От автора: это продолжение фанфика "Вьюга" (https://ficbook.net/readfic/3435738).

Алине - громадное спасибо за неожиданное вдохновение.

Калитка, как всегда, была приоткрыта, и, войдя во дворик, Дукат с облегчением нырнул в тень раскидистой веклавы. Уже давно следовало бы привыкнуть к перекроенному телу и его потребностям, но, увы, он вспоминал, что лицо и шею не покрывает надёжная чешуя, лишь тогда, когда обгоревшая кожа начинала мучительно зудеть.

А ведь сегодня ему солнечные ожоги совершенно ни к чему.

Проходя мимо широкого окна, Дукат разглядел за кружевом занавески черноволосую головку, склонившуюся над столом. Зиял. Хорошо, что она уже дома.

Легко взбежав по расшатанным ступенькам, он постучал в дверь и невольно улыбнулся, прислушиваясь к детским шажкам на веранде.

- Это ты, Теннан?

- Я.

Щёлкнула задвижка, Зиял привычно потянулась ему навстречу, и он легонько стиснул её плечо, потрепал по макушке. Хотелось здороваться не так, хотелось сгрести её в объятия и целовать эти невозможно смешные гребешки у неё на лбу. Но соседу и другу семьи должно быть вполне достаточно лёгкого прикосновения.

- Мама не пришла ещё, её на работе задерживают, - Зиял отступила, пропуская его. – Она просила меня посидеть с тобой, чтобы ты не скучал, и напоить тебя чаем. Будешь?

- Конечно, буду, хозяюшка, - засмеялся он – и недоуменно свёл брови, разглядывая синеватую полоску у неё на щеке. – Это что у тебя? – его пальцы осторожно поддели её подбородок.

Зиял тряхнула головой:

- Я как раз залечивала её регенератором. Немножко не успела.

- Откуда у тебя синяк?

- Упала. Пойду принесу бутерброды.

Она шагнула к двери, но рука Дуката твёрдо придержала её за локоть. Опустившись на корточки рядом с ней, он взглянул в светло-карие глаза:

- Никогда не говори мне неправду, Зиял. Я хочу знать, что с тобой случилось.

Смущённо переступив с ноги на ногу, она приложила ладошку к щеке.

- Крей бросил в меня булыжником. Он вечно дразнится и задирается, потому что я лучше него задачи решаю.

Волна гнева обожгла Дукату горло. Он стиснул пальцы, не отводя взгляда от её лица:

- Крей – это твой одноклассник?

- Да, он живёт через улицу.

- Я схожу к вам в школу, - пообещал Дукат. – Потолкую с этим Креем – а заодно и с его родителями.

- Зачем? – Зиял приподняла надбровные гребни. – Я сама могу с ним справиться. Драться я не умею, зато всегда убегаю от него в подвал. Я очень хорошо вижу в темноте, а вот он вечно спотыкается о разные железяки. Так что синяков у него побольше моего.

Притянув девочку к себе, Дукат провёл ладонью по её затылку.

- Ты не должна это терпеть. Я заставлю их всех относиться к тебе как подобает.

Зиял тихонько вздохнула, прижимаясь щекой к его плечу.

- Ты же не изменишь то, что мой папа – кардассианец. Мама говорит, на меня всегда будут обращать внимание и многие попытаются задеть меня. Надо просто держаться и не думать о них.

- Твой папа-кардассианец не стал бы смотреть, как тебя обижают, и не вмешиваться, - хмуро ответил Дукат. – Я друг твоей мамы. И твой друг. Я должен тебя защищать.

В глазёнках Зиял блеснуло любопытство:

- Ты хочешь стать мне вместо папы? Тогда, наверное, тебе надо на маме жениться. Так обычно делают.

Дукат почувствовал, что краснеет – ох уж эта баджорская физиология, никакого сладу с собственным кровообращением. От необходимости сочинять достойный ответ его спасли лёгкие шаги на веранде.

- Зиял уже хочет нас сосватать? Не беспокойтесь, Теннан, я не строю планы, как бы надеть вам на руку связующий браслет.

Поднявшись, он взял тонкую руку Напрем в свою, поцеловал костяшки пальцев.

- Я рад, что мы наконец встретились, Напрем. Кажется, в последний раз мы выбирались на прогулку полторы недели назад.

- И попали под ливень, - рассмеялась Напрем, скидывая пелерину. – Зиял, признавайся, брала у меня из шкафа регенератор?

- Но я же знаю, как им пользоваться!

- Пошли, долечим твой синяк. Теннан, располагайтесь, мы сейчас вернёмся с бутербродами.

Он опустился на продавленную софу, забросил ногу на ногу. На веранде привычно пахло травой и нестругаными досками, из-за неплотно прикрытой двери доносился запах хаспарата, дразня аппетит. Напрем всегда готовила хаспарат терпким, не слишком острым, и Зиял обожала мазать его на бутерброды.

А вот и они.

Напрем торжественно опустила поднос на стол, покрытый полосатой клеёнкой, расставила чашки.

- Проголодалась на работе, как клингонский тарг. Представляете, нам сегодня поставили репликатор – так он вместо рыбного супа чай из красных листьев выдаёт. Фала связывался с ференги из службы доставки, они руками разводят. Не знаем, мол, как к вам попал кардассианский образец.

Откинув голову, Дукат рассмеялся:

- Да уж, не могу представить, кому могло прийти в голову кардассианский репликатор заказывать. И как вам чай из красных листьев?

Напрем тряхнула головой:

- Кошмар. Знаете, во время Оккупации моя приятельница дружила с начальником районного гарнизона и как-то вздумала угостить меня канаром. Так вот, даже он на вкус приятнее.

- Меня тоже пару раз угощали. По мне, недурно.

- Я так и думала, что вы любите крепкий алкоголь, - заметила Напрем.

- Но и от весеннего вина не откажусь. Кстати говоря… - потянувшись к своей походной сумке, Дукат жестом фокусника извлёк длинную узкую бутыль. – Для сегодняшнего вечера.

- Вот это да, - Напрем покачала головой. – Смотрю, вы серьёзно готовились.

Зиял подперла подбородок ладошкой.

- Он за тобой ухаживает, мам.

- Да ну? – в глазах Напрем вспыхнули смешинки.

- А ещё он обещал Крея проучить.

Светлые брови взлетели:

- Теннан, вы полагаете, мы с Зиял не справимся с наглым мальчишкой?

- Мне небезразличны школьные дела Зиял, - отозвался он. – И я хочу, чтобы этот Крей и ему подобные видели, что за неё есть кому постоять – в том числе и повесить за шкирку на ближайший сук.

- Впечатляет, - уголки губ Напрем приподнялись. – Я не предполагала, что вам это так важно.

- Вы же мой друг, Напрем, - Дукат улыбнулся. – У меня не так много друзей – тем более, сейчас, когда я в политику подался.

- И как подготовка к выборам?

- Движется потихоньку. Ведек Фала считает, что шансы у меня есть – и я с ним согласен.

- Ох, Фала, - Напрем провела ладонью по лбу. – Что-то с ним неладное творится. Ездил к Огненным Пещерам, старые свитки день и ночь разбирает…

- Да, я слышал, он увлёкся неортодоксальным религиозным течением. Кое-что он мне рассказывал – довольно любопытные вещи. В сущности, когда мы сравниваем культ Пророков и Призраков Па…

Быстрым движением Напрем подалась ближе к нему, загорелые пальцы ухватили его запястье.

- Культ Призраков Па – культ боли и разрушения. Я видела людей, увлекавшихся им – из любопытства, понарошку. Кончалось страшно.

- Но если рассмотреть путь проповедников этой религии как путь к власти…

Пальцы сжались крепче на его руке, взгляд карих глаз впился ему в лицо.

- Теннан, если вы и впрямь считаете меня своим другом, если я вам хоть немножко дорога, бросьте эти свитки, не увлекайтесь Призраками Па. Вы не приобретёте никакой власти, если потеряете собственную волю.

Дукат с удивлением оглядел её порозовевшее, взволнованное лицо.

- Вы действительно полагаете, что разговоры и чтение древних текстов так опасны?

- Пожалуйста, Теннан, - тихо сказала она.

Помедлив, Дукат кивнул.

- Пожалуй, мне и впрямь ни к чему сближаться с сектантами. Большинство населения верит в Пророков, и сплетни о сомнительных увлечениях не прибавят мне популярности.

- Бутербродам конец, - Зиял отправила в рот последний кусочек. – Намазать ещё?

- Пока хватит, - рассмеялась Напрем, - а то объедимся. Кое-кто хотел прогуляться к реке – планы ещё в силе?

- Зиял так и бегает в ожерелье из кувшинок, - улыбнулась Напрем, отпивая из своего бокала. – Как вы в воду не свалились, пока рвали?

- Привычка, - он пожал плечами. – Будешь ловким – дольше проживёшь.

- Я ахнула, когда ящерка выскочила прямо у вас из-под ног – а вы даже не шелохнулись.

Она откинулась на мягкую спинку стула, скосила взгляд на подоконник, под которым сушилась пара туфелек.

- Эх, говорила я Зиял не надевать их – нет, мы ж упрямые, мы сами знаем, как лучше.

- Размокли?

- Может, ещё высохнут.

- У неё ещё жёлтые остались, - заметил Дукат. – А новые я ей куплю обязательно.

Губы Напрем тронула задумчивая улыбка.

- Поражаюсь я вашей памяти, Теннан. Такое ощущение, что у вас всё всегда перед глазами. Как вам это удаётся, не поделитесь секретом?

- Не знаю даже, - он расслабленно повёл плечами. – Наверное, дело в тренировках.

- Зиял такая же, - мягко сказала она. – Я её спрашиваю перед школой: стих выучила? Выучила. Когда успела? А она один раз прочла – и запомнила.

- У вас замечательная дочка, - Дукат потянулся к бутылке, плеснул рубиново-красной жидкости ей в бокал.

- Я не надеялась, что вы так быстро найдёте с Зиял общий язык. Она вас даже рисовала несколько раз.

- Правда? А можно посмотреть?

- Стесняется, - Напрем тихонько засмеялась, сделала глоток из бокала. – Вы хотите напоить меня до бесчувствия, Теннан? Я редко пью.

Он серьёзно покачал головой.

- Нет, я хочу, чтобы вы чувствовали всё.

Его пальцы мягко коснулись впадинки у неё запястья, скользнули к центру ладони, поглаживая. Напрем тихонько выдохнула, накрывая их свободной рукой.

- Теннан…

По коридору зашлёпали босоногие шаги. Напрем вздрогнула, оглянулась, Дукат повернул голову, не выпуская её руки.

- Я иду ложиться, - бодро заявила Зиял, замерев на пороге. – Возьму с собой мобу, вдруг захочется поесть, - она решительно сгребла со стола пару спелых плодов. – Если что, мам, я наверху.

Махнув рукой, она зашагала к лесенке. Дукат тихонько рассмеялся, обняв узкую талию, притягивая Напрем к себе:

- Я уже говорил, что твоя дочь – замечательная?

- Есть в кого, - забросив руки ему на плечи, Напрем потянулась к его губам.

Пуговички на её блузе, липучки на его рубахе не доставили хлопот. Дукат не сдержал жадного вздоха, накрывая ладонью нежно-округлую грудь Напрем, легонько сжимая, поглаживая, но когда её руки легли ему на плечи, стягивая плотную ткань, он привстал, потянулся к лампе – погасить свет.

- Что-то не так? – шепнула Напрем. Его щека прижалась к её подбородку, пальцы нырнули под резинку шорт.

- Всё хорошо, - Дукат приник к её гладкой, невозможно притягательно пахнущей шее – властно прихватывая кожу зубами, ласково обводя языком. Она вздрагивала, тихонько всхлипывая, ёрзая у него на коленках. – Всё хорошо, - ладонь прошлась меж её бёдер, отводя последний лоскут ткани, - как же я ждал этого, как давно… Я знал, что отыщу тебя – и возьму тебя – и ты будешь хвататься за мои плечи, и царапать их, и кричать… Темно – а я тебя вижу. И ты видишь меня, я знаю, ты видишь именно так, как всегда хотела увидеть… Напрем… Моя…

Она глухо застонала, стиснув зубы, вжимаясь в него, сцепляя ладони у него на спине. Что-то хрустнуло – может, ножка хлипкого дивана, и тому краешку сознания Дуката, что ещё мог мыслить, осталось понадеяться, что диван не развалится в ближайшие десять – двадцать – тридцать минут.

Она перебирала его волосы тихонько, ласково, и Дукат блаженно улыбался в темноте. Наверху что-то шуршало, и ветка постукивала по стеклу. Грохот пульса в ушах унимался, воздух уже не приходилось пить жадными глотками.

- Под нами покрывало, - сипловато сказала Напрем, - было бы неплохо его вытянуть.

- Было бы ещё лучше отсюда слезть и перебраться на что-нибудь более устойчивое, - засмеялся Дукат. – Но неохота.

- И мне неохота, - она потянулась, закидывая руку ему на грудь. – Знаешь, я так и думала, что нам будет хорошо вместе.

- Я в этом не сомневался.

Он приподнялся на локте, нашёл губами её губы – и ощутил кончиком языка что-то влажное, солоноватое.

- Напрем?..

- Царапинка была, - она вздохнула. – А я губу закусила…

- Боялась разбудить Зиял?

- Угу, - она уткнулась щекой ему в грудь.

- В следующий раз убежим куда-нибудь далеко-далеко, - сонно выдохнул Дукат. – Где нас никто не услышит.

…Напрем прикрыла глаза, вслушиваясь в ровное дыхание Теннана. Её любовника. Мужчины, который целовал её так, как годы назад целовал нахальный кардассианский глинн – той единственной ночью.

Может ли быть?.. Или она ищет совпадения там, где их не бывало и в помине? Всякий раз, встречаясь с серыми глазами Теннана, она вновь видела в них того, прежнего.

Как Теннан обнимал Зиял, как вспыхивали злостью его зрачки, стоило ему услышать, что с ней дурно обошлись!

Выдумки. Бессовестная, бесстыдная фантазия – ей мало настоящего, она норовит ухватиться за ушедшее прошлое. Почему нельзя полюбить Теннана ради самого Теннана, почему в темноте на широких плечах чудятся кардассианские гребни?

Остаётся только сжимать губы, чтобы не забыться до конца – и не позвать по имени… не Теннана, конечно. Дуката.