Где одиночество живет?
В любой душе, в любой и каждой,
И даже если вдруг однажды
Его кто в гости позовет,
Оно придет, гостей любя,
И, сидя за столом широким,
Еще острее одиноким
Средь них почувствует себя.
Ему уж лучше жить в тиши,
В потемках чьей-нибудь души.
Лариса Миллер
Сколько лет я проживу...
Сосен дрогнули верхушки,
Желтый луч упал в траву,
Но ни звука в чаще свежей...
Я иду домой,
И прохладный ветер нежит
Лоб горячий мой.
Анна Ахматова
Какою тайною владеть?
Вот женщина. Но ты незрячий.
Тебе ее не разглядеть.
Вот женщина. Но ты незрячий.
Ни в чем не виноват, незряч!
А женщина себя назначит,
как хворому лекарство — врач.
И если женщина приходит,
себе единственно верна,
она приходит — как проходит
чума, блокада и война.
И если женщина приходит
и о себе заводит речь,
она, как провод, ток проводит,
чтоб над тобою свет зажечь.
И если женщина приходит,
чтоб оторвать тебя от дел,
она тебя к тебе приводит.
О, как ты этого хотел!
Но если женщина уходит,
побито голову неся,
то все равно с собой уводит
бесповоротно все и вся.
И ты, тот, истинный, тот, лучший,
ты тоже — там, в том далеке,
зажат, как бесполезный ключик,
в ее печальном кулачке.
Она в улыбку слезы спрячет,
переиначит правду в ложь...
Как счастлив ты, что ты незрячий
и что потери не поймешь.
Моя душа во власти страха
И горькой жалости земной.
Напрасно я бегу от праха -
Я всюду с ним, и он со мной.
Мне в очи смотрит ночь нагая,
Унылая, как темный день.
Лишь тучи, низко набегая,
Дают ей мертвенную тень.
И ветер, встав на миг единый,
Дождем дохнул - и в миг исчез.
Волокна серой паутины
Плывут и тянутся с небес.
Ползут, как дни земных событий,
Однообразны и мутны.
Но сеть из этих легких нитей
Тяжеле смертной пелены.
И в прахе душном, в дыме пыльном,
К последней гибели спеша,
Напрасно в ужасе бессильном
Оковы жизни рвет душа.
А капли тонкие по крыше
Едва стучат, как в робком сне.
Молю вас, капли, тише, тише...
О, тише плачьте обо мне!
Зинаида Гиппиус
Хорошо, когда так снежно.
Всё идешь себе, идешь.
Напевает кто-то нежно,
Только слов не разберешь.
Даже это не напевы.
Что же? ветки ль шелестят?
Или призрачные девы
В хрупком воздухе летят?
Ко всему душа привычна,
Тихо радует зима.
А кругом всё так обычно,
И заборы, и дома.
Сонный город дышит ровно,
А природа вечно та ж.
Небеса глядят любовно
На подвал, на бельэтаж.
Кто высок, тому не надо
Различать, что в людях ложь.
На земле ему отрада
Уж и та, что вот, живешь.
Федор Сологуб
Фрэнсис Скотт Фицджеральд. Великий Гэтсби
-
Да ведь король-то голый!
-
Ради красоты и потерпеть не грех.
-
Где не хватает слов, говорит музыка.
-
Путешествие редко расширяет сознание.
-
Слезы - вот драгоценнейшая награда для сердца певца.
- Жизнь сама по себе
Несправедливо ты меня коришь.
Я, может быть, и вспомню ту, другую,
Когда мне ты обиду причинишь.
Верь, не она - хоть ты ее не хвалишь -
В моей судьбе играет злую роль.
Она и помнит обо мне тогда лишь,
Когда другой ей причиняет боль.
Расул Гамзатов
Я снова посмотрел вверх и вдруг подумал, что последний раз видел звездное небо черт знает когда, хотя все время оно было над головой - достаточно было просто поднять её
Виктор Пелевин. Чапаев и Пустота
Создание книги – это ужасная, душу изматывающая борьба, похожая на долгий припадок болезненного недуга. Никто не взялся бы за такое дело, если бы его не побуждал какой-то демон, демон, которого нельзя ни понять, ни оказать ему сопротивление.
Джордж Оруэлл. Почему я пишу
Оставим это. Обещать одно
Мне должен ты. Коль в жизни доведется
Нам встретиться еще - не должен ты
Глазом моргнуть. Вот долг твой. Понял?
Еще одно: нигде и никогда
Не смей разузнавать под страхом смерти
Моей - кто я. Еще одно: люби
Другую, нет - других, нет всех. Безумства -
Три совершила я в свой краткий век.
Ты - третье и последнее. - Довольно.
Марина Цветаева
Грех — жить без дерзости и без мечтания,
Не признаваемым — и не гонимым.
Не знать ни ужаса, ни упования
И быть приемлемым, но не любимым.
Зинаида Гиппиус
Святая наука — расслышать друг друга
сквозь ветер, на все времена
Две странницы вечных — любовь и разлука —
поделятся с нами сполна...
Булат Окуджава
Я поняла,— ты не хотел мне зла,
ты даже был предельно честен где-то,
ты просто оказался из числа
людей, не выходящих из бюджета.
Не обижайся, я ведь не в укор,
ты и такой мне бесконечно дорог.
Хорош ты, нет ли,— это сущий вздор.
Любить так уж любить — без оговорок.
Я стала невеселая...Прости!
Пускай тебя раскаянье не гложет.
Сама себя попробую спасти,
никто другой спасти меня не может.
Забудь меня. Из памяти сотри.
Была — и нет, и крест поставь на этом!
А раны заживают изнутри.
А я еще уеду к морю летом.
Я буду слушать, как идет волна,
как в грохот шум ее перерастает,
как, отступая, шелестит она,
как будто книгу вечности листает.
Не помни лихом. Не сочти виной,
что я когда-то в жизнь твою вторгалась,
и не печалься — все мое — со мной.
И не сочувствуй — я не торговалась!
Вероника Тушнова
Вредная,
неверная,
наверно.
Нервная, наверно... Ну и что ж?
Мне не жаль,
Но жаль неимоверно,
Что меня, наверно, и не ждешь!
За окном,
таинственны, как слухи,
Ходят тени, шорохи весны.
Но грозой и чем-то в этом духе
Все же веют сумерки и сны!
Будь что будет!
Если и узнаю,
Что не нравлюсь,— сунусь ли в петлю?
Я нередко землю проклинаю,
Проклиная, все-таки люблю!
Я надолго твой,
хоть и недолго
Почему-то так была близка
И нежна к моей руке с наколкой
Та, с кольцом,
прохладная рука.
Вредная,
неверная,
наверно.
Нервная, наверно... Ну и что ж?
Мне не жаль,
Но жаль неимоверно,
Что меня, наверное, не ждешь!
Николай Рубцов
Дома не сидится.
Ухожу в окрестные леса.
Радуюсь деревьям,
Травам,
Птицам...
Чудеса!
Ей-богу, чудеса!
Песни птичьи
Заманили в дебри,
К вековому дубу привели.
Что ты знаешь
О таком шедевре
Истинной художницы —
Земли?
Может быть,
Под золотою грудой
Этих листьев
С мезозойских лет
Затаилось
И таится чудо,
Так и не рожденное на свет.
Пестреет и жужжит толпа передо мной...
Но сердце холодно, и спит воображенье:
Они все чужды мне, и я им всем чужой!
Последнее крупное произведение Альбера Камю, яркое и весьма неоднозначное, — ведь в нем Камю с огромным талантом противостоит своим собственным литературно-философским экзистенциалистским принципам. История респектабельного адвоката, долгие годы влачившего унылое, бездумное, хотя и вполне благопристойное существование, но однажды пережившего миг прозрения и решившегося на поступок. Поступок, который изменил всю его жизнь и обрек на долгие годы мучительных сомнений.