Намалюю ніч:
Місяць стука в зачинені двері,
І гука крізь віки та роки -
Пада зірка далека у небі
На широкі молочні шляхи -
Заглядає крізь шибу в кімнату,
Колискову співа дивним сном,
Гра коханню чарівну сонату
Під відчиненим в Вічність вікном.

Из школьной тетради, или стихи канувших в Лету дней.

Сліпа, знесилена любов
Шукала шлях у диких тернах.
Бліда й німа, в руках вогонь
Несла крізь час у хащах темних.

Псалмом співала хвалу дню,
Молитву промовляла тиші,
І каялась в гіркім болю,
І плакала сльозами Вічність.

Сторонний наблюдатель (то ли марсианин, то ли венерианец, но цвет лица явно был не зеленый и даже не фиолетовый) очутился в два часа по полудню (по киевскому времени) на автостанции, ожидая кого? чего?, но, явно, не с моря погоды, день был сумрачным и прохладным.
Модный журнал о новых тенденциях и веяниях наступившей осени и о свежеиспеченных голливудских сплетнях читался вяло, гораздо интересней было наблюдать за происходящим вокруг: землянки-студентки поражали воображение джинсово-кожано-вязано-меховыми нарядами; дородные тетки с неумело/или наспех наложенным макияжем и бабки в платках, невыходивших с моды еще со времен царя Гороха, с опущенными уголками ртов в надменно-серьезном виде, сидели тут и там: кто жевал,кто читал, кто отдавался Морфею, некоторые умудрялись делать все одновременно.
Вошла девочка, лет 6 - 7, от силы 8, светленькая, с темнющими карими глазами, в клетчатом красно-зеленом сарафане и в розовой кофте поверх, в красных колготках и босоножках, с газетой!, пакетом и бутербродом в руках.
Где-то сторонний наблюдатель ее уже видел, явно, летом в метро с собачкой на руках: поражала и умиляла непринужденность поведения, чистейшей воды естественность мимики и жестов, чистота и ненаигранность,так, будто весь этот мир - ее дом. С другой стороны, девочка - дитя улицы, воистину: «Мой адрес не дом и не улица, мой адрес…» кучминская мать городов русских!
Девочка жевала бутерброд, листая, переворачивая, перегибая, складывая, но, главное, во что-то внимательно! вчитываясь, время от времени насупливаясь, высовывая язык, ковыряясь тщательнейшим образом в носу, - бутерброд ее интересовал меньше всего.
Напротив сидели студентка, тетка, бабка и другие не очень привлекательные персонажи русских сказок. Все время, пока девочка не обращала ни малейшего внимания на присутсвующих, не заботясь о том, как выглядит со стороны, словом, не впадая в предвзятости и «болезни» века «озабоченных» «приличиями» и прочей белебердой людей, по-детски вчитывалась в среднерейтинговую политико-сплетне-анекдотически-кроссвордийскую газету, вышеупомянутые персонажи, кто с долей какого-то презрения, кто с жалистливыми сожалениями, явно, в это же время думая о своих отпрысках, в общем, кто как, но без внимания со стороны девочка не обошлась.
Невыдержала тетка, сидящая напротив девочки, тонко-звонко-игривым голосом, явно, доброжелательно, спросила:
Ты с кем?
Девочка насупилась, перестав ковырять в носу, и долго исподлобья вглядывалась в тетку (играло малое дитя! врожденный артистизм!) Сторонний наблюдатель уже давно решил, бросив пророческим взглядом в будущее, наблюдая за «ей пальца в рот не ложи»: она из тех, кто «из грязи - в князи». Через полторы минуты - утробным! (от девочки такой внешности сторонний наблюдатель ожидал ангельское пение) голосом девочка рекла:
А что? А что, если сама? Что так удивляет? Что сама? Я не могу быть сама?
Ты ж еще маленькая, - сюсюкала тетка,задабривая малышку, - сколько тебе лет?
Не скажу! Я никому этого не говорю!
А хочешь, я скажу, - продолжала тетка, до этого философствовавшая с бабкой о том, какие нынче времена пошли.
Ну и сколько? - улыбалась девочка, ерзая на стуле, шелестя газетой.
Шесть или семь…
Не-а, - смеялась озорная, и детская лукавость сверкала в глазах, - мне 15! - гордо заявила она! Все, кто слышал, упивались смехом, а девочку это смутило, но мало, видно было, она из тех, кто умеет за себя постоять. В конечном итоге сошлись на том, (она настояла), что ей 11.
Очаровательному созданию, заброшенному в этот мир, так хотелось продолжить разговор, что она сама инициировала его:
Ну и что, у меня сестричка тоже гуляет сама, ей два годика, и до двеннадцати гуляет и до часу, даже целую ночь гуляет…
А мама Ваша где?
Пока мама работает, я гуляю, сестричка гуляет, а еще есть братик, тоже гуляет…
А братику сколько?
Два годика…
Тоже два годика? Так вас там целый букет? А папа ваш где?
Девочка стала серьезной, приопустила головку, приподняв плечики, грозно взирая исподлобья, в темно-карих глазах мутилась злоба. Длительная пауза.
Папы нету…
Умер? - Дурная тетка, вроде бы ей не ясно, или она и вправду, тупая.
Нету папы…
Как нету? - Высший пик идиотизма со стороны взрослого человека, ведь девочка то была незаурядной.
Нету…Нету папы…его никогда не было…
Недолгое молчание, которое опять нарушает девочка, обращаясь к той же тетеньке:
А почему Вы глупые вопросы задаете? (Воистину, устами младенца глаголет истина!)
Разве это глупые вопросы? Это жизненно важные вопросы, - дидактически раздражительно поучала тетка.
Девочка не совсем это поняла, скорее, что-то омерзительно взрослое подкралось к ее детской душе, но, сделав вид, что она умная девочка, хоть в школе и не учится, решительно скомкала газету и попросила посмотреть за пакетом, пока она сходит и выбросит ту же газету, ей, всем своим детским сердцем, хотелось остаться и разговаривать еще и еще, открывая свою чистую детскую душу, ведь очевидно то, что рассказанное ею о своей семье, было выдумкой, придуманным ею Читать далее...

О чем
Поведает
Синдром
Предменструальный?
Рунического знания
Том
Открыт –
Московское издание.
Из носа
Кровь –
Как странно:
Первый раз.
Наверное, с ума сейчас
Схожу я.
Капли крови
Упали на страницу:
Их семь больших,
Я развезла их,
И непонятный символ
Предстал
Загадочный.
О боги!
Простите мне грехи мои,
Очистите плоть кровью.
Не совершить убийства грех
Молю я,
Капля крови –
Так мало.
Дайте мне три дня
Истечь
Сакральной кровью,
Всеокунувшись в боли ад,
Молю Вас, Злые Боги!

Недолго счастие длилось,
Недолго любовь цвела.
Трагическою актрисой
Я в жизнь твою вошла.

Недолго пила любови
Я сладостей дивный нектар.
Недолго… Потери горе –
Всевышнего щедрый дар!

Недолго я губ усладу
Вкушала твоих лепестков…
Недолго осталось: в Аду
Я обрету свой кров.

Недолго слыла любимой,
Недолго любил меня,
В бреду полуночном – Милой
Ты звал меня страстью огня.

Недолго… О как жестока!
Ко мне моей жизни судьба!
Я в горести одинока:
Не лечит бутылка вина!

Недолго в забытой дрёме,
В пьяных объятиях сна
Я исходила истомой
Рассвета грядущего дня.

Недолго… О будь ты проклят!
Недолго… Гори в аду!
Развергнется пасть геенны –
И сгинешь ты в дым-чаду!

Недолго… МОИХ СТРАДАНИЙ
Отведает ДОЧЬ ТВОЯ.
Ядом моих прорицаний
Сгубит ее змея.

Недолго игрушкой красивой
Я украшала твой дом,
Недолго забавой игривой
Я берегла твой сон.

Недолго… Молчи! Довольно!
Оракул! Не зли меня!
Недолго? Ведь я – СВОБОДНА!
Недолго? СВОБОДНА Я!

P. S.
Недолго… МОИХ СТРАДАНИЙ
Отведает ДОЧЬ ТВОЯ.
Ядом моих прорицаний
Сгубит ее змея.

Недолго… Двусмысленность текста и строк моих ты не зри,
Проклятия сила действует на женщин с твоими детьми.
У нас с тобой дочери нету, и сына не будет –
Гори!
В огненном пламени света проклятий шальной звезды!

Напускная жестокость,
Презрение к слабым,
Героизм и трагизм –
Гумилёв.
Путешественник в Африку,
Посвященный, избранник,
Оккультист, маг и мистик,
Поэт и масон.
Символист, новой школы философ,
Друг Брюсова,
И горьких обид Затаивший на Иванова,
Созидатель, мыслитель, пиит.
Роковая дуэль,
И отступник,
Акмеист,
Теософ,
И творец,
И певец,
И Рембо почитатель
Встретил жизни реальной конец.
Отойдя в потусторонний
Мир,
Испытывая конфликт,
Некто Путник,
Скрываясь во мраке,
Душу смертию холодит.
Кто он?
Смерть?
Заратустра?
Христос?
Путник странен,
Неведом,
Но Солнцем
Его путь
В мир иной освящен,
Сбросить тела
Змеиную кожу –
Не удел наш,
Только змея
Так легко
Отрекается ноши.
«Мы меняем души, не тела»…

Гумилев хотел вытеснить символизм с литературной арены? Символизм – страсть души моей! Творчество А. Белого, А. Блока, мое любимое стихотворение «Предчувствую Тебя…»

Блок – король
И маг порока;
Рок и боль
Венчают Блока.
( О. Мандельштам )

Для меня Н. Гумилев – некто Люцифер: не отменяя символистского начала акмеизма, жаждал создать свою школу, которая бы сменила символизм, провозгласив себя ТЕМ, кто может изменить мир, а Христос и Будда – так, неудачные попытки.
Лет через сто заумный просвещенный читатель будет глумиться и над моей Манией Величия.Тревожный симптом, доктор?! Но…доктора, великие могучие, болеют тем же. Ах! Как же пуста жизнь: варимся в собственном соку, преумножая НИЧТО.
«Все одинаково. Наградой есть НИЧТО. Мир бессмысленен. Знание удушает, - так говорил Заратустра, он же Ф. Ницше.
В позднем стихотворении «Память» Гумилев возвращается к символизму, удивительное сближение акмеизма с символизмом, от которого Гумилев так рьяно отрекался и бежал.

! ПУРИНДЕ
Пуринда
В стихотворчестве Пуринда
Упражняется не зря:
Грандиозного открытия
Взошла нА небе заря.

Муз Прелестная Певица!
Голосом нежнее шелка,
Смехом бархатным искрится
Сладость-од твоих искринка.

Искренне, открыто, нежно,
Ласково и откровенно –
Восхищение во всем:
Каждым мигом, часом, днем!

Рук твоих прикосновения
Любят звери, птицы, дети.
С уст слетающее пение –
Ярче солнечного света.

Запуталась путана в паутине,
В путине и в пучине грязных снов.
Прорвало ненадежную плотину
Водоворотом, тихий омут слов

Заилелся, покрылся сверху ряской,
Гладь водная кувшинками пестрит.
Нервически психическая встряска
Пророческих сил разум обострит.

Хронически безудержна гетера,
За плату щедро страстью одарит.
Наутро из Мегереной постели
Страсторазвратник одурманенный бежит.

Наваристого зелья губят чары
Юнцов младых и прожженных повес.
Путаны взгляд безумно темно-карий
Пленит огнем, клубясь в дыму колец

Сжегаемых трав, одурь мутит душу,
На сердца дне безудержно щемит
Тупая боль, сжимающим удушьем
Лишает тело воздуха, ланит

Зардевшийся румянец грех сокроет,
Невинною предстанет пред Творцом,
Слезами скверну тела смоет
Путана с нежно-ангельским лицом.

Ей вверенно по миру зла посеяв
Зерно любви, собрать ростки надежд.
Огнем страстей всеотравляя тело,
Очистить мир, сгубив детей невежд.

Заблудшую путану в лабиринте
Голодный, изможденный Минотавр
Ждет на десерт, и Ариадны нить
Не выведет, развергнется Тартар,

Дорога в Гадес к мрачному Аиду
Петляет, терниями и огнем
Терзают душу Эвмениды,
Пронзая холодом и льдом.

Судеб хранительницы Парки
Обрежут ножниц острием
Хитросплетения изнанки,
Петлю оставив лицевой.

Узор сменяется узором:
Русалку выловил рыбак.
Жизнь плещется путиной темной,
Спускается на землю мрак.

В преддверии Страшного суда,
В предчувствии конца, путаны
Обугленной души изрубами
Подергивают нервно раны.

Стянув 2,5 строчки у Кирсанова
«Она возникла ниоткуда
И удалилась вникуда»
Стоит немытая посуда,
Прорвало кран, бежит вода.

Лежат нечитаны газеты,
В пыли полы все и ковры,
Сломалась ножка табурета,
Кусают ночью комары.

Она была хозяйкой дома,
Теперь запущенны цветы,
Фиалки померли в вазонах,
Разбились вдребезги мечты.

Белье нестирано, погладить
Рубашки некому, носки
Вторые сутки киснут в тазике.
Унылость утренней тоски.

Без завтрака и без обеда,
Без ужина и без любви.
Дымится тускло сигарета,
Чуть дышат легкие мои,

Покрытые осадком черным,
И сердца стук сбавляет ритм.
Я в доме собственном бездомным
Стал. Взгляд поник и духом сник.

Утоп в безвыходности будней,
Погряз в обыденности дел.
Я стар, беспомощен, не блудни,
Но в доме поселилась лень.

С углов свисает паутина,
С шкафов слетает бурей пыль.
Жизнь превратилася в рутину,
И источает запах гниль.

Мне жаль, но искра в нашей ссоре
Сподвигла пламенем огня
Испепелить любовь, и в горе
Вмиг превратилась жизнь моя.

Оброс, зарос, немыт, нечёсан,
Небрит, устал, немного пьян,
Я - современности философ,
Кинический я путь избрал.

Стыд, совесть, нравственность, мораль -
Мне чужды, мелки и ненужны.
Плодятся суки, сволочь, шваль,
Демографические нужды

Решив рождением своим,
Пополнив общество отходом
Всеразлагающимся. Мир
Превысил тратою доходы,

Спустив накопленных богатств
Сокровищницу в Тартар-бездну.
Вседеградирующих масс
Толпа вовсю справляет тризну

В память поруганных могил.
Заплёванных святилищ лики
Бесстрастием покоя, сил
Благоговением безликим

Насмешливо взирают вниз,
На дольний мир, погрязший
В скорби войны, убийств, неизлечим
От ужасов людей дух вольный.

Так суждено: начав с посуды,
Философический вопрос
Подняв, ((мельчают люди
Уходят, умирают… спрос

Предложение превысил,
А с девальвацией валют -
Инфляция, стабильный кризис,
Дефицитируются люди.

Сверхчеловека близко эра.
Кровь, кости, плоть, страданья -
Всё: могилы, памятники, - время
Всепоглотив, родит ЕГО.

Одухотворенная личность,
Высоконравственный эстет -
Он сотворит другую вечность,
Всеозаряющий мир свет!))

И прорицание закончив,
Расставив точки все над “і”,
Над “ё” , уходим, как преступник, ночью
Во мгле, в тумане, в дымке зги.

Ацетиленгликолем
Лена травила Колю.
Ацетилсалицилом
Парня свела в могилу.
«Ведьма, убийца, шлюха,-
Возгласы возмущенья,-
Близится кары минута,
Рока всеотомщенье.
Ты погубила невинных,
В ада огонь отправив
Их, молодые силы,
Крови испив, дурманом
Их опоив пьянящим, -
Будешь в аду с чертями
В бешенном диком танце,
В страстях завихреватом,
Муками извиваться,
Злобная, злая Падшая,
Ты понесешь расплату!
Сгубленных душ, заблудших,
Сожженных в твоих объятиях,
Настигнут справедливости
Роковые проклятия!» -
Так возмущались сгубленных
Жены, невесты, матери.
Плакали над изрубленным
Телом, улики прятая,
Слывшей в народе пагубой,
Благословлявшей проклятием.

Пару лет назад сожгла (горело ярким пламенем!) свой сентиментально-наивный дневник влюбленной девочки и фанатичной верующей в доброго Иисуса. Жуть полнейшая! Такой NAЇVE, такая вера и любовь… Красиво горело! Синие чернила таяли в синевато-красноватом пламени огня.
Как и обещала Пуринда, леплю свой стих; сестра, наверное, до сих пор надо мной из-за него смеется. Из-за стиха и из-за парня тоже. Он, парень, сестре говорил: «Я ее любил», ага, любил, через друзей письма передавал и в любви признавался. Он из какого века вообще? Хоть бы раз вином молдавским угостил или, виноградом, мне же только 13. А Вы знаете, как молдаване лампочки в люстре меняют? - Один стает на стол, тот, который с лампочкой, вставляет лампочку, а четверо крутят стол. А как они яичницу готовят! Бросают яйцо о стену, а потом подбегают с утюгом и…
Прошу прощения у читающих эту запись молдаванов, в отместку расскажите, как украинцы сало полюбляють. «А теперь новости спорта: на центральном рынке Киева испортилось сало».
Относительно «Я ее любил», красивое он написал письмо, так трогательно, я же по полу от смеха каталась, жестокая. Интересно, у кого он скатал: «Когда я тебя увидел, то понял, что нашел свое счастье», «любимая», «милая», «нежно целую», «незнакомка»… В 16 лет так лгать! Мне и сейчас говорят, вот клоуны!, что, мол, кроме жены и тебя, у меня никого не было.

Стишок

Ты уехал, я осталась,
Мы не попрощались,
Но в душе моей остался огонечек счастья.
Мы ведь встретимся, любимый,
Верю в это чудо!
Будут снова наши встречи,
До утра свиданья,
Будут снова наши речи
И в любви признанья.
Я люблю тебя, любимый,
В этом все признанье.

Я сейчас краснее рака, хорошо, что сожгла подобную чушь.

Вечная Ганга и романтика «Золотого треугольника».

Индия по праву считается самой экзотической страной мира. 5000 лет истории и культуры - колыбель цивилизации; до прихода англичан Индию называли «сонэ ки чирия» - золотая птица - за ее богатства и сокровища, таящиеся в недрах земли. Каким изобилием драгоценных камней, золота и серебра наполненны индуистские храмы! Все сверкает в золоте огня под палящими лучами солнца! Пестрость, яркость красок одеяний индийских девушек и женщин завораживает очарованные красотой глаза!
Множество чудес таит «Золотой треугольник» - местность к югу от Дели. «Золотым треугольником» названо известный Тадж Махал (любимая поговорка индийцев, и не только: «Грязь, грязь, а по средине - Тадж махал!»), древний город-призрак Фатихпур-Сикри и экзотический розовый город штата Раджастхан - Джайпур.
Мавзолей из белого мрамора Тадж Махал расположен в Агре, южнее Дели. Вас восхитит красота этого памятника Любви! Влюбленный император Шах Джахан из империи Великих Моголов так любил одну из своих многочисленных жен Мумтаз Мэхэль, что, когда та умирала при родах, пообещал ей создать шедевр из шедевров зодчества и архитектуры! Мастеру, который воплотил мечту Шаха, были выколоты глаза, дабы тот не смог превзойти самого себя и создать более прекрасный шедевр. Жестоко! И за свою жестокость Шах Джахан расплатился тем, что был заточен собственным сыном в громадный великолепный Красный Форт, находящийся напротив Тадж Махала, который на протяжении суток в лучах солнца и в холоде луны меняет свой цвет: розовый, белый, голубой… Так и умер великий император, любуясь своим шедевром.
У мужской части населения Индии вошло в моду обещать своей возлюбленной не золотые горы, а новый Тадж Махал в знак их пламенной любви… Наивные, верят…
В Фатихпур-Сикри блестящие дворцы моголов пробуждают воспоминания о чудесах и тайнах прошлого: золотом веке трагедий и любви, гаремах прекрасных жен, запертых в сералях, волшебных прорицаниях, несокрушимых заклятиях, о могуществе императоров…
Буйство фантазии Раджастхана поражает и завораживает!..
Пейзажи Раджастхана пестрят впечатляющими израненными крепостями - это родина отважных и независимых воинов, готовых сражаться насмерть, защищая родимый край. Жители штата - гордые и красивые люди в пестрых национальных одеждах. Они всегда окажут радушие и гостеприимство пришельцу в Стране Царей, так переводится с хинди Раджастхан.
Ганга - священная река Индии, к которой обращенны молитвы индусов, место многочисленных паломников. Широко распространенна вера, что душа очистится, если окунуться в Гангу в святых местах. По берегам Ганги расположено множество святых городов: Варанаси (он же Бенарес), Аллахабад, Ришикеш, Хардвар. Смешаться с пестрой толпой паломников - непередаваемое впечатление: волнующее, загадочное… Последователи индуизма так страстны в своей вере!
Бенарес - вечный город; лабиринты узких извилистых живописных улочек в нем заполнены странниками, святыми скитальцами, браминами - верующей пестрой толпой, обращающейся с прошениями и возносящей дары богам.
Воздух раннего утра прозрачен и чист. Совершаются первые обряды на ступеньках Бенареса, сниспускающихся в Гангу; женщины в красочных сари совершают омовение, молясь о благополучии мужа и детей; дети, сверкающие белозубыми улыбками и черными глазами, играют неподалеку…
Священные города восхитительны!…
Атмосфера Индии пропитана великой духовностью; глубина и мудрость Востока…
Прохладные горные вершины напоенны ароматным свежим воздухом…

А у меня к Вам страсть! (Рекла возвышенно Избранница Небес и Высших Сил)
Ведь неприятия
Огонь сильнее, пламенней горит
Огня любви.
Всеочищающим проклятием
Явились ВЫ
В эгоцентризм судьбы
Моей.

Я возношу Вам
ВОЗБЛАГОДАРЕНИЯ.
Я воздарю Вам
Пылкостью огня!
Моей души безумные волнения
Вам не понять - не Ангел я, Змея!

Мне не избегнуть ада мук -
Я знаю.
Ад сердца моего встократ сильней!
Я болью пыток адских изнываю,
Любовью ненавижу... Сладость дней
И чувств людских мне чужда.
СОСТРАДАНИЕМ
Душа моя преполнена чрез край...
Спасение - в горячем покаянии,
Врата не пустят мученицу в рай.

Тем девушкам, которые подолгу ворочаются ночью, тщетно пытаясь уснуть, не хватает рядом крепких мужских объятий.

Всеокунусь в страдания небес, земли и душ -
ВСЕНЕПРОЩАЯ.
Я - в счастье обретенье есмь,
Я есмь врата девятые,
Ключи от рая.
Во мне противоречия змея
Всеотравляя душу, кровь холодит,
Зло саламандра жаркостью огня
Бурь страстных вихри стужей не остудит.
Я есмь огонь геенны -
И прохлада рая.
Я есмь добро и зло -
И праведность и грешность.
Я - падшая, в страданиях - святая,
Никто и все -
Небытие и вечность.


Муза ходит за мной по пятам. Хорошо ей, она эфимерна, в чем-то даже химерна. Телепортировалась бы и я, овладев мастерством и техникой, искусством... Какой тяжелый груз я пру на себе! Надо сдать в багажное отделение и потерять квитанцию и ключ. Надоели обыденность и нереализованность.

Шокирую людей заумным видом. Напротив мальчик сидел..., а яблочком не угостил!..
Кипридиным яблочком кто угостит скучающую, но жаждящую Helenzhuk?

На западе Украины, в центральной и южной Европе живут земноводные – саламандры. Они по-злобному ядовиты. При попадании в кровь яд саламандры может быть опасен для организма человека, но вполне безопасен для кожи, его легко можно смыть теплой водой.
В оккультизме саламандра – один из самых важных и значимых символов. Рождается саламандра из огня, им же питается, в нем обитает, не сгорая, она – субстанция огня, подчиняющая стихию огня необыкновенному холоду своего тела.
Маги и алхимики Средневековья считали саламандру духом огня, она была символом философского камня.
Для оккультистов саламандра – символ пламени страстей, неподвластных человеку.
Саламандры обитают в огненной сфере, которая является разновидностью тонкой материи.
По одной из версий, шаровые молнии, над загадкой появления которых в природе давно бьются ученые, - одно из воплощений саламандр.
Кабаллисты для овладения сущностью саламандр и для подчинения их своей воле сводили в стеклянном сосуде солнечные лучи посредством системы зеркал, в последствии из этих солнечных лучей кристаллизовалась солнечная субстанция, стихия огня.
Одну из карт Таро украшает кусающая свой хвост саламандра – это символ взрыва страстей в жизни человека. Преступления в состоянии аффекта – дело саламандр, подчинивших себе волю человека.
В средневековой иконографии саламандра – символ праведности, веры праведника среди грешности и святотатства мира.

Шанкара
(788 – 820)

Разрушенье иллюзии

Кто твоя супруга? Кто твой сын?
О как пути самсары странны!
Ты чей? Ты кто? Откуда появился?..
Постигни истину, ведь то, что здесь – мираж.

Дни и ночи мелькают, чередуются утро и вечер,
Зимы и весны сменяют друг друга…
Ведет игру свою время. Стремительно жизнь убывает…
А человека все гонит и гонит ветер надежд и желаний.

P.S. Предугадывая возможный вопрос: нет, перевод не мой.

Обаятельный_зануда
«Ужи Вас так уж одолели,
уже иссякли силы все?»

Helenzhuk
Ужи с ужатами ужели уже ужатся уж с ужом?
Ужиха с ужем уж ужели ужат ужатят с ужаком?

Уж с ужем ужинают,
Ужин ужам ужели уж ужит?
Уже ужат уж ужелели,
Ужих ужели ужалеть?

Ужи, ужихи, уженята
Уже уженят уж ужа.
С ужом ужиться уж ужатам
Уже неужто уж пора?

Лиш туга за втраченою долею,
Лиш туга болем сипле сіль.
У полі одинокою тополею
Зосталася. До тебе сотні миль.

Лиш туга закрутила злую віхолу,
Лиш туга у очах, у серці - біль.
Страждання і печаль вже стали втіхою,
У дні сумні танцюють водевіль.

Між нами пустка.
Немає нічого.
Нема?
Є!
І був день перший.
Між нами іскра
Солодкого болю.
День другий.
Між нами подих
Весняного вітру.
День третій.
Між нами розлуки
Полин.
День четвертий.
Між нами образи
Зневага.
День п”ятий.
Між нами ніжності
Порив.
День шостий.
День сьомий ще не настав.