Луна в завешенном окне цветы качает
Ван Гога на моей стене, вот-вот отчалю
В гипнозы сна, минута ждет - не засыпаю,
Пропала ночь, пропала я и чашка чая
Стояла вроде на столе, но тень упала.
А солнце вдруг стоит в окне, опять проспала...

Нельзя заплатить за то, что не имеет цены. Некоторые утверждают, будто каждая, абсолютно каждая вещь в мире имеет свою цену. Это неправда. Есть вещи, у которых нет цены, они бесценны. Их проще всего узнать: стоит только их потерять, и все - они уже потеряны навсегда

Пахнет солнцем.
Пахнет отдыхом.
Состояние "вОтпуск" не отпускает.
Мы в него хотим.
Билеты куплены, жильё зарезервировано.
11го в путь.

Как велит простая учтивость,
Подошел ко мне, улыбнулся,
Полуласково, полулениво
Поцелуем руки коснулся -
И загадочных, древних ликов
на меня поглядели очи...
Десять лет замираний и криков,
все мои бессоные ночи
Я вложила в тихое слово
И сказала его - напрасно.
отошел ты, и стало снова
На душе и пусто и ясно.

Жить со мной - не поле перейти,
Рядом со мной невозможен один мотив,
Но со мной никогда не бывает скучно.
То тепло, то ужасно холодно,
Богу молюсь, то беседую с Воландом.
И не знаю с кем я - так даже лучше.

Жить со мной - не поле перейти,
Ты для меня - лишь одна из моих картин,
Но не по заказу я их рисую.
Кисти, краски раскиданы по комнатам
Шепотом ласковым: "Когда это? О ком это?"
Утром, днем ли, ночью - не разберу я.


Жить со мной - не поле перейти,
То я король, то - последняя из скотин,
Но не от погоды это зависит.
Я не ем того, что полезнее,
И очень люблю ходить по лезвию,
И ненавижу быть в плену у букв и чисел.

Жить со мной - не поле перейти,
Я не меняю роман на короткий стих,
И мне никогда не удавалась проза.
А мама всегда говорит моя,
Что чернила порой превращаются в черный яд,
Значит, я выпил давно их смертельную дозу.

Значит, с заднего двора
Мне в чистилище пора,
Но а что за ним - не очень важно.
Ведь истории Земли
Знает Иерусалим,
Праведник рожден был лишь однажды.

Жить со мной - не поле перейти,
Пройдено мной уже две трети всего пути,
А то, что осталось, уверен, совсем не хуже.
Так будь со мной весь мне отпущенный век,
Пока в глазах моих не погаснет свет,
И будь со мной всегда - ведь мне это нужно.

Так будь со мной весь мне отпущенный век,
Пока в глазах не погаснет свет,
Ты будь со мной всегда - ведь мне это нужно.
Ты будь со мной всегда - ведь мне это нужно.
Ведь мне это нужно.

(С) Розенбаум

Я не люблю фатального исхода,
От жизни никогда не устаю.
Я не люблю любое время года,
Когда веселых песен не пою.
Я не люблю холодного цинизма,
В восторженность не верю, и еще -
Когда чужой мои читает письма,
Заглядывая мне через плечо.
Я не люблю, когда наполовину
Или когда прервали разговор.
Я не люблю, когда стреляют в спину,
Я также против выстрелов в упор.
Я ненавижу сплетни в виде версий,
Червей сомненья, почестей иглу,
Или - когда все время против шерсти,
Или – когда железом по стеклу.
Я не люблю уверенности сытой.
Уж лучше пусть откажут тормоза.
Досадно мне, коль слово «честь» забыто
И коль в чести наветы за глаза.
Когда я вижу сломанные крылья,
Нет жалости во мне, и неспроста:
Я не люблю насилья и бессилья,
Вот только жаль распятого Христа.
Я не люблю себя, когда я трушу,
И не терплю, когда невинных бьют.
Я не люблю, когда мне лезут в душу.
Тем более – когда в нее плюют.
Я не люблю манежи и арены:
На них мильон меняют по рублю, -
Пусть впереди большие перемены,
Я это никогда не полюблю.

Я с тобой, по городу в автобус пустой
Он также, как и я - за тобой
Спешит догнать и крикнуть: "Постой"

Я с тобой...

Час, в сквере за углом
Всё вокруг о том
Что не вдвоём
Пусть, днём опять не ты
Разной высоты
Наши мосты

На картинах витрин
Бесконечность машин
Я с тобой, хоть сейчас я один

Я с тобой, по городу в автобус пустой
Он также, как и я - за тобой
Спешит догнать и крикнуть: "Постой"

Я с тобой, по городу в автобус пустой
Он также, как и я - за тобой
Спешит догнать и крикнуть: "Постой"

Я с тобой...

Зонт от дождя устал
Я к тебе бежал
Но опоздал
Там, где стояла ты
Тают от воды
Наши мечты

На картинах витрин
Бесконечность машин
Я с тобой, хоть сейчас я один

Я с тобой, по городу в автобус пустой
Он также, как и я - за тобой
Спешит догнать и крикнуть: "Постой"

Я с тобой, по городу в автобус пустой
Он также, как и я - за тобой
Спешит догнать и крикнуть: "Постой"

Я с тобой...

По городу в автобус пустой...

Я с тобой, по городу в автобус пустой
Он также, как и я - за тобой
Спешит догнать и крикнуть: "Постой"

Я с тобой...

Как вы злитесь?
Чего вы боитесь?
Вы часто плачете? Когда последний раз?
Чего вы стесняетесь?
Максимально какое время вы можете не спать?
Вы считаете себя красивой?
Что больше любите - выпить или наркотики?

(c)

Как найти свое место под солнцем,
Не играя в нечестные игры,
Не используя все, что придется,
Не стараясь все сладкое выгрызть?

Место под солнцем,
А, может, и для нас оно найдется.
Место под солнцем –
Но сколько стоит право на него.

Сколько можно скитаться по свету,
Сколько можно искать свое счастье?
Если кто-то и знает ответы –
То это те, кто наглей и зубастей.

Как с личным? Всё отлично
А у меня - привет..

Начала тут узнавать как у кого.
Один женился, второй женился, третий женится.
Ещё один влюблён в общую подругу.
Перманентно увлекается пятый..

Да и я несвободна.
Вот так жизнь!

Шурик сидел напротив меня на моей кухне, болтая красное вино в бокале, и смотрел на меня одним глазом, прищурив другой от дыма, который он выпускал, не вынимая из уголка рта сигарету. Мы уже были порядочно пьяны и начинались те самые разговоры «за жизнь».
- Послушай, кисонька, а ты хоть чего-нибудь боишься?
Вопросы о страхах всегда самые страшные – страшно признаться в том, чего ты боишься.
Чтобы лучше думалось я закинула голову и стала наблюдать, как дым от моей сигареты гладит потолок.
- Когда я была маленькой, я боялась змей и пиявок. Я боялась бесконечности – не космоса в целом, а вот этого стремительного осознания, что земля вместе со всеми людьми – это всего лишь песчинка в пустыне. Представляешь себе это? Улицы, дома, небоскребы, люди спешат, машины едут – камера отъезжает и уже видно техногенные заплатки городов и зеленые покрывала лугов и лесов что называется с высоты птичьего полета. Потом – это только голубая планета – и вот она уже так мала, что это лишь песчинка. Одна среди многих, из которых состоит целая пустыня, уходящая в горизонт…
Я бросила взгляд на Шурика, ища в нем понимания.
- Ну, это не совсем страх, это скорее выброс адреналина в кровь. Такой же как перед ожиданием ругани от родителей, когда что-то плохое натворил. Сидишь дома, и сосет под ложечкой от ожидания вернувшийся с работы мамы. А еще я боялась отстать, опоздать, не успеть, потерять, не справиться, проиграть. В общем, амбициозный рос ребенок. Куда вот только теперь все подевалось…?
Шурик с интересом наблюдал за тем, как я вылавливаю свои страхи из прошлого.
- Еще я боялась крокодилов, акул, шаровой молнии, землетрясений и шторма. Получается, я боялась абстрактных вещей, которые не могли со мной приключиться в наших широтах. Но я так живо могла себе все это представить, что страх меня не оставлял какой-то отрезок моей жизни.
Я потянулась за бутылкой каберне савиньон и разлила остатки по бокалам.
- Зато я никогда не боялась темноты, мышей, пауков, грабителей, собак, высоты. Вот только теперь у меня появились совершенно новые страхи. Они, кажется, росли вместе со мной. И стали более социальными, что ли?
- Социальными?! Твои? – переспросил Шурик.
- Ага. Например, быть не нужной. Понимаешь, никому не нужной – потерять работу, потерять друзей (одного или всех сразу), так и не найти мужчину, который занял бы свое место в моей жизни, а еще хуже – найти его и потерять. Оказаться несостоятельной в карьере, оказаться плохой матерью. Страшно получается жить. И не жить тоже не менее страшно. Страшно любить (а вдруг не взаимно?!) и страшно не любить (жить бессмысленно и цинично). И страшно, что в моей жизни теперь так много страхов. И что они стали небезосновательными.
- Еще?
- Еще страшно снова довериться человеку и ошибиться, страшно не довериться. Страшно, что и в самом деле «все мужики козлы, все бабы суки».
Вино как-то выветрилось, протрезвевший Шурик внимательно наблюдал за мной, а я мысленно все глубже и глубже залезала в историю своих страхов. Наконец, я вышла из оцепенения, тряхнула головой, прикурила Vogue и улыбнулась:
- Только я стараюсь об этом не думать. Я с детства считала страхи чем-то постыдным. И сейчас я считаю, что если всю жизнь бояться умереть, то можно не заметить саму жизнь.( c )

Просто здравствуй, просто как дела:)
Странная тройственность, знаете ли.
А вы футбол смотрите? А я смотрю вот. Но не радуюсь)
И вообще, мы же ничего не знаем друг о друге!

Я так привыкла жить одним тобой, одним тобой...
Встречать рассвет и слышать, как проснешься не со мной.
Мне стало так легко дышать в открытое окно,
И повторять ей лишь одно:

Знаешь ли ты, вдоль ночных дорог,
Шла босиком, не жалея ног,
Сердце его теперь в твоих руках,
Не потеряй его и не сломай!

Чтоб не нести вдоль ночных дорог
Пепел любви в руках, сбив ноги вкровь,
Пульс его теперь в твоих глазах,
Не потеряй его и не сломай...

И в январе пусть бьется серый дождь к нему в окно.
Пусть обнимает не меня, но помнит все равно.
И пусть случайно мое имя вслух произнесет...
И пусть молчит, что все же помнит...

А за окном сжигает фонари проклятый дождь...
Мой нежный мальчик, ты прости меня за эту дрожь.
Ему сквозь слезы прошептала тихое "прощай"...
Не забывай, не забывай...

Знаешь ли ты, вдоль ночных дорог,
Шла босиком, не жалея ног,
Сердце его теперь в твоих руках,
Не потеряй его и не сломай!

Чтоб не нести вдоль ночных дорог
Пепел любви в руках, сбив ноги вкровь,
Пульс его теперь в твоих глазах,
Не потеряй его...

1. Я сейчас вернусь, мне нужно добавить тебя в список. У тебя будет номер 148, как ты говоришь тебя зовут?
2. Мой парень будет волосы на себе рвать, когда узнает, что я был с девушкой.
3. Сколько с меня?
4. А кредитной карточкой можно расчитаться?
5. Я сейчас еду смотреть стриптиз, хочешь со мной?
6. А когда будет приятно?
7. Ты дистанционку не видела?
8. Презервативы закончились… может носок пойдет?
9. Вот специальный шампунь - теперь он тебе тоже нужен.
10. Я буду собираться, а то опоздаю на свидание.
11. Хочешь покажу как мой стеклянный глаз вынимается?
12. У меня не было столько секса с тех пор, как я была проституткой!
13. Кстати, мне нужно было одевать презерватив?
14. Подожди, как это, почему у нас обоих есть член?
15. Знаешь, что делают некоторые пауки после секса?
16. У тебя так хорошо получается, ты не думала о том, чтобы заниматься этим профессионально?
17. У твоего мужа есть ружье?
18. Теперь можно снять ботинки…
19. Может лучше выключить свет?
20. Меня не интересуют серьезные отношения, можем мы заниматься сексом, скажем, по четвергам?
21. Кто тебя научил так крякать?
22. Только не рассказывай об этом моим корешам, ладно?
23. Ну, теперь точно уйду в монастырь…
24. Как ты думаешь, твоя мама согласится присоединиться к нам в следующий раз?
25. Ты кто?
26. Спасибо, что разрешила положить Плейбой тебе на спину…
27. Ты прямо как твоя сестра, ей тоже хочется поговорить после секса…
28. Это твоя нога?
29. Это мне напомнило охоту на барсуков прошлой осенью!
30. Пойду вынесу мусор…

Здравствуй, мама!
Он достал из лотка принтера чистый лист бумаги и положил перед собой. Взял ручку, покрутил ее, положил на место, закурил.
- Ну и что писать? «Превед, мамо, кагдила?». М-да.
Прищурив один глаз от дыма, он начал писать сверху:
Здравствуй, мама!
Стряхнул пепел, задумался.
- Ч-черт, ну зачем ей понадобилось, чтоб я письма писал? Я уж не помню, как это делается. Что там дальше обычно в письмах пишут? А, про погоду.
На бумаге появилось:
У нас сейчас дождливо. На улице противно.
- Вот, надо написать, что у меня постоянно ноги мокрые – пусть ей будет о чем побеспокоиться.
Везде огромные лужи, у меня постоянно сырые ноги.
Наклонив голову, он рассмотрел написанное.
- Ужасный почерк. Вообще говоря, нет почерка. Когда я последний раз писал от руки? А, заявление о разводе. Полтора года. Ладно, продолжим…
А как погода у вас?
- Кстати, действительно, как там погода? - Он придвинул клавиатуру, набрал адрес метеосайта. – Так. Минус тридцать три – тридцать пять, метель. Отец, уже, наверное, собак со двора домой забрал.
Наверное, холодно?
- Три строчки есть. Что дальше? Как меня выгнали с работы? Как я пил три месяца после развода? Наркотики? Триппер? Групповой секс? Блядь, о чем написать маме?!
У меня все хорошо.
Он снова закурил, выпустив дым прямо в морду лежащей на мониторе кошке. Кошка привычно сощурилась и прикрылась лапой.
- Господи, ну зачем ей мои письма? Она из армии их мало получала? Армия… Перловка дрянь, конечно, но зато воля была. Пацаны опять же… Сыч, Белов, Конь… Когда мы последний раз виделись? Белов, говорят, сейчас в Чечне. Да… а я менеджер, мама.
Мама, помнишь, как ты меня драться учила?А я плакал и говорил, что мне это не нужно. Я говорил, что папа никогда не дерется, и я не хочу. А ты сказала, что папа настоящий мужчина, силу которого видно сразу и поэтому никто не рискует с ним драться. Я тогда пообещал себе, что обязательно стану настоящим мужчиной.
Кошка с интересом наблюдала, как ручка бегает по бумаге.
Мама, я не стал настоящим мужчиной. Мне иногда кажется, что я и человеком-то не стал. Я ушел из детства, но никуда не пришел. Мама, я пустой внутри. У меня есть женщины, но нет любви. У меня есть куча приятелей, но нет друзей. Я разучился разговаривать с людьми. Я понимаю, что неинтересен другим, и меня утешает только одно – вокруг меня такие же неинтересные люди. Они, как и я, неинтересны даже сами себе.
Сигаретный пепел упал на ковер.
Я не знаю, что мне делать в жизни, мама. Я просто живу – ем, пью, сплю. Ненавижу свою работу и равнодушно отношусь к женщинам. Не знаю, что со мной будет через десять лет. Впрочем, я знаю – со мной ничего особенного не будет, и это вселяет в меня ужас. Мама, мне нужно чудо. Сам я его сотворить не в состоянии. Я разбазариваю свою жизнь, обменивая время на пустоту в душе.
Невидящими глазами он посмотрел за окно, где холодный дождь хлестал деревья.
Я не жалуюсь, мама. Мне просто хочется сказать, что я скучаю по тебе. И по папе. И по нашему дому. Кстати, я посмотрел прогноз – у вас скоро будет солнце. Мама, у вас будет солнце.
Целую, твой сын.
Он сложил письмо, вложил в конверт, надписал адрес. Оделся и вышел на улицу – опустить письмо в почтовый ящик.
Вернувшись, он попил чаю и лег спать, впервые за долгое время не выпив на ночь водки. Спал он спокойно.

pepsikolka

Если б во мне были б слезы,
Из глаз моих шел бы снег.
А крылья, да что они могут,
Когда им не с кем лететь?

Мне стать бы твоей луною,
Но небо окутал дождь.
Вспахано поле ранней весною,
А ты от него что-то ждешь.

Мне стать бы горящей свечою
В твоих чуть озябших руках,
Но в них уже радость и горе,
Ключи от дверей в никуда.

Испить хоть глоток бы печали
Из глаз уставших твоих.
Мне листья напротив что-то шептали,
Но мне не понять их язык.

Осень. Растоплены печи,
Только от них не теплей.
В лютую стужу укроет тебя
Какой-то чужой чародей.

Ветер срывает ветки.
Сказок прошла пора.
Судьба расставит новые сети.
Начнется другая игра.

Кричал мне охрипший ворон
Сквозь рамы оконных дыр:
"Останься! Мечту не догонишь!"
Он тоже, видать, был один.

Тону ли в житейской тине,
Брожу ль в белоснежных горах,
Ты во мне, как на картине,
В вечно зеленых цветах.

Однажды ёжики захотели Луну. Вот так, просто взяли - и захотели.

А поскольку ёжики – существа дикие, упрямые и коварные, то если вобьют себе что-нибудь в голову – фиг выбьешь. Даже колотушкой.
Марш-бросок на космодром занял трое суток. Ровно в 9:37 утра по космодромному времени в кабинет Руководителя полётов постучали. Оторвавшись от расчётов и накинув пиджак, он открыл дверь.
- Ну. Кто там ещё? - хмуро спросил Руководитель полётов. За дверью никого не было. «Почудилось, переработал», - подумал Руководитель полётов и захлопнул дверь. Он подошёл к столу и остолбенел. На столе сидел Главный ёжик.
- Нам нужна Луна, - твёрдо сказал Главный ёжик.
- Какая Луна? - осторожно спросил Руководитель полётов и осторожно ощупал галлюцинацию рукой. Галлюцинация зашипела и кольнула иголками. Руководитель полётов отпрыгнул.
- Обычная. Которая на небе висит, - деловито сказал Главный Ёж.
- А Вы знаете, - слегка запнувшись сказал Руководитель полётов, - у нас её нет! - И обрадовался.
- Знаем. Придётся достать, - сказал Ёжик.
- А с какой это стати? - ехидно поинтересовался Руководитель.
- С нами Гринпис, - сказал Главный Ёжик и раздвинул на окне жалюзи. За забором космодрома несколько тысяч демонстрантов скандировали лозунг: «Отдайте ёжикам Луну!» Руководитель полётов выругался.
- Аккуратнее при детях, - вежливо сказал Ёжик.
- Каких детях? - резко обернулся Руководитель полёта. И сел на стул. Кабинет был полон детьми. Они стояли молча, сверля его обвиняющими взглядами, суровые, неподкупные.
- Деда, верни ёжикам Луну! - хмуро сказал внук Руководителя полётов и сделал шаг вперёд.
- Но зачем Вам она?!!! Зачем?!!! - в отчаянии закричал Руководитель.
- Нада, - уклончиво ответил Главный Ёжик.

Луну повесили над лесом. Ночами её холодный, чистый свет лился на землю сквозь ветви деревьев и будил непонятные чувства. Ёжики собирались в стаю, садились на поляне и выли, обратив свои мордочки к Луне. Они были счастливы.

НАДО БЫТЬ ОПТИМИСТОМ. Как бы плохо ни написали вы свою повесть, у нее обязательно найдутся читатели- многие тысячи читателей, которые сочтут эту повесть без малого шедевром. В то же время НАДО БЫТЬ СКЕПТИКОМ. Как бы хорошо вы ни написали свою повесть, обязательно найдутся читатели, многие тысячи читателей, которые будут искренне полагать, что у вас получилось сущее барахло. И, наконец, НАДО БЫТЬ ПРОСТО РЕАЛИСТОМ. Как бы хорошо, как бы плохо ни написали вы вашу повесть, всегда обнаружатся миллионы людей, которые останутся к ней совершенно равнодушны, им будет попросту безразлично — написали вы ее или даже не начинали вовсе.

"Крушение всех надежд человека приятно и его друзьям и его недругам."
Франсуа де Ларошфуко