Чувак на соседней койке уже 4-й день подряд реально умирает, и это не шутка.
Читать про такое, читал. Теперь вот опыт.
Хули удивляться, что время два ночи, а я не сплю.

За эти четыре дня я уже понаписал массу постов в черновики про него, но все они гавно. Они не передают и 1/100 реальности этого. Описывать это словами — как белым мелом рисовать радугу. Для этого просто нет слов, их просто нету, и это я говорю как филолог. И, как бы это сказать... после этой палаты, я уже никогда не буду таким как раньше. Встречал эту фразу, считал её пафосом ("ах! да кем же ты станешь?") — а теперь вот понимаю, теперь знаю. Рядом с мной уже 4-й день мучительно и громко умирает человек, и это факт. Я могу протянуть руку и дотронуться до него. До лютых адовых мук, растянутых на 72 часа. Иногда сплошнячком, часов по 10 за раз. Иногда разовыми приступами. Просто четырёхдневный факт. Я долго крепился, долго не хотел писать об этом вообще, но щас... Я другой становлюсь. Совсем другой.

Да, и если что, сей пост — отнюдь не просьба об утешении или поддержке. Просьба обратить внимание на этот пункт, пожалуйста.

Сна нет; двойной амитриптилин не помог. Минотавр выходит покурить, блядь.

Это цитата сообщения Neso Оригинальное сообщение

Есть некий духовный закон, владеющий человеческой жизнью; согласно этому закону, человек сам постепенно уподобляется тому, во что он верит. Чем сильнее и цельнее его вера, тем явственнее и убедительнее обнаруживается этот закон.
(с) И. А. Ильин, here.

C одной стороны, убедительно; с другой стороны... надо подумать.

Вот приехал человек, и устроил мне такую интеллектуально-восприятельную разминку, что после этого ощущение осталось, как после самого радикального скелетно-мануального массажа, хм. Мозг мастерски размят так, что любо-дорого смотреть — порозовел, налился, задышал. Вау. Вот уж чего не ожидал, того не ожидал.

В общем, "полетали над Эдинбургом", да-с. Добрый час-полтора меня просто вообще не было в нашем сталинском замке, можно сказать.

Спасибо, тёзка. Это было круто.

Утренние таблетки дают после завтрака кислотный выхлоп. Такой химически-кислый, даже отчасти забавный. Особенно прикольно в сочетании с красным египетским апельсином... Кстати, эти красные апельсины, они оказались реально прикольные, гораздо лучше и сочнее привычных оранжевых мячиков.

Маленькие красные египетские апельсины, ура-ура.

Относительно вчерашнего геноцида шарфиков, вдогонку пришла ассоциация. Где-то то ли у кого-то из классиков, то ли в каком-то советском фильме, была фраза "Мама, мама, вы умираете, вот и умирайте, не отвлекайтесь, пожалуйста".

Вот, у многих активных персонажей больничной сцены, видимо, такое же подсознательное отношение к пациентам; ты должен заниматься своим делом, — лечиться или умираться — но отвлекаться ты, сука, не смеешь, нельзя!

Это примерно как запрещать детям бегать и играть, кошке мяукать, улитке ползти, и так далее.

* * *

В общем, день проходит пока бессобытийно. Сходил за водкой, отмыл компьютер до блеска. Куда девать оставшуюся водку, ума не приложу. Могу себе представить, что будет, если на неё наткнётся кто-нить из врачей, ой-ой. Отдам её уборщице, пожалуй.

New Order — Sixty Miles An Hour.

Курил. Вертолёты. После вчерашнего, неудивительно. Зато сегодня поймал своего доктора (он мной доволен), попищал на тему "не отдавайте меня белобрысой эсэсовке не выписывайте раньше времени". Вроде бы он меня успокоил. Замечательный человек, хоть в первую встречу и напугал меня до икоты.

Заметил за собой тягу к теме огня и пожаров. Возможно, это в подсознании как-то связано с выжиганием канцера. Отсюда и "Гори, Голливуд", и "Вавилон в огне", и проч., и проч.

А вот трек из далёкого прошлого, когда приходилось ловить хорошую музыку по радио, и записывать на аудиокассету. Господи, когда ж это было... А трек отличный. Я его тогда так и не поймал, запомнил только, что из фильма. И вот, ещё один заветный трек вытащен из мрака прошлого, и теперь его можно слушать снова и снова. Кстати, мне он кажется весьма успокаивающим, да. Трек длинный, поэтому здесь в качестве 128, но желающие легко найдут его и в хорошем качестве, да.

Leftfield — Open Up (OST Hackers).
Burn, Hollywood, burn; taking down Tinseltown
Burn, Hollywood, burn; burn down into the ground
Burn, Hollywood, burn; burn, Hollywood, burn
Take down Tinseltown, burn down to the ground

Down, into the ground

view

The first known written use of Tinseltown appeared in 1975, as the film industry was undergoing a major shift. Films were getting more daring, more filmmakers were entering the business, and the colossal studio system that had dominated Hollywood had collapsed. Oddly enough, many critically acclaimed and still beloved films emerged from Hollywood in the 1970s, belying the idea that the industry was producing a gaudy but valueless product.
(с) here.

Tinseltown is an uncomplimentary term that has been used to refer to Hollywood for quite some time now. Tinsel consists of long strips of shiny material which people use to decorate Christmas trees. It is something that glitters, but is of no value. The word ‘tinsel’ has been used in the English language for several centuries to describe something that is rather showy and gaudy. When you refer to Hollywood as Tinseltown, what you mean is that although the place glitters, like the people in it, it does not have any substance. On closer inspection, you realise it is merely some cheap foil which falls apart at the seams.
(с) here.

Приезжал папа, приезжали девушки. Весь день бегал, пил чай, курил, общался. Всё очень круто, правда. Если бы не одно но — грозный визит руководства. Прогневили боги мои фиолетовые шарфики и не-казённые наволочки. А у меня скопилось пюрешек, йогуртов, фруктов, и прочих вкусняшек на целый партизанский отряд, да. Целый пакет со спортивным белковым питанием, за который спасибо господину Переключатель, на реабилитацию. Плюс компьютер, гроздь съёмных дисков, и проч.

В общем, спортивный забег на тему "как впихнуть очень много еды, лекарств, и прочего бытового барахла в очень маленькое место". Это экстремальный вид спорта, да. Весь натур-продукт в казённый холодильник; всё барахло в спортсумку максимально плотно; всё плоское под матрас (в том числе пресловутые шарфики, да). Зефир и конфеты срочно на раздачу, включая охрану на входе. Ааргх. Вроде получилось. Койка имеет стандартный унылый казённый вид. Тоска.

Но что-то сдаётся мне, что не в шарфиках дело... Ай, ай. Беда.

* * *

В общем, всё я сварганил, всё прибрал, все шарфики убрал, хвосты поджал, сижу весь такой, воплощение смирения и добродетельности. Омерзительное чувство. Омерзительна зависимость от слепого высшего авторитета, омерзительна безвыходность и смиренность подчинения. (Далее личные размышляки и философские ощущения, ничего интересного). Читать далее

Приходила матушка, беседовала с врачами. Оба врача (профессор и моя лечащий врач) напрочь развеяли любимый матушкин миф о моей энцефалопатии 4-летней давности, о проблемах с памятью, и прочей моей "инвалидностью". В пух и прах разбиты мифы о моей беспомощности, несостоятельности, недееспособности, неадекватности, и прочие "любимые, бережно хранимые гадости о любимом сыночке", который ах, инвалид, нуждается в заботе, поэтому должен отдавать все деньги, строго подчиняться, молиться-поститься-каяться, и стоять на коленях, чтобы заслужить хоть призрак шанса на прощение", и проч.

Щепки летели от бортов, с треском рушились мачты матушкиных галеонов, ядра реплик исправно крушили её ватерлинии, с чёрным дымом горели грязные её паруса. Врачи по пунктам разбивали все её любимые мифы, вот просто поштучно, как в тире.

Окончательно истина восторжествовала, когда матушка заявила, что "Крайне недовольна, не знает как дальше жить", и это дословная цитата. Разбитый Наполеон, неебаться. Показательная сцена разбития всех любимых, бережно лелеемых поганых гадостных иллюзий обо мне. И напоследок из кормовых пушек она дала залп на тему "Я коренным образом меняю к тебе своё отношение" — в переводе на русский, "Я тебя ненавижу, и теперь уже не скрываю этого, и пойду на всё чтобы испортить тебе жизнь".

В общем, всё как всегда. Вроде бы безусловная победа, но что дальше будет, я не знаю. Там может быть всё что угодно — заявления в милицию, попытки положить в психушку, воровство паспорта, тупо смена замков, в общем, любые грязные, подлые методы, лишь бы не расставаться с привычным многолетним образом врага в лице меня, и, что более важно, с образом "себя, страдалицы мучимой". Это пиздец, конечно. И в этом, несмотря на очевидность моей победы (и, что важнее, победы истины), моё поражение, увы.

Я не терпел компромисса, и я его разбил. Теперь придётся гулять босиком по его осколкам.

Есть, конечно, шанс на какой-то перелом в её сознании, но как-то я не особо на то надеюсь. Будем стараться, чо. Меня тут больше мучит пилатовский вопрос, Quid est veritas, — "что есть истина". Стоило ли мириться с мерзким враньём и клеветой, тем самым сохраняя хоть какой-то статус-кво, или стоило ли разбить весь этот уродливый ржавый ком лжи и ненависти? К лучшему ли это торжество правды?

В общем, здравствуй, неизвестность. Вполне вероятно, что 2014 год для меня будет не только хроникой борьбы с раком, но и с другими, куда как более скользкими врагами.

Вы извините меня за пафос, и за излишнюю откровенность, но мне правда необходимо как-то сформулировать для себя итоги cегодняшнего полудня.

Счёт сигарет: 15.

Приехал Алекс, вместе мы прошли гастроскопию. Разбудили-то меня в 8 утра, но тогда только забрали документы; сказали, приходить к 11; в итоге, всё равно прождал ещё три часа. Уф. Если бы не Лёшка, я бы за эти три часа извёлся бы в труху, наверное; но Лёшка, он всегда всё меняет, да. Итого, сия минутная процедура заняла у меня... с 8 утра до часу дня... Пять часов. Ахуеть.

Гастроскопию делали в брежневском корпусе больницы. Это и правда такое же унылое строение внутри, как и снаружи. Это депрессия в камне, дереве, краске, и пластике. Даже тропические цветочки не столько спасают, сколько подчёркивают уёбищность, изношенность, разрушенность интерьеров. Ещё раз радуемся тому, что я в сталинском замке, а не в том кошмарном панельном корпусе. Слава Богу за это, слава мирозданью, ура.

Обошлось без особых приключений, если не считать того что я случайно подсмотрел чью-то чужую гастроскопию. Дверь кабинета была не закрыта, и там студенты, кто-то лежит, ему внутри всё смотрят, и вся эта живая движущаяся картинка на огромном плазменном мониторе прямо напротив распахнутой двери. А-а-а! Все плёночки, сосудики, слизь, сплетения, и всё это дёргается, пульсирует, реагирует, сокращается! А-а-а, жизнь! Жизнь! Охуительно.

Правда, какая-то студенточка заметила, что у театра жизни появился любопытный зритель, и дверь захлопнула, но насмотреться я успел.

Сама гастроскопия оказалась не такой мучительной, как я ожидал. Ну, спазмы подушили; ну, неприятно. В прошлые годы с похмелья куда как неприятнее было. Особо если не знаешь, в каком городе находишься, и сколько у тебя денег осталось, и как зовут парня рядом. В общем, всё норм.

Потом выпили с Алексом моего любимого мокачино на крыльце сталинского замка, покурили, всё норм. Кстати, с 8 до 11 утра я не выкурил ни одной сигареты, это уже рубеж, потому что в норме-то я хватаюсь за пачку, ещё глаза не раскрыв. Но хвастаться не будем; после гастроскопии я высадил подряд сразу три. И кофе.

На этом пиздец хорошим новостям, и будут плохие. Говорят, пока меня не было, приходила эсэсовка и опять ругалась (фиолетовый шарфик на спинке кровати ей не понравился, и, мол, барахла много). Ну так, эсэсовка такая эсэсовка, чо. Это заложено в природе эсэсовцев, ненавидеть всё прекрасное (и в том числе меня, наверное). Простим ей её варварскую природу, и будем надеяться, что я не паду её жертвой.

Засим пока всё; надо наконец хоть что-нить схомячить.

P.S. — я счастливый человек.

Разбудили в 7 утра, запретили есть, пить, курить, приказали ждать. Концлагерь? Нет, блядь, гастроскопия. Тем, кто незнаком с этой пытошной процедурой: тебя заставляют глотать зонд на проводе, а потом резко выдёргивают его обратно и наслаждаются эффектом.

Вообще, эта процедура глотания одноглазого змея (блядь, ну как же не спошлить-то с утречка) крайне нагружена сексуально-насильственным смыслом, я считаю. Тебя будят, тебе не дают спать, тебя подчиняют, тебе запрещают, тебя насилуют, и, измождённого, истерзанного, отпускают. Ты остаёшься бледный, слабый, с лютой тошнотой в горле, и ощущением выебанности в самоей своей кишечной сути, беспомощный и раздавленный. Ну вот жертва насилия в чистом виде, я считаю.

Радости не добавляет то, что нужно будет шагать в другой корпус по страшным тёмным переходам, а-а. Как в утро расстрела. Надо будет взять камеру — в сталинских замках наверняка должны быть сталинские казематы, расстрельные коридоры, и страшные подземные крематорные печи. Я требую себе кальсоны с завязочками и прочие атрибуты мученика режима!

Кстати, давно же у меня лежит заготовленный пост про реальные расстрельные подвалы на Никольской. Выложу, как вернусь, да.

Это цитата сообщения Сиротка_Мегги Оригинальное сообщение

Железный Канцлер Отто фон Бисмарк долго жил в России и хорошо изучил нашу страну. Вот что он писал (а теперь представьте, сколько десятков лет назад это было!): "Могущество России может быть подорвано только отделением от неё Украины… необходимо не только оторвать, но и противопоставить Украину России. Для этого нужно только найти и взрастить предателей среди элиты и с их помощью изменить самосознание одной части великого народа до такой степени, что он будет ненавидеть всё русское, ненавидеть свой род, не осознавая этого".

Кончается этот безумный адов день. Тишина. Под конец эсэсовка заведующая таки спалила меня на крыльце с сигареткой, ну да чо уж там. Главное, что не на лестнице. И главное, что ничего не сказала. Уехала на аккуратной белой дамской машинке, ну наверняка "Пёжо", я почти уверен.

Ладно, пофиг. Всё равно надо будет ей дарить что-нибудь капитальное, за то что она меня пока ещё не вышвырнула, хотя обещала. Свадебный торт? Гигантского плюшевого слона? Миллион алых роз? Карбюратор для "Пёжо"? Не знаю.

К вопросу о подарках, опять раздал сёстрам "Ферреро" и "Роше", ура-ура. Самую красивую и большую коробку — как раз той сестре, которая спасла меня из ситуации "Вова кричит 'спасите!' перед запертой дверью отделения", и не донесла об этом заведующей.

Также, к вопросу о благодарностях: повторно добрым словом вспоминаю того, кто на день рожденья привёз термо-кружку в виде фотообъектива. Это сейчас мой любимый дивайс, а-а-а... абсолютно незаменимый в столь экстремальных условиях. В руках держится легко, не расплещешь, крышка хранит тепло, внимания не привлекает... Супер!

* * *

Пока ходил в магазин, пару раз снял наш замок снаружи. В готичном виде, за зловещими чёрными голыми кронами деревьев, беспомощно машущими своими костлявыми ветвями в бурные зимние ночи... шучу, шучу. Замок прекрасен, спору нет.

view

Позвонила глубоко пожилая женщина, спросила Вову. Ну, я ответил. Долго-долго слушал её какие-то глухие причитания, перечисления, вопросы, потом потерял терпение и спросил, "Кто это?" — "Ах ты, Вова, родную мать не узнаёшь!". Опаньки. И это притом что с родной-то я поговорил не далее чем 15 минут назад.

Значит, МТС продал мне номер, скинутый неким Вовой, по которому, значится, грустит и плачет мать. Нет, господа, ну какова ирония, а?

И вы представляете, что я начал думать-то, а?
Это какой-то безумный день. Мне нельзя больше пить столько кофе.

Перепродажа телефонных номеров — зло.

Уф. Пришёл обед, и с ним пришёл мир. Злющая тётенька, которая намедни отказала мне в порции соседа, в этот раз сама принесла после раздачи тарелку гречневой каши и котлету. Я объелся, как Хрюша. И тут самое интересное — тадам! от опухоли отвалилось основание, самый штырёк! От былого утёса, этой блядской Тарпейской скалы, осталась только плоская сиротливая ранка.

Под катом, фото Тарпейской скалы основания раковой опухоли, в натуральную величину, свежевыжатой, можно сказать, — насколько позволяет снять старенький Кэнон. Там не очень хорошо видно, но с одного краю она розовенькая (где было мясо), а с другого краю бледненькая, где от неё вчера и позавчера отваливались кусочки.

Итак, под катом канцер-хуянцер собственной персоной. view

Адов блядов дурдом, блядь; не успело утро начаться, как телефон разрывается, и оба их нужно подзарядить, а в компьютере не хватает портов, нужно возиться с проводами, и в вестибюле кромешный ад, будто сразу поезд с пассажирами высадился, и ещё три дела на телефоне висят, а ещё перевод подоспел на отработку, а ещё, а ещё... бля-а-адь. А ещё мой доктор меня подловил (трепыхающегося, растрёпанного), по-быстрому позырил останки рассыпавшейся опухоли, а у меня к нему столько вопросов, бля я его люблю, а ещё матушка срочно нужна, а ещё, а ещё... А ещё лифт только один работает, а ещё кто-то должен приехать, а ещё на меня уборщица накричала, что желе в холодильнике и пирожные не съеденные, а они и правда не съеденные, потому что это адов блядов а-ад, ааргх!

Началось в колхозе утро. Ёб вашу мать. Уф. Пора начинать отсчёт утопленников по номерам как-то всё это разрешать, разруливать, ничего не забыть, и вот прям щас, блядь, пришла уборщица, и нужно всё барахло из-под моей сталинградской койки вытаскивать, чтоб она протёрла, бляадь, аа-а!

Ёбаный пиздец, иногда болеть, это такой сука хоровод; я уже нахлебался кофе и накурился, меня приколбашивает от нервов, уже хлебнул Новопассита (кончается, сука, ещё одна проблема, которую надо решать!) — ещё нет полудня, а я невыспавшийся, разъёбанный, смятый, под конфликтующим действием снотворного, кофе, и валерьянки, и у меня на руках как минимум пять проблем, которые нужно срочно решать. Шесть. Проблем. Ааргх, а-а!

Первым пунктом, конечно же, идёт матушка. О-о, ад и Израиль, Сцилла и Харибда, о пропасть безумия и неслыханные бездны ненависти, которые мне приходится преодолевать, а-аа, за что мне это, за что-о, бляа-адь.

Я же хороший мальчик, по сути-то. За что мироздание меня так утюжит?

*ускакал в реал, нахуй, если не вернусь, значит сдох*

С утра сдал кровь, потом помыл ноги. Оказывается, тут охуительные просторные чугунные ванны в полный рост. Мне прям сразу захотелось напустить горячей воды с пеной, налить чаю, пирожные на блюдечке, и разгадывать судоку, пуская в потолок клубы дыма.

Ну да, мечты-мечты. Хотя, при определённой сноровке, можно было бы организовать — но не щас, после абсолютно бессонной ночи по аккомпанемент кашлей, хрипов, сплёвываний, стонов, и прочих адских мук ближнего своего. Мне это дело, хм, мозг-то высадило ой как. Я ещё не до конца дотумкал, наверное.

Ладно, пойду вниз к подъезду навстречу радостной Авроре, пить кофе и курить сигареты. Я сегодня заслужил себе немножечко убийственных пороков.

Слабоумие и отвага, да.

UPD: Выпил кофе у подъезда. Отсчёт сигарет: 2.
Коня не двинул, тока лёгкие вертолётики настигли. Жизнь прекрасна.

UPD 2: Рассмотрел останки обрушившегося утёса (опухоли) в зеркале в лифте. Зрелище немного душераздирающее, но отрадное. Руины, одни руины. Держим пальцы крестиком, глазки ноликом.

Напарнику плохо. Осложнения после химии, которые дали новые осложнения. Чувак мучается, больно смотреть; спать невозможно. Натужный кашель, переходящий даже в стон. Стоматит, полоскания. Снова и снова и снова. Блядь, это наверное пытка, да.

(и это твоё будущее тоже! — прим. внутреннего голоса). Молчи, внутренний голос, без тебя знаю.

Амитриптилин не особо действует. Видимо, сказывается нервячка с ненавистью матери, с блядским запретом курить, ну и страх что меня ожидает всё то, что уже третий день (ночь) кряду весьма наглядно убивает напарника по палате.

Вот такой букет. Каравай, каравай, кого хочешь, выбирай.