Здравствуйте, милая леди! Снова пишу Вам письмо, снова по Вам я тоскую – ибо без Вас я - ничто. Здравствуйте, милая леди! Снова я шлю Вам привет, снова тревогой объятый жду Ваш короткий ответ. Жду с нетерпеньем и грустью, жду я и ночью, и днём - лишь бы ответили только самым коротким письмом.
Добрая, милая Фея, сердце разбившая мне, снова Вас видел сегодня в розовом сказочном сне. Будто в заоблачной дали Вы протянули ладонь, словно зажечь пожелали в сердце погасший огонь. Красочно солнце всходило, тьму прорезая лучом. Вы предо мной появились в розовом платье своём. Я целовал Ваши губы, нежно ласкал Вашу грудь. Сердцем я слышал Ваш голос: «Милый, меня не забудь!»
Нет, моя славная леди, Вас не могу я забыть, лишь потому, что уверен, мне суждено Вас любить. Что суждено - не изменишь, разве что только во сне… Где же Вы, милая леди? Дайте же весточку мне! Жду Ваших писем, как Бога, снова в кошмаре тревог… Милая леди, простите, я ведь иначе не мог...

— А когда будешь щёлкать?
— Можно ведь и не щёлкать. Вдруг что-то спугнёшь в этот миг? В душе...
Иногда лучше не нарушать волшебство. Лучше дать… застыть.

— А вы сами - не сочтите меня назойливым - во что вы верите?
В ковры-самолёты и волшебные палочки с руническими письменами, в Али-Бабу...
в путешествия в астрал и предсказания будущего по осадку в бокале из-под красного вина...
Будда... Инопланетяне. Чудовище в шкафу... Жизнь по велению карт... В разные периоды жизни я во всё это верила. Или делала вид, что верила. Или делала вид, что не верила.
А теперь? Во что я верю теперь?
— Я верю, что самое главное на свете - это быть счастливым, - наконец ответила я.
Счастье. Невзыскательное, как бокал шоколада, или непростое, как сердце. Горькое. Сладкое. Настоящее...


Джоанн Харрис, "Шоколад"

Набоков писал, что жизнь - только щель слабого света между двумя идеально чёрными вечностями. А мне кажется, жизнь - полустанок: ехал в поезде, сошёл на полустанке, потом поедешь дальше. Только пока ты на полустанке, ты не помнишь предыдущего пути и не знаешь, что будет потом. А там, в поезде, ты снова встретишь тех, кого хочешь встретить…
"Байки" кинорежиссёра Георгия Данелия

За далёкой горой есть такая страна, где рождается солнце, цветёт нежно вишня, вместо слов «Я люблю» «Ты моя тишина» говорят там любимым своим еле слышно.

Ты моя тишина, ты улыбкой своей приручила шторма мои и океаны. Белым шумом звучишь, как прозрачный ручей, расплетая узоры интриг и обманов. Я иду осторожно, почти не дыша, чтобы музыку эту в себе не нарушить, как знакома она мне и как хороша! Как светло и легко в ней заучат наши души! Пусть дыханье моё станет силой твоей, моё жаркое сердце - тебе будет домом. Я хочу одного - среди дней и ночей тишиною моей быть по жизни ведомым.

Далеко-далеко на земле есть страна, там рождается солнце, цветёт нежно вишня, вместо слов «Я люблю» «Ты моя тишина» говорят там любимым своим еле слышно...


© Ирина Скрипак

Берега, берега, берег этот и тот, между ними - река моей жизни... Между ними река моей жизни течёт, от рожденья течёт и до тризны. Там за быстрой рекой, что течёт по судьбе, своё сердце навек я оставил. Своё сердце навек я оставил тебе там, куда не найти переправы...

Сильные люди бывают намного беззащитнее слабых. Во время урагана гибкий тростник гнётся и шуршит, а сосна просто ломается и умирает навсегда, говорят китайцы, а они знают, что говорят.
Сильные люди отвечают вовсе не за себя. И даже не за своих близких. Они отвечают за весь мир, попавший в их орбиту. Потому что сила притягивает к себе - так говорят физики, и они тоже знают, что говорят.

Сильные люди вовсе не здоровее и не крепче всех прочих. Просто они точно знают, что не имеют права падать в обморок и умирать, пока от них всё ещё кто-то зависит. Они способны во время обширного инфаркта прыгнуть в воду, доплыть до тонущего ребёнка, вытащить его на берег, удостовериться, что ему больше ничего не грозит, - и только тогда отключиться. Так говорят медики, а медики повидали на своём веку куда больше чудес, чем физики и китайцы вместе взятые.

А ещё сильные люди очень одиноки. И вовсе не потому, что никого не терпят рядом с собой. Просто… Они же сильные! Вот никому и в голову не приходит, что и им бывает больно, страшно, одиноко, просто тоскливо.
Ходят по земле сильные молчаливые люди. С ними не всегда легко, не всегда приятно, не всегда комфортно - зато надёжно. Это и есть та самая кавалерия, которая всегда приходит на помощь в последний момент...
© Сандра Мэй

Иван Ильич перешёл мост и, уже совсем не замечая дороги, шагал по набережной. Здесь ярко горели высокие, качаемые ветром электрические фонари. По оголённым торцам летела с сухим шорохом снежная пыль. Окна Зимнего дворца были темны и пустынны. У полосатой будки в нанесённом сугробе стоял великан-часовой в тулупе и с винтовкой, прижатой к груди.
На ходу вдруг Иван Ильич остановился, поглядел на окна и ещё быстрее зашагал, сначала борясь с ветром, потом подгоняемый в спину. Ему казалось, что он мог сказать сейчас всем, всем, всем людям ясную, простую истину, и все бы поверили в неё. Он бы сказал: «Вы видите, - так жить дальше нельзя: на ненависти построены государства, ненавистью проведены границы, каждый из вас - клубок ненависти - крепость с наведёнными во все стороны орудиями. Жить - тесно и страшно. Весь мир задохнулся в ненависти, - люди истребляют друг друга, текут реки крови. Вам этого мало? Вы ещё не прозрели? Вам нужно, чтобы и здесь, в каждом доме, человек уничтожал человека? Опомнитесь, бросьте оружие, разрушьте границы, раскройте двери и окна жизни… Много земли для хлеба, лугов для стад, горных склонов для виноградников… Неисчерпаемы недра земли, - всем достанет места… Разве не видите, что вы всё ещё во тьме отжитых веков…
Алексей Толстой, "Хождение по мукам"

Здесь была развита единственная отрасль промышленности - правительство, выпускающая единственный вид продукции - закон. Вся жизнь планеты подчинялась единственной её функции - управлению. Планету заселяли люди, домашние животные и паразиты.
Другой жизни на Транторе не было...
Айзек Азимов, "Основание и Империя"