Каждый вечер на нас смотрит наш Бог.
Итоги подводит - что смог и не смог.

Пытается слушать наши сердца,
Шаги и попытки пить не с лица.

Скрипит дверью ветер, играет окно,
И думаем мы, что еще суждено

Увидеть сквозь новые дни и на свет,
Спеть о любви, найти свой ответ,

Забыть о вчерашнем под улыбки историй
И в вечность помчаться по небу на море.

если соскучились, то напоминаю о том, что я теперь тут

http://amsterdam-4.livejournal.com

из последнего

Вы знаете... вы знаете - подобны крику
аккорды и литавры цеппелинов.
Они - чета со странным нервным скрипом
и скарбом рифм китайских мандаринов.

На уровне афганских поселений,
границ меж индиями и гуантанамо,
находим в музыке графитти наваждений,
усталость смыслов и побед без срама.

В любви бесспорной к реггей с блюзом
запишут пианино, пол и бас.
Но мы пройдем сквозь шквалы гроз и стужу,
хотя живем на этом свете ритмов раз.

Голосовые связки не развяжем,
не смочим алкоголем звук чужих октав.
Тот, кто летал, не будет в свите пажем.
И пусть ему поможет костоправ.

Ночных богинь не встретить у дороги.
Лишь бабочки летят на огонек.
Не потерять бы тех, кого целуют в шею боги,
и тех, кому их место невдомек.

Это цитата сообщения rss_dilbert_comics Оригинальное сообщение

Comic for 11 Feb 2008

[показать]

http://www.dilbert.com/comics/dilbert/archive/dilbert-20080211.html

Это цитата сообщения ALTAR-NIK Оригинальное сообщение

Без заголовка

МОЖАЙСКИЙ ДЕСАНТ

История минувшей войны хранит в себе еще много тайн, и они стираются навсегда, уходят вместе с умирающими очевидцами-фронтовиками, ибо не все успевали в боях занести на бумагу. А если сохранились какие-либо факты, то субъективные историки, «писавшие» войну под жестким контролем ЦК и ГЛАВПУРА, о многом умолчали, архивы подчищались и уничтожались в угоду существовавшей идеологии.

Одна из таких тайн поведана мне доктором исторических наук, а потом участником этих событий - летчиком. Историк раскопал в архиве засекреченные документы и вышел на живого свидетеля. Так вот о чем они рассказали... Когда немцы были под Москвой:

зри

Небо наотмашь несет тебя в даль.
Ему не прикажешь, это - навечно.
Без писем, без жестов, мой летний мистраль
Расскажет с луною про наше "беспечно."

Ведь личность далеких, забытых затей
Предстанет на суд в наш учебник историй.
Меж городом роз и страною аллей
Написано сотни таких аллегорий.

В полете безумств волшебных мостов
Найду я те правды и неги слова.
Кто был, кто устал и стал так готов
Делить свои беды и счастья на два.

Сюжеты заполненых нервами снов
Несут нам приятность неполных иллюзий
Мой друг нам сыграет свой "Джаз де Москов."
Нервишки шалят за приборами блюзов.

Я верю глазам поднебесных гитар,
Улыбкам толпы и свадьбам вчерашних.
Меняя лицо на чужой аватар,
Я помню пустыни всех проигравших.

Израненных сердцем и сексом мужчин
Не будет хватать на весеннем морозе.
Мой друг все поет про звезду и про чин,
А я все кричу про те белые розы.

Предчувствие весн и грядущего мая
Дает нам понять свою безупречность.
Я снова с тобой, я тебя понимаю,
А там за углом скрывается вечность.

Вчора була зимою.
Завтра вона - весна.
Вчора вас було двоє.
Сьогодні ти знову одна.

Вчора знайти ще силу
На двох поділити біль.
Завтра весь світ не милий,
Сьогодні здобуто ціль.

Вчора лише вчорашній
Падав той чорний сніг.
Ти залишись у пащі
Хижих очей і ніг.

Тане сьогодні вітер,
Вчора була зима.
Кілька віршів без літер
Ти напиши сама.

Кілька дощів з порога
Ти відмети без слів.
Там, де чека' дорога,
Там, де забракне днів.

Танець станцюй із небом,
Повним твоїх дощів.
Житом з травневим медом
Й собою наповни Львів...

Вечерний лед и теплый никотин
Соединились на остатке дня.
Бывает, посещает душу сплин
На краешке вчерашнего огня.

Затяжка музыкой - обычные стихи –
Бежит сквозь пальцы дымом сигарет.
Я отличаю зерна от лузги,
И замечаю сахар без конфет.

Ночные разговоры, в суете,
В обидах, в жизни, в радости небес
С тобой веду я вальсы, и тебе
Отдам я все улыбки всех чудес.

Прочитать в газете про свободу, заключенную в никотиновой зависимости.

Увидеть в глазах окружающих улыбку судьбы и надежду мечты.

Уйти в будущее время от прошлого сослагательного.

Поесть настоящих французских каштанов с простой русской женщиной.

Услышать поздравления с праздником, который всегда с тобой.

Пойти туда, где тебя ждут, знают и любят.

Понять, что соскучился по ней и просто поднять телефонную трубку.

Увидеть, что она спит в твоей постели.

Лечь рядом, посмотреть на ее волосы и уснуть.

Понять, что все, что было раньше, было всего лишь предисловием…

Индейцы забытой навеки любви
Играли нечаянно в сон и мечты.
Ладони меж кофе ласкают огни,
Которые в душах немы и пусты.

Мурлыкает кошка и капает джаз,
Сквозь вечер уходит меж капелек дождь.
Рисуя портреты, ты даришь мне нас,
И я понимаю, что ты не уйдешь.

Мои почти песни и твой карандаш
Напишут той жизни портрет и мотив.
Я вижу в глазах нашей вечности раж
И слышу в словах то, что я снова жив.

Прочитать в газете про свободу, заключенную в никотиновой зависимости.

Увидеть в глазах окружающих улыбку судьбы и надежду мечты.

Уйти в будущее время от прошлого сослагательного.

Поесть настоящих французских каштанов с простой русской женщиной.

Услышать поздравления с праздником, который всегда с тобой.

Пойти туда, где тебя ждут, знают и любят.

Понять, что соскучился по ней и просто поднять телефонную трубку.

Увидеть, что она спит в твоей постели.

Лечь рядом, посмотреть на ее волосы и уснуть.

Понять, что все, что было раньше, было всего лишь предисловием…

перепутать испытание и любовь
перепутать секс и профессиональный интерес
перепутать вчерашний день и завтрашнее утро
перепутать беса в ребре и ангела в душе
перепутать плохое настроение и просьбу уйти
перепутать пробный шар и черный квадрат
перепутать пятнадцать минут славы и пять минут позора
перепутать свадебный марш и похоронную процессию
перепутать человеческое упрямство и нечеловеческий характер
перепутать просто жизнь и не просто смерть

посмотреть тебе в глаза и понять, что я там отображаюсь, даже если между мной и тобой километры...

Пальцы гения пишут в Россию,
Наугад свои строчки паля.
Не понять твоему гречкосию,
Чем держали его якоря,

Чем звучало печальное эхо
Увлекательных в прошлом отчизн,
Чем хлестало по лицам "уехал"
И плескалось в надежности тризн.

И вчерашний художник рисует
Три восторга с улыбкой систем.
На любые потоки и струи,
Он зачем-то печален и нем.

Ты его позабудь, он мечтатель
Прошлых ветров, вчерашних оков,
Кухонь, споров и жажды искатель
И вины всех живущих котов.

Он в пустынях своих эльдорадо
Потеряет затертую роль.
Его вечность ему будет рада,
Подарив все свободы всех воль.

(на смерть Ильи Кормильцева)

Синоптики черных ночных миражей
Уставшие в ранге вчерашних пророков,
Не делая нас ни на йоту сильней,
Дневную свободу искали жестоко.

Геологи песен движений души,
Затмили собою приятность свободы.
Они не снесут чужой паранджи,
И им по колено бездонные воды.

Бездомные действий безумных идей
Затмили собою забытую высь.
Им нужно найти меж моих миражей
Какую-то странную, вечную жизнь.

Прожит очередной день.

Второй день нашей с Юлей жизни вместе.

Сидим сейчас, болтаем на кухне.

Мышцы легко гудят после тренировки.

В ушах звенит рассказ о поездке в Москву и прочих разностях.

Но... Стихов сегодня не будет.

Грусти нет. :)

Можете исключать меня из сообщества http://community.livejournal.com/pizdostradalec/, но сейчас я - счастлив...

я люблю радио
радио Питер.ФМ

я люблю твои смски
читаю их без проблем

я люблю свою жизнь
она мне дарит сюрпризы

я люблю города,
картинки, друзей и репризы

слушаю желтый джаз
и цвета усталости блюзы

чувствую неба даль
да воссоединяю союзы

пошитая теплым днем
в первый наш год планета

наверно моим огням
песенка судеб не спета

снова танцую с тобой,
снова я полон силы

буду твоим, пойдем,
ставить наши мотивы...

Таиланд
[525x700]

Вена
[525x700]

На окнах зима в формате барокко,
А мне без тебя опять одиноко…
Ищу между строк чужие идеи,
Но нахожу Спартаков и Вандеи…
В углу усмехается Бродского лик.
Мой друг не срывается утром на крик.

Он неожиданно любит без рока ,
Светит в тумане без дров и без тока,
Увидит весь мир в границах аллеи,
Помирит навеки обе Кореи…
Но почему же лицом он поник,
Мой сплин - Маяковский, уставший от Брик?