***

Признавайтесь в любви, даже если боитесь отказа,
Даже если на все сто процентов уверены в нём.
Говорите смешные слова и нелепые фразы,
Озаряйте обыденность тусклую ярким огнём.

Признавайтесь в любви, не жалея ни слов, ни эмоций.
И не бойтесь остаться, растратив себя, на мели.
В жизни, кроме любви, нет других маяков, карт и лоций.
А без них кораблям никогда не достигнуть земли.

Признавайтесь в любви тем, кто нужен вам, дорог и близок.
(Лучше сделать, чем плакать, что мог, но, увы, не успел.)
Исполняйте мечты и, смеясь, потакайте капризам,
А малыш-купидон поколдует над меткостью стрел.

Признавайтесь в любви, не пытайтесь скрывать её в сердце.
Не страшны холода, если вы отдаёте тепло.
Если вашим огнём удалось хоть кому-то согреться,
Вы поймёте когда-нибудь, как вам в любви повезло.

Алёна Вайсберг

***

Я люблю!

Любовь Пархоменко 2

Хватит сердце томить от несказанных фраз для любимых,
Ждущих, может, всю жизнь самых важных от вас слов любви,
Переживших не раз одиночество в образах мнимых.
В серых пасмурных днях с отголосками грязной молвы.

Признавайтесь в любви, даже если боитесь отказа, 
Признавайтесь в любви, если нужных не хватит вам слов,
Пусть звучат от души долгожданные сердцу две фразы:
«Я люблю! Я люблю! Как мне просто в любви повезло!»  

***

Признавайтесь в любви
Виталий Леер

Признавайтесь в любви, даже если отказа боитесь, 
Даже если у вас все колени от страха дрожат, 
Признавайтесь в любви, и не бойтесь влюбляться. Влюбитесь! 
И пусть ваши сердца, как одно в унисон застучат. 

Признавайтесь в любви. Нам порой ее мало бывает:
И малышке кудрявой и старушке в забавных очках, 
И заботливой маме, что малышку в манеже качает,
И любимой жене, что заснула на крепких руках.  

Признавайтесь в любви, не жалея ни слов, ни мгновений, 
И не бойтесь остаться от этих признаний одни, 
В жизни, кроме любви, ничего нет проникновенней,
Ведь мы только ее до заката эпохи храним. 

Признавайтесь в любви даже тем, кто в любви не нуждался
(Лучше так, чем потом против них воевать),
Воплощайте мечты и примером тем будьте, кто сдался
И малыш-купидон вас с собою возьмет пострелят  

Признавайтесь в любви, создавая улыбки на лицах, 
Помогая другим до мечты добежать марафон. 
Пусть всем тем, кто не верит, однажды, под утро приснится, 
Как в остывших домах, наконец, зазвонил телефон. 

Признавайтесь в любви и не прячьте ее в грустном сердце. 
Признавайтесь в любви - вместе с ней вы несете тепло. 
Если хоть одному удалось с вами рядом согреться,
То поверьте, вам точно в любви в этот раз повезло!  

[604x604]

====================

***

За окном пошел дождь. Тот самый, который шел целое лето в тот незабываемый год. 
Странно… я думала, что уже забыла то безумное лето, забыла эти крупные капли по асфальту. Тебя забыла… себя… 
Но нет. Помню, оказывается. Спасибо Дождь, что напомнил! Что вернулся! Я скучала.
То дождливое лето было, наверное, самым счастливым в моей жизни. Самые счастливые улыбки, самый искренний смех, самые радостные слезы. Все тогда.
И ты тоже был тогда. Но по тебе я не скучаю…  

Я по

Жоашен дю Белле (1522–1560)

«Мне ночь мала, и день чрезмерно длится…

Мне ночь мала, и день чрезмерно длится.
Бегу любви – за ней спешу без силы,
К себе жесток – пощады жду от милой,
И счастье пью в мученьях без границы.

Людмила Вилькина

«Мой сад»

Не выйдет тот, кто раз попал в мой сад, 
Меж гротов, спящих вод, аллей, беседок - 
Везде цветы, но аромат их едок, 
И неспокоен сон цветущих гряд. 
Подобно страстной мысли, сад глубок, 
Среди прогалин блещут клумбы лилий, 
А там, где ветви солнце заслонили, 
Болотных роз сплетается венок. 
Из города ведет в мой дивный сад 
Воздушный мост, над пропастью висящий 
Внизу его шумит поток шумящий, 
Чернеют камни, как чудовищ ряд.

Уильям Карлос Уильямс

ПЕСНЬ ЛЮБВИ

Лежу и думаю о тебе:

***

у пера твоего, глупышка, нет ни голоса, ни души.
ты однажды напишешь книжку, чтобы сердцем её прошить,
чтобы, может, забыть кого-то, написать, что года - вода,
чтобы спрятать за переплётом океаны и города.
у поэмы твоей, родная, нет возвышенной красоты.
этой тайны никто не знает, но за строками бьёшься ты:
как за прутьями прочной клетки, изведясь от глубоких ран.
только ты не сдавайся, детка.
не бросай своего пера.

высекай на бетонных стенах всё, что режется изнутри.
так приходит пора Вселенных целиком из тоски и рифм,
так безумцам даются крылья, за которыми сто лихих
килограммов дорожной пыли, перемолотых на стихи;
так однажды, совсем некстати, отодвинув бумаг завал,
твою руку возьмёт Читатель, возлюбивший твои слова.
неожиданный, посторонний, вдруг увидевший, словно явь,
солнце в чаше твоих ладоней.

здравствуй, милая.
это Я.

Айри

[446x700]
Она всегда говорила, что ей посчастливилось жить рядом с Ангелом. Рина Зеленая и Константин Топуридзе любили друг друга и любили жизнь. Им всегда было о чем поговорить и о чем помолчать. Две личности, два больших таланта, две судьбы, накрепко связанные одной нитью.

КНОРРИНГ ИРИНА

ВСЕ ЭТО БЫЛО, БЫЛО, БЫЛО…»

Все это было, было, было 
Ал. Блок

ДЖЕФФ ФОСТЕР

***

Прекрати пытаться исправлять других людей. 
Вместо этого люби их такими, какие они есть. 
Излучай присутствие в их присутствии. 
Пой «Аллилуйя» их ранам. 
Затем, обними их своими нежными объятиями, 
даже в их боли, чтобы они почувствовали себя исцеленными. 
Ибо любовь является самым лучшим лекарством. 
В глубине души мы все мастера своего дела, 
Ожидающие прикосновения Бога. 

***

Поклоняйся своей неловкости. Улыбнись над своей неуклюжестью. Подружись со своей некомпетентностью. Смейся, когда споткнулся и упал. Это всё драгоценные волны в необъяснимом просторе тебя.


Совершенство недостижимо во времени, но обнаруживается только в присутствии; наличие несовершенства делает тебя реальным и узнаваемым, и это прекрасно. Ты будешь последовательным, когда умрешь.

До тех пор, празднуй себя, глупого и старого, свою чудесную неспособность соответствовать какому-либо образу вообще.

Не вводи себя в духовную кому. Хотя бы однажды скажи неправильную вещь. Существует такая свобода в позволении сделать что-то не так, быть добрым к своим ошибкам, целовать землю, на которой ты воскрес, а также поклониться своему промаху.

Не позволяй твоей духовности заморозить твою человечность, твоё смирение, и, самое главное, твоё чувство юмора.

Джефф Фостер.

АГРИППА Д’ОБИНЬЕ (1552-1630)

Перевод Эльги Линецкой ( 1909-1997 )

СТАНСЫ

ЖЮЛЬ ЛАФОРГ (1860-1887)

Перевод Эльги Линецкой ( 1909-1997 )

БУЛЬВАРЫ

РОБЕР ДЕСНОС (1900-1945)

Перевод Эльги Линецкой ( 1909-1997 )

Я столько мечтал о тебе, 
столько носил в себе твою тень, говорил с ней 
и так сильно ее любил, 
что теперь от тебя во мне ничего не осталось. 
Мне осталось быть тенью среди теней, 
только тенью от тени, 
только тенью, что набегает порой на солнечный день 
твоей жизни.

МАЙ - 17

----------

***

Не говори больше
Наблюдай
Оглянись
Капля за каплей рождаются и умирают на листьях
Лепестки качаются и рассыпаются в ладонях пространства
Ветер ласкает локоны юной девицы
Кто-то проронил дрожащее "люблю" совсем ещё незнакомому
Но притянутому магнетизмом чувства человеку

Не променяй на слова то
Что так прекрасно
И неповторимо

Пётр Шушков

АЛЕКСАНДР БРЮСОВ

Александр Брюсов (1885-1966) - археолог, младший брат Валерия Брюсова

НА МАЛЕНЬКОМ ДВОРЕ

Вольф Эрлих (1902–1937)

* * *
Она заходит по утрам, 
Сдвигает кресла, стулья, думки, 
Лениво шарит по углам 
Коричневой берлинской сумки.
Глядится в зеркальце: – Стара? – 
Зевнет лукаво на полслове. 
Раскроет книжку, что вчера 
Поэт занес «родному Вове».
Опять зевнет. Как бы во сне 
Нальет бокал, слегка пригубит, 
И шепчет вдруг: – За что он мне? 
Мне стыдно, что меня он любит.
Ах, с ним, с возлюбленным, вдвоем, 
Так сладостны, так пьяны ночи! – 
И дышит счастьем и вином 
В мои затравленные очи.
Потом идет домой, домой, 
А я, забытый и смущенный, 
Вдруг слышу хриплый голос свой, 
Ее дыханьем напоенный:
Я – нищий лирик, я – пою, 
И что мне женская стыдливость? 
Приемлю, жизнь моя, твою 
Высокую несправедливость!
Вот так – гореть, сгорать и плыть 
В себя, сквозь грусть и вдохновенье, 
Чтоб на лице своем ловить 
Чужого счастья дуновенье!

Карло Качарава 
Перевела с грузинского Анна Григ

В красных волосах

РОБЕРТ БРАУНИНГ

ИСПОВЕДЬ 
(пер. Я.Фельдмана)

~ Зданевич Илья ~

Я бывший человек...

Я бывший человек меня к чему
вернула к жизни ты неосторожно
когда добру не верю ничьему
мои слова влекут удел острожный
прикосновение мое чуму

Юрий Мандельштам

ПИСЬМА

Перечитывал старые письма 
От друзей, давно позабытых, 
Вспоминал их неясные лица 
И случайные их приметы. 
И от каждой пыльной страницы, 
И от каждой нечеткой строчки — 
— Столько боли во мне подымалось, 
Что, казалось мне, с каждым словом 
Отделялась душа от тела. 
Только больше всех волновали 
Мое сердце женские письма. 
Вспоминал забытые лица 
Мимолетных моих подруг, 
То красивых, то некрасивых, 
Но всегда меня не любивших 
Той любовью, которой только 
И возможно меня любить. 
Вот одно письмо — городское. 
Крупный почерк, косые буквы: 
Видно писано было наспех 
Между черным пивом в кафе 
И мучительным разговором 
О бессмертном томленьи душ. 
«Милый друг, простите за правду, 
Но я Вас совсем не люблю, 
Да и Вам, признаться, не верю — 
— И прошу Вас: не унижайте 
Чувством, Вас совсем недостойным, 
Нашу прежнюю дружбу. Л.» 
Что мне делать с таким письмом? 
Если эта любовь налетела 
Черным вихрем, ночным потоком, 
И промчалась, не заменивши 
Разговоров о скучном бессмертьи, 
О достоинстве и униженьи, — 
— Мне не жалко будет любви. 
Вот другое письмо — открытка, 
На которую я не ответил, 
Чтобы силу воли проверить. 
«Шлю привет вам из Сен-Жермена» 
— И приписанный сбоку адрес. 
Это все, что написано было, 
Но читалось много другого, 
Но читалось: «Прошу прощенья, 
Что я раньше Вас не звала, 
Что мы слишком мало встречались, 
Что я слишком многих ласкала, 
И что много других поцелуев 
Стерли с губ моих Ваш поцелуй. 
Я люблю и других, конечно, 
Но мне, право, очень обидно, 
Что и Вас не могу любить». 
Что мне делать с такой открыткой? 
Если эта любовь налетела 
Светлой бабочкой шелестящей, 
Что повсюду ищет огня, 
Если эта любовь промчалась 
И в огне сгорела навеки — 
— Мне не жалко будет любви. 
Дольше всех я держу в руках 
Письмо на желтой бумаге 
И в таком же желтом конверте, 
Надписанном очень ровно 
Недрожащей, неторопливой, 
Спокойной твоей рукой. 
«Сегодня не приходите — 
— Приходить сегодня не надо». 
И смотря на ровные буквы 
Таких непреклонных слов, 
Вспоминаю бледные руки, 
И твои бескровные щеки, 
И в глазах почти незаметный, 
Непрерывный блеск огоньков. 
Ты меня не любила, наверно, 
И любила вряд ли других, 
Но не знаю, какая сила 
Тебе право дает мне сказать: 
«Приходить Вам сегодня не надо, 
Вам сегодня не надо любить». 
И чем были слова безнадежней, 
И чем были мечты невозможней, 
И чем больше я был уверен, 
Что любви никогда не будет, 
Тем упорнее сердце стучало, 
И от ровных спокойных строчек 
На истертой желтой бумаге 
Все упорнее зрела вера 
В совершенство твоей любви.

***

Юрий Мандельштам

Я все забыл, я ничего не знаю…

Я все забыл, я ничего не знаю, 
Где счастье, где поэзия, где я? 
Случайная, далекая, ночная, 
Все перевесила любовь твоя. 
Любовь ли даже? Я гадать не смею. 
Всего полночи я с тобой знаком. 
Ты прячешь руки, ты закрыла шею 
Стюартовским большим воротником. 
И я люблю ли? Верить и не верить 
Я не прошу тебя. Пойми, сейчас 
Раскроем мы поддавшиеся двери, 
И свет падет, и свет разделит нас.

***

«Мой друг, я знаю — скучно…»

Мой друг, я знаю — скучно 

Сильва Капутикян

Перевела МАРИЯ ПЕТРОВЫХ

В МИНУТУ ТОСКИ