На одном из ресурсов участвовала в обсуждении творчества Норштейна, один из пользователей высказался в том смысле, что это и не творчество вовсе, и надо, мол, вкус лечить...
"Сказка сказок"...не знаю, может беда у меня со вкусом...лечить надо срочно.
Только за без малого полчаса просмотра я успеваю почувствовать забытый вкус антоновских яблок. Откусываешь кусок, а сок течет по губам и на морозце здорово холодит...Яблоневый сад, гордость деда, медленно засыпает снег, на самой верхушке единственного во всей деревне пипин-шафрана еще висят до нереальности красивые яблочки. Карминно-красные с одного бока, а с другого темноватые в зелень. Позже, когда ударят серьезные морозы бабушка принесет их в дом (как только достала?), положит в синее эмалированное блюдце и поставит на печь оттаивать...ну как дотерпеть? Вот и пытаешься откусить кусочек ещё мерзлой мякоти, аж зубы сводит, и вкус не чувствуется. Зато потом...вкуснотища!
А в печке пламя гудит, гудит...потрескивает что-то...сидишь и смотришь в поддувало, искры падают...иногда и уголек покрупнее вывалится. Сначала яркий, потом темнеет, умирает.
Рядом с печью в бутыли керосин и щепа "на разжижку" в корзинке. Соблазнительно...но бабуля строго настрого запретила баловаться. Терпишь.
Управив дела, скотины-то полный двор, она подсаживается к тебе и предлагает испечь в поддувале картошку. Это, конечно, не совсем то, что в углях, или в картофельной ботве, которую на "городах" вы осенью жгли с дедом, но тоже вкусно, с дымком. Потом, изрядно запачкавшись, вы трескаете этот деревенский деликатес прямо там, у печки, посыпая крупной серой солью и запивая молоком, которое бабушка наливает из махотки...Очень не хочется уходить из этого маленького рая, освященного огнем русской печи, но дед строг, его, вы это сами видели, даже папа боится, хотя и не признается, говорит, что просто уважает. Боится, точно. А сам в два раза выше и уж точно сильнее. Но папа далеко, на Севере, строят с мамой какой-то непонятный "газопровод"... А у бабули с дедом никакого газа-то и нет. Зато есть печь, керосинка и даже примус.
А еще перина, настоящая пуховая. Большая и душная. В неё проваливаешься так, что никакого одеяла не нужно...Спать...Засыпаешь вот под это самое "придет серенький волчок"...и кусток именно "ракитЫвАй" ...
А утром, когда за окном еще темным-темнехонько, в доме пахнет каравайчиками. Бабуля встала рано, а может и не ложилась вовсе, и сноровисто оборачивается у плиты. Быстро быстро по домотканому половику, стараясь не оступиться босой ногой на холодный пол, бежишь на судник ( что-то типа кухни) к бабушке, обжигаясь проглатываешь один... два...три...да кто их считает -"кушай, дитятко, кушай"...ну ладно, четыре каравайца. Убеждаешься, что в корчаге еще много блинного теста, а значит блинов хватит всем, плетешься обратно, досыпать.
Просыпаешься позже всех в доме. Даже старенькая баба Настя, мама деда, поднялась, угощается блинками. Невестку не хвалит за мастерство, нечего баловать. Ей под 90 уже, но в доме хозяйка она.
Впереди целый день. Новый. Интересный. Единственный. Ведь в детстве так призрачны границы между прожитым "вчера", мало ценимым "сегодня" и совсем непонятным...никак не наступающим "завтра"...
Дальше совсем уже грустно. Все они, и бабуля- человек добрейшей широчайшей души, и дед, который войну прошел, но из неё не вышел...не отпустила его проклятая, и прабабка, обещавшая подарить на свадьбу, когда вырасту, малиновое платье цвета заката...все они рядом. Вот подойдешь к дому, продать- то рука не поднимается, и чувствуешь...все здесь. А не на самом высоком бугре в деревне, у креста, издавна именуемом Терехиным...
Да! И Волчок у меня свой есть...в памяти. Собака, которую притащила с соседней улицы от тети Ксени. Притащила в авоське, у него в ячейки лапы провалились, неудобно было и тяжело. Толстый смешной щен вырос в знатного по статям кобеля, гордо носившего имя Спартак. Мы оставили его соседке, когда покинули дом после смерти деда. Он еще около года выл...тосковал.
А вы говорите вкус...лечить...

НЕ мое, нашла в сети, автор polina-polinka:

Иногда хочется быть такой женщиной-женщиной,
Звенеть браслетами,
поправлять волосы,
а они, чтоб все равно падали,
благоухать Герленом,
теребить кольцо,
пищать «Какая прелесть!»,
мало есть в ресторане,
«мне только салат».
Не стесняться декольте,
Напротив, расстегивать
Совсем не случайно,
Верхнюю пуговочку.
Привыкнуть к дорогим чулкам,
И бюстхалтеры покупать
Только «Лежаби».
Иметь двух любовников,
Легко тянуть деньги,
«ты же знаешь – я не хожу пешком»,
«эта шубка бы мне подошла»…
Не любить ни одного из них.
«И потом в гробу
Вспоминать Ланского».

А иногда хочется быть интеллигентной дамой,
Сшить длинное черное платье,
Купить черную водолазку,
Про которую Татьяна Толстая сказала,
Что их носят те, кто
Внутренне свободен.
Если курить, то непременно с мундштуком,
И чтоб это не выглядело
Нелепо.
Иногда подходить к шкафу,
Снимать с полки словарь,
чтоб только УТОЧНИТЬ слово,
говорить в трубку: «Мне надо закончить статью,
сегодня звонил редактор»,
Рассуждать об умном на фуршетах,
А на груди, и в ушах чтоб
- старинное серебро
С розовыми кораллами
Или бирюзой.
Чтоб в дальнем кабинете
По коридору налево
сидел за компьютером муж-ученый,
Любовь с которым
Продолжалась бы вечно.
Чтоб все говорили
«Высокие отношения».
Чтоб положив книжку
на прикроватный столик,
перед тем, как выключить свет в спальне,
он замечал:
Дорогая, ты выглядишь бледной,
Сходи завтра к профессору
Мурмуленскому.
Непременно.

А иногда просто необходимо быть
Холодной расчетливой сукой.
И большой начальницей,
Чтоб все в офисе показывали пальцем
И так и говорили новеньким:
Она холодная расчетливая сука,
Пойдет по трупам.
Ну, зачем так грубо?
И зачем же сразу «по трупам»?
А вы, девушка уволены…
"Кажется я ясно ставила задачу",
Называть красивых секретарш
«дурочками»,
Прямо в глаза.
Не потому что дурочки,
а потому, что красивые.
Топ-менеджерскую зарплату
Тратить на элитную косметику,
И чтоб золотых карт миллион,
С сумасшедшими скидками…
Коллекционировать современное искусство,
Развешивать его
По голым стенам в кабинете
И в огромной пустой квартире,
Где на сушилке на кухне
Одна чашка, одна ложка
И две табуретки
у барной стойки.
Говорить мужчине:
Жалкий неудачник,
То есть нет – лууууууузер.
Утвержать, что мастурбация
- дело всенародное,
И спать с котом,
(«он же член семьи!»),
Которого кормит домработница.

А иногда хочется быть такой своей для всех
В доску.
С короткой стрижкой,
И красить волосы, губы и ногти оранжевым,
И ходить в больших зеленых ботинках,
С индийской сумкой-торбой,
С наушниками в ушах,
С веревочками на запястье,
Все время везде опаздывать,
Вопить в курилке:
«Я такую кофейню открыла!»,
«Вы пробовали холотропное дыхание? –
Отвал башки!»
И чтоб аж дым из ушей.
Захлебываться от впечатлений,
Не успевать спать,
Собираться на Гоа
В феврале.
Сидеть в офисе за "маком",
Вокруг чтоб все увешано
разноцветными стикерами
с напоминаниями: «придумать подарок Машке»,
«напомнить Витьке про ужин в среду»,
«купить новые лыжи».
На рабочем столе чтоб фотографии детей
В бассейне и в океане,
Портреты собаки – лабрадор (почившей),
И бородатого мужчины в странной желтой шапочке.
Быть всю жизнь замужем
За одноклассником,
Который за двадцать лет, представьте
Так и не выкинул
Ни одного фортеля.
Да еще и мириться со всеми этими
Друзьями, вечеринками, транжирством
И немытой посудой.
«Ты заедешь за мной в восемь?»
«Конечно, зая».

А иногда хочется побриться на лыску,
И повязать платочек,
Вымыться в бане хозяйственным мылом,
Но пахнуть какими-нибудь
Травками,
Полынью там, или мятой.
Научиться молиться,
Читать жития святых,

Смотреть это видео

Смотреть это видео

Эти ролики мы готовили на областной  конкурс еще в 2012 году. Выиграли.