы девочки. Написали? Молодцы! Теперь у вас индивидуальные часы. Иванова - к директору, Петрова - к завучу. А ты Сидорова - к
Настроение сейчас - Мрачное. Есть хочу.
Всё в природе колеблется подчиняясь закону маятника. То взлетает, то опускается. А в отношениях между мужчиной и женщиной этот принцип отражается каким-то ужасным образом. То возносит нас на вершину любовных чувств и переживаний, то опускает до унизительных разборок главными действующими лицами которых почти всегда являются мудак и сука - застенчивые герои кухонных баталий.
Сначала моя жена, а потом и моя женщина, обмакнули меня в какую-то говённую чернильницу и написали моей башкой в книге жизненных жалоб и предложений - fuck you четыре раза, ты не заслуживаешь того, что имеешь ... Ткнули потом в стаканчик для ручек - стой тут, обтекай. Стою. Обтекаю.
Жена плачет по надуманным поводам ибо как Вий чует любимую женщину. Поднимите мне веки, да поднимите мне веки. Заладила. Хрен тебе! Любимая женщина вообще зла. Она полюбила козла. Уникальная история, не правда ли? Болтаюсь, короче, я в проруби восклицая периодически: “Столькi жанчын - гэта немагчыма!” Моё многогранное Я страдает. Мой питекантроп патетически восклицает: “Дуры! Вы что, не можете варить борщ, молчать и давать по первому требованию?” Мой Джеймс Бонд, в задумчивости, будто онанируя, трёт свой пистолет, якобы у него есть лицензия на какое-то там убийство. Мой Лоханкин в отчаянии валится на диван и его роль в мировой сексуальной революции кажется ему весьма сомнительной. Заблевал сука мне весь ковёр.
Не люблю я свою жизнь за её обыденность, за неспособность быть легче, проворней, за одни и те же места, где она проходила, за обманчивую родственность этих мест моей душе. Клёны, листья - всё не то. Не моё. Не рыжее, а просто красное. Лежит на земле умершее и не правильное. Где-то он есть мой рыжий огонь. Гуляет себе изредка вспыхивая огнём на крыше маленького магазинчика, блеснет не рельсе заброшенной железнодорожной ветки. В обжигающем стаканчике кофе, в мягком поцелуе. Как не хочется это терять! Как невозможно это удержать. Ау, - кричишь ты в бездонный колодец судьбы и ощущаешь себя каким-то дурачком.
Ладно дзеукi, однажды я найду чемоданчик, а в ём миллион долларов. Посмотрим тогда чья возьмет. Хрен вам, а не шубы! Заведу секретаршу длинноногую, чтобы шея как у чувихи, что с детства занималась бальными танцами. Будет она сидеть у меня в офисе и говорить вам: “Хто вы такая? Жена? Алексей Владимирович заняты. Да. Могу записать вас на среду, а ежели знаете секреты тайского массажа - передвину на вторник, вторая половина дня... А вам что, дамочка? Хто? Любимая женщина? Велено приготовить плов и ждать Алексея Владимировича к обеду. Да. Исподнего можно не надевать… Фу-у-у, пока всех тёток директора упорядочишь сама опоздаю к маникюрше...
Понедельник. Сказался больным и решил сегодня не работать. Приехал в офис, завалился на диван и сплю. Почему-то вспомнилось кино “Два капитана”. Там главный герой находит в конце-концов свою Катю, а она лежит в какой-то халупе, накрытая кучей шмоток, и спит. Вот эта Катя и есть я. Правда, капитанов я не люблю, они все - додики, только в фуражках. (На самом деле я им завидую)
Понедельничная гнусность бытия. Я чувствую её всеми пестиками и тычинками. Она рядом. Ходит нелюбимой тёткой возле офиса и жалобно смотрит в глаза всем прохожим. Но телефон выключен и мозгосверливцы лишены возможности совокупиться с мозгом спящей Кати. Сегодня тётке ничего не обломится. Беззвучно шепча проклятия она растворяется в серой мгле улицы. И уже оттуда, из почти небытия, стреляет наугад надеясь прикончить меня. Снимаю ботинок и обнаруживаю, что порвался носок фабрики Коминтерн. Большой палец правой ноги укоряюще светит своей лысиной. Лихорадочно вспоминаю нужно ли сегодня идти к кому-нибудь домой. Вроде, нет. Мимо. 2:0. Сплю.
В обед пошел я выпить шоколаду из кофейного автомата. Телефон, естественно, затренькал в тот момент, когда я пытался извлечь из аппарата свой заказ. Одной рукой я держу телефон, другой подымаю шторку и тяну стаканчик с шоколадом. Шторка падает с карканьем вниз и ударяет по стаканчику. Горячий шоколад фонтанчиком стреляет вверх и обрызгивает кофейному автомату лицо. Теперь получается будто некий гномик попытался поднять шторку и нагадить в приёмный отсек. Однако, что-то его испугало и он забрызгал аппарату весь корпус. Боже мой! Как же мерзко может выглядеть устройство торгующее горячими напитками!
Настроение сейчас - Хорошее. Только изжога.
Я ем Роллтон из квадратного поддончика. Производитель обещал царскую лапшу с кусочками курицы. Запах царской лапши победоносно разносится по коридору. Приличные женщины очень недовольны: - Если бы мой ел такую дрянь, я удушила бы его собственными руками! Пакетик с приправой, пакетик с овощами, пакетик с кусочками курицы. Всё на месте. Недурно! Путь к сердцу мужчины лежит через его желудок. Путь к моему сердцу стоит почти доллар и аккуратно расфасован по пакетикам. Вкусно же, черт подери!
Впрочем, если у тебя есть женщина, то ты не будешь есть роллтон из корытца, а будешь лопать парные котлетки с картошечкой и соусом или плов. Грибочки. Но если ты додик и у тебя нет женщины, тогда, конечно, будешь есть роллтон.
На стене у меня висят два календаря IDECO с девочками. Местные обитатели заходят посмотреть. Приличные женщины снова недовольны. Одна из них, лет пятидесяти, говорит презрительно наморщив нос: – Ноги неестественные! Хотя, будь у нее такие ноги, ейный мужик, наверное, и не ел бы ничего. Так и помер бы голодным у ее ног. Назревает очевидность выбора. Да-а-а, либо календари, либо женщины. Соответственно, либо котлетки, либо роллтон.
Мозгосверливцы вообще полагают, что человеку не нужны ни лапша, ни женщины, ни картошечка с грибками. А нужны только они со своими взбесившимися приборами. Они так и говорят:
- Здравствуйте! Вы наверное кушаете?
- Кушаю.
- Ха-ха-ха, а у нас такой сервер, вы знаете, тако-о-ой сервер… 1С. Ни хрена не работает!
Что-то тут не так. Женщина у меня есть. Однако, роллтончик я хрумкаю. И календари висят. Наверное, это цена, которую приходится платить за несовершенство личной вселенной в условиях свободного рынка. А может я додик?
Настроение сейчас - Плохое настроение
Настроение сейчас - плохое настроение
Настроение сейчас - прекрасное
Теперь мы стали чуточку взрослей,
Ты - инженер и мать двоих детей,
И я давно, и я давно уже совсем не тот!
Да, мы стали взрослей! Я стал взрослей. Я инженер и мать двоих детей. Ну, может быть, отец. Какая разница? Самое обидное, что я давно уже совсем не тот. А я хочу, чтобы тот!
Пришло лето. Пришли темные летние ночи. Я их так люблю!
Не хочу меняться. Найду способ победить все, что будет мешать ночи, дороге, морю, огням... Буду кидаться цветочными горшками до последнего, а потом сигану в окошко как профессор Плейшнер.
Кое-что, конечно, жизнь у меня отняла. Пристрелила, так сказать, самых верных друзей. Водку, сигареты и кофе. В тот момент мы брали с ними банк. Переговоров не вела. Вошла, бах-бах и пацаны рухнули прямо у стойки. Ну и черт с ним. Подавитесь. Главное, что мне удалось слинять. Пусть и без бабок. Зато в Вегасе, в мотеле, остались верные подружки - танцульки и девочки. Это мне хочется думать, что в Вегасе. Не в Вегасе, конечно, а так себе, в обычном Мухосранске. Не важно. Не важно. Ну а карты, я всегда ненавидел.
Ну все! Задергиваем ширмочку и show must go on...
В колонках звучит: Тут такой грохот, что ни хрена не слышно, кто и где звучит
Настроение: охх..е, но грустно, т.е. охх-но грустное
Кризис!
Часть, Бог знает какая!
А кризисный управляющий сдох. Нет, лучше здох (через з). И его глупые лаковые ботинки препаскуднейшим образом торчат из Гримпенской трясины. И даже виднеется кусочек гадкого пестрого галстука. Надеюсь, Снуппи, перед смертью, успел укусить его в далдон.
Время себе идет. Все окончательно запутывается. То чувствую, то не чувствую! Иногда слушаю, как трещат молоденькие девчонки, и кажется мне, что в их трескотне больше смысла, чем во всех моих размышлениях. Накатил, какой-то отчаянный фатализм. Шляюсь допоздна, где попало. Давеча нахамил милиционеру и он, бедняга, не смог треснуть меня своей замечательной палкой-усмирялкой. А надо было! Почему он меня не треснул? Скоро. Скоро уж и птицы начнут шарахаться от меня, и еноты.
Я отчаянно уставился ей прямо в глаза. Наверное, изображал крутого перца. Спроси меня, чего я там собирался увидеть – не отвечу, потому что не помню. Но, правда была в том, что не надо было там ничего видеть. Надо было взять ее за плечи и крепко-крепко поцеловать в губы. И до дрожи сердечной упиться ароматом ее волос, груди, шеи и Бог там знает еще чего. Ладно, фигня, мужики поймут. Ну, так вот, этого я не сделал. Я смотрю ей в глаза. Они просто отражают лунный свет. Бездонные, как все озера ночью. Смотрит, не моргнет. И такая от нее сила женская исходила, что до сих пор словами наврать не получается. Вроде как она знает что-то такое, чего мне никогда не постичь. И это знание, как пропуск в некий высший мир, куда я могу попасть только если она возьмет меня с собой. Только, если я буду служить ей. Только, если сделаю все, о чем она попросит. Предательски задрожали колготки (так, не думать всякую хрень, это образное сравнение).
Мне подумалось, что это дежа-вю. И целую вечность я не мог решить – дежа-вю это плохо или хорошо? Так и не решил. Просто зажег подсвечник, и луна отступила. А вместе с ней ушла и чудесная сила из ее глаз. Потом, рядом со свечкой, я поставил рояль, непременно STEINWAY, и посадил пианиста. Он такой во фраке. Фалды по табуретке разметал. Да как залабает. Мать его, как же здорово… Почти плачу…
Хватит. Джек уже все сказал своей Роуз. И лучше все равно не скажешь. Дайте ему утонуть. Хватит слов и увещеваний. Хватит понятий и определений. Не надо больше ничего. Разве что водки…
Настроение сейчас - отл.
В динамиках звучит: Metallica - Escape
Ура!!!!
Дочка сказала ПАПА!
Не зря я ей талдычил пять тысяч раз, солнышко, скажи папа, ну скажи па-па. Вредный ребенок нипочем не хотел говорить папа, зато профессионально говорил мама и (о, ужас) баба. И вот, я дождался. Не какое-нибудь там безостановочное па-па-па-па, а настоящее ПА-ПА, как следует.
С одной стороны, может ето ход конем этой самой бабы. А с другой, какая мне разница?
Короче, теперь нафиг и вдрызг всю избалую. Вырастет избалованная морковь высшего сорта. А потом куплю ей маленький хорошенький автомобильчик в цвет к сумочке или собачке, что сама выберет.
В динамиках звучит: Secret Service - Flash In The Hight
Настроение: восхитительно-офигительное
Отпускаю и в небо…
Сначала, все основательно нализались. Потом, зеленая травка в свете лампочек нестройно вздрагивающих в темноту. Стройные ноги дам топчущихся со своими кавалерами. Платья развеваются. Хотя, это мне почудилось. Платьев на них не было, а были короткие юбки, плотно обтягивающие и без того стройные бедра. Казалось, само юное лето крепенько брало нас за плечи и, доверительно заглядывая в глаза, спрашивало: - А ты не подведешь меня? Ты точно планируешь оторваться? Смотри, я на тебя надеюсь …
Паразит кабатчик точно все рассчитал. Незатейливая песенка и впрямь давила из нас слезу и заставляла кого-то там отпускать в небо, чи еще куда. Точно, никто конечно не знал, кого он отпускает и куда, но все целовались.
Я представил себя этакой Фемидой с завязанными глазами. В одной руке дела житейские и жутко серьезные, а в другой все то, что можно отпускать в небо. Не хочу, чтобы одно другое перевесило. Будет на душе томно. Сегодня пусть это.
- Как тебя зовут?
- Алена.
Настроение сейчас - мхрр
Снова ночь. Как же без нее. Снова дурость. На ней все основано. Снова страсть. В ней соль. Крылушки распластал и лечу. Растворяюсь в свете. Год прошел. Целый год. Я не стал умнее. Да и не мог стать. Да мне и так хорошо. Это - мое.
Опять пришло восхитительное лето. Смотрю, как вчерашнюю буйную траву прибило ветром. Берет легкая жуть. Места те же. Луна та же. Берег. Вот оно это вчера - вытяни руку и коснись. Кажется, если поискать, то и следы найдешь на песке. А людей нет. Нонче они все при деле. А я снова здесь. Один. Тихо катится вода, в которую нельзя войти дважды. Но постоять возле нее - запросто можно. Сколько хочешь. Даже можно повспоминать. Вот здесь было то, а здесь это. Места будто хранят еще отпечатки ушедших времен, но уже не узнают меня. Последние минуты перед тем, как нагрянут лангольеры. Ничего. В этом году будут новые люди и новые места. А лангольеры пусть идут в задницу.
А еще у меня появилась дочка. Махонькая. Я не знал даже. Мама ее придурошная, думает, что это я придурок. Ха! Че теперь делать – вапсче не понятно. Тянет лапки, пищит. Первое время, я как с ума сошел. Все забросил. С рук не отпускал. Так меня припарило. Мама ее говорит, - вот, мол, видишь, как все классно! А теперь подумай, что должен сделать, по-настоящему хороший мальчик, чтобы счастье его стало долгим и надежным как доска, на постоянной, так сказать, основе… Это она о дочке заботится. Что ж, чисто по-матерински оно понятно. Я подумал так немного, для виду, и отвечаю, - все, мол, понимаю, но нельзя же бежать в магазин за водкой прямо сейчас, когда в доме маленький ребенок… Ой, трындец, чего было… Маленькая спит, средняя ревет, старшая визжит. И только одна из них моя. Навечно. Короче – капут.
Совсем, чтобы умом не тронуться, решил себе, что это я типа на машине ночью еду, а встречная меня фарами ослепила. Поищу глазами правый бордюр - так на дороге и удержусь. Ну, дура, ты дура. Такой косяк замутила. Даже в душе возмутиться не получается, сразу чувствуешь – грех. Оно ж такэ малэньке. Зубки растут. Распищится. Возьмешь на руки. Головушку на плечо положит и притихнет. И ни звука. Будто и не растут уже зубки. Все купил, что только можно. Дедский мир хотел покончить с собой, всем коллективом. Теперь они, вместе с этой псевдотещей, могут детским барахлом приторговывать аж до дня страшного суда. Там их и повяжут.
Да только ж главного ни за какие бабки не купишь.
В субботу, приятель попросил наладить сеть в его офисе. Встретились часиков в десять утра. Приехали, ковыряемся. Звонит его жена. Выясняется, что он удрал из дома пока она еще спала.
- Ты где?
- На работе.
- Сколько пробудешь?
- Милая, ты же Лешу знаешь? (в см. меня)
- Знаю.
- Вот сколько он скажет, столько и пробудем.
Провозились до вечера. Суббота прошла. 20:00 едем на кофе. Он звонит жене и задает глупый женский вопрос:
- Милая, ты где?
- В ЖОПЕ!!!
В колонках играет: Celine Dion - Call The Man
Самая красивая и чудесная женщина года молчит. Мелькнула и скрылась. Что ж, сам настаивал, что хорошее не бывает долгим. Смотрю в потолок и слушаю Металлику. Грохочущая Металлика вызывает все тот же восторг, что и в детстве, только слова приобретают иной смысл …I'm dying to live… трын-дрын …I trapped under ice… дрын.
Жизнь развлекается своими любимыми штучками. Жду жутко важный звонок. Весь вечер жду. Наконец, расслабившись, выхожу покурить на балкон. Чтобы не натянуло дым в комнату, закрываю дверь. Возвращаюсь, слышу последний предательский писк телефона. Гудки. Бай-бай. Разволновавшись, выхожу курить второй раз, дверь не закрываю. Никто больше так и не позвонил, вся комната провоняла дымом.
К двенадцати ночи, в клубе обещаны самые разнообразные безобразия. Придется поехать. Буду бухать минералку, и щипать девчонок за джинсы, напрашиваясь на прогулки под луной. Хорошее, кстати, средство - эти прогулки. Через час бесцельного шатания по ночным улицам, девушка внезапно осознает, какого дала маху. Окидывает тебя критическим взглядом, садится в такси и уезжает… или говорит, ладно уж, пошли, угощу кофе. Вообще-то, кофе не хочется, но в клуб на всякий случай cхожу.
Понедельник грозит, просто нагло угрожает своим мерзким утром и последующим днем. Так бы и треснул по наглой понедельничной выбритой роже. Вот возьму и забью на тебя, понедельник! Слышь, что ты тогда будешь делать? Приду в офис, к примеру, во вторник. Какая, хрен, разница? Вообще, мы слишком много о себе полагаем. Если я не сделаю то-то - будет кошмар. Если я не приду туда-то - будет землетрясение в Нурланде. Да ни хрена не будет! Ни утренние троллейбусы, ни ночные кабачки даже не заметят твоего отсутствия. Не останется ни следа.
У нас завязаны глаза. У кого-то в руке взрыватель. У кого-то на поясе взрывчатка. И твердая убежденность, что мы должны искать друг друга. Искать на ощупь. Искать долго. Искать до конца…
В колонках играет: Celine Dion - All By Myself
У меня было замечательное Воскресенье! Не то чтобы я собирал гербарий, хотя и побывал на природе. Короче, меня просто переполняют положительные эмоции. А по поводу гербария хочется сказать следующее:
А ведь и в самом деле в женской красоте заключена жуткая сила. Что-то древнее, абсолютно неукротимое, как пламя, как лесной пожар.
Ты живешь, твоя размеренная жизнь наполнена таким же размеренным [ну здесь сами поставьте, что кому подходит]. И вдруг все это смывает, будто дворники смахивают первые капли на лобовом стекле. Вау! Где же совесть? Ее нет. Нет и все. Она пошла пописать.
Все летит к свиням собачьим. Абсолютно все. Во всяком случае, в первые часы. И именно к свиням. Собачьим. М-да. Всегда считал чуваков из древней Трои полными придурками. Однако ж! Рассматривая на лугу традесканции, с неожиданностью для себя, осознал, что вполне могу устроить в это воскресенье приличный локальный конфликт за право обладать красавицей.
Плачьте леди замученные бытом и собственными заморочками! Ваша отчаявшаяся сестра вышла на большую охоту. И будут скальпы. Будет торжественное внесение мужской туши, утыканной копьями, в стойбище. И голые раскрашенные воины споют у костра свои жуткие песни.
Вот что надо человечеству погрязшему в собственном занудстве! Девочки, бросьте своих жалких собственников, а также кастрюльки со сковородками - и пулей пудрить носы да изводить помаду. Растреплите волосы и пустите в глаза черта с обожженной задницей. И тогда, тихо скончаются, как жанр, глупые советы в женских журналах.
В колонках играет: Celine Dion & Andrea Bocelli - The Prayer
Настроение: Шикарное у меня настроение
Один мой приятель, тоже старый хрыч, уже несколько лет пользуется службой знакомств одного известного российского сервера. Завел себе account, разместил пару фоток в костюме и frivolous. Короче, …обходительный холостой мужчина приятной наружности без в/п, с а/м, склонный к идее бурного тантрического секса с замужной дамой без семейных проблем...
Хорошая там служба. По его словам, легко найти пару хоть в Мухосранске, хоть в Акапулько.
Не то чтобы он, прям, подрывал основы нашего общества или страдал сексуальным гигантизмом, но, действительно, ищет только замужних и не замороченных теток. Ежели у дамы дом, крепкая семья и любящий муж, то у нее все шансы скрасить досуг приятного холостяка несклонного к мастурбации. Интересно, что женщины такие находятся и, разок в месяц-другой, досуг действительно скрашивают.
А тут прицепилась к нему девчонка. Совсем махонькая. 17 лет. Он сразу, чтобы ее отпугнуть, назвал свой реальный возраст и все такое. Даже интимное про лысину и животик рассказал, чтоб, от греха подальше, в педофилы не угодить. А она не отстает. Трындит в ихнюю секс-почту и трындит. Он уже ей открытым текстом – девочка, отойди от машины! Не помогает.
Наконец, она ему выдает. Мол, ну и фигня жизнь теперешняя, особенно у нее. Так хочется летом с подругами в Турцию слетать. Раз уж нам не суждено быть вместе по причине несовместимости поколений, давай займемся сексом за деньги. В смысле, ты мне платишь, а я тебе доставляю удовольствие. У тебя, глядишь, от восторга свежие волосы на лысине вырастут, а я заработаю на отдых в Анталье. И посылает ему фотку, где она трусник примеряет новый.
Приятель мой от этой истории слегка обалдел. И чуть было не подверг ревизионизму незыблемые догмы тантрического секса с замужними дамами. Но взял себя в руки и пригласил меня в студию. В качестве стороннего эксперта. Мы с этой козявкой провели воспитательную беседу. Я лично объяснил ей, что это не хорошо. Рассказал о вреде курения, о графе Толстом и Катюше Масловой. Чуть было не приплели Анну Каренину.
В результате, были посланы оба. Туда в куда на заборе пишут. Вместе с Толстым. Кроме того, всему честному озабоченному интернет-сообществу было сообщено, что мой лысый друг – педик.
В колонках играет: Queen - The Show Must Go On
Настроение: отл
Никогда еще дальние страны не мучали меня так сильно. Вот хоть ты брось все и езжай куда глаза глядят. Чтобы ничего подобного не случилось, у каждого нормального человека, на всякий случай, имеются «обстоятельства». У меня тоже есть такие обстоятельства. Мама моя дорогая! Вот весь клей, которым жопа приклеена к дивану – сплошные обстоятельства. Кто-то может сказать, что у него обострился, ну, например, гастрит. А у меня обострились дальние страны и статные негритянки. Даже не знаю, что обострилось больше.
Иногда случается думать о расстояниях. То, к чему душа тянется – немыслимо далеко. Ни рукам, ни ногам туда не добраться. Сердце замирает и становится страшно. Некоторые мысли, которым лучше бы и вовсе не мыслиться, вдруг прорываются из небытия, облекаются плотью и становятся пугающе материальными. Распихиваешь их по всем уголкам подсознания, а они все равно грозят вывалиться и загадить всю комнату.
Надоело все. И ночь. И всякая ночная хрень. И люди.
Хочется, чтобы кто-нибудь пел. Красиво так, чисто. И пусть непременно Джек засыпает в ледяной воде атлантического океана. Это здорово! Засыпать в ледяной воде атлантического океана - это совсем не то, что разговаривать с реальными, освобожденными от мужского шовинизма, девушками и ходить на работу. А с другой стороны, мертвого Джека наверняка съели какие-нибудь мерзкие морские котики. Ладно, пусть перестанет петь. Жалко Джека.
Стыдно так за все, что сказал, написал. Хочется все изодрать в клочки и уехать хотя бы в занюханный профилакторий автомобильного завода. Затерянный мир в мокрых сосновых лесах. Там, в вестибюле, есть чудесные шахматы, в полведра размером, и совсем нет проституток. Выспаться в однокоешном нумере, пожрать в столовке, пойти в мокрый сосновый лес и пропасть навсегда. Чудная меленькая речка. Метра два шириной, воды по щиколотку. Ледяная - как северный полюс. В ней водятся рыбки с присоской на репе. Звать их семидырками. За семь черных пятнышек вдоль серебристого бока.
Небритая морда от чего-то чешется. Может помыться пора, а может микроспория, мать ее. Но быть нежно-выбритым и пахнуть лягушачьей водичкой сейчас совсем не хочется. Кажется, мне ясно, откуда берутся бомжи.
Недавно еду в маршрутке. Маленькому мальчику становится плохо. Он долго и безнадежно рыгает в тонюсенький полиэтиленовый мешочек, заботливо удерживаемый матерью. Вселенная мешочка расширяется до крайних своих пределов. Боясь запачкаться, женщина удерживает его двумя пальцами на вытянутых руках. Маршрутку трясет. Мешочек воняет, булькает и раскачивается. Трындеж пассажиров в предполагаемой зоне поражения - умер. Не мигая, они смотрят на зловещую раскачивающуюся мошонку размером с небольшую дыню. На меня нападает смех. Что за дивная иллюстрация!
Захотелось вдруг быть любимчиком Бога. Эти любимчики – такие же говнюки, как и мы. Но у них есть нечто – дивный дар, позволяющий идти по воде. Голос, кисть, слово, бабки, амнезия. Я бы выбрал голос. Как у Бочелли. …sento che ci salvera… И это финальное «а» держит за яйца весь мир…
В колонках играет - Celine Dion - The Prayer
Настроение сейчас - ср-xp
Наверное, весна все-таки пришла. Самая незаметная весна из прожитых мной. Не хочется абсолютно ничего. Ни витаминов, ни давать объявление о найме секретаря. Все вещи и события являют самую мерзкую свою сторону – оказываются не тем, что я думал. Они представляются мне этакими хлыщами в шелковых цилиндрах. Подходят типа познакомиться. Как вы говорите ваша фамилия? Лопух? Помнится, в прошлый раз вы представлялись, как Тормоз. Ах, у вас двойная фамилия! Лопух-Тормоз? Какая милая семейная тайна-трагедия!
Кстати, о трагедиях. Вот одна. В моем присутствии, активно начали прихорашиваться женщины лет тридцати и старше. А что же мои любимые студентки? Мои любимые студентки филологических факультетов всевозможных вузов? Этой весной, они все чаще норовят лишь спросить, как пройти в библиотеку. Дело дрянь. Я безнадежный старый хрыч и песенка моя спета. Непременно сегодня налакаюсь. И только потом допишу этот пост…
Налакался, дописываю.
И вот тут я постиг первый и самый главный закон пессимизма: То, чего ты хочешь, не принесет тебе радости. А то, что отвергнешь, а потом примешь, принесет такую уродливую радость, что ты сбежишь от нее на край света. Вот уж, в самом деле, good enough.
Стою на точке прощания, мерзну, икаю и таращусь на дурацкую площадь под черными тучами вперемешку с таким же черным небом. Площадь отвечает мне вспышками никому не нужной рекламы на гигантском экране. Я понял, это не просто вспышки, это азбука Морзе. Площадь сообщает: Ветер переменится, погода прольется, а ты останешься, дурак-дураком, стоять на этой дурацкой точке. Еще надежнее, чем Понтий и Иешуа на своей лунной дороге.
Настроение: - м.
В колонках играет: Evanescence - Field Of Innocence
Настроение сейчас - гов.
Степень своей неправоты всегда можно измерить количеством людей, которых ты считаешь неправыми. Чем их больше, тем выше вероятность того, что неправ все-таки ты. Замечательно, конечно. Но как же хочется дать им всем по морде. Еще только утро, а день уже никуда…
Зато в обед мне пришлось побывать в советской столовой. Я думал, что таких уже больше не осталось. Железные миски, алюминиевые вилки и ложки из тех, что не гнутся, а сразу ломаются. Я как увидел эти тефтели, политые соусом цвета детской неожиданности, вчерашнюю селедку с позавчерашней полуразложившейся свеклой, так вздрогнул. Заповедник, блин. Я попал в заповедник социализма с человеческим лицом. Тетка на раздаче вопит трубным голосом: - Мальчики, что дальше??? Второе давать??? Первое кушаем??? Между прочим, в очереди было полно женщин, но их она, в своих телеобращениях, почему-то упорно игнорировала. Гнусный компот с плавающими в нем бурыми фруктами. В роли блинчиков с мясом снялись, судя по всему, те же тефтели, только позавчерашние. Вообще, этот ПМК-2 – гнусная организация. А директор у них – гад.
Есть я, конечно, там не стал. Так, постоял, послушал. Но соблазн был. Повеяло чем-то родным. Пионерлагерем, например. Вожатая нам говорила: - Сволочи, если кто-нибудь сломает еще хоть одну ложку, будет весь тихий час стоять в комнате у девочек без трусов. Сейчас бы, кто-нибудь предложил. Я бы и ложки сломал и вилки. А что? Прикрылся бы газетой «КоммерсантЪ» и говорил: - Уважаемые, дамы, при известных обстоятельствах, наше знакомство не было бы столь неловким...
Моя знакомая родила девочку. Та, с которой мы, втайне от ее мужа, ходили на курсы родильного мастерства. Здоровенькая такая. Варькой назвали. Пищит!
Пришло время забирать маму с дочкой из роддома. Палата у ней была отдельная, одноместная, за взяточные деньги в приличной больничке купленная. Официально, платные роды у нас в стране разрешены только бывшим членам КПСС, членам их семей и всевозможным родственникам. Всем остальным гражданам это строжайше запрещено специальным указом президента. Ну, людей наших, понятно, этим детским лепетом не проймешь, особливо ежели бабло водится. Вот и с ее однокоешным нумером, рядом, еще штук восемь таких же номеров. В кажном по девке с ребятенком. Как водится, дамы все перезнакомились, растрынделись про то, про се. А тут и выписка подвалила. Нельзя ударить в грязь лицом перед новыми подругами. Мужики ихние с копыт валились, разыскивая непременно швейцарские одеяльца-конвертики на липах с лентами, да ползунки всякие канадские. Ну, в день выписки тоже шоу должно быть на уровне.
Звонит мне. Возьми машину поприличнее. Я скажу мужу, что на фирме выписала. Будешь водителем. Пошел я к товарищу своему, которому деньги уж пятый год складывать некуда, взял шестилитровое, черное чудище. Приехал. Жду. Выходят. Варька пищит. Знакомая дергается. Муж бледный роняет по очереди фотоаппарат, видеокамеру, букет, многочисленные сумки. У обоих звонят мобильники. Не выключают. Трындят. Дают указания бабушкам, дедушкам. Подругам говорят – так то, дорогая. Друзьям – а х… ж ты думал. Остальные девки из окон выглядывают. Смотрят, все ли прилично. Жуть, какая суета!
Развез эту банду новорожденцев. За город уехал, где дорога бетонная к аэропорту ведет. Стемнело уже. Включил режим “S”. Отвел душу. Как поддашь ей, башка так и отрывается. Четыреста двадцать породистых жеребцов все-таки. Ксенон мертвым светом дорогу заливает. Встречные водители про тебя всякое нехорошее думают. Сдал птичку под роспись в гаражик. Даже такси брать не стал. Плюхнулся в тралик. Смотрю на огни, еду. Хороший был день.
В колонках играет: Evanescence - Breathe No More